Тихое прощание

Харьков. Акция памяти погибших РИА Новости

Поздние сумерки. Посреди площади Поэзии плещет-плещет-плещет фонтан с подсветкой. Клумбы петунии. Кондитерская. Молодая компания расселась на траве, пары обнимаются, велосипеды — небрежно рядом. Другой мир. Просто: мир. Не показывайте Донецку, не мучайте его.

Еще в апреле миллионники Донецк и Харьков неслись по одному пути. Митинг сепаратистов, тысячи полторы, на площади Свободы, самой большой в Европе, но с циклопическим (это вам не фонтан!) памятником Ленину, хотел, по примеру соседей, захватить в качестве форпоста областную администрацию: «С Россией! В Россию!»  В разбитые окна летели «коктейли Молотова». Группы нападающих пробирались сквозь пожар этажами выше. По известной схеме, но скорее для проформы, предприняли попытку штурма мэрии. Зато на ступенях подземных переходов, ведущих к метро, ловили и зверски били тех, кто осмелился выйти с государственной символикой Украины.

Сегодня совершенно очевидно, чья в Харькове власть и какие взгляды превалируют. Доказательства — не только в сине-желтом флаге, покрывающем плечи гранитного Тараса Шевченко (здесь традиционное место сбора сторонников Майдана) и в десятках флагов поменьше, развешанных вдоль проезжей части центральной улицы Сумской, прямо на гирляндах иллюминации. И даже не в аббревиатуре «ХНР», еле просматривающейся на арке приличного дома-«сталинки». Неблагозвучность усилили словом из трех букв сверху, да еще с припиской «ПНХ!» — туда послан бродячий призрак «Харьковской народной республики».

Город очистился и окреп настолько, что на него сочли возможным возложить горе «Боинга». Никогда бы не знать такого страшного доверия.

В минувший вторник из Донецка в Харьков, а потом по железнодорожной ветке, ведущей к заводу имени Малышева (при Союзе — флагман ВПК), проследовал состав из четырех рефрижераторов и пятого, обычного, вагона, хоть и красного цвета. Видимо, отцепили от фирменного поезда, табличку «Донецк—Москва» не сняли. Пресса подтекст уловила. По официальным данным, в рефрижераторах находились 282 тела и 87 фрагментов 16 тел.

— В среду двумя бортами отправили в Голландию сорок гробов. Но не сорок тел, это важно правильно понять. В каждом гробу — ну как бы сказать? — несколько мест.

Марина Шевченко, пресс-секретарь главы облгосадминистрации, произносит последнюю фразу, понизив голос. Она спустилась встретить меня в полутемный холл. Одиннадцать вечера. Будет интервью с губернатором. Чиновники на службе. Наряд бойцов внутренних войск (автоматы, ботинки-берцы с голенищами до колен) — тоже. Входную дверь для надежности дополнительно блокируют бревном. Жаль, забыла спросить — на выход или на вход.

Назначение почти полгода назад Игоря Балуты, представителя «Батькiвщини», мужчины крайне большого формата, исполняющим обязанности главы Харьковской облгосадминистрации кроме прочего «разбивало» давний тандем регионалов — Геннадия Кернеса и Михаила Добкина, мэра и областного головы, фактических покровителей Антимайдана. Влияние Кернеса—Добкина на бизнес, криминальный «полусвет», харьковские медиа и на умонастроения обывателей называли максимальным. Даже интеллигентская публика живописала «Гепу и Допу» не иначе как «наших бандитов», однако с нажимом на определение «наши». Формы местного самоуправления, равно как и местного патриотизма, иной раз причудливы до уродства.

Добкина, над которым нависла статья за сепаратизм, партия прикрыла собственным телом — выдвинула кандидатом в президенты. Впрочем, избранный Харьковом Кернес мог и самостоятельно выступать тяжеловесом против «ставленника хунты». Но на градоначальника, прямо на пробежке, совершили покушение. (Поддерживать агрессивную массу так, чтобы на Киев давить и самому при этом не пострадать, — было бы редким везением. Ринат Ахметов, не дожидаясь физической расправы, просто бежал из Донецка.)

В тяжелом состоянии раненого мэра перевезли на лечение в Израиль, и «ХНР» осталась на попечении Балуты. Когда недавно Кернес вернулся домой, перемены к лучшему в здоровье города тоже были очевидны.

Около 400 самых «беспредельных» сепаратистов и лидера движения «Юго-Восток» Юрия Апухтина задержали. Перекрыли потоки их финансовой поддержки. Из милиции, сменив руководство, уволили за трусость и предательство 230 человек, также почистили и обновили кадровый состав СБУ. Вдоль границы с Россией вырыли ров, построили 90 баррикад из бетона. По народной инициативе возник даже некий недемократический сайт. Горожане сами взялись выявлять и вывешивать фото тех, кто тащит в Харьков войну, чтобы не повторить судьбу вынужденных переселенцев из зоны АТО.

Хотя, ради объективности, надо сказать: последнее время настроения здесь снова тревожные. Ждут рецидивов. Особенно в дни, когда все внимание сосредоточилось на трагедии с самолетом Малайзийских авиалиний.

…Губернатор показался из комнаты отдыха, спросил разрешения курить и беседовать именно там: окно открыто. Когда я увидела, что закурить Игорь Миронович намерен не что-нибудь, а сигару, стала прицеливаться, чтобы сфотографировать. На что Балута флегматично заметил: его антинародный образ, с сигарой и пачкой долларов, уже использовали для карикатур. Напыщенный советский руководящий дух, кажется, весь вылетел отсюда в ночь после пожара.

Распоряжение на имя Балуты: согласно постановлению кабмина от 17 июля, организовать в Харькове «антикризисный центр для поддержки семей погибших и координации работы ответственных лиц по расследованию причин авиакатастрофы и лаборатории по идентификации погибших, а также резервирования гостиничных номеров для членов семей погибших, резервирования инженерных сооружений для проведения работ по экспертизе обломков самолета, предусмотрев соответствующие меры охраны и безопасности этих объектов». Документ подписал глава правительственной комиссии, вице-премьер-министр Владимир Гройсман (к моменту выхода этого материала он стал исполнять обязанности премьера вместо подавшего в отставку Арсения Яценюка. — О. М.). Вдогонку прилетела бумага, углублявшая и расширявшая полномочия. Сутки на изучение специальной литературы, как действовали в мире в подобных случаях, у него были. Не больше.

— Мне прежде казалось, обломки самолета исследуют отдельно от тел. Но экспертам надо представлять, где и как сидел каждый пассажир, как выглядел салон. То есть комплексно реконструировать до мельчайших фрагментов. Из нескольких вариантов мы выбрали завод имени Малышева, где подходящие по размерам ангары. Непосредственно обладминистрация готовилась опекать семьи погибших, как нас и ориентировали.

— Но в последний момент приезд родственников отменили?

— Идентификацию решили все же проводить в Голландии.

(Сошлюсь на информацию из достоверного источника. Такое исследование — процесс долгий и мучительный не только физически, поскольку необходимо произвести забор тканей у живых и составить картотеку биоматериала останков. А завод, куда доставили рефрижераторы, работает на нужды Укроборонпрома. Когда на его территорию, пусть и в пределах выделенного объекта, дополнительно должны попадать сотни людей — иностранные дипломаты, ученые, полицейские, не говоря уже о гражданских лицах, — риски, связанные со шпионажем или новыми терактами, возрастают многократно, какое оцепление ни выставляй.

К тому же оказалось: еще сложнее, чем тела жертв, собрать и привезти обломки самолета. Боевики отдали «черные ящики» — сейчас они у представителей Малайзии, потом будут в Нидерландах, а расшифровку записей бортовых самописцев сделают в бюро расследования в Великобритании. Зато куски металла, которые могли бы рассказать специалистам о характере поражения, либо пропадают на месте падения самолета из поля зрения международных поисковых групп, либо их находят со следами свежих повреждений.)

Аэропорт «Харьков». 23 июля 2014 г. РИА Новости

Словом, классическую модель расследования трагедии реализовать оказалось невозможно. Но город, где боролись два чувства — сострадание к мученикам из пассажирского «Боинга» и обида за украинских военных летчиков со сбитых террористами «СУшек» и «АНов» — «Наших мальчиков так не искали, не хоронили!» — откликнулся на призыв губернатора. Требовались волонтеры — переводчики с английского со знанием авиационной терминологии.

— Группы массово создавали через фейсбук, сами звонили мне потом, — Балута начинает перечислять: Университет имени Каразина, ХАИ, юридическая академия.

Почему-то вспоминаю: во время Майдана Харьков выступал главным поставщиком «титушек», маргиналов-наемников, и мы поражались: что случилось с «первой столицей»? Оказывается, отклик зависит от посыла — к кому и с чем обращается власть. Граждан оказалось в разы больше, чем «титушек».

…Брифинг в отеле «Харьков-Палас». Сергей Бочковский, председатель Государственной службы Украины по чрезвычайным ситуациям, информирует: специалисты из Нидерландов, Австралии, Малайзии, США, Великобритании и Украины завершают миссию.

— Из четырех вагонов три разгружено полностью, последний — открыт. На сегодняшний день отправлено 114 гробов.

О том, что «грузы-200», слишком долго находившиеся под палящим солнцем Донбасса, стараются не вынимать из рефрижераторов и мешки тоже не открывают, Бочковский говорит бесстрастно. Только в конце выдыхает напряжение: «Доклад закончил».

На лице комиссара Яна Тандера, главы миссии Национальной полиции Нидерландов, грустная улыбка:

— За последние несколько дней я как будто несколько лет прожил…

Он обращается к Бочковскому и Балуте:

— Вы сделали в Харькове все так — мы бы лучше не смогли. Мы проведем еще церемонию, когда будет отправляться последний рейс. Тихое прощание. Но процесс на этом не закончится.

Комиссар смотрит теперь прямо в объективы телекамер:

— Дело в том, что на месте падения еще есть останки. И то, что я сейчас скажу, возможно, неполиткорректно. Ненормальные люди — вы можете называть их террористами — это преступники, которые не пускают нас на место падения самолета. Работа закончится лишь тогда, когда всех погибших отправят на родину.

…Похоже, у организаторов все же оставалось опасение: митинг-реквием на ступеньках отеля сепаратисты попытаются сорвать. Хоть митинга как такового не было — минута молчания, Бетховен, Чайковский в исполнении симфонических оркестров областной филармонии и Академического театра оперы и балета. К маленьким, как подростки, малайзийским спасателям, которые смотрели на поминальные лампады, зажженные у портретов, подошла женщина, явно из активисток Майдана. Протянула сине-желтые ленточки. Один тут же, без раздумий, повязал на форменную рубашку, вежливо поклонился: «О`кей!»

— Где ж «О`кей»? У вас вот беда. Наших каждый день убивают…

Махнула рукой и заплакала.

Ольга Мусафирова
Собственный корреспондент «Новой газеты» в Киеве