Реквием по не существовавшему 2

anlazz — 25.11.2019 Итак, как было сказано в посвященном этому посте , пресловутая «технотронная цивилизация» в действительности не существует и не существовала никогда. Поскольку важность науки и техники всегда была вторичной по сравнению к «классическим» социально-экономическим механизмам (обеспечения эксплуатации), мало изменившимся за последние несколько тысяч лет. И, прежде всего – к системе манипуляции и насилия, выступающей базисом классового разделения, а через него – вообще базисом общественного существования, как такового.

На этом фоне возникает вопрос: а откуда тогда вообще взялось данное понятие? В смысле – почем все же находятся люди (причем, в значительных количествах), которые считают основным в нашем мире именно «технический прогресс». Разумеется, первое, что приходит тут в голову – это, конечно же, «идеи Просвещения». Ну да: энциклопедисты, «культ разума» и все такое. Правда, при внимательном рассмотрении становится понятным, что данное представление ошибочно. Поскольку реальное значение «прогресса» во времена «просветителей» состояло вовсе не в создании хитроумных машин для преобразования реальности – с которой большая часть мыслителей просто «не контактировала». (Ну да – они, по умолчанию, относились к правящему классу, который в указанное время жил, в основном, с земельной или финансовой ренты.) А в борьбе за общественное сознание с представителями религиозных организаций – кои, собственно, и выступали главной «мишенью» всей просветительской деятельности. За пределами же антирелигиозной деятельности влияние «просветителей» было крайне слабым.

Разумеется, это не преуменьшает историческое значение данного явления, однако полностью обесценивает попытки найти в нем зачатки «технотронной цивилизации». Поэтому логичнее будет переместится несколько «поближе» к нам – в век XIX. Поскольку там то уж несомненно мы увидим пресловутую «технотронику». Ну да – Жюль Верн, Стефенсон, Эдисон и Генри Форд. (Последний, разумеется – это уже век ХХ, однако в нашем общественном сознании он примыкает к «великим изобретателям» века 19.) Пароходы, паровозы, телеграф и вообще, «эпоха угля и стали», когда машинное производство впервые в истории оказалось действительно возможным. Примерно так «век девятнадцатый, железный», век активного покорения природы и не менее активного внедрения новых технологий, вошел в наше общественное сознание.

Однако в действительности указанная особенность касалась только наиболее развитых стран. А точнее – одной страны: Великобритании, где действительно, уже к середине позапрошлого столетия промышленная революция могла считаться завершенной. (Вместе с урбанизацией –уже в первой половине XIX столетия население городов тут превысило 80%.) Тем не менее, даже тут значительную часть прибылей получали вовсе не за счет внедрения новой техники, а за счет разнообразных финансовых махинаций. Ну, и об ограблении Индии и Китая та же никогда не стоит забывать! Тем не менее, Британия хоть как-то еще может быть вписана в рамки «цивилизации, для которой важна техника». Поскольку уже для Франции –т.е., «второй по развитию» стране – картина была совершенно иной. В том смысле, что в ней традиционное сельское хозяйство оставалось значимой отраслью экономики вплоть до начала ХХ века! А реальное развитие крупного машинного производства началось лишь с 70-80 годов 10 века. (Еще во времена Парижской Коммуны подавляющая часть рабочих относилась к небольшим мастерским и мануфактурам в противовес британским фабрикам.)

Что же касается остальных государств, то у них развитие подобной «технотроники» было еще меньшим. И те же Соединенные Штаты конца позапрошлого века вполне могли считаться «крестьянской страной», поскольку там в 1900 году в городах проживало лишь 40% населения. И это еще без рассмотрения того, чего же представляли собой пресловутый американские города, которые, по сути, являлись полусельскими образованиями (за небольшим исключением), живущими исключительно переработкой сельскохозяйственной продукции. Разумеется, все это значительно перевешивало пресловутый Нью-Йорк, Балтимор и Чикаго с их развитой индустрией, и, по сути, порождало тот самый «американский феномен» в общественном сознании, который поражает даже сейчас. (В том смысле, что выглядевшая крайне передовой в техническом состоянии страна имела при этом достаточно архаичный менталитет, с резким преобладанием религиозного мышления и агрессивного традиционализма.) Поскольку в действительности за «модернистским фасадом» больших американских городов скрывалась полная им противоположность.

На этом фоне говорить про те же восточноевропейские страны – включая Российскую и Австро-Венгерскую империи – вообще нет смысла. Поскольку понятно, что за исключением небольших «анклавов современности» в виде крупных предприятий, они являли собой достаточно инертные массы огромного числа сельских поселений и полусельских местечек, полностью погруженных в «идиотизм деревенской жизни». Поэтому тут можно только отметить, что на этом фоне тот факт, что в пресловутом Третьем Рейхе – который сейчас выглядит чуть ли не олицетворением научно-технической мощи, совмещенной с пресловутым ordnung’ом – большая часть сельхозработ осуществлялось путем использования… тяговой силы быков, не выглядит сколь либо странным. Да-да, не тракторов, не лошадей даже – как в тех же Соединенных Штатах – а именно быков (точнее волов – но это не важно), как было принято в Средние Века. Или как это продолжает осуществлять в той же современной Индии – между прочим, одной из ведущих экономик мира.

То есть – вплоть до середины прошлого века говорить о важности техники в мире можно было весьма условно. Точнее, конечно, была область, где указанная вещь играла первостепенное значение – это военная техника. Но тут «технотронная цивилизация» присутствовала чуть ли не с римских времен. (По крайней мере, метательные машины в римской армии играли значительную роль.) В области же «реальной экономики» можно было говорить лишь о «спорадическом», охватывающем отдельные регионы процессе «технотронизации». Великобритания (а точнее, Англия, поскольку уже в Ирландии ситуация была иной), Восточное побережье США, отдельные города Франции и Германии, Санкт-Петербург и Лодзь в Российской Империи – ну, и тому подобные «анклавы современности» были окружены огромной массой «традиционной и полутрадиционной» экономики.

Экономики, в которой главное занятие состояло вовсе не в создании новых технологий, а в банальнейшем выжимании максимальной ренты с арендаторов и наемных работников. Более того – значительное число реальных технологических новинок – скажем, тот же «конвейер Форда» - имели основной смысл не столько в техническом совершенствовании производства, а в росте степени эксплуатации рабочего. Который, по сути, лишался понятия «квалификации» вообще, и мог быть с легкостью заменен. (То есть, даже в рамках «технически развитой промышленности» подавляющая часть прибыли делалась отнюдь не «техническим путем».)

И лишь с завершением Второй Мировой войны данная ситуация изменилась. В том смысле, что стоимость человеческого труда резко «полезла» вверх, а вслед за ней вверх «полезло» и развитие техники. (Кстати, и про «межвоенный период» можно сказать то же самое, хотя понятно, что в то время подобные процессы были гораздо менее развитыми.) Собственно, именно с указанного времени и можно стало говорить о некоей «технотронной цивилизации» применительно к наиболее развитым западным странам. То есть – о мире, где действительно ученые и инженеры стали играть значительную роль. Разумеется, сравнивать их с финансистами, промышленниками и чиновниками даже в 1950-1970 годы по указанному параметру все равно было невозможно. Но вот юристов и экономистов они, в общем-то, тогда «обходили».

На этом фоне неудивительно, что впервые для «западного мира» среди высшего образования образование техническое и естественное стало расти по отношению к образованию «классическому». А знание математики и физики в совокупности с умением паять электронные схемы и писать компьютерные программы стало считаться столь же важным, как происхождение от «правильных родителей». (Ну ладно – даже тогда со значимостью «генов» знания не могли ровняться, однако они стали давать хоть какое-то преимущество.) Ну, и разумеется, данная «перестройка» дала многие значимые эффекты и иных сторонах человеческой жизни, которые стали серьезно отличаться от того, что было еще относительно недавно. (Например, в плане сексуальной жизни или творческой деятельности.)

То есть – пресловутое «технотронное общество» на самом деле представляло собой всего лишь «недосоветизированный мир». Т.е., мир, где общественные механизмы несколько изменены под воздействием первого в истории постклассового государства, однако полностью перейти к иному способу социальной организации не удалось. Поэтому в нем совершенно неожиданно «неклассовое» - т.е., как раз научно-техническое – получило крайне серьезное значение. На какое-то время создав иллюзию, будто жизнь человека действительно зависит исключительно от научно-технического прогресса, а не от диалектической связки производительных сил (которые только к технологиям, кстати, не сводятся) и производственных отношений. Более того – эта самая иллюзия оказалась «протянутой» и в прошлое, приведя к указанному выше «выпячиванию» технического прогресса того же XIX столетии. (При полном умолчании того, что же реально было значимым в плане «экономического развития» государств в указанное время.)

Ну, а после того, как указанное постклассовое, советское общество исчезло, исчезла и «технотронная цивилизация», как таковая. В том смысле, что инженеры и ученые вновь уступили «пальму первенства» юристам и экономистам (а так же «примкнувшим к ним» пиарщикам и менеджерам), а важность системы манипуляции и насилия вновь стала на порядок более значимой, нежели значимость науки и техники. Поскольку на самом деле именно это и является «естественным состоянием» классового мира, и по другому тут быть не может.

Ну, а о мире бесклассовом надо, разумеется, говорить отдельно…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив