190-летие со дня рождения князя Лобанова-Ростовского. Часть 4. Внезапная смерть.

zeleninsergey — 30.12.2014

Но князю Лобанову-Ростовскому не довелось увидеть продолжения этой  политики и незаслуженной победы японцев в войне с Россией в 1905 году. Он недолго пробыл министром иностранных дел. В конце лета 1896 года он неожиданно скоропостижно скончался. «Судя по всему, к осени 1896 года у Лобанова сложилась конкретная внешнеполитическая программа. На Ближнем Востоке, используя "концерт" великих держав, и в первую очередь союз с Францией, сохранять, пока возможно, статус-кво, оттягивая раздел Оттоманской империи; на Балканах - поддерживать стабильность совместными усилиями с Австро-Венгрией; противодействовать Англии в Египте, добиваясь свободы плавания по Суэцкому каналу и стараясь привлечь к франко-русскому сотрудничеству в этом вопросе Германию», отмечает историк И.С.Рыбаченок[1]. Для осуществления данной программы планировалось провести встречи с другими руководителями европейских внешнеполитических ведомств в ходе поездки Государя в Европу. В рамках данной поездки планировалось провести встречи с министрами иностранных дел Австро-Венгрии (граф Голуховский[2]), Германии (барон Маршал фон Биберштейн[3]), Великобритании (маркиз Солсбери[4]) и особенно Франции (Аното[5]). Но история повернулась иначе…


Первый визит Государь нанёс «старейшему из правителей соседних держав, австрийскому императору Францу-Иосифу»[6]. Он был краток и проходил с 27 по 29 августа. Сопровождавший Николая II князь Лобанов-Ростовский внезапно скончался от сердечного приступа в царском поезде  на станции Шепетовка Ровенского уезда Волынской губернии по пути из Вены в Киев. «В отечественной и иностранной печати выражалось сожаление об утрате "мудрого и осмотрительного руководителя внешней политики России" как раз в то время, когда перед европейской дипломатией встал ряд серьезных проблем»[7]. Князя похоронили в Новоспасском монастыре Москвы 7 сентября 1896 года, в Знаменской церкви, в усыпальнице князей Лобановых-Ростовских[8]. В следующий визит к кайзеру Вильгельму II Государя сопровождал товарищ министр Н.П.Шишкин[9], исправлявший должность министра четыре месяца. Витте давал ему характеристику, как «очень почтенному и прекрасному человеку, но человеку более нежели недалекому и по наружности весьма не представительному. Он из себя представлял такую личность, что ни у кого не могло явиться сомнения в том, что он будет управлять министерством самое короткое время»[10].
О смерти Лобанова-Ростовского Витте в своих мемуарах написал следующее: «13-го августа Его Величество изволил отправиться из Петергофа в Вену сделать визит престарелому Императору Францу-Иосифу. В Вене Его Величество был два дня; затем из Вены прибыл в Киев. Дорогою, недалеко от Киева, бедный князь Лобанов-Ростовский умер от разрыва сердца во время одной из остановок поезда на станции. Смерть эта очень огорчила Государя и Государыню и была в известном смысле роковою, ибо, я уверен, что несмотря на некоторую легкомысленность князя Лобанова-Ростовского, он был все-таки настолько опытный и культурный человек, что не допустил бы многих событий в нашей политике, которые так плачевно окончились и результаты коих мы переживаем теперь»[11]. А вот что писал в своих мемуарах будущий лидер Финляндии, бывший в описываемое время гвардейским офицером, барон Карл-Густав фон Маннергейм: «В конце девятнадцатого века внешнеполитическое ведомство России возглавлял князь Лобанов-Ростовский, стремившийся стабилизировать политическую ситуацию как в Европе, так и на Дальнем Востоке. Территориальное расширение Японии, которая оккупировала Южную Маньчжурию, представляло реальную угрозу, и в 1895 году Россия, вместе с Францией и Германией, потребовала восстановления суверенных прав Китая на Маньчжурию. Японские войска были вынуждены покинуть страну и отойти в Корею. Вознаграждением за это стала концессия, по которой Россия получала возможность построить и начать эксплуатировать Южно-Китайской железной дороги - она пролегала через Северную Маньчжурию и соединяла Сибирь с Владивостоком. Однако после того, как на посту министра иностранных дел князя Лобанова-Ростовского сменил граф Муравьев, внешняя политика России претерпела крутой поворот»[12].


При новом внешнеполитическом руководстве Россия в 1898 году завладела Порт-Артуром (в ответ на занятие немцами в 1897 году Циндао[13]), взяв его в аренду у Китая сроком на 25 лет[14]. Это был конечный пункт Южно-Маньчжурской ж/д, части Великого Сибирского пути[15], а также незамерзающий порт на Тихом океане[16]. Это вызвало большое озлобление у Японии и, по мнению Витте, было «злополучным шагом» к Цусиме[17]. Муравьёв же считал данный шаг «весьма своевременным, так как для России было бы желательно иметь порт в Тихом океане на Дальнем Востоке, причем порты эти (Порт-Артур[18] или Да-лянь-ван[19]) по стратегическому своему положению являются местами, которые имеют громадное значение»[20]. Однако заняв Порт-Артур, Муравьёв испугался возможного конфликта с Японией и пошёл на уступки. Эти уступки были весьма существенными и даже катастрофичными – Россия добровольно отказалась от своего влияния в Корее. Витте пишет, что «мы начали уходить из Кореи на попятный двор. Вследствие соглашения нашего с Японией, совершенного во время коронации Его Величества, мы имели преобладающее значение в Корее; там мы имели военных инструкторов, небольшой военный отряд и, главным образом, держали всю финансовую часть Корейской Империи в своих руках. Для этого, в соответствии с соглашением с Японией, совершенном во время коронации, я назначил туда советника при Корейском Императоре, который, в сущности, играл роль корейского министра финансов; советчиком этим был Алексеев, который ранее служил под моим начальством, в качестве управляющего канцелярией департамента таможенных сборов. Алексеев в короткое время достиг полного влияния на Корейского Императора в смысле управления всеми финансами этой империи и несомненно, что постепенно он бы забрал в руки всю экономическую и финансовую часть Кореи. Наш захват Квантунской области произвёл такое удручающее впечатление на Японию, что граф Муравьев, боясь военного столкновения с Японией, по требованию её удалил из Кореи наших военных инструкторов, нашу военную команду, а засим должен был уехать оттуда и наш советник при Корейском Императоре Алексеев. Как военное влияние в Корее, так и финансовое и экономическое нами было передано из рук наших агентов в руки агентов Японии. В результате, чтобы успокоить Японию, последовало 13 апреля 1898 года соглашение с Японией, в котором мы явно отдали Корею под доминирующее влияние Японии. Япония это так и понимала и, до поры до времени, успокоилась. Если бы мы это соглашение сдержали в точности, не только по букве, но и по духу его, т. е. предоставили бы Корею прямо полному влиянию Японии, то несомненно, что на долгое время установились бы миролюбивые отношения между Японией и Россией»[21]. Муравьёв также убрал из Кореи «инициативщика» Вебера[22]. Таким образом, хотя и обретя важный стратегический пункт на Тихом океане, Россия лишилась своего влияния в Корее и встала на путь будущей войны с Японией.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив