Сирия. Краткий курс парламентаризма
el_murid — 01.08.2011События в Сирии для людей, не очень знакомых с её историей и
спецификой, вполне могут быть предметом стойкого непонимания -
почему по всем видимым признакам диктаторский режим Асада лучше,
чем демократическая и плюралистичная Сирия?
Я не столь наивен, чтобы в одном небольшом тексте объяснить этот
момент, однако попытаюсь дать общее представление.
Этноконфессиональный состав Сирии очен пёстр, причём для Сирии
характерно компактное проживание этнических групп. В связи с этим
становление сирийской нации до сих пор не закончилось - говоря
иначе, сириец вначале считает себя алавитом, курдом, друзом, арабом
- а уж затем сирийцем. Именно этим можно объяснить стремление Сирии
к объединению с другими арабскими государствами - в своё время, как
известно, Сирия и Египет создали единое государство ОАР. Партия
БААС всегда стремилась быть партией общеарабского толка, в том
числе существовали проекты объединения Ирака и Сирии и так
далее.
В том числе недостаточная самоидентификация сирийцев, как единой
нации, привела к тому, что и исламские организации - в первую
очередь, безусловно, "братья-мусульмане" создавались на
общеарабской основе. Специфичность сирийских братьев-мусульман
заключается в том, что социальной опорой их является
преимущественно городское население - в отличие, скажем, от
египетского Ихвана, чья основа - средний и низший класс
преимущественно сельского населения.
В годы до прихода к власти Хафеза Асада сирийские
"братья-мусульмане" активно участвовали в политической жизни
страны, которая протекала более чем бурно - военные перевороты,
мятежи, смена правительств и так далее. На этом фоне постепенно
нарастала усталость общества - чем сумела воспользоваться БААС,
которая провозгласила курс на стабильность, социальную
справедливость и признание прав всех меньшинств Сирии.
Нюанс в том, что для Сирии военная служба была непрестижным
занятием - и представители суннитского большинства неохотно шли на
службу - поэтому сирийская армия всегда была крайне
непропорционально представлена меньшинствами. И в первую очередь -
алавитами. Алавиты - крайне специфическое конфессиональное течение,
которое весьма сложно идентифицировать с точки зрения какой-то
религии - что, впрочем для земли, которая является колыбелью
трех мировых религий, совершенно неудивительно. Лозунги БААС были
весьма популярны в армейской среде - и когда пришло её время,
оказалось так, что именно алавиты стали ведущей социальной группой
страны.
Для массового сознания этот факт был весьма сложно воспринимаемым -
это как в России президентом будет избран еврей. Причем такой
колоритный - типа Бер Лазара. Однако алавиты, которые были одной из
наиболее низших по своему социальному статусу групп, сумели
довольно уверенно удержать своё новое место в сирийском обществе,
умело воспользовавшись специфической особенностью
этноконфессионального строения Сирии - хотя сунниты и являются
большинством - но остальные этнические и конфессиональные группы
суммарно по численности примерно равны суннитам. Алавиты сумели
довольно быстро выстроить новый баланс и заново перераспределить
влияние разных групп. Главное - алавиты сумели продавить в массовом
сознании если не отказ (это, конечно, невозможно в конкретных
сирийских условиях) - то по крайней мере, курс на построение
секулярного общества. Ислам постепенно переставал быть тем
универсумом, который объединял общество - его стала постепенно и
аккуратно вытеснять идея справедливости в ее более светском
изложении.
В итоге "братья-мусульмане" из ведущей политической силы страны
постепенно превратились в оппозиционное течение - и
радикализовались. При этом заслуги "братьев-мусульман" в
антиколониальной борьбе никак не оспариваются. Можно провести
приблизительную аналогию с орденом Сенусийя в Ливии - он был
ведущей силой Ливии в её антиколониальной борьбе, сенуситы сумели
объединить страну - но на каком-то этапе стали её тормозом.
События 82 года в Хаме были реакцией радикальных исламских групп -
в первую очередь "братьев-мусульман" на новую ситуацию в стране. И
ошибка, которую допустил Хафез Асад - промедление с подавлением
выступления в Хаме - отчасти понятна - он рассчитывал, что
обойдется без крови - но события пошли по самому неблагоприятному
сценарию. Тем не менее, свирепое подавление мятежа - а это был
именно мятеж - и введение чрезвычайного положения - как ни странно,
но существенно ослабило градус противостояния.
Сирийское общество смирилось с новой конфигурацией и предпочло
традиционную восточную политику подковёрных коалиций и выбивания
конкретных преференций ненадежному делу вооруженного сопротивления.
В итоге в Сирии был создан специфический - но довольно
распространенный на Востоке - баланс, при котором формальное
меньшинство формально правит большинством. Аналогичная ситуация
была в соседнем Ираке - где наоборот, суннитское меньшинство вполне
уверенно правило шиитским большинством и осуществляло управление на
курдском севере.
Безусловно, что ни о какой стабильности говорить не приходится - и
уж тем более, ни о каких западных демократических стандартах. Но с
другой стороны, Сирия никогда не претендовала на то, чтобы
считаться Европой. Когда твоя столица в 2 раза древнее всей
европейской цивилизации - почему ты должен принимать правила,
установленные для западных варваров?
Именно поэтому совершенно непонятно, почему хрупкий - но всё-таки
мир в Сирии должен быть сменён на чуждую сирийцам демократию, при
которой они не жили никогда, не имеют никаких традиций
существования в диктатуре большинства - а их небольшой опыт
существования в псевдопарламентаризме 50-60 годов наоборот, говорит
о том, что демократия - это бесконечные перевороты, заговоры, кровь
и мятежи.
Полный оригинал текста - на WordPress
|
</> |