Захар по имени Зомби

О, боже! Что за вид? Волосы растрёпаны, всё лицо в пыли, наверняка опять где-то ползал… Печальное зрелище. Тусклый солнечный зайчик, отражённый от огромного зеркала, перед которым я неожиданно для себя застыл, узкой лентой опоясывает голову. Словно умирающее светило, в агонии, набросило тусклое световое лассо через небольшую щель, наглухо занавешенных окон.

Синяки под глазами. Или это та же пыль? Жаль, что руки давно не слушаются, так бы протёр и узнал. Ничего, это мелочи. А вот то, что зрачки расширены и никак не реагируют на яркий солнечный свет, это уже нехорошо, ох как не есть хорошо! Мда… Я долго держался, надо отдать себе должное. Это двадцать седьмой или восьмой день, что-то около месяца, точнее сказать не могу. По крайней мере, я всё ещё вижу. И пускай все краски потеряли былую яркость и насыщенность, но я вижу, а это для меня уже больше, чем плюс. Два плюса!

Узкая световая лента медленно сползает ниже. Солнце будто неторопливо сканирует моё изрядно исхудавшее лицо. Острый крючок, вместо носа. Вылитый клюв орла! В былой жизни, наверняка, эта черта лица была моей визитной карточкой, хоть в кино снимай, ей богу. Впалые скулы. Да уж… Они настолько впалые, что видны ранее не различимые очертания черепа. Сухая потрескавшаяся кожа. Нитки посиневших вен и капилляров. Дистрофик, одним словом. Бухенвальд.

Стою, покачиваясь. Не сильно, почти не заметно, просто так легче держать равновесие. Вестибулярный аппарат давно уже ни к чёрту. Сколько же я настрадался, пока не научился балансировать и находиться в вертикальном положении, брр… Ползаешь по локоть в пыли и мусоре, пока не натолкнёшься на какую-нибудь оставленную впопыхах машину, мусорный бак или любой другой предмет, по которому можно вскарабкаться и принять стоячее положение. А когда идёт дождь… О-о-о… Пиши пропало… Как корова на льду. Вспоминаю, содрогаюсь.

Вспоминаю… Очень смешно. Дней так пятнадцать назад я ещё бы смог изобразить пальцами в воздухе импровизированные кавычки, говоря про себя это слово, но не сейчас. Аж улыбнуло.

Жду, когда полоска света опустится ниже. В помещении начинает ощутимо темнеть. Вот так всегда, стоит задуматься на секунду, как сразу, бах, и всё, время, такое впечатление, начинает стремительно ускоряться. Постой-постой… Время. Солнце… В последнее дни всё труднее и труднее создавать в голове длинные взаимосвязанные цепочки мыслей. Простые рассуждения, или как я называю их – мыслеблудие, как два пальца об асфальт, а вот стоит задуматься, тем более осознано, и сразу беда, всё разваливается как карточный домик…

Надо напрячься, времени у меня, судя по всему, осталось не много, может час, два от силы. Надо собраться. Так. Что мы имеем? Темнеет. Упомянутое выше время и солнце… Так-так, похоже уловил. Сейчас.. вечер?! Стой-стой-стой, а где я вообще?! Пытаюсь оглядеться по сторонам одними лишь глазами, шея уже давно перестала гнуться. Теперь, если нужно осмотреться или сделать какой-нибудь манёвр в пространстве, приходится поворачиваться сразу всем телом. Но сейчас я этого делать не буду, стоит шевельнуться, как полоска света соскользнёт с моего лица, а принять предыдущее местоположение это всё равно, что полуслепому космонавту состыковать шаттл с космической станцией, надеясь лишь на свой глазомер. Почти что невозможно.

Уже вечер. Печально… Значит я бродил целый день, как и все остальные, тупо, бесцельно и бездумно. Не хорошо… Раньше мне удавалось прийти в себя намного быстрее. Как-то даже очнулся с самыми первыми лучами рассвета. Но это было давно, очень давно…

Полоска света соскользнула чуть ниже, осветив мою «белоснежную» улыбку. Да уж… Рот приоткрыт, сухие полопавшиеся губы, жёлтая россыпь зубов и два ярко-белых клыка, прям как у вампира. Наверное, искусственные, уж больно сильно они отличаются от остальных. Изо рта лениво течёт что-то на подобие слюней, только более густые что ли… Не знаю как правильно описать, больше похоже на сопли, а не слюни, какая-то зелёная противная слизь… Фу… Красавчик, не дать не взять. А эти два клыка… Такие белые. По крайней мере, они намного светлее остальных зубов. Не берусь утверждать, что именно белые, со зрением у меня беда, скажем так - светлые.

Интересно, когда мне их вставили?.. Может в детстве? Или позже? Я почти уверен, что точно не после того, как всё это безобразие случилось с нами. Да, наверняка. Вероятно было больно, если в детстве… Хотя… Кто его знает, что там было в детстве. Я уже не помню толком свою прошлую жизнь. Так, какие-то несвязанные осколки, одиночные кадры, не более, они иногда ещё всплывают, но это крохи. Печально, когда ты не помнишь свою жизнь, не помнишь своих родителей, друзей и семью, если она конечно у тебя была. Порой доходит до смешного – забываешь своё собственное имя. Кста-ти…

Вот с чем ещё я настрадался за эти двадцать с чем-то дней моей борьбы за существование. Память. С каждым днём она становится всё слабее и слабее, всё меньше подробностей, всё меньше воспоминаний. Сейчас вот совсем до смешного дошло, не могу вспомнить, как меня зовут…

Хм… Зомби? Нет-нет, уж точно не зомби. Я ещё не зомби, вернее зомби, конечно, но пока что только снаружи, я ещё мыслю, стараюсь, по крайней мере, так что этот вариант отпадает. Арнольд? Хм… Интересное имя… Подожди, какой такой Арнольд?? Не могли меня назвать Арнольдом, опять мыслеблудие. Надо думать логически. Какие имена я помню?.. З-з-з… Зина?.. Причём тут Зина? Это вообще женское имя. Отпадает. З-з-з… И снова эта буква. Странно... Почему в памяти всплывает именно она?..

Так, ладно, сделаем по-другому. Алфавит. Буду произносить про себя буквы и рано или поздно что-нибудь да всплывёт, это же моё имя, в конце концов! Не мог я его забыть! Чем я тогда отличаюсь от этой безжизненной серой массы, что бродит и мычит за окном! Соберись, тряпка!

Итак, начнём: А. Б. В. Ё… Нет не Ё. Что там дальше после В, соберись! Ах да, вспомнил! А. Б. В. Г. Д. Е. Вот теперь – Ё. Затем - Ж. Потом - З. З… И снова эта - З… Значит всё-таки она… Во всяком случае, это лучше, чем ничего.

Какие имена у нас есть на букву – З? Зина, Зомби… Чёрт, слишком длинная цепочка мыслей… Начинаю сбиваться. Так, надо собраться, хорошенько собраться! З-з-з… Зо… Тьфу ты, чтоб тебя! За-за-мби… Чёрт. Вот чувствую, что рядом, но не могу уловить. За-за… За-ха, заха-ха, За-хар… Вспомнил! Да будет свет! Ура! Я – Захар! ЗАХАР! Пускай и зомби, но Захар по имени Зомби!

Так-так-так, снова мысли плывут. Вот чёрт, полоска света уже на моих ногах! Они голые?.. Почему мои ноги голые?! Я разделся? Зачем я разделся?! Лишние вопросы. Надо скорее выйти на улицу, а то снова отвлекусь и потом опять всё сначала. Так, где здесь дверь? Ого! Как же меня болтает! Тише-тише, Захар, потихоньку, шаг за шагом, ручки выставим перед собой, чтоб ненароком не расшибить себе лоб, медленно, но верно продвигаемся вперёд. Надеюсь, я выбрал правильное направление и не придётся… Черт! Похоже, что стена. Темно, как у негра... Разворачиваемся, осторожно, осторожнее, я сказал! Вот так, молодцом. Ага, вон, вижу полоску света, похоже, это дверь. Шагаем, хорошо, ручки, не забываем про ручки! Та-ак. Оп! Грохота-то сколько, но дверь отворилась. В отсутствие чувствительности есть иногда свои плюсы, вот сейчас, например, что-то хрустнуло, похоже, палец сломал, а мне не больно! Ха-ха-ха…

