Воскресение Твое ангелы поют на небесах
clear_text — 15.04.2012 ПАСХАЛЬНОЕ. ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯСамая лучшая у меня Пасха была, на которую меня не пустили.
Нас с девушкой не пустили, это был 1973 год, церковь Ивана-Воина на Якиманке (тогда она называлась улица Димитрова). Красивый храм, крыша вся в разноцветных треугольниках. Днем проезжаешь мимо – солнце играет, сердце радуется. Вечером тоже красиво, в закатном огне. А в ту ночь из-за ограды, из-за тонкого темного кружева еще безлиственных садовых веток – так прекрасно светились окна сотнями свечек и золотом иконных окладов.
Нас не пустили. Крепкие улыбчивые ребята стояли цепью около ворот. Расступались, когда подходили старушки и старички, изможденные девушки в черном, нелепые парни с бородами-метелками: ребята слегка размыкались и давали им пройти. И тут же смыкались, когда подходили обыкновенные люди. Мягко отталкивали плечами и локтями, и вполголоса как будто напевали, мурлыкали: «домой, домой, домой».
Церковь сияла, как светлый разрыв в темных тучах.
Но – не пустили.
Мы поехали домой (к ней; она тогда была одна дома).
Пришли. Было без чего-то двенадцать.
Мы очень серьезно зажгли свечу на столе. Поставили икону на комод. Перед иконой тоже зажгли свечу. Сидели молча, глядя на огонь – другой свет погасили.
Потом я включил радио. Вовремя включил, просто чудо. «Начало последнего, шестого сигнала, - сказал диктор, - соответствует нолю часов по московскому времени». Запищало. Шестой сигнал был чуть длиннее.
- Христос воскрес, - сказала она.
- Воистину воскрес, - сказал я.
Мы поцеловались. Сначала три раза, а потом еще много раз.
Поскольку Великий Пост завершился, и надо было отметить его окончание. Хоть мы его и не соблюдали, конечно – но все равно прекрасно было.
Когда мы спали, нам обоим – мы утром рассказали друг дружке – снилась церковь, сиявшая недостижимым золотым светом сквозь темные ветви деревьев, сквозь прутья ограды.
Господи, как все изменилось, однако. Все другое. Снаружи и внутри.
Но Христос, тем не менее, воскрес.
С праздником!
|
</> |