Студент амстердамский. Глава двадцать вторая

alise84 — 15.07.2013 Глава двадцать вторая

Студент амстердамский. Глава двадцать вторая

( Адриан Эверсен. "Зима" )

- Вот, Прохор, тебе письмо, - сказал Матвеев - только, прошу: открой при мне. Сейчас поймешь, почему.
Прошка разрезал конверт: писем была два и оба написаны батюшкиной рукой.
- То, в котором отец тебе жалуется, что "Самсона" не на что покупать, а Петр в дешперации, на всех иностранцев зол и ходят слухи, что гнать их из России хочет, отложи. Сие - обманка. А другое - твое настоящее. Прочти его быстро, да послушай меня.
Прохор пробежал глазами строчки: все здоровы, приехал Еремей Елисеевич, ждут нового глобуса, задумали Эвклида переложить на русский со всякими добавлениями. Филимон не кот, а ехидна прокудливая, спит в шкафу. Внизу листа ваниной рукой большими буквами было написано " С Новым годом!"
- Прочитал? А теперь скажи мне, ты англичан, что в Амстердаме живут, на бирже играют да в газеты пишут знаешь?
- Всех нет, их - табун целый, а газетчиков знаю. Они в "Безголовом петухе" собираются. Часто просят меня что-нибудь из наших газет перевести. Но им что переводи, что не переводи - никакого толку. Мы - Тартария, ездим на собаках и едим их. Из Москвы в Питербурх выезжаем на упряжке из девяти собак, а приезжаем на одной. Восемь по дороге съедаем.
- Про собак погоди, потом расскажешь. А господина де Фо ты знаешь?
- Господина Фо? Даниэля? Де Фо он стал, когда решил прифранцузиться. При возрасте такой господин и парик в овцу?
Андрей Артамонович кивнул.
- Знаю. Слыхал, что он был по торговой части да писал памфлеты, еще что-то наделал, его в тюрьму и посадили, А потом выпустили. Говорят, что он шпионит здесь, да еще говорят, что он тори докладывает все о вигах, а вигам - о тори.

( А вот и господин Дефо. Паричок и правда "в овцу" )

- Прошечка, да тебе цены нет. - Матвеев всплеснул руками. - И откуда ты все знаешь?
- Ну я тихий, политесный, сижу в "Петухе" да слушаю. А они смешные. Я англичанам из газет перевожу, а они никак не смекнут, что я понимаю, о чем они говорят. Потом у меня друзей много...
- Ну ладно, золотой ты наш студент, слушай. Пойдешь в "Петуха" с письмом подметным, а как увидишь господина Фо, сделаешь так, чтобы он прочитал его. Да потом скажешь, что ты в смятении великом и просишь его слово дворянина дать, никому о том, что там написано, не рассказывать.
- А вдруг он слово даст и не расскажет?
- Это вряд ли, - хмыкнул Матвеев, - хотя, кто знает. Ты прав, пусть просто прочтет. А потом и тори и вигам все в подробностях расскажет. И о бедности нашей и о царевых планах. Ну так что там с собаками?
- Ну так они верят, что мы по России на собаках ездят. А как я сказал, что сие неправда, так мне сразу кричать стали, что в Питербурхе видели сие. Я им говорю, что это - просто забава, самоедских собак запрягать и по Неве кататься, а они не верят. А собаки красивые такие и ласковые. С ними дело иметь - одно удовольствие. И рыбу едят.
- Ну вот, ездим же, а дальше попутали немного - засмеялся Матвеев.
- А давайте про них тоже что-нибудь сочиним. К примеру, что они содомиты все, а?
- Ох, Прохор! С сими словами не шути. Впросак попадешь. Вон протопоп Аввакум, большого ума муж был, а содомитами честил всех мужчин, что бороды брили. Скользкое это дело. Но что-нибудь придумаем.

( Вот такая вот красавица самоедская собака )

На следующий день Прошка отправился в "Безголового петуха". Ему повезло, господин Фо уже был там. Прошка сел за стол, достал конверт, прочитал письмо, сокрушенно покачал головой и, оставив конверт на столе, пошел к стойке. Там он пристроился у начищенного кофейника и стал наблюдать, как сей мистер, оглядываясь, не видит ли кто, вытаскивает из конверта лист и пробегает его глазами.
- Ну давай, милый, дочитывай уже, мне мой пудинг несут, - думал Прошка. - А то придется сейчас как дураку у стойки торчать, выйдет ненатурально, как в комедии какой.
Наконец письмо было дочитано и засунуто опять в конверт. Прошка вернулся за свой стол, аккуратно убрал его в нагрудный карман и только после этого принялся за пудинг.

