Возвращаясь на родину

mymrochka — 15.11.2011 Мой муж уехал в Москву в лихие девяностые  учиться в аспирантуре. Работал грузчиком, продавал сигареты, перебивал срок годности на резиновых грелках в аптечном складе – в общем, зарабатывал деньги, как мог. В 98-ом приехал в Ереван к родителям на 2 месяца, на следующий день мы познакомились.  Зимой  я приехала его навестить. До сих пор помню, какой волшебной показалась  мне  Москва - вкус продуктов был совершенно другой, воздух пах как-то по-особому, сказочно, казалось, что тут совсем другая жизнь, то есть что тут она, жизнь, есть, а там ее нет. Эти два месяца зимой, которые мы прожили в аспирантском общежитии, были какие-то по-особому счастливые.
В июне мы поженились, а 19 июля, ровно через год после знакомства, прилетели в Москву. Москва встретила нас неприветливо - друг, который жил в нашей комнате, забыл убрать продукты и все вокруг - пол, стены, шкафы покрывала разбегающаяся черная масса из местных старожилов. Пока я сидела с ногами на кровати и тихо поскуливала, мой новоиспеченный супруг обестараканивал комнату.  Было 6 утра, так что я уснула.
   Через полгода мы, наконец, сняли квартиру. Я доучивалась, муж  работал, зарабатывал что-то типа 300 долларов в месяц, из которых 150 мы отдавали за квартиру. Москва к этому времени уже давно потеряла свою напускную привлекательность, но мы верили, что скоро все будет хорошо, вот сейчас сделаем гражданство, вот будет прописка, вот закончишь институт и т.д. Еще через год родился сын, два с половиной года я просидела дома с тихо едущей крышей, потом крышу вернули, я пошла работать. Все как-то устаканилось. Муж  стал генеральным директором и совладельцем перспективного на его взгляд и геморройного  на мой бизнеса, купили квартиру, машину дачу, то есть нет, сначала машину, потом дачу, потом поменяли еще пять машин, потом квартиру. Вроде как деньги есть, работа тоже, ребенку в сентябре в школу,  вот только проблема.  Мы разучились не работать.  "Ничего, потерпи еще немного, все будет совсем-совсем хорошо, - говорил мне муж, возвращаясь в очередной раз с работы в 12 часов ночи, или убегая на работу в 7 утра.
 И знаете, так бы мы и жили, если бы я не спросила как-то «А совсем-совсем хорошо - это как?». «Ну, говорит, - буду зарабатывать очень много денег». «А работать меньше будешь? Сможем поездить по миру, побродить по горам, поплавать в затерянных озерах и увидеть другие материки? Сможем ездить раз в месяц в Ереван к родителям и друзьям?» - спрашиваю я. «Нет, это вряд ли. Работать надо», - говорит.  «А зачем тогда нам много денег? – спрашиваю». «Ну,- говорит - чтобы у вас все было». «Что -  все? чтобы я покупала шмотки чемоданами и черную икру бочками? А дальше?»
В апреле 2008-го мы, родители семилетнего ребенка, начали бегать по школам, чтобы найти подходящую. Обегали все школы района, побывали на парочке «Дней открытых дверей». Это, знаете ли, такое показательное мероприятие, на котором дети, одетые кто во что горазд в пределах разрешенного белого верха черного низа (о, вы даже не представляете, как тут можно дать волю креативу) поют самодельные корявые песни на мотивы русской попсы.  Даже пошли на собеседование в одной школе.  А через месяц пришли и забрали заявление.  «А почему вы уезжаете?» - спросила завуч.  «Мы хотим, чтобы ребенок выучил армянский язык и вырос на родине». «Армянский выучить легко, - сказала завуч  с высоты своего имперского самомнения, - а вот русский он забудет и больше выучить не сможет.  А как он будет жить без русского?» Тут я не выдержала: «Знаете, я прожила первые 23 года своей жизни в Армении, а русский знаю никак не хуже вас. Да и читала побольше. И зарабатываю лучше. Так что не волнуйтесь за моего сына».
Мы продали дачу, машину, сдали квартиру, муж нашел работу в Ереване через интернет и к сентябрю 2008-го мы полностью  переехали.  Ребенок пошел в школу, спустя три  года могу сказать, что выучить армянский оказалось не так легко, как пророчила завуч, но ничего, уже и говорит и даже сочинения  на армянском пишет. 
 Что было самым тяжелым? Мы привыкли жить довольно четко.  Местная неторопливость  и безалаберность, как на уровне частных лиц, так и на уровне государственных  структур до сих пор вводит нас в ступор.  Сильно раздражает некая  местечковость в  рабочих отношениях – родственники и друзья и их жены, которых нельзя увольнять, даже если они плохо работают.  Раздражает неадекватно низкая оплата труда (особенно после Москвы), то, что на сайте объявлений о работе не пишут о зарплате, тратя зря и свое и мое время. Неприятным оказалось отсутствие даже минимальной социальной защищенности  - медицина только платная и очень дорогая – все, чем может помочь государство больному человеку  - это деньги на похороны, лифты не ремонтируются, подъезды не моются,  детские площадки строятся только к выборам и  разваливаются через два месяца.  Полное ощущение, что государство живет в совершенном отрыве от народа и даже не подозревает о его существовании – государство где-то там, высоко, решает глобальные проблемы типа запретить или не запретить стриптиз и что делать с со страшной угрозой национальной безопасности в виде двух с половиной эмо, а народ копошится тут, внизу, пытаясь решить, как заплатить за свет и газ на пенсию в 40 000 драм.
Однако, несмотря на все это, могу сказать, что мы пока ни разу не пожалели о принятом решении. Растить ребенка в Армении несопоставимо легче, чем в Москве.  Мы не беспокоимся о том, что наш сын вырастет наркоманом, что он научится курить раньше, чем читать, что его побьют на улице за то, что он «черный», что он будет страдать от отсутствия у него  крутых компьютерных прибамбасов и  туфлей от Гуччи. И потом, знаете,   то, что выходя на улицу в любое время, ты все равно дома – это необыкновенное ощущение, после московского  принципа  «дом – это вот эти стены, а за ними враги».  Только ради этого тут стоит жить.
Знаете,  я верю, что каждый человек  каждой мыслью и поступком меняет  мир.  Каждую минуту. Если мы можем изменить мир, неужели мы не сможем вместе сделать эту страну лучше? Просто надо, чтобы нас было много. Возвращайтесь домой!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив