Про правых и "квартирный вопрос"
anlazz — 23.03.2021Кстати, интересно – но у правых существует еще более нелепый миф
о коммунистах, нежели миф о том, что они «будут делить деньги
богатых». (В смысле – что цель их состоит в изъятии средств
олигархов с раздачей окружающим, или, даже присвоением себе. А не в
перестройке всей экономики страны, которая должна перейти из
обслуживания потребностей «хозяев» в конкуренции друг с другом в
обслуживание интересов всего населения.) Так вот: этот миф – еще
«цветочки». Поскольку праваки имеют и еще более странные
представления, состоящие в том, что «коммунисты будут уплотнять
квартиры» путем заселения в жилье обычных граждан разного
рода бомжей и таджиков. Т.е., они будут «грабить и унижать» уже не
гипотетических богатых, но самых, что ни на есть, рядовых
россиян.
Разумеется, говорить о том, почему этот миф запускают разного рода
правые пропагандисты, нет особого смысла. Поскольку понятно, что
таким образом они выступают в защиту текущего положения вещей.
Которое с каждым годом становится все менее привлекательным, а
господствующие антисоветские мифы – вроде пресловутого «дефицита» -
все менее очевидными. (Более того, некоторые элементы данного
«легендариума» начинают просто «оборачиваться» против его адептов -
как это давно уже произошло с мифом о «Гулаге».) И в этом смысле
идея напугать людей изъятием уже не частной собственности (на
средства производства), а собственности личной, выглядит вполне
ожидаемым.
Однако рациональность такого утверждения равна нулю. Именно так: не
близка к нулевой отметке даже – как у идеи про «раздел богатства» -
а равна ей. Поскольку никаких объективных и субъективных причин для
подобных действий просто не существует. (То есть, если бы
правые заявляли о том, что «левые будут кормить грудными младенцами
розовых единорогов», то это имело такое же отношение к реальности.)
Так как, во-первых, никто из всего спектра левых никогда даже не
заикался о подобном действии. (Об изъятии личной собственности в
виде квартир, машин и котов.) А, во-вторых, подобное действие в
настоящее время просто ненужно и бессмысленно.
Поскольку реальная обстановка сейчас совершенно иная, нежели была в
начале ХХ века. Когда огромное количество представителей «низших
сословий» проживала в очень плохих условиях. Именно очень плохих,
мало совместимых со здоровой жизнью: в переполненных комнатах,
холодных чердаках, сырых подвалах, в похожих на тюрьму бараках и
рабочих казармах. При этом часто речь шла даже не об отдельном
«угле» - т.е., месте в комнате, а просто о койке. (Или, даже, о
месте в койке, на которой спали по очереди.) И одновременно,
наличествовало огромное количество пустых квартир. Пустых потому,
что их «хозяева» - почему это слово в кавычках, будет сказано чуть
ниже – или жили половину года в своих имениях/на дачах. Или – если
говорить о конкретной ситуации 1917-1920 годов – находились в
«бегах/эмиграции». (Кстати, именно потому реальные «уплотнения»
встречались нечасто – чаще занимали именно «брошенное» жилье.)
И да: говоря о «хозяевах», стоит понимать, что в дореволюционное
время количество реальных собственников квартир было минимальным.
(Паевые владения домами – аналог нынешних ТСЖ – можно было
пересчитать чуть ли не по пальцам.) В основном же, речь шла о
доходных домах и квартиросъемщиках. Причем, владельцы доходных
домов относились к самому «верхнему» слою населения страны, и, как
правило, выехали из нее в эмиграцию одними из первых. Поэтому даже
формально «уплотнения», как таковое, являлось не изъятием
собственности, а неким переоформлением договора аренды. (Поскольку
доходные дома были национализированы, как крупная собственность –
и, фактически, перешли во владение государством.) При этом
«обычные» жилища – те самые избы в сельской и «городской» вариациях
– фактически остались во владении граждан. (Наследники в них
проживают до сих пор – там, где подобные строения не снесли,
разумеется.)
Таким образом, даже «то самое уплотнение жилья», случившееся после
Революции – которым принято пугать у правых обывателей – в
действительности (тогдашней действительности) затрагивала ничтожное
количество людей. (Скажем, перед революцией в Москве насчитывалось
порядка 550 доходных домов. При среднем количество квартир в них
30-50 это дает не более 30 тыс. «квартиросъемщиков». И это притом,
что в городе проживало 1,8 млн. человек.) Ну, а самое главное тут –
это то текущая ситуация с жильем сейчас не просто не
совпадает с тем, что было век назад, но является, во-многом,
противоположной ей. Ибо количество людей, имеющих комфортабельное
жилье, сейчас много больше, нежели количество тех, кто жилья не
имеет. Более того – «жилищная обеспеченность» сейчас даже лучше,
нежели в позднесоветские времена. (В 1990 году эта самая
«обеспеченность» была 15 м.кв на человека, сейчас – 25 м.кв. на
человека.)