Студент амстердамский. Глава двадцать вторая

( Схутен Флорис ван Геррис. Голландский завтрак )

Домой он вернулся поздно. Фру Доротея кормила кашей котенка, грустно приговаривая:
- Вот уедет Харман Питербурх строить, будешь ты нам вместо сыночка. Скажи, - обернулась она к Прохору, - вот что у вас там такое, что столько голландцев туда едет? Богатство особое?
- Да нет, у вас-то тут побогаче и житье поудобнее устроено. - ответил Прошка. - А у нас места больше, простора. Вы не переживайте, Харман к вам ездить будет навещать, и вы к нему тоже.
- А тебе тут записочка, - вспомнила хозяйка, протянув ему сложенный вчетверо лист бумаги.
На листе было написано:
"Ради вашего благополучия и спасения вашей семьи будьте завтра в семь часов вечера возле Амстердамской биржи.
Даниель де Фо ".
- Вона как, - подумал Прошка. - Клюнула рыбка. Но как-то не по плану пошло. Ну да ладно, какое-там слово есть у них? Спорт? Вот и сыграем мы с тобой в спорт: кто быстрее, кто хитрее.

Студент амстердамский. Глава двадцать вторая

( Амстердамская биржа. Гравюра семнадцатого века )

На следующий день ровно в семь вечера он стоял у биржи. Господин де Фо появился, опоздав минут на десять. Начал скорбно:
- Юноша, я очень виноват перед нами, но так, как я поступил, мне велел поступить мой долг. Я прочел присланное вам письмо из Москвы и теперь располагаю многими сведениями, за разглашение которых вас в России не похвалят. Подумайте, что будет с вашей семьей, если царь узнает, о чем пишет в письмах ваш отец. А что будет с вами, когда откроется, что вы такие письма бросаете на стол в трактире? Я предлагаю вам сделку: я молчу об этом прискорбном случае, а вы немного поработаете на меня. Что скажете?
- Вот это да, - подумал Прошка, - сам пришел. Ответил, сделав скорбное лицо:
- Мне надо подумать.
- У вас пятнадцать минут, - англичанин нахмурился. - Больше ждать я не могу. Не имею времени.
- Ах ты пес всуесуйный, - ругнулся Прошка про себя, - руки мне выкручиваешь. Ну ладно, посмотрим еще, кто кого.
- Каковы мои гарантии того, что вы будете молчать? Как вы докажете, что это письмо было, оно ведь у меня? Что значит немного? И какая мне с этого будет выгода, если я начну работать?
- Ну коли человек говорит о выгоде - значит он согласен. - улыбнулся де Фо. - Не докажу никак, но клевета и слухи всемогущи. Они поползут, дойдут до кого надо...
- Это все пустое, вы меня просто пугаете, и я бы ни за что не согласился иметь с вами дело, если бы у меня не было в Англии своего интересу. Вы влиятельный там человек?
- Как вы думаете, слово человека, который контролирует английскую разведку что-то значит? А что у вас за интерес?
- Вот вы говорите, что контролируете разведку, а не знаете кого вербуете? - Прошка держался уже вызывающе. Подумал: " Спасибо деду, много мне всего порассказал, сейчас все в дело пойдет"
- Хоть поинтересовались бы, откуда я по-английски понимаю легко? Вот кто я, по-вашему?
- Вас называют князь Оршанский, но мне сие сомнительно. Я спрашивал: такого титула в России нет.
- А четвертым баронетом Делиэллом меня не называют?
Де Фо выглядел растерянным.
- Я - внук третьего баронета Дэллиэла и у меня в Англии коммерческий наследственный интерес.Особенно насущный, поелику, как вы верно заметили, Оршанским княжеством я не владею. Вы можете помочь мне его осуществить? Если да, я помогу вам.
- Мне надо подумать, - растерялся англичанин.
- У вас десять минут, - ответил Прошка.
- По рукам, - ответил де Фо, - подумав про себя, что парень совсем не прост, и может быть более полезен, чем он подумал вначале.
- Хорошо, - ответил Прошка, - увидимся тут же через три дня. Обсудим тонкости. - Он кивнул англичанину и медленно пошел от биржи.
Выждав какое-то время и увидев, что за ним не следят, он нанял карету и велел гнать в Гаагу.

( Райнер Винкелес. "Ночной Амстердам. Люди выходят из театра" )

Посольский служитель никак не хотел открывать ему среди ночи. Отчаявшись Прошка рявкнул во весь голос "Слово и дело".
Из глубины дома появился заспанный Матвеев. Увидев его даже не особо удивился, кивнул:
- Проходи быстро. Что случилось?
- Де Фо склонял меня работать на него. Я согласился.
- Ох, Прохор, большая к нам приплыла рыба. Давай-ка сейчас кофию выпьем да все обговорим, - озабоченно сказал Матвеев.