ИЗ ЦИКЛА "ДЕРЕВНЯ"

art_of_arts — 26.07.2010  
УОЛЛИ

(из цикла ДЕРЕВНЯ)

Каждое утро за исключением воскресенья, ровно в шесть, за забором раздаётся рёв мотора. Луч фар ударяет в крону растущего на заднем дворе тополя. Красный грузовичок, Форд 1955 года рождения, натужно храпит, ревматически хрустя коленвалом. По этому звуку можно выставлять часы. Уолли Марино, наверное, единственный итальянец в мире, осуществивший лучезарную мечту дуче о поездах, ходящих по расписанию.

Уолли и его жена были в числе первых пар, поселившихся в нашей деревне после того, как он вернулся с флота в конце 1945-го. Детей у них не было, так и жили вдвоём в давно выплаченном маленьком домишке, плотно уставленном старинной мебелью и горшками с пыльными цветами. Она часто болела, поэтому соседи редко видели её на улице, но Уолли - здоровенный двухметрового роста мужик, с массивными руками рабочего - всегда ковыряется у себя на участке или мастерит что-нибудь в гараже. Гараж никогда не закрывается: хозяину нравится, чтобы прохожие завидовали владельцу красного Форда.

Уолли охотно вступает в беседу, но сколько я ни пытался выяснить, куда он ездит в такую рань, мне так и не удалось проникнуть в тайну этих утренних поездок. Вообще выяснить у него что бы то ни было - нелёгкая задача: Уолли сильно глуховат и отвечает совсем не на те вопросы, которые ему задаёшь, что неудивительно: в этом году ему исполнилось 92 года.

В мае его жена умерла, так же тихо и незаметно, как жила. Я даже не знал, что её похоронили. Уолли сообщил об этом, когда мы остановились поболтать, встретившись на улице. "Мы с ней прожили 65 лет, - бесстрастно сказал он, - Хорошо, что она наконец умерла, очень болела. Теперь за ней ангелы смотрят".

Через две недели после этого к дому Уолли подъехали две машины с мексиканцами, и за забором громко взвыли бензопилы. Я вышел поглядеть, что происходит, и к своему ужасу обнаружил, что рабочие режут огромные старые сосны, украшавшие не только соседский участок, но всю нашу улицу. Сперва меня согревала надежда, что мексиканцы только подрежут широко раскинувшиеся лапчатые ветви сосен. Потом я уговаривал себя, что, может быть, срежут только одно или два дерева. К исходу второго дня всё было кончено. Все сосны были срезаны, распилены на куски и увезены. В глаза лезли неведомо откуда взявшиеся, прежде невидимые глазу заборы и белые стены домов. Улица лежала голой и убогой, как старик в приёмном покое богадельни, и я отправился к Уолли узнать, зачем ему понадобилось убивать деревья.

"Я давно хотел срезать эти сосны, - сказал Уолли, - лет 40, не меньше. Они закрывали солнце, негде было погреться во дворе, но жена любила деревья и не позволяла их убрать. Мы всегда ссорились из-за этого. Теперь она умерла, и первое, что я сделал - срезал наконец деревья, которые нужно было срезать 40 лет назад. Тогда я сам мог бы это сделать, а теперь вот пришлось нанимать мексиканцев. Два дня работы. Знаешь, во сколько мне обошлось это удовольствие? Пять тысяч долларов, goddamn it! Зато теперь я могу сидеть у себя во дворе на солнышке..."

Пользуясь тем, что Уолли в этот день лучше, чем обыкновенно, слышал, о чём его спрашивают, я решил задать свой обычный вопрос: "Уолли, а куда ты ездишь каждый день, с утра пораньше?"

- Собираю банки из-под соды и пива, оставленные людьми в парках, потом сдаю их во вторсырьё. Во-первых, хорошая утренняя разминка, во-вторых добавка к пенсии.
- И ты решил потратить свою прибыль за несколько лет на то, чтобы срубить эти деревья!? - изумился я.
- Женщины всегда думают, что всё должно быть по-ихнему. Но Господь заботится, чтобы время от времени и наши желания исполнялись...



 

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив