ЗАНИМАТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ: СЮЖЕТЫ
nikonova_alina — 02.06.2021ДОМЕНИКО ГИРЛАНДАЙО. ПОРТРЕТ СТАРИКА С ВНУКОМ. 1480-е гг.
Часть 3.
Итак, основной вопрос, который встает и перед исследователем, и перед зрителем, почему Доменико Гирландайо даже не попытался как-то смягчить или скорректировать откровенно уродливую часть лица своего героя, придав ему более благородный и эстетически приемлемый вид. Вероятность то, что он, воспитанный в художественных принципах Ренессанса, вдруг обратился к более архаичным традициям готического искусства, еще активно практикуемых в странах Северной Европы, которые требовали от художника документальной достоверности при передаче внешности портретируемого, без оглядки на его социальный статус, в принципе, весьма маловероятна. Конечно. В 15 веке мастера из Франции, Фландрии, Германии, Нидерландов активно посещали Италию, так что между художниками происходил активный обмен идеями и технологиями, но все-таки, здесь явно не тот случай.
С другой стороны, Доменико Гирландайо умел блестяще облагораживать образы своих моделей, в том числе и лица достаточно возрастных заказчиков. Отсюда следует вывод, что художник, вполне сознательно сохранивший особенности внешности портретируемого, ставил перед собой конкретные задачи.
Во-первых, если портрет представляет кого-то из близких Гирландайо (отца, тестя, другого родственника), то он мог желать сохранить все индивидуальные особенности внешности своей модели для семейной памяти. Но у художника могла быть и еще одна задача, которая, впрочем, не исключает первого варианта. Он мог поставить перед собой цель вопреки ренессансной идее о гармоничном человеке, у которого красота тела соответствует красоте души, показать, что это на самом деле может быть и не так, и что под не самой привлекательной внешностью может скрываться тонкая любящая душа замечательного человека.
Старик с портрета Гирландайо, явно человек почтенный, достойный и состоятельный, о чем свидетельствует его дорогой наряд, подбитый мехом. Он живет в доме с прекрасным видом из окон, очевидно, в окружении любящей семьи, но его собственные чувства, глубокие и нежные, сосредоточены на его маленьком внуке, без сомнения, главном человеке в его жизни, на которого он изливает всю свою любовь и доброту. Но и мальчик явно отвечает старику взаимностью, наверняка, для ребенка ближе и лучше обожаемого дедушки нет никого на свете.
Художник подчеркивает глубину и силу взаимной привязанности деда и внука, дублируя их действия и жесты. Старик опустил полуприкрытые глаза и сосредоточил любящий взгляд на ребенке, но и мальчик, подняв лицо, с трепетным обожанием смотрит на деда. Дед обнимает его обеими руками, но и мальчик в то же время кладет свою маленькую и тонкую ручку на его грудь. Кажется, что старик всеми силами старается защитить и оградить ребенка от всех невзгод окружающего мира, создать для него хоть на время детства счастливую, беспечную и беззаботную жизнь. И в то же время грусть, с которой он смотрит на мальчика, показывает нам, что взрослый и опытный человек, осознающий собственное приближение к финалу жизни, прекрасно понимает насколько ненадежен и недолговечен счастливый мир беззаботного детства.
Как это часто бывает в ренессансных портретах, часть фона на картине занимает пейзаж, который также несет в себе дополнительные символические значения. Часть однотонной темно-серой стены прорезает окно, за которым можно увидеть типичный итальянский пейзаж – реку, извивающуюся между холмов, заросших оливковыми и апельсиновыми рощами. Пейзаж четко делится на три плана. На переднем, на невысоком холме возвышается высокое стройное дерево с пышной темно-зеленой листвой. Это дерево явно ассоциируется с древом генеалогическим, и может символизировать семью или род, главой и патриархом которой является старик. Обильная зеленая листва и крепкие ветви, тянущиеся к небу, показывают, что у героя достаточно потомков, чтобы он мог обрести в них бессмертие.
Река, пересекающая долину, означает поток жизни, а также и проходящее, быстротечное время, и необратимость приближения к смерти, символом которой является ее устье.
В центре пейзажа на среднем плане у подножия высокого холма находится маленькая церковь. Вероятно, она также намекает и на близость старика к смерти, и, одновременно, к вечной жизни, обретаемой не только и в Боге, но также в детях и внуках. Тот же самый смысл, связанный с обретением жизни вечной, характеризует и другие детали пейзажа: оливковые деревья (возрождение и бессмертие) и кипарисы (смерть, возрождение и вечная жизнь).
На заднем плане Гирландайо помещает скалу невероятного, какого-то волшебного сиреневато-голубоватого цвета. Этот символ постоянства в вере, но также и Христа, одним из иносказательных имен которого является «Скала веков», что представляет Его как источник вечной жизни. Впрочем, эту скалу, расположенную на самом краю видимого мира, можно также представить и как символ будущих путешествий и приключений, которые суждены маленькому внуку главного героя.
На самом деле, Гирландайо удалось совершить феноменальный художественный прорыв, настоящее чудо. Ведь зритель, рассматривающий картину, постепенно перестает замечать внешнее уродство старика, а все свое внимание сосредотачивает на глубоких чувствах его героев, на их неразрывной внутренней связи, на силе взаимной любви ребенка и его деда.
Предыдущие посты:
Часть 1:
Часть 2: