Загадка "Фаренгейта-451"

antimantikora — 05.02.2021 ОШИБСЯ ЛИ БРЭДБЕРИ С ТЕМПЕРАТУРОЙ?

Роман «451 градус по Фаренгейту» был раскритикован за грубую физическую ошибку. И всё же его награждали, экранизировали и перевели 451 тысячу раз. Кто-то скажет: на Земле нет столько языков! Верно, число взято от фонаря. И нету столько языков. Но есть - переводчики, интерпретаторы, обучающиеся, исследователи. И у каждого - свой почерк, стиль, язык, истолкования. Их переводы так различаются, что считаются отдельной рукописью. Если по контракту, то с копирайтом. А «Fahrenheit 451» переводили для работы, учёбы или досуга люди со всего мира: китайские студенты, французские журналисты, танзанийские учителя, шведские школьники, северокорейские подпольщики и другие ответственные лица. За 68 лет сделаны сотни тысяч переводов - как целиком, так и фрагментами. Сколько? Неизвестно. Выяснить это принципиально невозможно. Это абсолютная непознаваемость - обратная сторона абсолютной истины. Поэтому некорректно собрать доступные сведения об издании, и объявить «точное число переводов», допустим, Толстого, Апдайка или Брэдбери. Антропологическая картина истины намного сложнее, чем арифметическая.



Рэя Брэдбери тоже упрекали в арифметической ошибке. Дескать, перепутал шкалу, назвал не то число, ведь бумага воспламеняется при 451 по Цельсию, а не Фаренгейту. А Рэй оправдался, что его ввёл в заблуждение неведомый пожарный. Поскольку это была критика школярская - то и ответ был такой же школярской мистификацией. Никакого американского пожарного с таблицами по Цельсию не было. И нет здесь ошибки. Ученые провели некое исследование, и установили, что в зависимости от типа бумага воспламеняется в диапазоне от 424 до 475 °F (218 и 246 °C). Впрочем, комбустиология и противопожарная техника, физика и химия горения, актуарное дело и теория мистификаций накопили так много данных, что это была лишняя работа. Параметры возгорания зависят от свойств материала, газовой смеси и других условий, да и сам процесс динамичен. Бумага может быть сырой и сухой, спрессованной, пропитанной огнестойкой или горючей смесью.

Отметим и возможности буквалистики. Авторское высказывание: «Fahrenheit 451 — The temperature at which book paper catches fire and burns» – не является ложным. Раз бумага воспламеняется и горит в нашей комнате, при комнатной температуре, значит, это может произойти и когда в комнате 233 °С. Наконец, на бумагу можно нанести такие чернила, что сгорит вообще всё на свете.

Если быть совсем занудой, то мы вообще пользуемся температурной шкалой не Цельсия, а великого Карла Линнея. Профессор Улоф Цельсиус практиковал такую шкалу, где вода закипала при нуле, а замерзала при 100 градусах. Карл Линней был подопечным, учеником и другом Цельсия, и даже проживал в его доме. Он заметил, что шкала Цельсия неудобна для ботанических исследований, и предложил её перевернуть.

ИСКУССТВО ЗАГОЛОВКА

Продуктивнее искать в заглавии не ошибки, а искусство: мелодию, ассоциации, тайные знаки. Сочетание «Fahrenheit 451» привычнее американам и мелодичнее, чем шкала «Селсис» (Celcius) или иная цифирь. «Фэрэнхайт-фор-хандред-фифти-уан», – звучит как рэп (даже с моим акцентом). Лексема «Fahrenheit» ассоциируется с русским выражением «у него температура». Если в сауне светятся такие цифры, надо бежать прочь. С учётом подобных коннотаций заглавие книги можно понимать так: «Стало слишком жарко», «Припекло», «Уже горим».

И всё-таки, ошибся ли Брэдбери? Как утверждает легенда, он печатал книгу в подвале публичной библиотеки, выплачивая дайм за полчаса, а это нервирует. Да и творец должен быть немного безумным. Однако, для того и придуман редактор! Рукопись перед публикацией проходила редактуру, корректуру и цензуру. Её вычитывали десятки люди, даже пожарный офицер и сам полковник. Ведь это касается их напрямую.

А заголовок проверяется ещё тщательнее. Это коммерческий бренд, который прорабатывают, пробуют на вкус. Его видели в редакции, типографии, в отделах рекламы, продвижения, маркетинга. А там немало зорких, образованных и знающих людей - они бы сразу отметили ошибку. Значит, автор за кулисами сообщил некий аргумент, позволивший оставить именно «Fahrenheit 451», а не «Sorry, Celsius 451». На публичных выступлениях Брэдбери настаивал, что эта книга не про цензуру и не про горение бумаги. Значит, там есть секретный код, стеганография, интуитивное откровение ясновидца. Надо применить антропологическую герменевтику.

ПЛАВЛЕНИЕ ОЛОВА

Недавно я обнаружил простой, но восхитительный факт. При температуре 451 °F плавится олово. И если смотреть на Таблицу Менделеева, то в ячейке Stanum можно увидеть последовательные числа 4,5,1 (см. коллаж ниже). Брэдбери мечтал подвизаться в Science Fiction, поэтому штудировал основы Science, а подобные факты химии элементов должен был заметить ещё в школе.



А что такое олово? Это основной компонент припоя, который применяется в домашних условиях. А припой, это основное средство монтажа радиоэлектронной аппаратуры. А что такое аппаратура? Она в основном использовалась нами как информационные медиа, активно вытесняя бумажные носители информации. Подростком я это очень любил: чинить, паять, собирать приёмник, возиться с магнитофонами, ходить в радиокружок. Даже получил диплом радиомеханика.

Таким образом, Брэдбери зашифровал в названии не бумагу, а олово. И вот - железный аргумент в поддержку данной версии. Главного героя звали «Гай Монтаг», а в оригинале - Guy Montag. Для европейцев это вообще не имя, потому что всем известно слово монтаж (montage). Они читают это как слегка сокращённое «Парень Монтаж». А чем занят этот парень? Что-то жжёт, нагревает, а также получает запрещённую информацию. Именно так и вели себя радиолюбители: дымили канифолью, нагревали, паяли, а затем прослушивали вражеские радиостанции или выходили на связь. Получается, Гай Монтэг ~ радиомонтажник. Может ли намёк быть откровеннее?
https://en.wikipedia.org/wiki/Guy_Montag

Трудно поверить, что этого никто не заметил. Скорее всего, литературоведы давно раскрыли тему. Брэдбери даже не скрывал эту ассоциацию. В книге доминируют радиотехнические устройства: телевизоры на стене, камеры слежения, наушники, роботы. Они атакуют человека, подавляют его натуру. Литературные критики уже считают это общим местом. Но сам Брэдбери отрицал, что «Fahrenheit 451» только лишь критикует радио и телевидения. Там есть нечто более глубокое. Это консервная банка с двойным дном. Кстати, консервная банка - знаковый элемент технического прогресса и конфликта с природой. А ведь это изобретение непосредственно связано с оловом.


НООСФЕРНЫЙ ВЗРЫВ

Не секрет, что засилие радиоэлектронных и киберфизических устройств, подменяющих духовную пищу "информационными консервами", ведёт к вымиранию феномена книги, причём не только бумажной. Люди утрачивают способность читать длинные тексты вообще. Многие не могут даже выслушать аудиокнигу. Им становится скучно. Аудиотекст приходится адаптировать, упрощать, заигрывать со слушателем. А печатный текст - сокращать до твита. Например, никто не сможет прочесть до конца даже этот параграф. Он покажется слишком длинным, сложным и одиозным.

Читательская деградация – общий тренд. Объяснить его непросто. Сегодня отказываются читать даже пожилые люди, которые некогда читали запоем, выбирали книгу потолще, ночевали в книжных очередях, и которые не сидят в соцсетях. Недавно редактор, который раньше читал страницу в секунду, заявил мне, чтоб я высылал не больше двух страниц – или начальство не осилит, обидится. Все сокращают свои обращения. Николай Дроздов, умеющий разговаривать часами, завёл свой тик-ток - и ограничился трёхсекундным выступлением. Я и сам не могу уже прочесть больше страницы, хотя когда-то глотал по книге в день. Где наши мозги? Зачем мы получали образование? Впору думать о каком-то излучении, блокировке центров чтения. Но вряд ли над нами висит 5G спутник «Фаренгейт». Эту тенденцию ко всеобщей ридингфобии я подметил ещё в конце 1990-х. В чём же причина читательского регресса, инволюции читающего человечества? Пока не знаю. Надо подумать.

Минута на размышление, и ответ готов. Причина – нагрев антропосферы и перегрев ноосферы. Кардинально повысилась системная температура, то есть скорость элементов и потоков антропосферы. Количество перешло в качество. Людская масса утратила границы, техносфера расплавилась, а ноосфера закипела. И даже взорвалась. Ничего фантастического. Это общие закономерности развития информационной сверхсистемы. Стадии таковы:

***
– В конце концов, мы живём в век, когда люди уже не представляют ценности. Человек в наше время – как бумажная салфетка: в неё сморкаются, комкают, выбрасывают, берут новую, сморкаются, комкают, бросают… Люди не имеют своего лица. Как можно болеть за футбольную команду своего города, когда не знаешь ни программы матчей, ни имён игроков? Ну-ка, скажи, например, в какого цвета фуфайках они выйдут на поле?
***
Механический пёс спал и в то же время бодрствовал, жил и в то же время был мёртв в своей мягко гудящей, мягко вибрирующей, слабо освещённой конуре в конце тёмного коридора пожарной станции.
***
– Что случилось, Монтэг?
– Он меня не любит, – сказал Монтэг.
– Кто, пёс? – Брандмейстер разглядывал карты в руке. – Бросьте. Он не может любить или не любить. Он просто «функционирует». Это как задача по баллистике. Для него рассчитана траектория, и он следует по ней. Сам находит цель, сам возвращается обратно, сам выключается. Медная проволока, аккумуляторы, электрическая энергия – вот и всё, что в нём есть.
***
– Он ничего не думает, кроме того, что мы в него вложили.
– Очень жаль, – тихо сказал Монтэг. – Потому что мы вкладываем в него только одно – преследовать, хватать, убивать. Какой позор, что мы ничему другому не можем его научить!
Брандмейстер Битти презрительно фыркнул.
– Экой вздор! Наш пёс – это прекрасный образчик того что может создать человеческий гений. Усовершенствованное ружьё, которое само находит цель и бьёт без промаха.
– Вот именно. И мне, понимаете ли, не хочется стать его очередной жертвой, – сказал Монтэг.
– Да почему вас это так беспокоит? У вас совесть не чиста, Монтэг?
***
– Монтэг, послушайте, какой случай! Мне только сегодня рассказали. В Сиэттле один пожарник умышленно настроил пса на свой химический комплекс и выпустил его из конуры. Ничего себе – способ самоубийства!
***
Монтэг открыл глаза. Где-то хрипело радио:
– В любую минуту может быть объявлена война. Страна готова защищать свои…
Здание станции задрожало: эскадрилья ракетных бомбардировщиков со свистом прорезала чёрное предрассветное небо.
***
Монтэг опустил глаза на карты, зажатые в руке.
– Я… я задумался. Вспомнил пожар на прошлой неделе и того человека, чьи книги мы тогда сожгли. Что с ним сделали?
– Отправили в сумасшедший дом. Орал как оглашённый.
– Но он же не сумасшедший!
Битти молча перетасовывал карты.
– Если человек думает, что можно обмануть правительство и нас, он сумасшедший.
***
Правила пожарных.
Правило 1. По сигналу тревоги выезжай немедленно.
Правило 2. Быстро разжигай огонь.
Правило 3. Сжигай всё дотла.
Правило 4. Выполнив задание, тотчас возвращайся на пожарную станцию.
Правило 5. Будь готов к новым сигналам тревоги».
***
– Мобилизован один миллион человек. Если начнётся война, быстрая победа обеспечена… – Внезапно ворвавшаяся музыка заглушила голос диктора, и он умолк.
– Мобилизовано десять миллионов, – шептал голос Фабера в другом ухе. – Но говорят, что один. Так спокойнее.
***
Пёс сделал прыжок – он взвился в воздухе фута на три выше головы Монтэга, растопырив паучьи лапы, сверкая единственным своим зубом – прокаиновой иглой. Монтэг встретил его струёй пламени, чудесным огненным цветком, – вокруг металлического тела зверя завились жёлтые, синие и оранжевые лепестки, одевая его в новую пёструю оболочку. Пёс обрушился на Монтэга, отбросил его вместе с огнемётом футов на десять в сторону, к подножью дерева, Монтэг почувствовал на мгновение, как пёс барахтается, хватает его за ногу, вонзает иглу, – и тотчас же пламя подбросило собаку в воздух, вывернуло её металлические кости из суставов, распороло ей брюхо, и нутро её брызнуло во все стороны красным огнём, как лопнувшая ракета.
***
Он включил экран.
– Монтэг, – произнёс телевизор, и экран осветился. – М-О-Н-Т-Э-Г, – по буквам прочитал голос диктора. – Гай Монтэг. Всё ещё разыскивается. Поиски ведут полицейские геликоптеры. Из соседнего района доставлен новый Механический пёс.
***
– Поиски окончены. Монтэг мёртв. Преступление, совершённое против общества, наказано. Темнота.

Монтэг не умер. Он стал маргиналом, живущим в окружении мёртвых поэтов. Прощайте, мэтр. Я выполнил свой долг. Вы тоже. Теперь осталось проверить, как это отразилось в набоковиане. Похоже, что не только в "Pale Fire".

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив