САХАРНАЯ БУМАГА. НЕПРЕМЕННО СИНЯЯ
cambria_1919 — 07.12.2021Очень меня в детстве пугала эта картина В. Поленова.
Хотя когда я ковидом болела, наверное, выглядела точно так же, как эта несчастная.
Медицина, наверное, из наук древнейшая.
За последние лет сто продвинулась она головокружительно далеко.
Но нам, конечно, и теперь она кажется несовершенной.
И вот в пылу разочарования вдруг почудятся глубокие смыслы в старинных снадобьях.
В древних врачебных приёмах.
И всяческие "рецепты бабушки Матрёны" идут на ура.
Мудрость же веков!
А что значило заболеть, надеясь на бабушку?
Чем реально лечили?
Н.П. Вишняков (1844 - 1927), наследник известного золотопрядильного дела и к тому же один из первых русских палеонтологов, вспоминал о детстве:
"Обыкновенно у нас обращались к помощи врачей уже в случае определившейся болезни, с которой не удавалось сладить своими средствами.
Иногда эти средства были "симпатические".
Заговор считался действенным средством от зубной боли и против бородавок: для этого носились с нательным крестом ладанки, бумажки, камешки.
Когда у меня был жар, мне привязывали на ночь к подошвам по селёдке - селёдки должны были "жар вынимать".
Градусника тогда не знали, а определяли болезнь по осмотру языка и ощупыванию пульса головы».
Правда, высунуть язык больных просили и в ХХ веке:
Вишняков продолжает:
«Насморк и кашель лечили тем, что накапают на синюю (непременно синюю!) сахарную бумагу сала и привяжут к груди на ночь или обернут шею заношенным (никак не новым) шерстяным чулком.
В тех же случаях поили горячим отваром мяты или липового цвета, чтобы пропотеть».
Отвары целебных трав всегда были незаменимым лекарством.
Великий Гойя изобразил себя хворого – и доктора, который поит его отваром:
Всё неприятное, связанное с пищеварением, называли "животом".
Лечили тем, что имелось в каждом доме:
«Если человек бился "животом", его поили капустным или огуречным рассолом, квасом с солью или давали есть мочёной груши».
Какие ещё есть болезни?
«Если болела голова, ставили к затылку горчичник.
Полнокровным, страдавшим приливами,"кидали" кровь хоть один раз в году и непременно в определённое, одинаковое время года - и после этого кровь переставала "проситься".
Кровопускание в самом деле помогало при гипертонии.
Старинная картинка прекрасно передаёт эмоции целителя и пациента:
«Вообще в чудодейственную силу кровопускания, пиявок и банок все безусловно верили и считали эти средства панацеями во множестве болезней воспалительного характера».
Банки!
Даже в ХХ веке их вовсю ставили.
В основном при пневмонии.
А уж в старину вообще по разным поводам и на разные места:
Этим методам лечения верили свято:
«Иногда больной, лёжа почти в бреду, сам умолял, чтоб ему пустили кровь.
Для этой цели приглашался экстренно домашний цирюльник, приходивший в определённые дни брить бороды и усы у мужской половины семейства".
Старинные гравюры, изображающие кровопускание, конечно, впечатляют.
Но вот фото уже ХХ века – народные целители долго практиковали это дело:
Конечно, у Вишнякова описано "тёмное царство" купечества.
Оно не слишком доверяло новомодным врачебным методам.
Однако и в дворянских семьях лечение было точно таким же.
Н.В.Давыдов (1848 -1920) - представитель старого аристократического рода.
Юрист, известный общественный деятель.
Самой экзотической - для нас, конечно - была его должность председателя Суда чести общества периодической печати и литературы.
Был и такой суд!
Но вернёмся к болезням и целителям.
"Лечение тогда было намного проще нынешнего; температуру не измеряли ещё, а дело ограничивалось ощупыванием лба, осмотром языка и выслушиванием пульса».
Правда, аристократов лечили уже доктора.
Халатов и шапочек врачи тогда не носили.
Ездили к пациентам и принимали в своих кабинетах в обычных визитных костюмах:
Медики-гуманисты лечили не только состоятельных больных.
И в бедные жилища они шли, помогали, чем могли:
Картина Пабло Пикассо (да, да, его! но совсем молодого) «Знание и милосердие» показывает всё, на что мог рассчитывать тогдашний больной.
Это осмотр и советы доктора и терпеливый уход милосердной сестры (отвар!):
Сельский доктор в зимнюю непогоду пробирается к своим пациентам:
Любопытно, что было в таком докторском саквояжике.
Пикантная американская иллюстрация.
Саквояж открыт, и доктор в деле, со стетоскопом.
Похоже, состояние пациентки не внушает опасений:
Белые халаты врачи ради гигиеничности массово надели к началу ХХ века:
А вот какой доктор в халате несколько иного кроя:
Но во времена детства Давыдова о халатах врачей и помину не было.
Не было и «скорой помощи»:
«К знаменитостям (в Москве славились тогда доктора Овер и Альфонский) обращались в крайних случаях, а показавшийся нездоровым субъект осматривался домашним доктором, приезжавшим в определённые дни и часы, так же, как часовщик для завода столовых и стенных часов».
Доктор А.А. Альфонский был известным хирургом.
Особенно знаменит удачными операциями по удалению камней при мочекаменной болезни и успешной акушерской практикой.
Ректор Московского университета.
Тайный советник (по-военному генерал-лейтенант).
В общем, не тот врач, которого стоило беспокоить по поводу насморка:
Так что именно домашний врач - что называется, специалист широкого профиля - начинал активно бороться с хворью:
«Больной подвергался лечению, не обходившемуся никогда (увы!) без касторового масла.
Затем, глядя по болезни, укладывали в постель.
Если болело горло, то на шею навязывалась тряпочка с зелёной, очень пахучей мазью, а то на грудь клалась синяя (в которую завёртывали "сахарные головы") бумага, проколотая и обкапанная свечным салом.
Давалось потогонное в виде настоя из липового цвета, сухой малины или земляники, давалась также хина, прибегали, к ужасу детей, к страшным мольеровским инструментам».
«Мольеровские инструменты» - это клистиры.
Поскольку тут клистир готовится не для ребёнка, а для дамы, то картинка 18+.
Считалось, что это галантная ситуация:
Чем ещё лечили «горячки» - то есть всевозможные инфекции и воспаления»?
«Клались на голову мокрые компрессы, а на ноги и на руки горчичники, и держали на диете».
Но что это за синяя бумага такая?
Без неё, оказывается, лечение что дворян, что купцов и не лечение.
Бумага эта была очень плотной и потому для компрессов хорошо подходила.
Снималась она с сахарной головы – крепкого рафинада, сформованного в виде конуса.
Вот рекламный польский плакат, где картинные поляки в национальных костюмах утверждают, что сахар даёт силу и здоровье:
Сахарные головы выпускались весом от 5 до 15 кг – на плакате как раз показаны два размера продукта, завёрнутого в ту самую синюю бумагу.
И ещё одну сахарную голову не могу удержаться и не показать.
Потому что стихи про неё сочинил известный сладкоежка Осип Мандельштам:
Счастье выздоровления – одно из сладчайших чувств человека.
Особенно в детстве оно ярко.
И пережитые болезни сразу кажутся совсем нестрашными и неопасными.
Н.В. Давыдов, вспоминая свои детские хвори, делал вывод:
«Болезни тогда, очевидно, в соответствии со степенью развития врачебной науки, были более просты - дети обычно хворали перемежающейся лихорадкой, горловыми болезнями, желудочными, а иногда и горячкою".
Но это взгляд ребёнка.
Для родителей детская болезнь всегда была причиной мучительных тревог и опасений:
Это бедная семья.
Но и богатым было ничуть не легче:
Что удивительно: и купцы, и дворяне лечились практически одинаково!
Пользовали всё ту же сахарную бумагу.
То же сало, ту же тряпку на шее.
Те же горчичники и липовый чай.
Можно подумать, так было только в России, стране щей и лаптей.
Но нет!
Агата Кристи росла в зажиточной викторианской семье и была по крайней мере на 45 лет моложе и Вишнякова, и Давыдова.
Но она рисует примерно такую же картину собственного детства:
"Надо сказать, что и над детьми теперь трясутся куда больше, чем раньше.
На лёгкий жар вообще не обращали внимания.
Если температура выше тридцати девяти с половиной держалась двадцать четыре часа, это могло повлечь за собой визит врача, но на меньшие цифры никто не реагировал.
Случалось, кто-то объедался зелёными яблоками и мучился от так называемого приступа печени».
Конечно, никто не диагностировал бы «больной печени» у такого вот мальчишки-чистильщика обуви, который вгрызается в немытое яблоко.
Объелся, да и всё тут:
Это если юная леди объелась, говорили о печени:
И что же ждало такую падкую на яблоки леди?
«Двадцать четыре часа в постели, голод, и, глядишь, болезни уже и след простыл":
Как всё просто в детстве!
|
</> |