Домашний интернет от «Мегафона»: актуальные тарифы и выгоды 
Вечер на пирсе 
Модена 
«Сотовики» и операторы дата-центров ускорят рост рынка выделенных серверов 
Как юридически решить проблему буллинга в школе 
Софья Ковалевская. Воспоминания современников. Рассказ о детстве, учебе и 
В вагоне метро... 
Загадочные лошадки 
Ангелы в музее Эрарта и в Юсуповском дворце
11.09.2025 —
ЛУЧШЕ БЫ БЫТЬ УБИТЫМ
ВОСКРЕСНЫЙ ОБЕД И КИНО. ЖЕНА УШЛА (1979)
nathoncharova">nath — 15.09.2025
В этом кино должны были сниматься Владимир Высоцкий и Марина Влади.
Так считается.
Не сложилось.
А ведь публика побежала бы смотреть на это, как в цирк шапито.
Просто из любопытства.
Но в результате вышло не то кино, какое было бы с участием суперзвёздной пары.
Хотя режиссёр Динара Асанова на роли главных героев всё-таки выбрала актёров схожего типажа и психотипа.
Жену – саму женственность - сыграла уже прославленная "раба любви", нежно-акварельная Елена Соловей:
А роль мужа – персоны харизматичной мужественности как она есть, со всеми её плюсами и минусами - досталась дебютанту Валерию Приёмыхову:
Выбор снайперский.
Всё получилось.
Но этот необычный фильм прошёл тихо, без сенсаций:
Быть может, это потому, что он обманчиво походил на очень многие тогдашние фильмы.
Они были о том, как сложно и скучно жить, как трудна обычная семейная жизнь и – "кто может понять сердце женщины?"
Такому впечатлению способствовала и гнетущая музыка Владимира Василькова, и заунывные песни Б.Ш.Окуджавы, и тусклый бурый колорит мира, в котором живут герои.
Последнее всегда отлично обеспечивала плёнка комбината "Свема":
Ещё бы не быть такому колориту: всё в фильме происходит либо вечером, либо ранним утром до рассвета, либо в смурные полутёмные ленинградские дни:
Либо вовсе ночью:
Даже на пикник герои выезжают в самую мерзопакостную погоду:
В общем, тут царит вечная глухая осень, никакое не очей очарованье.
Да и сама история начинается вполне заурядно.
Муж, прораб Саша Клюев, возвращается домой с работы:
Он привычно целует жену Веру и садится за стол:
Идут обычные разговоры о том о сём, препирательства, стандартное распекание сына Вити (Митя Савельев), который потерял портфель:
Вечер как вечер, семья как семья.
Муж по телевизору смотрит матч, жена хочет поговорить сначала о себе, потом о любви, ребёнок болтается туда-сюда.
В конце концов все начинают посреди комнаты мотать пряжу (хобби жены тоже тогдашнее заурядное – вязание):
Эта пряжа, должно быть, символ формального и принуждённого, но единения.
И только к ночи зрителям – и больше никому - становится ясно, что не всё так безоблачно:
А утром и прораб Клюев это понимает.
Его жена исчезла.
Он в панике бросается её искать:
Он в ужасе и отчаянии:
Он настолько оглушён и ошарашен, что даже не заметил записки, которую жена ему оставила:
Записка его добивает: он-то никого душить не собирался.
И понять ничего не может.
Но он прораб, он должен быть на работе.
Где ждёт его мильон терзаний всякого рода, суеты, криков, звонков начальства, неполадок и проблем:
Питерская стройка без прикрас:
Но при этом мужа гложет вопрос: что же случилось?
Почему ушла жена?
К кому?
А ни к кому.
Просто ей не нравится её жизнь:
И тут фильм, который только что мирно тёк в русле непритязательной бытовой драмы эпохи застоя, ракетой выстреливает из своего заскучавшего тихого времени.
Несётся он прочь из исхоженных вдоль и поперёк садов зимних вишен, где бродят одинокие женщины, желающие познакомиться и слезам которых не верит Москва:
Он всему этому перпендикулярен.
Он метит прямо в наше время, когда наконец отброшены сентиментальные грёзы о том, что всякой женщине нужен какой-никакой муж, тепло очага и возможность о ком-то заботиться.
Да нужно ли это всё?
Не хомут ли это – архаичный предмет, от которого радости никакой, а только муторно и больно?
Подруга жены (Лидия Федосеева-Шукшина) - из зимних вишен.
Она по старинке уверена, что хомут нужен, и пытается супругов мирить:
А вот нежная и трепетная героиня вдруг встаёт железа твёрже: нет, так жить нельзя:
Фильмы Динары Асановой никогда не грешили нравоучениями и не походили на сказки – ни для детей, ни для взрослых.
Вот устроить так, чтобы у задачки правильного ответа не было, она умела.
У неё любая расхожая мудрость оказывается никуда не годным вздором – например, что противоположности притягиваются.
Да, притягиваются, и мощно:
История любви противоположностей - Веры и Саши – поначалу идиллична:
Но ко всему человек привыкает – к красоте, к надёжности, к достатку, к заботе, к любви.
Ко всему.
Тогда-то всё, что раньше привлекало как неведомое, иное, недоступное, чудесное, и начинает бесить.
И вот противоположности уже несовместимы:
Это кино считается выражением женского взгляда на недостижимость счастья:
Однако сценарий написал мужчина - Виктор Аристов - и героя мы видим чаще и представляем куда яснее, чем героиню:
Да герой и сам по себе открытый, прямолинейный, взрывной.
Говорит всё, что в голову приходит, даже когда делать этого никак нельзя:
Мы знаем, что у него на работе за неполадки.
Знаем, какие у него трудности, слабости, изъяны:
И какие грешки.
Например, влюблённая в него всепонимающая Соня не просто коллега (Екатерина Васильева):
А самый верный и лучший друг, вдобавок и сотоварищ по стройке Степан (Александр Демьяненко) много лет любит его жену, но его самого временами просто терпеть не может:
Ещё бы – Саша бывает груб и чёрств, не к месту циничен и совершенно сознательно на дух не выносит романтики:
Наверное, не выносит ещё и от противного, оттого, что так романтична и так ждёт романтики Вера.
Что такое Вера?
Саша не даёт себе труда в этом разобраться:
И зритель тоже сколько угодно может на счёт Веры фантазировать.
Быть может, она чувствительнейшее, бесконечно ранимое создание, которое ищет и не находит в этом мире гармонии, любви и нежности, из которых соткана сама?
Или она просто скопище модных тогда банальностей, ходовых в её кругу замашек и претенциозных манер?
Например, постоянное зажигание и ношение свечей было тогда непременным атрибутом интеллигентного образа мысли и жизни и знаком утончённых натур:
Плетение и надевание венков тоже считалось оригинальным и элегантным занятием:
Упоминается даже какая-то тема диссертации для Веры (хотя вообще-то она библиотекарь) – а какой фильм 1970-х об интеллигенции обходился без мотива диссертации?
А может, Вера устала от того, что её жизнь слишком размеренна и понятна, а это неинтересно?
И хочется убежать далеко, где всё другое, необыкновенное?
И все другие, не такие, как Саша - умеют говорить нужные хорошие слова, покачивая перьями на шляпах?
Как бы то ни было, это кино Динары Асановой о маленькой семье – такое скромное по форме – тихо чертит границу нового времени в истории разрушения семьи как таковой.
Когда распад идёт не из-за шаблонного - пьянки-гулянки, драка-абьюз, измена-скандал.
Ничего тут не происходит шумного и очевидного.
Просто идёт разрушение целого в пользу частного, общности в пользу индивида, в пользу рассредоточения и рассеяния.
Что ни хорошо, ни плохо.
Просто есть.
В этом живём:
Так значит, это и есть женский взгляд на возможность/невозможность счастья?
Асанова не была бы собой, если бы на этом остановилась.
Ей всегда был важнее другой взгляд:
Как-то в этой истории вечно забытым у закрытой двери, вечно выведенным за скобки взрослых желаний и планов остаётся мальчик Витя:
Которого отец считает маменькиным сынком, а он оказывается странно самостоятельным – оттого, что часто один.
И готов к любым переделкам.
Вот даже суп сварил:
Хотя понять, что происходит с родителями, он не может.
Странная компания последнего вечера в этой семье, который мы застаём: плачущий отец, несгибаемый хозяйственный ребёнок:
И незваный, сходящий с ума от одиночества интеллигентный сосед (Зиновий Гердт):
Финал кино открытый, как водится.
Отец и сын в Пулково в попытке найти и остановить жену и маму:
Это надежда.
Должна же она быть.
Тогда вроде бы была такая:
Что дальше? Что сбудется?
Это мы знаем, что скучное время скоро кончится, начнётся нескучное.
А улетает Вера между тем в Ашхабад…
В этом кино должны были сниматься Владимир Высоцкий и Марина Влади.
Так считается.
Не сложилось.
А ведь публика побежала бы смотреть на это, как в цирк шапито.
Просто из любопытства.
Но в результате вышло не то кино, какое было бы с участием суперзвёздной пары.
Хотя режиссёр Динара Асанова на роли главных героев всё-таки выбрала актёров схожего типажа и психотипа.
Жену – саму женственность - сыграла уже прославленная "раба любви", нежно-акварельная Елена Соловей:
А роль мужа – персоны харизматичной мужественности как она есть, со всеми её плюсами и минусами - досталась дебютанту Валерию Приёмыхову:
Выбор снайперский.
Всё получилось.
Но этот необычный фильм прошёл тихо, без сенсаций:
Быть может, это потому, что он обманчиво походил на очень многие тогдашние фильмы.
Они были о том, как сложно и скучно жить, как трудна обычная семейная жизнь и – "кто может понять сердце женщины?"
Такому впечатлению способствовала и гнетущая музыка Владимира Василькова, и заунывные песни Б.Ш.Окуджавы, и тусклый бурый колорит мира, в котором живут герои.
Последнее всегда отлично обеспечивала плёнка комбината "Свема":
Ещё бы не быть такому колориту: всё в фильме происходит либо вечером, либо ранним утром до рассвета, либо в смурные полутёмные ленинградские дни:
Либо вовсе ночью:
Даже на пикник герои выезжают в самую мерзопакостную погоду:
В общем, тут царит вечная глухая осень, никакое не очей очарованье.
Да и сама история начинается вполне заурядно.
Муж, прораб Саша Клюев, возвращается домой с работы:
Он привычно целует жену Веру и садится за стол:
Идут обычные разговоры о том о сём, препирательства, стандартное распекание сына Вити (Митя Савельев), который потерял портфель:
Вечер как вечер, семья как семья.
Муж по телевизору смотрит матч, жена хочет поговорить сначала о себе, потом о любви, ребёнок болтается туда-сюда.
В конце концов все начинают посреди комнаты мотать пряжу (хобби жены тоже тогдашнее заурядное – вязание):
Эта пряжа, должно быть, символ формального и принуждённого, но единения.
И только к ночи зрителям – и больше никому - становится ясно, что не всё так безоблачно:
А утром и прораб Клюев это понимает.
Его жена исчезла.
Он в панике бросается её искать:
Он в ужасе и отчаянии:
Он настолько оглушён и ошарашен, что даже не заметил записки, которую жена ему оставила:
Записка его добивает: он-то никого душить не собирался.
И понять ничего не может.
Но он прораб, он должен быть на работе.
Где ждёт его мильон терзаний всякого рода, суеты, криков, звонков начальства, неполадок и проблем:
Питерская стройка без прикрас:
Но при этом мужа гложет вопрос: что же случилось?
Почему ушла жена?
К кому?
А ни к кому.
Просто ей не нравится её жизнь:
И тут фильм, который только что мирно тёк в русле непритязательной бытовой драмы эпохи застоя, ракетой выстреливает из своего заскучавшего тихого времени.
Несётся он прочь из исхоженных вдоль и поперёк садов зимних вишен, где бродят одинокие женщины, желающие познакомиться и слезам которых не верит Москва:
Он всему этому перпендикулярен.
Он метит прямо в наше время, когда наконец отброшены сентиментальные грёзы о том, что всякой женщине нужен какой-никакой муж, тепло очага и возможность о ком-то заботиться.
Да нужно ли это всё?
Не хомут ли это – архаичный предмет, от которого радости никакой, а только муторно и больно?
Подруга жены (Лидия Федосеева-Шукшина) - из зимних вишен.
Она по старинке уверена, что хомут нужен, и пытается супругов мирить:
А вот нежная и трепетная героиня вдруг встаёт железа твёрже: нет, так жить нельзя:
Фильмы Динары Асановой никогда не грешили нравоучениями и не походили на сказки – ни для детей, ни для взрослых.
Вот устроить так, чтобы у задачки правильного ответа не было, она умела.
У неё любая расхожая мудрость оказывается никуда не годным вздором – например, что противоположности притягиваются.
Да, притягиваются, и мощно:
История любви противоположностей - Веры и Саши – поначалу идиллична:
Но ко всему человек привыкает – к красоте, к надёжности, к достатку, к заботе, к любви.
Ко всему.
Тогда-то всё, что раньше привлекало как неведомое, иное, недоступное, чудесное, и начинает бесить.
И вот противоположности уже несовместимы:
Это кино считается выражением женского взгляда на недостижимость счастья:
Однако сценарий написал мужчина - Виктор Аристов - и героя мы видим чаще и представляем куда яснее, чем героиню:
Да герой и сам по себе открытый, прямолинейный, взрывной.
Говорит всё, что в голову приходит, даже когда делать этого никак нельзя:
Мы знаем, что у него на работе за неполадки.
Знаем, какие у него трудности, слабости, изъяны:
И какие грешки.
