про маму без ребёнка и 6 лет забивания колышков

nigmatulina — 25.11.2012 Я сижу одна на кресле. Холодно. За окном 15 декабря 2006 года. Холодно. В окне всё белое. Внутри тоже всё белое. Я сижу одна на кресле и пытаюсь сжаться как можно сильнее, так чтобы если повезёт совсем пропасть. Навсегда. Холодно. 
Выключи. 
По телевизору одна реклама. В рекламе одни дети. Ненавижу. 
Выключи немедленно. Они что сговорились? 
Муж молчит. 
Я сижу одна на кресле. Холодно. Я больше не умею разговаривать. 
Муж молчит. 
Холодно. 


Про маму без ребёнка, шесть лет забивания колышек и способ убежать. Беременным не читать. 

Кабинет Узи. Москва. 1 декабря. 
'У ребёнка нет одной почки. Нет мы не можем её найти.'
'Ни один параметр не соответствует. Мы вызовем профессора. Не уходите.'

'Я не знаю, что мы сейчас отсюда достанем,' - говорит она.
Я с моим больным ребёнком для неё неудобство. 
Я бы отправляла таких врачей мести подъезды.
Там камень, лестницы, им не больно, скажи ты им хоть что они уроды, им всё-равно. 
Ненавижу. 
Девочка не кричит.
Она тёмненькая и такая хорошенькая.
Но она не кричит.
Мне её даже не подносят. 
Операция сложная. 
Помню, что к концу ничего не помню, а мне вливают 2 порции плазмы.
Звоню Бабушке: Бабушка, у меня дочка. 2060. 
В следующий раз услышу Бабушку ещё очень не скоро.
Когда первый раз отважусь выйти на улицу одна. 
Каждый день - новый диагноз.
Не дышит.
Не ест.
Порок сердца. Порок почек. Порок жизни.
Чтобы её увидеть, нужно подняться в реанимацию на 3 этаж.
Это хуже, чем в самую высокую башню.
Встаю и падаю в обморок.
Встаю и падаю в обморок. 
Врачи запрещают вставать.
Встаю.  
Лежит. Вся в проводах. Под лампами. В капельницах. В иголках. 
Рядом плачут дети. 

Панический страх, когда Муж уходит из дома. 
Сижу на красном диване и смотрю перед собой. Ничего не вижу. А глаза не закрываются. Уже третий день.
Мне страшно. Что Муж не вернётся.
Начинает рвать. Рвёт 2 дня.
Грудь болит. 
И рвёт. 
Всё как во сне. 
Механизмы саморегуляции отключили все ощущения, кроме страха. 

13 больница. Москва. 23 декабря. 
Врачи на меня не смотрят.
Я не смотрю на врачей.
Моя Девочка выглядит совсем по-другому.
Но это моя девочка. 
У неё такие длинные пальцы. 
Странно, как боль изменяет восприятие мира. 
Я запомнила её совсем другой. 
Я знаю, что я вижу её в последний раз.
В третий и в последний. 

Институт Генетики. Москва. 27 декабря.          
'У вас в роду был синдром Дауна? Синдром Эдвардца? Рак? Спид?'
'Да, у вас синдром Эдвардса, трисомия 18 хромосомы, множественные пороки развития. Ребёнок не выживет. Вы не переживайте, это случается раз на 8000, 2 раза бомба в одну воронку не падает.'
Заключение. 
Приговор. 

Дорога с Оборонной на Маркова. К Бабушке. Дмитров. 4 января.  
Первый раз вышла одна. 
Её уже 6 дней нет. 
Страшно.
Не знаю почему, но мне так страшно.
И снега.
Сугробы снега.
Нужно дойти. 
До Бабушки. 
Я уже месяц не слышала её голос. 
Всё разделилось на до и после. 
Ценности поменялись навсегда. 
Осталась одна мечта - чтобы тебе отдали ребёнка. 

Завтра день матери.
Пишу и плачу. 
Музыка. 

В голове музыка. 
Я так давно хотела про это написать, и никак не могла.  
А внутри музыка. 
И в этот раз получились одни обрывки.
Там нет истории.
Там есть фразы и страх, и год забытия.  
И ты никогда не перестанешь считать.
Считать её возраст.
И ставить по той самой вене, ведущей к сердцу зарубки.
И считать, когда тебя никто не видит, считать, когда ты идёшь одна, и заколачивать у себя в памяти колышки. 
Тебе больно, но ты не можешь их не ставить. 
На будущий год мы бы пошли в школу. 
Мы бы пошли в школу. 
В школу. 
С красивым портфелем и в гольфах. 
Непременно в гольфах. 
Музыка.
Внутри одна музыка.
Я сижу одна.
Меня зовут. 
Через музыку.
Моя Ся проснулась. И зовёт маму. У неё в уголке левого глаза слеза. Мама потерялась. У неё внутри музыка.  
Нехолодно. 
Когда обнимаешь своего ребёнка уже совсем нехолодно, но ты точно помнишь, что прошло шесть лет и что на будущий год мы бы пошли в школу, с красивым портфелем и в гольфах. непременно в гольфах.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив