Скованные одной цепью в стане рукопожатных. Флешмоб #именятрахнулмеерсон

uborshizzza — 03.09.2016
Продолжаю попытку разобраться в том, что происходит в 57-ой школе. Скандал в стане рукопожатных продолжается.
Итак, школа эта – знаменитая и богатая, что определяется ее месторасположением рядом с Кремлем (в Малом Знаменском переулке). Более того, у школы еще 2 филиала в районе Хамовников. Сейчас у них по 4 класса в параллели.
В 57-ой школе якобы сейчас учатся дети и внуков высших сановников России.
С чего все началось? С увольнения Бориса Марковича Меерсона.
Кто добился увольнения Меерсона? Ольга Николаенко.
Она работает в благотворительной организации «Центр адаптации детей беженцев». Также окончила 57-ю школу.

«Началось всё с одной очень храброй девочки. Она уже назвала себя и теперь я тоже могу – это Ривка Гершович. Ривка была волонтером в Центре адаптации и обучения детей беженцев, где я на тот момент была директором. Однажды она пришла ко мне и рассказала о том, что с ней происходило в школе. И сказала, что очень хочет, чтобы этого больше не было ни с кем и никогда. И что есть еще люди, которые готовы мне рассказать о том, что произошло с ними.
Не поверить Ривке было невозможно, потому что так не лгут и такого о себе никому не захочется выдумать. Но и поверить было тяжело. Мы начали самопальное расследование, привлекли юриста и зафиксировали свидетельства ряда жертв разных годов выпуска. Что меня окончательно убедило в том, что это правда, так это полное совпадение в показаниях у людей, незнакомых друг с другом. Версии болезненной фантазии или какого-то ужасного клеветнического заговора выглядели совершенно несостоятельными.
Мы решили без крайней необходимости не придавать огласке имена жертв, потому что этот опыт был для них крайне травматичен, а огласка могла усилить эту травму. Кроме того, мы опасались давления на жертв со стороны Бориса Марковича. Именно поэтому администрация, а в последствии и коллектив школы были поставлены нами в трудное положение – мы с полной уверенностью говорили о том, что происходило, но не предоставляли им реальных доказательств.
Я хочу здесь сказать еще одно важное – в значительном числе случаев происходящее нельзя было описать как «романы с ученицами». Это было сознательное и циничное использование положения учителя без всякой «романтической» составляющей.
В конце июля мы пришли к администрации и рассказали им о том, что узнали. Борис Маркович на тот момент находился в Израиле. Мы не планировали этого – мы выбрали единственный день, когда все представители администрации были в Москве. Мы назначили встречу с самим Меерсоном, однако Борис Маркович остался в Израиле и подписал заявление об увольнении.
На следующей встрече директор попросил меня предоставить ему хоть какие-то свидетельства, без них, по его словам, он не мог до конца нам поверить. Я обещала спросить пострадавших, что я могу предоставить. Однако через день Сергей Львович позвонил мне и сказал, что дополнительные свидетельства ему не нужны, он уже знает достаточно, чтобы выбрать сторону.
По причинам, о которых я сказала выше, мы не хотели предавать историю широкой огласке. Однако считали необходимым рассказать о произошедшем в педагогическом коллективе, чтобы осмыслить ситуацию и предотвратить возможность её повторения в будущем.
29 числа состоялся педсовет, на котором выступила Надежда Ароновна Шапиро и рассказала преподавателям школы о причинах увольнения Бориса Марковича. В тот же день появилась публикация Кати Кронгауз, которая вынесла этот разговор в публичное пространство. Друг с другом эти два события никак не связаны – Катя узнала не от нас и, насколько мне известно, не от учителей.
Дальнейшее от нас уже не зависело. Разразился скандал в фейбсуке, его подхватили СМИ, на ситуацию обратили внимание органы государственной власти. На следующем педсовете, который был 2 сентября, педагогический коллектив раскололся и несколько человек – включая Надежду Ароновну – вынуждены были уйти. Вечером того же дня стало известно, что администрация подаёт в отставку.
Я очень надеюсь, что школа устоит и будет работать. И что в ней никогда больше не будет происходить таких страшных вещей».

Немного о Ривке Гершович. Она окончила школу 2 года назад. Всего училась в 3-х школах Москвы. Обучение в школе воспринимала как нечто, унижающее ее достоинство. О себе пишет, как о гиперактивной, но в то же время склонной к депрессии. Сейчас она учится в США. Только что переехала.
Вот текст, которым она закопала историка Меерсона:

«Последние 2 года, с начала 11 класса я желаю всей душой, чтобы со мной ничего этого никогда не происходило, чтобы это всё оказалось страшным сном. Я не могу даже передать, насколько это было болезненно. Я всей душой желала бы быть просто хорошей девочкой, чтобы мне никогда не снились кошмары, чтобы никогда не было панических атак, чтобы я никогда не узнала насколько черства часть моих друзей. Я хотела бы просто просто любить, жить и учиться. Я не хочу больше просыпаться и не дышать. Я не хочу больше судорожно раздирать своё тело. Я не хочу больше видеть, как страдают другие. Я хочу, чтобы этого ада никогда-никогда не было в моей жизни. Однако уже ничего не воротишь. Единственное, что я могу сказать сейчас - я излечусь, а другие не пройдут через всё это! И я счастлива это сказать!
Весь этот скандал показывает, насколько наше общество прогнило.
Знаете почему я молчала 2 года? Потому что Борис Маркович говорил, что если ты скажешь, то школу закроют. Фактически это был своеобразный шантаж.
Теперь я думаю, что это такая ущербная тоталитарная логика: принести в жертву человека, много людей, из патриотизма. В 57-ой меня учили, что так быть не должно. Зачем же себе противоречить?
Кто виноват? Конечно же те, кто совершали преступления. Меерсон отлично знал, что его действия противоправны, поэтому он подготовил себе местечко для побега - Йокнеам».

Между тем, девушка довольно впечатлительная:

«В Москве в школе я избегала ряда предметов, и не потому, что мне не хотелось их изучать, а потому, что на меня там могли накричать и унизить.
Например, я до сих пор помню эти ужасные допросы у двери, зачем, куда и почему ты вышла.
Причины могут быть разные причины. Месячные, головная боль, усталость, нервозность, ты увидел за дверью человека, которого ждал полгода. Если ты выйдешь, то вернёшься и сможешь сосредоточится, а если нет, то будешь мучиться от менструальных болей, уснёшь, тебя будет трясти или ты будешь думать только о конце урока, когда сможешь обнять человека, по которому так сильно скучал.
Но ты не можешь выйти, если знаешь, что потом у двери тебе придётся объяснять при всём классе, что во время месячных у тебя болит живот, объяснять, почему ты не спал вчера всю ночь (а может у человека была паническая атака, и это не то, чем он хочет делиться), какое именно у тебя нервное расстройство и какие у тебя отношения с этим человеком, которого тебе так хотелось обнять.
К тому же после таких допросов невозможно нормально относится к учителю-садисту.
Какие бы у него не были позитивные качества, ты всё равно будешь тихо ненавидеть его, избегать его уроков и не сможешь сосредоточиться на них.
Дык вот, а здесь так вообще не делают! В смысле, если профессор так сделал, то ты можешь пойти и пожаловаться на него. И это правильно».

Что теперь может грозить Меерсону?
Говорят, если педагог не только домогался своих учениц, но и использовал при этом насилие, то ему светит 132 статья УК РФ «Насильственные действия сексуального характера». Наказание по ней — до 15 лет лишения свободы (если ученицам было меньше 18 лет, но больше 14 лет) или до 20 лет (если ученицам было меньше 14 лет). Наконец, в том случае, если все сексуальные контакты с ученицами у преподавателя были на добровольной основе, его могут привлечь по 134 статье УК РФ «Половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста» (максимальное наказание — до 4 лет лишения свободы за действия с лицом от 14 до 16 лет и до 10 лет лишения свободы за действия с лицом от 12 до 14 лет).
Преступления, подпадающие под действия 132 и 134 статей УК РФ, считаются тяжкими и не имеют срока давности. Проблема в том, что собрать по ним доказательства, если они были совершены несколько лет назад, сегодня крайне сложно. А именно на конкретных доказательствах строятся все судебные процессы против педофилов.
Не слабо так.
В некоторых постах упоминают про некий «меморандум», который запрещал ученикам выносить сор из избы.
Первой о нем написала Надежда Плунгян: по её словам, в 2005 году ученики объединились и начали рассказывать о проблеме в «Живом журнале», но в ответ Меерсон и учитель права Андрей Петроковский составили документ, запрещающий ученикам критиковать учителей. Всех недовольных ими подвергали травле, утверждает Плунгян:
«Тогда я попробовала написать статью о неприемлемости меморандума как меры воздействия на детей, после чего мне передали, что меня «больше не хотят видеть в школе». Я начала получать от бывших одноклассников насмешки и угрозы физической расправы. Родители друзей пожимали плечами».

Что касается Плунгян, то к ней вообще все пристают: она ещё во время громкого флешмоба «Я не боюсь сказать» рассказывала историю, произошедшую между ней и учителем математики, когда ей было всего 13 лет. (Мне было 13, ему 20—21, он преподавал в матклассах, и я была не первым его объектом. Он караулил меня после каждой перемены и шёл за мной до дома, тесня к стене, а потом звонил по телефону и держал меня часами на проводе, угрожая самоубийством. Уверял, что бросил из-за меня институт. Заваливал меня электронными письмами, по нескольку в день. Я страшно его боялась, но мне было некому сказать (тем более, что меня обвиняли в «чёрствости»).

Надежда Плунгян, по видимому, окончила 57-ю школу в 2000 году, так как она родилась в 1983 году.
Кандидат искусствоведения, с 2009 г. Старший научный сотрудник, с 2010 г. Работает в институте с 2008 г. в секторе (отделе) Изобразительного искусства и архитектуры (с 2013 г. — сектор Русского искусства Нового и Новейшего времени). Отец – Владимир Плунгян, член-корреспондент РАН (2009), доктор филологических наук (1998), сотрудник Института языкознания РАН и Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова.
Многие граждане просто в восторге от вскрывшихся ужасов:
«Открылось, что знаменитый "Меморандум" десятилетней давности (не материться в сетях, не бранить учителей и не разжЫгать под страхом изгнания), был призван заткнуть рты ученикам обоего пола.
Известно было, что исключённый тогда ученик назвал соученицу блядью; но не было известно, что назвал её так он потому, что она бегала стучать к Меерзону и сношалась с ним, и дерьмо едва не брызнуло во все стороны»

Но вот что по этому поводу пишет Маша Кац (окончила школу 10 лет назад, сейчас психолог, история относится к 2005 году). У нее был конфликт с некоторыми мальчиками из ее класса. Один из них писал в своем ЖЖ, который читала вся школа, оскорбительные для нее вещи: «один из них написал очень страшный и обидный текст про меня и тексты поменьше, но тоже очень неприятные, еще нескольким девочкам. А еще в специально созданном сообществе они вроде как написали хулительный текст про нашу учительницу по литературе, которой было много лет».
Тогда учителя и придумали Меморандум – правила поведения учащихся и учителей в социальных сетях.
Мария Кац утверждает, что ученикам, которые вели себя особенно вызывающе, основываясь на их поведении и оценках, предложили перейти в другую школу.
«Другой виток этой дискуссии происходил в сети, в нем участвовали выпускники школы со всех концов света (взрослые люди), которые сочли "Меморандум" ограничением свободы слова в школе. Самое главное, что нужно знать про эту дискуссию, — то, что ее участники не знали о ситуации практически ничего, и причины написания памятки и ухода мальчиков из школы просто придумывались на месте», — пишет Мария Кац.

Ранее по этой же теме: «Елена Пенская :
"Я прочла на сайте 57 школы обращение директора к учителям, выпускникам, ученикам, родителям с призывом создать комитет неравнодушных...
Хочу пояснить и напомнить, что в 2005 году у меня был разговор с руководством. Все детали "истории с историками" 2003-2004 гг, известные мне (в эти годы в школе училась моя дочь), я сообщила Б.М.Давидовичу. После этой встречи мне стало известно, что мое сообщение на узком совете администрация школы приняла решение считать непроверенным слухом и шантажом. Один из учителей - Петроковский - подал заявление об уходе, но его не подписали. Другой фигурант - Меерсон - стал выполнять обязанности заместителя директора по внеклассной работе.».

Итак, у нас тут несколько охуительных историй.
Первая – это истории Екатерины Кронгауз и Надежды Плунгян, которые окончили 57-ю школу в 200-2001 году. Они что-то явно имеют против историка Меерсона и администрации школы, но помалкивали. Плунгян теперь рассказала, что в 13 лет подверглась домогательствам какого-то стажера учителя математики, а нее не защитили, и ей не поверили. Кронгауз, судя по ее сказанным вскользь словам, в 16 лет сама была влюблена в историка Меерсона. Но что там было-не было, мы не знаем.
Между тем, Кронгауз и Плунгян продолжали следить за жизнью любимой школы.

В 2004-2005 году в одном из старших классов 57-ой школы была склока. Мальчики травили девочку, Машу Кац, обзывая ее блядью и подозревая в связи с учителем истории. Была ли эта связь на самом деле? Маша этого не подтверждает. Маша и еще несколько девочек, которых, видимо, тоже объявили блядями, пожаловались любимому учителю. Он придумал «Меморандум» - правила поведения в социальных сетях. Но к скандалу уже подключились родители и бывшие ученики школы. Скандал удалось замять, мальчик, который писал оскорбительные посты, перешел в другую школу.
Среди подключившихся к скандалу была Екатерина Кронгаус и Надежда Плунгян. Кронгауз хотела выпустить статью с рассказом Плунгян о домогательствах к ней стажера-математика и заодно поднять вопрос о нравственном климате в 57-ой школе, но тогда статья не вышла, потому что у коллег Екатерины в этой школе учились дети, и они не хотели лишнего шума.
2 года назад школу окончила Ривка Гершович, которая, по ее словам, получила какую-то психологическую травму на почве отношений с историком Меерсоном. Она молчала, потому что не хотела вредить школе. Но ее знакомая Ольга Николаенко уговорила ее рассказать. Они нашли еще свидетелей и поставили директора перед фактом. Он вынужден был уволить Меерсона, который в это время был в Израиле. Но если Меерсон был в отпуске, то уволить его было нельзя. Что-то тут не сходится. Может, он сам уволился потому, что уехал?
Далее на педсовете учительница литературы Надежда Шапиро, которая знала обо всем этом от Николаенко, рассказала учителям о том, за что уволили Меерсона.
Совершенно случайно о злодействах Меерсона решила рассказать в своем ФБ и Екатерина Кронгауз, после чего история приобрела медийный размах.
Подключился СК.
Четыре учителя уже заявили о невозможности дальнейшей работы в гнезде разврата, а директор вначале поместил на сайте школы сообщение о том, что увольняется по собственному желанию, а потом это сообщение убрал.
Теперь одни выпускники пишут, что в школе все было прекрасно, а другие вспоминают о совращениях. Таких набралось уже 10 человек (см. ФБ Андрея Бабицкого).

Скоро будет флешмоб «#именятрахнулмеерсон».

Заодно всплыли и обиженные мальчики. Меерсон, оказывается, и к ним приставал! К другим мальчикам приставал учитель математики, а еще в этой школе в промышленных масштабах торговали синтетическими наркотиками.
Последнее заслуживает внимания: не наркотиков ли перебрали все эти люди? Зачем они топят школу, в которой учились? Зачем весь этот шабаш?
Напомню, что весь скандал происходит в гнезде либералов. Я смотрела ФБ тех лиц, что упоминаются в связи со секс-скандалом. Они все одинаковы. Все поддерживают какого-нибудь Олега Сенцова, хотят, чтобы Собянин ушел в отставку, август 1991 – их праздник, личность выше общества и пр.
Но многие из них уже живут за границей.
Вот что пишет один из бывших учеников, который теперь живет в Норвегии:

«Надо сказать, что первые лет пять после окончания я был изрядным патриотом родной 57 школы. Мне казалось, что учили нас прекрасно, уважали в нас личностей и всякое такое. Я даже поработал некоторое время в школе в разных ролях. После этого этого я несколько лет был патриотом родного ВМК, хотя и существенно менее яростным. После этого мне повезло поработать и поучиться в других местах, в том числе вне России, переехать несколько раз в разные страны и вообще поглядеть мир.
И понял я, наблюдая за организациями и коллективами, что важной характеристикой любой системы является адекватная реакция на критику, включающая её анализ, и, в случае обоснованности, изменения. Кроме того, это подразумевает умение вести дискуссии, не называя оппонента говном.
У нас было недоразвито критическое мышление в областях, связанных с реальной жизнью, а не со школьными предметами, как бы это странно не звучало. Особенно это касается человеческих отношений и всяких собственных переживаний.
Системе глубоко пофиг на сигналы снизу, и история 2005 года тому пример.
Я безусловно благодарен школе за то хорошее, что там было. И моей нынешней жизни я во многом обязан школе, иначе не быть бы мне PhD в области прикладной математики. И родной 57митский значок я бережно храню, хоть и нету случая надеть.
Но, пожив несколько лет в отрыве от школы и посмотрев на иные места, я вижу, что в старшей части 57 школы отсутствует прогресс и изменения.
Я хочу с гордостью носить значок 57 и не стыдиться его. Это, безусловно, был важный этап в моей жизни, во многом её определивший.
Я хочу, чтобы с 57 ассоциировалось хорошее, а не смешки в духе "ааа это то место где ебут старшеклассниц, да и мальчиками не брезгуют".
.Поэтому, имхо, надо не ходить на митинг и не писать петиции, а искать нового человека на роль кризисного управляющего. Если ушедшая команда не вернется, то я полагаю, что предложения о работе в других школах не заставят себя долго ждать. Сложнее с детьми, но, в целом, переход в другие школы вполне возможен и в Москве некоторый выбор есть.
А всех граждан, которые замешаны в историях, надо назвать и изгнать, если факты подтверждаются, и, возможно, посадить, если тому будут причины. Страна должна знать героев. Иначе, полагаю я, многие захотят спрятать свой 57 значок куда подальше.
Ну и надо понимать, что лайфньюс и первый канал -- эта та цена, которую мы платим сейчас за решение Менделевича ничего не делать, когда звенели звоночки много лет назад».

Человек в 57-ой школе сам учился, никаких ужасов не заметил, но охотно верит, что что-то такое могло быть и требует поменять администрацию., потому что так сделали бы, например, в Норвегии.

Нужно, знаете ли, соответствовать своим ученикам, которые нынче живут по всему цивилизованному миру.
А в цивилизованном мире принято, что Россия и все, кто в ней живут – преступники, и должны как минимум постоянно каяться и просить прощения.
Это – вторая часть Марлезонского балета. В 1987 году на страну вдруг посыпался град разоблачений. Оказалось, что все герои были или психи, или предатели, или их вовсе не было. Ну и так далее, по всем пунктам.
А кто был разоблачителем? Писатели, журналисты, общественные деятели, которые почти все были родом из номенклатуры и ее идеологической обслуги.
Потом был 1991 год, а они кто уехал, а кто получил здесь нехилые посты и имущество.
Большинство уехали, но оставшиеся учили своих детей в той же 57-ой школе.
Сегодня их дети набросились и на нее.
Видимо, следует новый Исход.
Все это – звенья одной цепи.

В верхнее тематическое оглавление Тематическое оглавление (За жизнь)

Сохранено