Например, влюблённая в него всепонимающая Соня не просто коллега (Екатерина Васильева):
А самый верный и лучший друг, вдобавок и сотоварищ по стройке Степан (Александр Демьяненко) много лет любит его жену, но его самого временами просто терпеть не может:
Ещё бы – Саша бывает груб и чёрств, не к месту циничен и совершенно сознательно на дух не выносит романтики:
Наверное, не выносит ещё и от противного, оттого, что так романтична и так ждёт романтики Вера.
Что такое Вера?
Саша не даёт себе труда в этом разобраться:
И зритель тоже сколько угодно может на счёт Веры фантазировать.
Быть может, она чувствительнейшее, бесконечно ранимое создание, которое ищет и не находит в этом мире гармонии, любви и нежности, из которых соткана сама?
Или она просто скопище модных тогда банальностей, ходовых в её кругу замашек и претенциозных манер?
Например, постоянное зажигание и ношение свечей было тогда непременным атрибутом интеллигентного образа мысли и жизни и знаком утончённых натур:
Плетение и надевание венков тоже считалось оригинальным и элегантным занятием:
Упоминается даже какая-то тема диссертации для Веры (хотя вообще-то она библиотекарь) – а какой фильм 1970-х об интеллигенции обходился без мотива диссертации?
А может, Вера устала от того, что её жизнь слишком размеренна и понятна, а это неинтересно?
И хочется убежать далеко, где всё другое, необыкновенное?
И все другие, не такие, как Саша - умеют говорить нужные хорошие слова, покачивая перьями на шляпах?
Как бы то ни было, это кино Динары Асановой о маленькой семье – такое скромное по форме – тихо чертит границу нового времени в истории разрушения семьи как таковой.
Когда распад идёт не из-за шаблонного - пьянки-гулянки, драка-абьюз, измена-скандал.
Ничего тут не происходит шумного и очевидного.
Просто идёт разрушение целого в пользу частного, общности в пользу индивида, в пользу рассредоточения и рассеяния.
Что ни хорошо, ни плохо.
Просто есть.
В этом живём:
Так значит, это и есть женский взгляд на возможность/невозможность счастья?
Асанова не была бы собой, если бы на этом остановилась.
Ей всегда был важнее другой взгляд:
Как-то в этой истории вечно забытым у закрытой двери, вечно выведенным за скобки взрослых желаний и планов остаётся мальчик Витя:
Которого отец считает маменькиным сынком, а он оказывается странно самостоятельным – оттого, что часто один.
И готов к любым переделкам.
Вот даже суп сварил:
Хотя понять, что происходит с родителями, он не может.
Странная компания последнего вечера в этой семье, который мы застаём: плачущий отец, несгибаемый хозяйственный ребёнок:
И незваный, сходящий с ума от одиночества интеллигентный сосед (Зиновий Гердт):
Финал кино открытый, как водится.
Отец и сын в Пулково в попытке найти и остановить жену и маму:
Это надежда.
Должна же она быть.
Тогда вроде бы была такая:
Что дальше? Что сбудется?
Это мы знаем, что скучное время скоро кончится, начнётся нескучное.
А улетает Вера между тем в Ашхабад…
Сохранено
|
|
</> |
Оставить комментарий
Популярные посты:
Предыдущие записи блогера :
Архив записей в блогах:
"Верим и исповедуем то, что в храмах Московской патриархии, в тех из них, в которых священник горячо верит и искренно молится, являясь не только служителем культа, но и добрым пастырем, любящим своих овец, по вере приступающих, подается в таинствах спасительная благодать. Немногочисленны ...
Братик пришел в полвторого ночи. Утром я поехал к маме, заплатил за интернет, кушал блины со сметаной, вкусно. С собой мне дали блины, сметану, яйца, винегрет, торт "Наполеон" (не целый) и редиску. Сходил получил пенсию - 5800, потом постригся ...
То, что марксисты никак не переведутся, это любопытный феномен, требующий отдельного психологического исследования. Думаю, имеет место разновидность стокгольмского синдрома. Люди, зубрившие годами Капитал, писавшие по нему статьи, книги, диссертации, просто не в силах признать, что ...
Ещё с Замостьяновым Леонид Ильич Брежнев. 1972 год 25 лет нам втолковывают: Брежнев – стыд, КПСС – позор, но, поразмыслив, мы снова и снова отдаём предпочтение именно Брежневу. А уж если бы ему удалось на китайский манер передать штурвал надёжному преемнику… Но, увы, ...
На сайте радио "Эхо Москвы" опубликовано открытое письмо члена нашей сборной по гребле Евгения Салахова депутату Ирине Родниной, которая легко проголосовала за закон, за который стыдно всей здравомыслящей стране. Мне почему-то тоже ...