На самом деле это печально, очень. Я бы многое отдал, чтобы вновь почувствовать хоть что-нибудь. Боль, вкус, запах… Хоть что-нибудь… Вот сейчас как можно осторожнее спускаюсь по ступенькам порога, одна, вторая, третья. Пронесло, не гроханулся, повело капитально, но в этот раз пронесло. Лёгкий ветерок касается кожи, треплет волосы, но я не чувствую… Заходящее солнце из последних сил пытается ослепить меня, отражаясь от некогда натёртого и блестящего остова автомобиля, но я даже не щурюсь… Давно не чищенные полугнилые зубы, изо рта смердит как от трупа… Чем я в общем-то и являюсь… Но я не чувствую… И десятки, сотни других «но», которых я больше не ощущаю и ощущать уже не буду…

Я не помню, как всё началось. Были это террористы, или же в какой-нибудь секретной лаборатории провели неудачный эксперимент, сейчас это уже не важно. Важно то, что теперь почти не встретишь на улице живого человека. А если встретишь, то кроме воплей и сверкающих пяток больше ничего и не увидишь. Нас боятся как прокажённых, что отчасти вполне обоснованно. Это я такой, один из немногих, кто ещё пытается сохранять в себе хоть частицу былого человека, того человека, кем я являлся раньше. Остальные же в основном перестали бороться, и пошли по лёгкому пути – смирились.

Вот стою сейчас посередине дороги. Кругом мусор, остовы ржавых автомобилей, наверное, производители экономили и не покрывали их цинком. Не меньшее количество остовов покрытых пылью и грязью, но на вид вполне себе целых, сохранившихся, эти видимо покрывали. Трава, обильно пробивающаяся сквозь трещины в асфальте, пара скелетиков, культурно лежащих на тротуаре, и практически абсолютная тишина.

Интересно, где я?.. Какая это страна? Какое государство? Где может существовать такая пропасть между оцинкованными автомобилями и ржавыми?.. Где трава может безнаказанно пробиваться через асфальт? Где я?.. Может эта страна – Россия? Хм… А почему бы и нет? Пропасть между автомобилями, трава и дырявый асфальт, да и думаю я на русском, наверняка это – Россия. Так, со страной разобрались, тогда что это за государство? Хороший вопрос. Думаю, это не столь важно, главное, я знаю, что это за страна. Я обычный русский зомби! Хотя, нет, вру, не так уж я и прост…

Да уж… Всё-таки гнетущая тишина, даже птицы не поют… Только где-то там вдалеке мычит несвязно один из моих собратьев по несчастью.

Слух – это то единственное чувство, которое практически не изменилось с того самого рокового дня. Слух и зрение. Зрение, правда, последнее время стремительно ухудшается, а вот слух, как был острым, так и остался. Ах, да, я чуть было не забыл самое главное, есть ещё – голод. Голод, конечно, имеет мало общего со способностями к восприятию окружающего мира, но он тоже играет немаловажную роль – стимулирующую. Голод толкает вперёд, заставляет двигаться и искать, мозг работает, в конце концов, правда не у всех в правильном направлении. В основном, те, кто смирился и перестал бороться, руководствуются исключительно этим инстинктом – поесть. Я не исключение из этого печального правила. Но, к счастью, я другой.

Да, было трудно, когда остальные не брезгали и набрасывались на первого попавшегося бедолагу. Особенно в первые дни, когда зараза только начала распространяться по моему бренному телу. Дикая боль и голод сопровождали меня повсюду. Первые несколько дней прошли для меня как в аду. Судороги, жажда, ярость, голод, боль. Я метался по квартире, бился головой о стены, не понимая, что со мной происходит, мне было плохо, ужасно плохо… Я не знаю, сколько времени прошло после заражения, я лишь помню, как прошла боль. Словно кто-то выключил рубильник, и вся боль сразу улетучилась. Щёлк и всё. Голова стала ватной, и ярость отступила.

Думать было трудно, пришлось учиться этому по новой. Мысли или упорно не рождались, и я сидел глупо глядя на стенку, или же лились как из рога изобилия, вводя меня этим в ещё больший ступор. Я долго не выходил из дому, банально не возникало желания сделать это. До поры до времени.

Первые нотки голода я услышал ранним утром. Начавшись с лёгких и ненавязчивых посылов, инстинкт нахлынул на меня словно цунами. Я не мог думать ни о чём, кроме желания, дикого желания поесть. К сожалению, такая прописная истина, как открыть холодильник и поесть была для меня сродни решению теоремы Пифагора, не помню, правда, кто это такой... Мысли фейерверком взрывались в мозгу, не давая мне здраво мыслить. Один лишь голод на уме... Дикий безудержный голод. Не знаю, вернее не помню, жил ли я один или же с кем-то, но процесс поедания человека я бы запомнил наверняка, это уж точно…

В итоге голод вынудил меня покинуть своё жилище и через некоторое время я оказался на улице. То, что я там увидел, навсегда останется в моей памяти, будь я Захаром по имени Зомби или же Зомби по имени Захар, не важно. Улицы были буквально залиты кровью. В глазах пестрело от красноты. Я брёл по дороге и видел обглоданные останки людей, они валялись повсеместно. Это было ужасно. Мой мозг туго соображал, но я всё прекрасно понимал. Самое удивительное, это то, что я был абсолютно спокойный, как сейчас, даже ярости не было. Да, меня гнал вперёд голод, но в остальном я был абсолютно спокоен. Мои собратья по несчастью носились как ужаленные, ища очередную жертву, не вовремя показавшуюся из своего укрытия, и всё ещё живую. Если им удавалось найти и догнать, то они разрывали бедолаг на куски и с яростью в глазах пожирали их тела. Настоящий пир среди чумы…

Но я был другой. И это возможно позволило мне сохранить рассудок до сегодняшнего дня. Я не испытывал никаких чувств, глядя на куски мяса разбросанные на дорогах, я даже не хотел наброситься на ещё живых бедолаг, которые пытались с переменным успехом покинуть границы заражённого города. Меня ни что не трогало и не волновало, только голод…

Тот день я также запомнил навсегда, тот день, когда наконец-таки увидел то, что, не осознавая, искал всё это время…


Рынок.

Именно он возбудил во мне настоящего зверя! Ярость нахлынула, глаза наполнились кровью, и я бросился, дико шипя, по направлению к распахнутым воротам с огромными стальными буквами на изрядно поржавевшей арке – ОВОЩНОЙ РЫНОК.

Ярость переполняла! Я рвал и метал! Баклажаны, арбузы, картошку, лук, всё, что видел, то и ел, поглощал, пожирал. Я набивал себе живот до тех пор, пока еда не начала вываливаться наружу. Тогда я впервые ощутил это чувство, чувство полного удовлетворения, когда голод притупляется, а ярость отступает. Хорошо быть вегетарианцем, когда на дворе наступил конец света. Хорошо.

Я не помнил своего прошлого, кем я был, чем занимался, я даже не задумывался над тем, когда заразился, в первые дни этого безумия, или же намного позже. Сейчас я гляжу на ржавые автомобили и склоняюсь ко второму предположению, хотя могу и ошибаться. Я не помнил и не понимал толком ничего, но в тот день я осознал, что я не такой как все. Вероятнее всего я был вегетарианцем в прошлом, и это меня спасло. Вроде бы всего лишь не ел мясо, а сколько пользы! Хоть и после смерти…

С тех пор я старался держаться отдельно от остальных, пищи у меня было в достатке. Со временем я научился думать и обдумывать свои действия. Практически в каждом магазине я мог утолить возникающий голод, и это позволило мне сосредоточиться над сдерживанием и адаптации к новым условиям существования, с которыми мне приходилось мириться.

Первыми полностью пропали тактильные ощущения. Я касался предметов и ничего не чувствовал, привыкнуть к этому было безумно сложно, но со временем адаптировался. Затем пропал вкус. Пища стала однообразной. Приходилось есть всё больше и больше того же лука, чтобы почувствовать хоть что-то. Очень скоро и вкусовые ощущения стали для меня всего лишь памятью.

Тело постепенно становилось всё менее гибким, сухожилия деревенели, мышцы теряли свою былую эластичность. Я медленно, но верно засыхал, превращаясь в мумию. Возможно, причиной этому стало питание… Нехватка жиров и углеводов. В овощах содержится всё необходимое для организма, пускай и мёртвого, но мясу овощи не конкуренты, в этом я убедился на своём личном опыте. Нужна сбалансированная диета. Помимо овощей, хочешь, не хочешь, а надо есть мясо, тех же крыс или собак, например. Этот момент я упустил, но уже поздно пить Боржоми.

Изо дня в день я становился всё медлительнее и медлительнее. Сейчас вот спускался и думал, что отвлекусь и усну, присоединившись к толпам своих безмозглых соплеменников, но пронесло. Пока ещё пронесло. И это радует.

Противный скрежет чего-то железного об асфальт, что это?.. Брр… Какой же противный звук!

Из-за кирпичного угла дома лениво выползает в меру упитанный товарищ по несчастью. Он достаточно далеко, но я вижу, что на нём что-то вроде грязного чёрного балахона, за собой он тащит по асфальту какую-то непонятную золотую вазочку, она то ли привязана к его руке, то ли так прицепилась, когда он лазил там, где не надо. Товарищ заметил меня и остановился, медленно повернувшись ко мне всем торсом. О-о-о, похоже, я понял кто это. На груди отчётливо виднеется массивный золотой крест. Похоже, это священник, или, если судить по габаритам, самый настоящий поп! Он смотрит пристально на меня, словно задумавшись.

– Эй, ты, а ну-ка топай куда топал, я атеист! И к тому же невкусный! – подумал я как можно громче, и, что есть мощи, зашипел. Вышло, правда, никудышно, но и так сойдёт.

Не люблю я этих в прошлом святош. Злые они. Почти такие же как и эти… Как их там… С палками. Стражи порядка, в общем. Что те, что эти - дикий народ. Я обычно держусь от них подальше, от греха, как говорится.

Такое впечатление, что товарищ в рясе услышал мои мысли и не спеша удалился, скрежеща кадилом об асфальт. Ну и бог с ним. Он меня отвлёк… Так, на чём я остановился?.. Ах, да.

Самое главное чувство, что для человека, что для… меня - Захара, это зрение, и спорить тут не с чем. Зрение даёт возможность ориентироваться в пространстве, искать ту же самую пищу. Оно начало садиться у меня несколько дней назад. Сначала я перестал воспринимать предметы на расстоянии ста и более метров, я их просто не видел, мой круг восприятия сузился до безобразного. Затем начала снижаться яркость цветов и их насыщенность. Теперь вот практически всё вижу исключительно в чёрно-белых тонах, и это удручает. Открытие сегодняшнего дня – невосприятие яркого солнечного света. Скорее всего, мои собратья наблюдают окружающий мир именно в таких красках… Блеклых. Но ничего, пока я ещё в состоянии мыслить, я буду стараться жить, а не существовать!

Кстати, о жизни. Что-то я долго стою без движения. Движение это – жизнь. При отсутствии других чувств, только зрение и слух помогают мне цепляться за своё самосознание, а чтобы они помогали мне в этом жизненно важном деле, я должен их постоянно стимулировать. В моём случае стимуляция заключается в передвигании своих окостеневших конечностей. Ну что, поехали!

Воу! Стоять! Стоять!!! Фух… Чуть было не распластался на асфальте. Что это было? Пытаюсь согнуться в три погибели, чтобы взглянуть на свои деревянные ноги. Позвоночник противно хрустит. Раз-два, раз-два, прям как зарядку делаю, только равновесие держу с особой осторожностью, не хватало мне ещё на ночь глядя оказаться на четвереньках.

Наконец мне удаётся согнуться. И что я вижу! Ух ты! А я-то без штанов!!! Вернее штаны есть, но одна порчина снята, а вторая одета по колено. Вот из-за чего я чуть было не гроханулся! Так, осторожно, бочком-бочком, убираем ногу с порчины, на которую имел неосторожность наступить. Всё. Теперь хорошо. Как же это я умудрился не наступить на неё, спускаясь по ступенькам?.. Повезло. Мёртвым тоже иногда везёт.

Хм… В таком согнутом положении как-то тяжело в животе. Нет. Не больно, я ведь ничего не чувствую, именно тяжело. Пучит что ли… Не помню, ел ли я сегодня, очнулся же совсем недавно. Скорее всего не ел. Или наоборот переел. Ладно, опять начинаю мыслеблудить, надо двигаться.

Ох и хрустит же мой позвоночник! Надеюсь, там ничего не сломано. Шаг за шагом, медленно, но верно идём по прямой. Что-то вправо заносит. Эй-эй! В чём дело? Ау! Почему правая нога волочится, прямо как у зомби?? Так, ещё разок. Вот так. Хорошо. Нет, ну это просто ни в какие ворота! Она и вправду волочится! Ох, не хорошо это, ой, как не хорошо!

Надо подумать, надо вспомнить. Вспоминай, говорю! Кому говорят, говорю! Какие-то образы… Размыто… Не понятно… Так человек… Так-так. Что за человек? Вроде живой человек… Хм… Интересно, почему я видел его снизу вверх?.. Словно… Словно сидел… А он… Так-так… Вспомнил! Я всё-таки переел! Ха-ха-ха! А тогда… А тогда хотел справить нужду! Точно! Именно так и было! Ишь ты память, ишь ты сукина дочь! Очередное очко в мою пользу!

Я редко этим занимался. Я про справление нужды. Остальные мои собратья не задумывались о таких мелочах и поэтому смердели как городская канализация после глобальной эпидемии диареи. Я же так не мог. Частично я всё ещё являюсь человеком, поэтому и нормы приличия и гигиены обязан соблюдать, хотя бы делать вид, что соблюдаю. Этим я в частности и отличаюсь от остальных таких же, как и я.

Похоже, меня застали за этим неприглядным действом. Да-да, вспомнил, точно, именно так и было. Я занимался своими делами, как неожиданно объявился человек. Он что-то там кричал, что именно не помню, может просто, как обычно они делают, орут и убегают, правда этот вот не убежал. Он резко снял с плеча ружьё и направил на меня. Я сориентировался быстро, молниеносно, в общем, как только смог, поднялся, развернулся и поковылял что есть мочи от своей верной погибели. Я видел много раз, когда живые расправлялись с нашим братом и пополнить ряды убиённых не горел желанием. Это уж точно.

Помню хлопок… Один. Второй. Помню, как что-то толкнуло меня в правую ягодицу и я, потеряв равновесие, распластался на земле. Вот почему я весь такой грязный и лицо измазано! Меня подстрелили! Прямо в зад подстрелили… Пронесло. Меня и в тот раз пронесло, причём в обоих смыслах этого слова. Человек видимо испугался и не стал меня добивать. Слава ему и честь за это! Долгих лет жизни!

Есть же ещё нормальные люди среди живых! Пока существуют такие как он, жизнь, что до, что после смерти будет процветать! Несомненно! Но что-то меня опять понесло…

Мыслеблудие. Сколько раз я говорил себе, что надо быть с ним осторожнее. И тут опять. Благо спохватился вовремя. Так… Значит, будем брать левее. Хорошо. О как! Почти по прямой! Медленно, но верно, шаг за шагом. Пускай и выгляжу я глупо, хромаю, так ещё и с голой задницей, но зато иду!

Солнце почти село. Скоро будет темно, хоть выколи глаз. Зрение теперь не поможет. Надо идти. Идти вперёд. Двигаться. Чтобы не отвлечься и не уснуть, пополнив ряды серых бездумных масс. Движение это – жизнь! Надеюсь, завтра я снова очнусь. Надеюсь…

19.06.2013

Просмотры: