Ветра и солнце двух морей. День ожидания шашлыка
crimeaphile — 02.08.2018
На последнее
воскресенье мая в этом году пришлась Троица, поэтому мэтром день
был назначен праздничным — с непременным шашлыком! Обидно, что
выдался он таким серым и не фотогеничным — настолько, что даже не
очень-то хотелось делать эту страничку дневника. Но день из жизни,
как слово из песни — не выкинешь! Утром Андрей присоединился к
закупочной экспедиции в Щёлкино по добыванию мяса, овощей и
вкусного вина! В Мысовом было ветрено, но по утру вполне себе
солнечно. По пути в Щёлкино экспедиция даже свернула на разведку на
пляж — в Русской бухте было почти что тихо, но большие лужи
выдавали недавний шторм…
|
Отчего-то
отказавшись вдруг от мяса — компания отправилась в ПУД, где удалось
купить свежей курятины. Ну и всего остального, конечно. Ну а потом,
когда художники отправились изучать свой профильный магазин в
Щёлкине, Андрей метнулся на рынок и нашёл для Лены почему-то
дефицитного в Крыму скипидара, а заодно прикупил вкуснющей черешни
— в отпуске надо витаминиться… Оставшаяся в Мысовом группа,
собравшись во дворе арт-дачи, в это время ожидала возвращения
маэстро с вином и мясом.
Лена от нечего делать принялась делать зарисовки с увядшего ирисового букета. Некоторые из художниц в конце концов начали к ней присоединяться. Вернувшийся наставник дал им несколько советов, кое-что поправил в работах, и художники отправились в странствие по Казантипу. Андрей же пошёл домой — ждать, когда съедут занявшие забронированный домик туристы. Надо было сразу перетащить вещи, ибо нашу временную комнату в большом доме вечером тоже должны были заселить новые постояльцы. В итоге Андрей отправился искать блудных художников уже сильно после обеда... Ветер по-прежнему дул с нешуточной силой. Группа художников неспешно шагала по дороге, и Лена, которой не терпелось испачкаться краской, побежала вперёд. Она хотела успеть сделать на берегу быстрый набросок, с тем чтобы позже присоединиться к остальным. Как выяснилось позже, отставшая компания по пути успела присмотреть себе натуру для грядущих свершений — чудный двор со старыми домиками-мазанками. А Лена тем временем выбралась на пляж, где среди прибрежных камней удили рыбу рыбаки. Покорённая нежным колоритом пасмурного дня, Лена спешно расставила штатив, и принялась делать набросок, отчаянно борясь с порывами ветра. Тренога норовила упасть, палитра и кисти улетали. Но, ввязавшись в битву, бросить всё уже не было никакой возможности. Перемазавшись краской по уши, Лена кое-как дописала этюд, и, запихав вещи в рюкзак, побежала догонять группу. У ржавого каботажа, вопреки Лениным надеждам, группы не оказалось. Надо было подняться от заброшенного причала к Берегу Каменных Крокодилов. Лена быстро и удачно открыла для себя лесенку, ведущую с берега на Казантип, и поскакала по камням и оврагам. Позвонил Андрей, Лена рассказала ему о своих похождениях — и вскоре увидела впереди поднимающуюся из ложбины группу. Догнать её теперь было делом техники. Художники
неспешно прогуливались тропой вдоль берега. Разглядывали
окрестности, любовались причудливыми очертаниями бухт и прибрежных
камней, игрой воды и колыханием моря успевших уже подсохнуть трав.
Растущие в изобилии злаки превратились из зелёных в жёлтые, обрели
жёсткость и в лучших традициях крымского лета впивались в ноги и
носки. Зато по ним от ветра бежали роскошные золотые волны, и Игорь
Николаевич, жмурясь от удовольствия, призывал студенток проникаться
этим завораживающим текучим движением, чувствовать его, размышлять
— как «поймать» его в картину…
Вскоре мы добрались до Барсукового мыса, с которого открывается вид на живописный камень с неблагозвучным названием «Срачный». Причудливой формы, будоражащей воображение, белоснежный, он чудесным образом украшает здешнюю береговую линию! Причина его необычной окраски делается понятной с первого взгляда. На камне в неизменном изобилии восседают бакланы. Их чёрные, слегка комичные силуэты печатаются на фоне воды, словно вписанные художником для пущей эффектности. Художники
устроились в траве у краешка скального обрыва, с видом на бухту.
Смотрели на море и камни, на золотую траву, и невольно любовались
не только пейзажем, но и друг другом. Игорь Шипилин говорил о том,
что для того чтобы писать всё это, надо самому стать частью
окружающего мира. Ощутить себя этим камнем, который обдувают ветра,
омывают волны, и на котором сушат свои растопыренные крылья
вездесущие бакланы… Пока мы проникались медитативностью момента, он
откупорил вино, и компания смаковала коллекционное шардоне из
стаканчиков, пущенных по кругу.
Андрей же решил
не обходить Казантип кругом, а поднялся на его скальный бортик от
поселкового кладбища к Капонирной горе. По пути ему повезло
встретить очень грустного котика и наблюдать улепётывающего в степь
зайца! Сверху казантипских склонов легко было разглядеть пёструю
группу, валяющюся в кищащей клещами траве на мысе рядом со Срачным
камнем.
Короткий путь
напрямик, и вот уже Андрей кормит Лену, а заодно и всех остальных,
запасённым утром в ПУДе беконом и сыром! Теперь картина стала
полностью идиллической — Шипилин поил художниц, Андрей — кормил,
гармония была полной. Кажется, единственным человеком, испытывавшим
в эти минуты беспокойство, была Лена. Ей хотелось перестать
прохлаждаться и продолжить занятия живописью.
И на обратном
пути она не удержалась-таки, присела с видом на пасмурное море и
снова распечатала краски. Группа художников удалилась к намеченному
с утра месту — смотреть, как Марина Бодрина делает скетч
фломастерами. Увы, это Лена пропустила — а этюд её вышел неудачным
и блёклым. Зато позже, в последний день в Мысовом, она написала
поверх него более удачную картинку, и фрагменты пасмурного
Казантипского берега остались в ней, гармонично вписавшись и
обогатив аскетичную композицию.
Пока Лена писала, сидя в траве, Андрей сначала сбегал вглубь Казантипа к бухте Семи Братцев, а потом вернулся и спустился искупаться в бухту, рядом с тем местом, где мучила свой этюд Лена. Вскоре, впрочем, его блаженное одиночество нарушило стадо пасущихся на мысу коз. Как выяснилось позже — мыс-то, под которым спрятался такой уютный пляжик, называется «Козиный»! А бухта с пляжем, к слову, — бухтой Голубинки. Не дожидаясь
Лену, Андрей спустился к старому причалу, где на радость художникам
и фотографам прибыло фактурных объектов!
|
Ну а потом
принялся искать в окрестных дворах затерявшуюся группу художниц. Но
достойным результатом поисков стали лишь призаборные розы,
украшавшие улочки Мысового…
Лена тем
временем собралась и тоже пошла искать группу. Но, как выяснилось
позже, неверно поняла объяснения о местонахождении заветного
дворика. Так же, как и Андрей, с которым она встретилась в процессе
поисков. Облазив прилегающую к Казантипу часть Мысового и не найдя
группу, Лена и Андрей вернулись домой.
А компания,
оказывается, уже была в даче. Мы посидели в беседке, обсуждая
проведённый день. Мысли о шашлыке делались всё навязчивее, и в
конце концов Андрей проник в святая святых — домик педагогов, и
разбудил задремавшего Шипилина. В наступившей темноте мы жарили на
костре шашлык из овощей и курятины, пили вино, пировали, и угощали
куриными костями явившихся из ночи ежей. Очень радуясь тому факту,
что дача хранила родившиеся год назад шутки и легенды. И ёж был
по-прежнему — Геннадий, но теперь он приходил на запахи еды уже с
супругой. Ежи не стеснялись ни людей, ни света, и видеосъемки
хрустящего куриной ногой ежа в свете фонаря проходили без
осложнений…
И снова были
песни под гитару, и чаепитие, и коньяк — пока порывы холодного
ветра окончательно не убедили всех в мысли, что время позднее, а с
утра начнётся полноценный учебный день. И для начала все решили
вернуться к облюбованному нынче домику…
27 мая 2018
г.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
|