«Рожденные воевать» - гето-дакийские племена VII в. до н.э. - III в. н.э. Часть

ortnit — 05.01.2022 В предыдущей главе я дал довольно упрощенную картину гетского этногенеза и почти не затрагивал проблему культурогенеза, без которой понять проблему рождения гетской племенной общности просто невозможно. В этой части мы отчасти исправим эту проблему, но в еще большей степени нам предстоит понять, что связывает гетов с обширным регионом между Карпатами, Дунаем и Днестром.
Дело в том, что для румынов и молдаван, как обывателей, так и историков и археологов (большинства из них) само собой разумеющейся истинной является их прямое происхождение от древнего гето-дакийского населения, а его, в свою очередь, они возводят едва ли не к населению эпохи неолита. В книгах, ярким примером которых служат изданные на русском языке труды советских археологов В.Л. Лапушняна (Ранние фракийцы в X – начала IV вв. до н.э. в лесостепной Молдавии. Кишинев, 1979), И.Т. Никулицэ (Северные фракийцы в VI-I вв. до н.э. Кишинев, 1987) и их румынского коллеги Д. Берчу (Даки. Древний народ Карпат и Дуная. Москва, 2008). Как это часто бывает, более молодое поколение историков и археологов (в первую очередь М.Е. Ткачук и А.Н. Левинский), менее связанное со старыми школами и традициями, более пристально изучающее накопленный материал, поколебало классическую точку зрения на происхождение гетов и их роль в ранней истории Карпато-Дунайско-Днестровского региона. Из этих исследований следует, что достоверная гетская культура распространяется на интересующем нас пространстве достаточно поздно – в V-IV вв., причем это был длительный процесс.
Как видно из упомянутого названия монографии Лапушняна, в советское время археологическую историю фракийцев раннего железного века начинали уже с Х века до н.э. Точнее с ними связывали культуры т.н. «фракийского гальщтата», которые, как мне кажется, точнее будет именовать культурами «восточного гальштата». Формирование этих культур в Карпато-Дунайском и Карпато-Днестровском регионах связано с несколькими волнами населения из Среднего и, в меньшем количестве, Нижнего Подунавья. На раннем этапе эти миграции привели к формированию культур Козия-Сахарна и культуры Басарабь. На позднем этапе их взаимодействие на фоне упадка первой и миграции носителей второй на восток, сформировалась культура Басарадь-Шолданешть в Молдове. Все эти группы населения в советской археологии было принято относить к фракийцам, что вызывает вопросы – откуда фракийцы, если миграции из Среднего Подунавья? М.Т. Кашуба предполагает более вероятное решение, связывая мигрантов с иллирийскими племенами (иллирийское культурное влияние вплоть до VII в. до н.э. довольно сильно ощущалось даже в скифской культуре).
Культуру Басарабь-Шолданешть традиционно датировали VIII – первой половиной VI вв. до н.э. Однако, в последнее время появилась тенденция к укорачиванию ее истории. М.Е. Ткачук обосновано предположил, что она прекратила свое существование уже в VII в. до н.э., одновременно или незадолго до появления в регионе скифов. Можно предполагать, что часть шолданештского населения сосуществовала со скифами в качестве анклава в Бессарабии.
Скифы или точнее «скифы» сыграли большую роль в судьбах племен Восточной и Средней Европы. В VII веке до н.э. наблюдается тенденция к переселению «скифских» племен в лесостепные регионы, что было, очевидно, вызвано какими-то климатическими причинами, высыханием степей Северного Причерноморья. Скифы появляются в лесостепи Среднего Поднепровья. Другая группировка их оседает в верхнем и среднем течении Днестра (западноподольская группа). Одновременно появляется «скифская» культура Чиумбруд в Трансильвании. С этими же процессами связано и появление скифов в лесостепной Молдове, где они концентрируются в Попрутье. Уже ок. 600 г. до н.э. фиксируется появление скифов в степной зоне Нижнего Подунавья, у с. Огородное.
Схожие процессы наблюдаются также в Сев. Добрудже, где в середине - второй половине VII в. фиксируется культурная катастрофа: в огне гибнет эпонимное поселение Бабадаг III. Археолог Г. Симеон отмечает появление в Добрудже «номадов» из Северного Причерноморья, которые начинают осваивать эту область уже в к. VII – первой половине VI в. до н.э. С ними связаны городище Териверде с культурой скифоидного облика (конец городища датируется 1й четвертью VI в. до н.э.) и могильник Чилик-Дере (приблизительно последняя четверть – конец VII в. до н.э.).