Последнее, кстати, связано не только с тем, что как раз к концу
1980 года была полностью развернута индустриальная строительная
промышленность. (Которая даже после развала 1990 годов оказывается
на порядки более мощной, нежели та же отрасль в 1950 годы – не
говоря уж о 1920 годах.) Но и с тем, что в РФ последние тридцать
лет наблюдается очевидная стагнация населения, часто переходящая в
депопуляцию. (Последняя наблюдалась все 1990-2000 годы, сменившись
воспроизводством только к 2009 году, однако уже в 2018 депопуляция
вновь вернулась.) Разумеется, это явление – депопуляция –
деструктивное и отрицательное, исходя из большинства точек зрения,
но вот с т.з. обеспеченности жильем оно дает значительные
преимущества. Поскольку позволяет занимать «освобождающиееся» жилье
при уходе старших поколений. (Если бы в 1990-2000 годы наблюдалась
бы рождаемость хотя бы на уровне 1990 года, то мы бы имели не
просто сокращение числа квадратных метров на человека, но и
массовую бездомность.)
В любом случае, основная масса населения сейчас имеет приемлемые
жилищные условия, и если бы на продолжающаяся деградация
«провинциальной жизни», то вряд ли тут можно было бы говорить о
каких-то проблемах. (Последняя приводит к тому, что сейчас
основная масса новых соискателей жилья перемещается в столичные
города в поисках более-менее приличных зарплат из провинции. При
этом свое реальное или потенциальное «провинциальное жилье» они
сохраняют.) Ну, и разумеется, не менее трети строящихся «квадратных
метров» имеют прямое или скрытое инвестиционное значение. (Скрытое
– это когда человек покупает квартиру, потому, что понимает: иначе
деньги пропадут.) Впрочем, даже в указанном положении рынок
находится в состоянии, близком к насыщению – почему и приходится
применять дополнительные инструменты стимуляции, вроде льготной
ипотеки. (Если же ее убрать, то спрос рухнет в разы.)
Поэтому – если рассматривать гипотетический приход к власти в
стране левых (а в особенности, коммунистических) сил, то стоит
понимать, что никаких «поползновений» на частные квартиры от них
ожидать не стоит. Просто потому, что последние мало кому нужны в
условиях отсутствия «спекулятивного спроса». (А приход «красных», в
любом случае, уничтожит «пузыри».) Скорее наоборот – исчезновение
«инвестиционной части» рынка жилья (еще раз, это треть) будет
означать значительное снижение его цены. (При условии сохранения
тех же зарплат.) Так что если кому тут и придется несладко – так
это многочисленным строительным компаниям.
Впрочем, они-то как раз и будут национализированы, и перенацелены с
бессмысленного «клепания» квадратных метров на создание
многочисленной социальной инфраструктуры. На кою сейчас банально
положили огромный болт. Более того – со сменой парадигмы совершенно
очевидным окажется неприспособленность созданной в постсоветское
время «системы проживания» к нуждам человека. (Иначе говоря, станет
ясна абсурдность господствующей ныне концепции «человейников»,
имеющих колоссальные транспортные проблемы в совокупности с
трудностью обеспечить их обитателей социальными благами.)
Поэтому вполне возможно появление «обратного жилищного вопроса».
Состоящего в том, что нынешние собственники жилья будут просто
бросать свои «клетки» в тридцатиэтажных столичных башнях, и
переезжать в более подходящие для них места жизни и работы. (На
самом деле современная строительная отрасль может с легкостью
создавать целые города на пустом месте – была бы такая задача.) Так
что есть какие «жилищные проблемы» и будут волновать тогда людей,
так это проблемы о том, что делать с подобными освободившимися
квартирами, поскольку в многоквартирных домах «необслуживаемое»
помещение всегда вызывает проблемы. И, вполне возможно, что
рациональным решением будет снос значительной части «новых домов» -
что, в свою очередь, даст оставшимся какие-то, минимально
допустимые, условия. (На месте снесенных башен можно построить
детские сады, школы, спорткомплексы и т.д., а так же дать
нормальный транспорт из-за снизившегося давления на
коммуникации.)
Впрочем, как уже не раз говорилось, в длинной перспективе большую
часть современных городов, вообще, надо кардинально
перепланировать. (Т.е., сносить на часть – а практически все, что
было построено в 1990-2020 годы.) Но говорить об этом надо будет
уже отдельно.
P.S. Кстати, с автомобилями будет, ИМХО, то же самое. В том смысле,
что владельцы - попав в рационально организованную жизнь - будут
сами, с радостью, избавляться от своих "железных коней". (Даже при
условии снижения цен на бензин и отмены транспортного налога!)
Впрочем, переплавка брошенных автомобилей - это, в общем-то,
рутинная задача.
|
</> |