Путин — «собачник», а опытные собаководы знают, что собака, «сторожащая кость», может укусить и хозяина.

Освобождению Ходорковского предшествовали массовые утечки в СМИ о том, что «третье дело ЮКОСа» (оно же «дело экспертов») «имеет хорошие судебные перспективы». Последнее такого рода сообщение появилось в «Интерфаксе» 18 декабря, то есть накануне заявления Путина о помиловании Ходорковского.

Эту кампанию в СМИ можно было бы счесть давлением на Ходорковского с целью вынудить его подписать прошение о помиловании с признанием своей вины, если бы из его слов мы не узнали, что это прошение было подано еще в середине ноября и «вопрос о признании вины не ставился». То есть кампания в СМИ была пиар-сопровождением того аппаратного давления, которое, после того как вопрос о помиловании стал обдумываться Путиным всерьез, «источники в правоохранительных органах» оказывали на него самого.

Последний выстрел вслед убегающему зайцу был сделан в «РБК daily» 19 декабря в 18 часов 13 минут, сразу после заявления Путина. «Источник в Следственном комитете» сообщил, что расследование «третьего дела ЮКОСа» будет продолжено. Если это всерьез, то это заговор с целью свержения президента. «Третье дело ЮКОСа» уже невозможно при Путине, который отныне является гарантом неприкосновенности Ходорковского в глазах мирового сообщества.

Мы не будем углубляться в перспективы доказывания той конструкции, которую пытался воздвигнуть СК, но такого состава преступления, как «либерализация уголовного законодательства» (Федеральным cобранием по инициативе Медведева, но в интересах и на деньги Ходорковского), здоровый человек не придумал бы: это все-таки уже паранойя. Силовое окружение пыталось втянуть президента в «дело экспертов», активные действия по которому могли бы обернуться не то что провалом Олимпиады, а куда более худшими и долговременными последствиями и для него лично, и для России в целом.

Ладно бы в Думе, где они все-таки скорее только косят под ненормальных. Но люди с манией преследования в ближнем окружении слишком непредсказуемы и очень опасны.

Двумя неделями раньше Путин уже провел не такую эффектную, как освобождение Ходорковского, но в том же направлении спецоперацию, протащив мимо своего аппарата в Кремле пункт 3 проекта постановления об амнистии, благодаря чему на свободу вышли несколько участников «болотного» дела (см. «Новую газету», № 142 от 18 декабря).

Единоличное и никем не ожидаемое решение Путина о помиловании Ходорковского стало, конечно, следствием целого ряда его мотивов и соображений. Думаю, что сыграли свою роль и уважение к давнему противнику, и человеческое милосердие, — ведь и Путин тоже не машина. Но независимо от мотивов главным результатом, которого он достиг, стало указание «собаке, сторожащей кость» —  на ее место и некоторое «равноудаление» той группы соратников, которые и на самого президента попытались давить с позиции силы. Не могу согласиться с мнением тех коллег, которые считают, что решение о помиловании Ходорковского никак не влияет на общую конфигурацию власти.

Остается посмотреть, будет ли «дело экспертов» просто спущено на тормозах, или у той истерики, которую устроили в СМИ «источники», будут и какие-то не менее громкие последствия. Надо же отвечать за базар. Да и допросы уважаемых людей, обыски у них, дискредитация прежнего президента, президентского Совета по правам человека, а через это и нынешнего президента — разве это все были просто невинные шалости?

Леонид Никитинский
обозреватель «Новой»,
член Совета по правам человека при президенте РФ