М.Е. Ткачук связывал со «скифской» экспансией на Запад (которая маркируется скифскими стрелами на городищах Средней Европы в слоях разрушений и признаками завоевания) прекращение развития древностей типа Шолденешть в Бессарабии и Бабадаг III в Добрудже. При этом, «скифские» памятники, особенно в лесостепной Бессарабии, указывают скорее не об освоении этого региона кочевниками, а об установлении ими контроля здесь.
В Южном Прикарпатье, Мунтении и Южной Трансильвании культура Басарабь развилась в VII в. до н.э. в группу древностей Бырсешть-Фериджили-Тигвень. Эта культура просуществовала дольше восточной, шолденештской группы. Ее конец датируется сегодня первой половиной V в. до н.э. (в посте про агафирсов я указывал 400 г. до н.э., там же высказывалось мнение некоторых археологов о том, что эта культура и была агафирской, но как увидим, есть и другие мнения). В VII-VI вв. до н.э. эта культура имела тесные связи с т.н. «Западной Скифией» Трансильвании и Восточной Венгрии, а также с родственными культурами «иллирийцев» Юго-Западной Олтении (культуры Балта-Верде и Гогошу).
Как я уже говорил, в Трансильвании сложилась культура Чиумбруд, которая сочетала скифские и местные «басарабьские» элементы. Распространено мнение, что возникновение этой культуры нужно связывать с агафирсами (в предании, записанном Геродотом в V в. до н.э. Агафирс называется братом Скифа, в земле агафирсов «Отец истории» помещает истоки реки Мариса/Муреша). Однако, это заслуживающее внимания мнение плохо согласуется с судьбой трансильванских «скифов». Во 2й половине VI в. до н.э. их военно-демографический потенциал заметно уменьшается (судя по могильникам), а к концу столетия они и вовсе исчезают. Между тем, в это время агафирсы в письменных источниках выступают в роли грозной силы, конфликтующей со скифами Северного Причерноморья. С их исчезновением Трансильвания на долгое время становится почти пустынной. Эта ситуация сохранится вплоть до прихода кельтов в этот регион в IV в. до н.э.
Еще раньше, в 1й половине VI в. до н.э. прекращает свое существование западноподольская группа «скифов». В тоже время, на рубеже VII-VI вв. до н.э. формируется «скифская» культура Векерзуг в венгерском Альфельде. За довольно короткое время она распространяется на обширные пространства. Влияние векерзугских «скифов» археологи отмечают даже в Северной Италии (венетская культура Эсте). Это находится в полном согласии с данными Геродота, который помещает в Среднем Подунавье сигинов, которых причисляет к потомкам мидийцев. Судя по археологическим данным, эти «скифы» - сигины сформировались в результате миграции в первую очередь заподноподольской группировки «скифов», к которым позднее присоединились чиумбрудские «скифы» Трансильвании. Их господство в Паннонии будет сохраняться вплоть до вторжения кельтов на рубеже V-IV вв. до н.э.
Возможно под влиянием «скифов» группа населения Бырсешть-Фериджиле переселилась в конце VII в. до н.э. в Добруджу. С ними связаны два погребальных комплекса в районе Тулчи (Северная Добруджа) и могильники Добрина и Крыгулево (Южная Добруджа). Погребальная керамика этих памятников практически идентична керамике Бырсешти-Фериджиле.
С группой Добрина-Крыгулево связан важнейший памятник Южной Добруджи – могильник Равна, датируемый VI-V вв. до н.э. В первый период его существования (горизонт Равна I) здесь господствует фериджилийская керамика – биконические, двусоставные корчаги с цилиндрическим горлом, служившие погребальными урнами. На следующем этапе (горизонт Равна II) эти сосуды сменяются модифицированной версией (цилиндрические горла исчезают). В том же VII в. до н.э. на побережье Добруджи появляются греческие колонии. Под влиянием греков и фериджилийских традиций Равны формируется типичный для гетской культуры V-III вв. до н.э. стиль керамики.
Новый стиль формируется на фоне важных изменений в духовной культуре Добруджи. Наиболее ярко эти изменения проявились опять же в Равне: ранее здесь хоронили прах сожженных покойников в подкурганных погребениях, помещая урну в неглубокую ямку или даже на дневную поверхность, теперь хоронили в подкурганных захоронениях с каменными ящиками – цистами. В Равне новый обряд постепенно вытеснил более ранний, но в других могильниках Добруджи погребения в цистах, хотя и встречаются часто, не превалируют над другими погребальными обрядами.
Последняя фаза существования могильника Фериджиле фиксирует появление в Южном Прикарпатье нового населения. Для культуры этой группы переселенцев характерно отсутствие «скифского» и «иллирийского» влияния, а их погребения группируются на могильнике отдельно. Их культура типологически аналогична материалам второго горизонта могильника Равна, что указывает на возвращение потомков фериджилийских переселенцев на родину. Это переселение уместно связывать, как мне кажется, с событиями, имевшими место в Добрудже на рубеже VI-V вв. до н.э. Погребения мигрантов не были связаны с предшествующим периодом. Это свидетельствует, что население группы Бырсешть-Фериджиле прекратило свое существование здесь уже к концу VI в. до н.э. Возможно, их исчезновение также следует связывать с причерноморскими скифами или насильственное перемещение фериджилийцев трансильванскими «скифами», хотя нельзя исключать и климатическо-экологические причины: примерно в одно время прекращают свое существование и культура трансильванских «скифов», и иллирийская культура Гогошу в Олтении.
Впрочем, активизация причерноморских скифов имела место. После довольно длительного перерыва, во второй половине VI – начале V вв. до н.э. появляется серия скифских погребений на границе степной и лесостепной зоны Молдовы: Дубосары, Коржово, Суручены. С ними связаны также погребения лесостепной Запрутской Молдовы и многочисленные находки скифских акинаков в Бессарабии и Центральной Молдове. Синхронны этим памятникам погребения в Пыржолтенах, Олонештах, Данченах, а также ранние горизонты горолищ Стынчешти и Бутучены. На всех этих памятниках фиксируется без сомнения гетское присутствие и культурное влияние. Ранее эта группа памятников считалась переходным звеном между культурой Басарабь-Шолданешть и классической гетской культурой IV-III вв. до н.э. Однако, М.Е. Ткачук продемонстрировал с одной стороны ее смешанный, скифо-гетский, характер (причем, с преобладанием скифского элемента!), а с другой стороны, что ни один из этих двух элементов не может считаться автохтонным в Молдове. И скифы, и геты здесь были пришельцами на рубеже VI-V вв. до н.э.
Таким образом, мы видим, что археологический материал в целом подтверждает наши выводы, сделанные на основе письменных источников, о складывании гетского племенного объединения в VI в. до н.э. в Добрудже. Именно к этому времени относится формирование классической гетской культуры к югу от Дуная. До конца этого столетия к северу от Дуная нет никаких надежных следов присутствия гетов. Культуры, которые обычно именуются «раннефракийскими», никак не могут быть надежно связаны с фракийцами вообще и с гетами в частности. Хотя, безусловно, они оказали важное влияние на формирование гетской культуры. Изменения в погребальном обряде, которые произошли в окрестностях Равны, соблазнительно связать с формированием культа Салмоксиса, способствовавшего консолидации гетов, хотя доказать это невозможно. Военные подвиги, прославившие гетов на раннем этапе их истории, столь же соблазнительно связывать с борьбой против северопричерноморских кочевников, что закончилось победой гетов, так как к моменту прихода царя Дария, границей между гетами и скифами считалась река Дунай.
Именно персидское вторжение, по мнению целого ряда историков, спровоцировало начало освоение гетами лесостепных районов Молдовы. Согласно Геродоту, геты вынуждены были признать власть Дария и сопровождать его в походе на скифов. Часть из них могла остаться в «пустыне скифов» (совр. Буджак). Они проникают в Молдову и Бессарабию, где с ними сливаются остатки всех местных культурных групп. Причем, на начальном этапе эти геты находились под властью скифов. Часть гетов (потомки фереджилийцев из Равны) могли в это время уйти на родину своих предков. В следующем V веке миграционные потоки гетов из Добруджи лишь усиливаются – этому способствовало скифское вторжение около 496-494 гг. до н.э. и последующее включение Добруджи в состав Одрисского царства. Буджакские скифы были в это время малочисленными, на что указывают материалы их могильников, и не могли помешать гетским переселенцам. Затем число скифов в регионе снова увеличивается, но теперь скифы и геты не мешают друг друга, так как осваивают разные природные ниши: скифов интересовали степные районы Молдовы и Бессарабии, а гетов – лесостепь. В течении V-IV вв. они плотно заселяют Кодры в Бессарабии, плато Бырлад в Молдове, Южное Прикарпатье и Олтению. Если до конца VI века геты были практически не видимы археологически и не известны письменным источникам к северу от Дуная, то к IV в. до н.э. ситуация кардинально меняется: в начале XXI века было известно 254 памятника только в Карпато-Днестровском регионе, из которых 154 – в междуречье Днестра и Прута. В это время геты осваивали даже степную зону. Наибольшая плотность населения фиксируется в центральной части лесостепной Молдовы. О возникновении этой новой Карпатской Гетики мы и поговорим в следующей главе.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив