
ВОСКРЕСНЫЙ ОБЕД И КИНО. ЖЕНЩИНА ЕСТЬ ЖЕНЩИНА (1961)


Бывает ли хорошо продуманная спонтанность?
Рассудочная непосредственность?
Точно выверенная непредсказуемость?
Бывает.
Это всё имеет имя – Жан-Люк Годар.
"Женщина есть женщина" Годара считается экспериментальной комедией (кое-кто говорит, что это ромком) с элементами абсурда:

Однако эксперименты и абсурд здесь не шокирующие и не эпатажные.
Возможно, они таковыми и выглядели в 1961 году – не зря же фильм получил целых два приза Берлинского кинофестиваля.
Но теперь они производят впечатление милых шалостей и вполне невинных игр разума.
Это не комедия нравов, не комедия положений и не комедия характеров.
Это комедия пасхалок, намёков, цитат, парадоксов, передразниваний и подмигиваний:

Для любителей выискивать "кому же этот привет" и "что бы это значило" тут раздолье.
Для всех остальных – незамысловатая история нескольких дней из жизни влюблённых.
"Без любви не бывает фильмов", - заявлял Годар.
Этот – тоже про любовь.
Сюжет предельно прост: двое молодых парижан Анжела (Анна Карина) и Эмиль (Жан-Клод Бриали) живут вместе и любят друг друга:

Люди меньше всего понимают друг друга, когда влюблены.
Потому когда Анжела заявляет, что хочет ребёнка, Эмиль искренне изумлён – зачем? к чему это?

А Анжела хочет теперь только этого.
Причём сейчас, сегодня же. "Женщина есть женщина".
Анжела стриптизёрша.
Нежная, чистая, простодушная стриптизёрша:

У нас же комедия с элементами абсурда.
Потому стрип-кабаре, где она работает, вовсе не ночное заведение.
Оно утреннее!
То есть по утрам Анжела мчится на рабочее место, в дружный коллектив:

А к обеду она уже дома:

Номер же у Анжелы несложный.
Костюм - ставшая знаменитой после этого фильма матроска:
Раз:

Два:

Три:

А вот и зрители – пара-тройка пенсионеров.
"Известно всем, тарам-парам, на то оно и утро":

Так Годар язвит по поводу любимого буржуазного развлечения и эксплуатации женской красоты.
А ещё он язвит по поводу прелестей домашнего очага (Анжела крайне неудачливая, но старательная хозяйка):

И по поводу миллиона фильмов про любовные треугольники (у него двое влюблённых в Анжелу - хорошие приятели):

Но не яростно и злобно Годар язвит, а "как бы резвяся и играя".
Просто аккуратно выворачивая всё наизнанку, переставляя местами и дурача зрителя.
Итак, стриптизёрша хочет ребёнка, а её любимый не то что не хочет, а просто не представляет, к чему такая ерунда.
И влюблённые, как им положено, пререкаются по этому поводу.
Но они не кричат и не размахивают руками.
А, взвалив на плечо торшер, топают к книжной полке:

Чтобы набрать книжек и обзывать друг друга, показывая заглавия.
Это она про него:

Он про неё:

Это же Годар!
Главный любитель титров, субтитров, надписей и типографики в мировом кино:

А ещё герои иногда вспоминают о зрителях, здороваются с ними или спохватываются ("ну, что ты такое говоришь, на нас же люди смотрят"):

Чтобы уж покончить с завязкой сюжета, осталось только обрисовать любовный треугольник (раз кино про любовь, куда же без этой геометрической фигуры).
Тут треугольник не вызывает бурю страстей, как ему бы следовало, а мирно вписан в ежедневную рутину.
Итак, друг Эмиля, приблатнённый Альфред Любич (Бельмондо) влюблён в Анжелу:

Он добивается её всеми классическими способами – от стояния под окнами:

И встреч в кафе (впрочем, за угощение платить он не собирается):

До показа ей компрометирующих Эмиля фоток:

Но это ничего не меняет.
Совершенно. Драмы нет как нет.
Это же Годар!
Правда, раз Эмиль не хочет ребёнка, может быть, Альфред сгодится для такого неотложного дела:

Однако финальный титр загорается сквозь задёрнутые шторы спальни влюблённых Эмиля и Анжелы, слившихся в нежном объятии:

Если нам здесь и рассказывают жизнеподобную историю, то она подозрительно алогична.
Потому не будем вдаваться в такую второстепенную для этого кино материю, как психологическая достоверность.
Этот фильм иногда называют мюзиклом.
И это вполне верно.
Но не думайте, тут не поют, хотя композитор Мишель Легран написал хорошую музыку.
Поёт разве что Азнавур – вернее, его взволнованный голос извлекает из пластинки великолепно громоздкий автомат (очень любопытно видеть это чудо техники):

И это тоже никакие не танцы, это снова насмешка – теперь уже над типичным мюзиклом:

Герои просто дурачатся:

Зато фильм сам устроен как некое музыкальное произведение, у которого свои законы - и они совсем не те же, что для драмы.
Маленькая симфония для трёх солистов в сопровождении трёх цветов французского флага.
И ноябрьского Парижа, который не знает, что он оркестр.
Париж в мажоре: парочка одних и тех же влюблённых целуется - то тут, то там:

Высокие ноты: герои живут на непрестижной верхотуре.
Тут живут Эмиль и Анжела (где красные маркизы):

Тут Альфред:

Это будничный Париж "новой волны" 1961 года.
Как Наташа Ростова не удостаивает быть умной, так этот Париж не удостаивает быть вылизанным, вычищенным и парадным.
Улицы серы и полны ненарядных озабоченных прохожих:

Подъезд влюблённых облезлый донельзя:

А фильм-то цветной.
В те времена переход с чёрно-белой плёнки на цветную для таких принципиальных экспериментаторов, как Годар, означал не случайно раздобытый приличный бюджет.
Он означал некий жест.
Это должно было что-то значить.
Потому яркие красные и синие наряды Анжелы в серой мешанине города тоже что-то значили:

Понимайте, как хотите.
Это и музыкальные акценты, и игра, и просто то, что радует глаз:

Это ещё и вышучивание – например, привычных красок гения модной иллюстрации Рене Грюо:

Красные чулки Анжелы в фильме:

И так ещё:

А у Рене Грюо:

Или так:

А у Грюо:

Простые краски непостижимой женской натуры.
Годар и не думает хвастаться, что в ней разобрался.
Может, женщина это странная далёкая вселенная:

Может, сложная человеческая натура:

Может, просто пустота:

Диалог из фильма:
-Хочешь, чтобы я остался?
- Да (это отвечает Анжела).
- Хочешь, чтобы я ушёл?
- Да.
- Отвечать «да» на всё глупо.
- Да.
При всей условности и нарочитости это кино запросто соединяет острый галльский смысл и чисто галльскую лёгкость и свежесть взгляда.
Радость жизни, честная бедность, преодолимость любых препон, свобода от канонов и тяжких дум.
Это молодость.
Такие вот герои. Очень молодые.
Ребячливые:

Беспечные:

Именно в этом фильме зрители впервые увидели Анну Карину:

А Жан-Люк Годар впервые увидел её в рекламе мыла.
И сразу понял, что это его актриса.
Его женщина.
В довольно рассудочном празднике непослушания этого фильма живёт и реальная любовь.
Далеко не беспечная и не идиллическая, совсем не игрушечная.
Любовь, потом брак.
Годар и Анна Карина:

Нет, лучше так:

Или так? Ещё ближе к реальности:

После этого фильма Анна Карина сразу стала одним из главных лиц 1960-х:

И иконой богемного стиля.
А кино это только кино.
Это тоже Годар: «Кино – самое красивое мошенничество в мире».