РАЗБИТЫЙ КУВШИН, ИЛИ ПОЧЕМУ ЖАН БАТИСТ ГРЕЗ - ПЛОХОЙ ХУДОЖНИК
nikonova_alina — 04.06.2021Часть 2. Разбитый кувшин
История картины, о которой идет речь довольно проста. Грез написал ее в начале 1770-х годов, затем продал мадам Дюбарри, любовнице Людовика XV (высокородная мадам на самом деле была незаконнорождённой дочерью швеи, карьеру свою начинала продавщицей и модисткой, а затем подалась в проститутки, нашла постоянного клиента в лице графа Дюбарри, поселилась у него, затем ее заметил король, устроил ее брак с младшим братом графа..., и вот она уже вовсю рулит Францией). После революции восставшие массы разграбили имение мадам в Лувесьенне, и в итоге картина попала в Лувр. В 1777 году Грез представил "Разбитый кувшин" в Салоне, и она вызвала такой восторг у зрителей, что он выполнил второй вариант, который был куплен маркизом де Верри. Есть еще эскиз этой картины, который прошел через руки баронессы Ротшильд, и был передан Лувру в 1922 году согласно ее завещанию.
Итак, начнем с самого начала, - с определения жанровой
принадлежности "Разбитого кувшина". Одна из поклонниц и
покровительниц Греза, мадам Ролан, так описала картину в письме к
своей подруге:
"...Девушка держит только что ею разбитый кувшин в руках; она стоит
около фонтана, подле которого случилось несчастье..."
По всей вероятности художник предполагал, что пишет жанровое
полотно, вернее даже создаёт так называемый жанровый портрет. Но
этот вариант требует от модели определенных действий, те же так
называемые "девушки Греза" на его бесконечных картинах пишут
письма, целуют птичек или собачек и т.п., в общем, что-то делают.
Однако в данном случае поколенное изображение героини анфас в
статичной позе предполагает, что это уже не жанровый, а обычный
портрет. С другой стороны Грез явно не собирался писать портрет
конкретной девушки, а создал обобщенный образ, тем более, что
героиня картины находится в очевидно двусмысленной ситуации,
требующей каких-то действий или хотя бы явного проявления чувств. В
общем, даже при первом взгляде на картину возникает некий
диссонанс.
Далее о сюжете картины. Для современников художников, также, впрочем, как и для нас, история очевидна. Юная и неопытная девица одна отправилась за водой к источнику (тонкая струя воды картинно течет из пасти гранитного льва) и там с ней случилось целых два несчастья. Во-первых, она разбила свой глиняный кувшин, а во-вторых, лишилась девичьей чести. Поскольку дыра в боку хрупкой посудины даже не намекает, а прямым текстом сообщает о другой потере, об утрате невинности. На это же указывает и беспорядок в одежде героини, жест ее рук, прикрывающих лоно, а также увядшие цветы (розы или шиповник).
В принципе, все логично. Когда мы сейчас смотрим на картину, мы видим юную девочку, которая явно находится в шоке от того, что случилось, кажется, что она буквально застыла от ужаса. У нее расширены зрачки и плотно сжаты губы. Но вот в чем проблема, художник собирался изобразить совершенно другой сюжет: он хотел изобразить юную распутницу, для которой сложившаяся ситуация чуть ли не была желанной. Удивительно и то, что современники воспринимали эту историю именно в таком плане. Вот продолжение письма мадам Ролан:
«…С опущенными веками и полуоткрытым ртом она <�девушка>, видимо старается понять серьезность беды и в каком размере вина падает на нее. Нельзя себе представить более заманчивой и очаровательной картины; можно упрекнуть художника только в том, что он не придал милой девочке выражения раскаяния, по которому можно было бы сказать, что ей не захочется в другой раз вернуться к фонтану. Я высказала эту мысль Грезу, и он рассмеялся…»
Может показаться, что все вышеизложенное касается только того, как изменилось восприятие одних и тех же вещей в обществе два с половиной века спустя. Однако это не так, поскольку Грезу так и не удалось адекватно изобразить ни лукавство и сладострастие, ни ужас, ни раскаяние. Он явно не обладал достаточной эмпатией по отношению к своим героям, или же не умел выразить ее на холсте.
Девушка с разбитым кувшином, безусловно симпатичная и даже хорошенькая особа, но ее лицо, в сущности, лишено каких бы то ни было эмоций, и по сути, отношение героини к ситуации, исходя из деталей, предложенных художником, и собственных представлений моделирует зритель. И это один из самых существенных недостатков картины, который указывает и на двуличие самого художника, который должен был бы либо сочувствовать своей героине или же, наоборот, возмущаться ее легкомыслием вместо того, чтобы сладострастно выписывать ее белоснежные плечи и юную соблазнительно округлую грудь, и при этом гнусно намекать, на то, что в несчастье, которое с ней случилось, виновата она сама.
Теперь о чисто технических проблемах. Судя по всему,н и в мастерской Грандона, ни позднее в Академии, Греза так и не научили строить перспективу. Как и всегда в его картинах, действие разворачивается на переднем плане, а глубина в композиции отсутствует в принципе. В качестве фона Грез попытался изобразить некий условный пейзаж, поскольку действие все-таки происходит у источника, то есть где-то на природе, но в результате у него получилась дешевая театральная декорация. С изображением фонтана-льва он просто не стал заморачиваться, написал его плоскостно, почти не моделируя форму и объем, также условно представлена и некая архитектурная конструкция, декорированная гирляндой, заполняющая правый край картины (видимо это центральная часть фонтана).
Теперь о колорите. Ясно, что он практически монохромный, и даже блекло-розовые цветы не служат акцентами или ритмическими элементами, хотя очевидно, что Грез пытался указать с их помощью на грудь и лоно своей героини, возможно представляя их как источник греха и соблазна.
К чему здесь нет претензий, так это к рисунку. Линией Грез действительно владел прекрасно, что и показывают великолепно смоделированные складки на одежде девушки. Но это единственное достоинство перечеркивается всеми остальными недостатками.
Чего нет в его картинах, в отличие от его главного конкурента Жана Батиста Симона Шардена, так это души. Наверное, чтобы быть настоящим большим художником недостаточно лишь уметь прилично рисовать.