Создание квантового источника света для фотонных чипов 
12 апреля 
10 экранных историй любви, которые мы раньше идеализировали. А теперь взглянули 
Смотрим "Теорию Большого Взрыва" с начала - у меня столько вопросов! 
10 месяцев исправительных работ. Маловато. 
14 апреля 1966 г. На вооружение принята БМП-1 
Как довести маман до инХфарта за 10 секунд 
Шольц приехал в Китай, и там всех насмешил своими претензиями 
Война на Украине (13.04.24): Очеретино, Часов Яр — наступление ВС России У меня очень странный организм. Вчера он решил взять паузу. Просто так, без видимой причины. Проснулась я как обычно. Вовремя. Ничего не болело, самочувствие было нормальным. Даже спать хотелось в меру. Не больше чем ...
Последний бой Владимира Серова. Часть 1
gull — 25.06.2019
Благоприятная воздушная обстановка в первые дни операции на Карельском перешейке, слабая активность противника в воздухе и наличие у противника менее совершенной матчасти, все это привело летный состав к некоторой самоуспокоенности, зазнайству и к ослаблению осмотрительности в воздухе. В результате чего, когда противник усилил свою активность в воздухе (19 июня 1944 г.) и ввел в действие более совершенную матчасть, летный состав 275 ИАД, застигнутый врасплох, стал нести большие потери.
Докладная записка начальника политотдела 13-й ВА полковника Шаншашвили Д. Г. командующему 13-й ВА генерал-лейтенанту авиации Рыбальченко С. Д. "О причинах больших боевых потерь в частях 275 истребительной авиационной Пушкинской Краснознаменной дивизии за период с 9 июня по 1 июля 1944 года", 5 июля 1944 г.
После двух нелетных дней, с
рассветом 26 июня погода над Карельским перешейком начала заметно
улучшаться. Утром небо еще было закрыто сплошной облачностью,
нижняя кромка которой не превышала 300-400 метров, а под ней
видимость ограничивала легкая дымка. Но к обеду над западной частью
перешейка дымка рассеялась, в облаках начали появляться заметные
разрывы, а их нижняя кромка поднялась до 600-700 метров. Однако на
востоке перешейка и в районе Ленинграда низкая облачность и туман
продержались до вечера, почти на весь день привязав к земле
базировавшиеся там части 13-й Воздушной Армии и все истребители
оперативно подчиненного ей 2-го ГИАК ПВО.
На фото младший лейтенант Серов перед истребителем Ла-5, лето 1943 г. (c)ЦГАКФФД СПб
Перед началом Выборгской
наступательной операции Ленинградского фронта (10-20.06.1944)
боевой состав 13-й ВА был значительно усилен – в дополнение к своим
276 бад (Пе-2) и 277 шад армия получила 113 бад (Ил-4), 334 бад
(Ту-2) и 281 шад. При этом увеличения численности собственной
истребительной авиации в составе армии не произошло – ее 275 иад
так и осталась в единственном числе. Вместо этого в оперативное
подчинение 13-й ВА был передан 2-й гвардейский Ленинградский
истребительный авиационный корпус ПВО. На первом этапе операции это
решение полностью себя оправдало. Но после того, как линия фронта
отодвинулась более чем на сотню километров на северо-запад от
города, все аэродромы 2-го ГИАК ПВО оказались в глубоком тылу –
ведь главной задачей корпуса оставалось обеспечение
противовоздушной обороны Ленинграда. Действуя со своих базовых
аэродромов истребители ПВО могли эффективно сопровождать группы
бомбардировщиков 13-й ВА, которые так же были сосредоточены в
районе Ленинграда, но осуществлять прикрытие наступающих наземных
войск или бороться с действующей над линией фронта вражеской
авиацией им было крайне неудобно. 26-го июня к этим проблемам
добавилась погода. Только вечером базировавшемуся на аэродроме
Горелово, к юго-западу от Ленинграда, 11 гиап удалось отправить на
патрулирование над линией фронта две группы Ла-5. Полет в район
Тали, к северо-западу от Выборга, и обратно занял почти час,
поэтому время патрулирования было ограничено всего 20 минутами. Эти
два групповых вылета, прошедшие без встреч с воздушным противником,
были единственным вкладом 2 ГИАК ПВО в борьбу за господство в
воздухе над Карельским перешейком за весь день.
Из пяти истребительных полков 275 иад только три к утру 26 июня базировались на западе Карельского перешейка. Однако 196 иап, который еще 22 июня перелетел на аэродром Бабошино, весь день "Находился в готовности № 1-2. Занимался офицерской учебой." (На следующий день полк перебазировался на аэродром Макслахти, расположенный всего в 20 км к западу от Бабошино, откуда с 28 июня начал активную боевую работу. Можно предположить, что бездействие полка 26 июня было вызвано неготовностью аэродрома.) Поэтому все задачи, возложенные на истребительную авиацию 13-й ВА, в этот день пришлось решать всего двум полкам – 14 гиап Героя Советского Союза гв. подполковника Николая Свитенко, 1-я и 3-я эскадрильи которого были вооружены Як-9Т, а 2-я эскадрилья – Як-9Д, и 159 иап на Ла-5, командовал которым дважды Герой Советского Союза гв. подполковник Петр Покрышев. Основная часть их усилий была потрачена на организацию патрулирования над фронтом 21-й армии. Большую часть дня вблизи от линии фронта барражировала одна шестерка или четверка советских истребителей. В районе Выборга, в 2-3 км от переднего края, был развернут ВПУ (вспомогательный пункт управления) 275 иад, с которого командир дивизии мог наводить патрулирующие группы на самолеты противника, информировать их об обстановке в воздухе, а в случае необходимость поднимать в воздух дежурные группы. Однако стоявшая 26 июня низкая облачность сократила зону визуального наблюдения с ВПУ до нескольких километров, в еще большей степени были ограничены возможности для наблюдения за воздухом экипажей истребителей, патрулировавших под нижней кромкой облаков. Обеспечить с помощью одного наземного пункта управления и одного воздушного патруля своевременное обнаружение вражеских самолетов в небе над фронтом протяженностью в десятки километров в таких условиях было попросту невозможно. Неудивительно, что в вечернем боевом донесении 30-го гвардейского стрелкового корпуса, сражавшегося в центре боевого построения 21-й армии, действия советских истребителей получили неудовлетворительную оценку: "Авиационное прикрытие боевых порядков силами нашей истребительной авиации явно недостаточное". Нехватка истребителей сказалась и на обеспечении боевой работы своей ударной авиации. В течение дня на сопровождение штурмовиков вылетали три шестерки 14 гиап, каждая из которых прикрывала девятку Ил-2, и одно звено 159 иап, эскортировавшее шесть (по другим данным четыре) Ил-2. Таким образом, непосредственным сопровождением истребителей были обеспечены только 30% боевых вылетов штурмовиков, выполненных 26 июня. В остальных случаях летчики ударных групп могли рассчитывать только на себя и на возможную помощь истребителей патруля.
К началу советского наступления наиболее боеспособная часть финской истребительной авиации уже была сосредоточена на Карельском перешейке. Она была объединена в 3-й авиационный полк (LeR 3), три истребительные эскадрильи которого насчитывали 50 истребителей (HLeLv 34 – 16 Bf 109G-6, HLeLv 24 – 16 Bf 109G-2, HLeLv 26 – 18 Brewster B-239). Однако после первых же массированных налетов 13-й ВА, проведенных 9-10 июня (9 июня 13-я ВА произвела 1173 боевых вылета, а 10 июня – еще 901, LeR 3 смог выполнить около 60 боевых вылетов за 9 июня и 34 боевых вылета на следующий день), командование ВВС Финляндии стало предпринимать все возможные меры для наращивания численности своих истребителей, действующих над перешейком. 11 июня в HLeLv 34 были переданы четыре Bf 109G-6 с экипажами из HLeLv 30, обеспечивавшей ПВО Хельсинки и южной Финляндии (после этого в HLeLv 30 осталось только четыре боеготовых истребителя). На следующий день из состава действующей на петрозаводском направлении HLeLv 28 в Лаппенранту были переброшены 10 Моран-Солнье MS.406, сведенные в группу Совелиуса (Osasto Sovelius). Не испытывая иллюзий относительно боевой ценности этих самолетов, финское командование не собиралось использовать их над линией фронта, в зоне активности советских истребителей. Задачей группы Совелиуса стало ПВО тыловых районов Карельского перешейка – к северо-западу от линии Антреа – Выборг – Сяккиярви. Было вполне очевидно, что эти меры не способны оказать сколько-нибудь заметного влияния на воздушную обстановку над Карельским перешейком, но ничего более существенного выкроить из своих скромных ресурсов командование ВВС Финляндии не могло. Поэтому финское командование решило обратиться за помощью к Германии. Вечером 12 июня Гитлер принял решение удовлетворить просьбу маршала Маннергейма о выделении авиации для отражения советского наступления на Карельском перешейке, а уже 16 июня на аэродром Иммола перелетела авиагруппа Кульмай (Gefechtsverband Kuhlmey), названная так по имени своего командира – оберст-лейтенанта Курта Кульмая. Управление авиагруппы группы было сформировано на базе штаба SG 3 (3-й штурмовой эскадры), которой командовал Кульмай, а ее боевой состав включал неполную истребительную группу (Stab II., 4., 5./JG 54) вооруженную FW 190A, штурмовую группу I./SG 3 (пикирующие бомбардировщики Ju 87D), штурмовой отряд 1./SG 5 (истребители-бомбардировщики FW 190F), отряд ближней разведки 1./NAGr. 5 (истребители Bf 109G) и часть транспортной группы TGr. 10, оснащенной итальянскими транспортными самолетами S.M. 81. В тот же день, 16 июня, HLeLv 34 перелетела из Иммолы в Лаппенранту, HLeLv 24 была переброшена туда же еще 14-15 июня, а ставшие лишними Мораны группы Совелиуса были отправлены в Утти – теперь их задачей стало ПВО района Коуволы и тыловых районов южной Финляндии.
Истребительный компонент авиагруппы Кульмай возглавлял командир II./JG 54 майор Эрих Рудорфер, по итогам войны ставший 7-м по результативности асом Люфтваффе (от 219 до 224 воздушных побед по разным подсчетам). К моменту переброски в Финляндию на его счету было не менее 131 воздушной победы. Постоянным ведомым Рудорфера был унтер-офицер Курт Тангерманн, уже одержавший 18 побед (всего до конца войны – 45). Командиром 4./JG 54 был гауптман Герберт Алои, однако 21 июня он погиб в бою с истребителями 275 иад (на момент гибели одержал 35 воздушных побед). После этого отряд возглавил лейтенант Хайнц Вернике (50 воздушных побед на дату прибытия в Финляндию, общий счет за войну – 117). Еще один ас отряда – обер-лейтенант Хельмут Гроллмус (68 воздушных побед) был сбит и погиб 19 июня. Командир 5./JG 54 обер-лейтенант Вильхельм Шиллинг имел на своем счету 47 воздушных побед, другими результативными летчиками этого отряда были лейтенант Герхард Тюбен с 44 воздушными победами (всего за войну 157) и унтер-офицер Хериберт Коллер с 19 воздушными победами (всего за войну 49). Высокую оценку уровня подготовки прибывших в Финляндию немецких летчиков можно найти даже в отчетных документах 275 иад: "Противник на Кар. перешейке для противодействия нашим наземным войскам и нашей авиации увеличил свою авиацию за счет переброски последней с Нарвского направления, причем надо отметить, истребители противника имели достаточный боевой опыт и хорошую оттренированность по ведению воздушного боя."(Сводка № 11 обобщения боевого опыта частей 275 истребительной авиационной Пушкинской краснознаменной дивизии за период с 15 июня по 20 июля 1944 года.)
Не меньшее значение для усиления группировки истребительной авиации противника имело возобновление поставок из Германии в ВВС Финляндии Мессершмитов Bf 109G-6. Первая партия из 14 истребителей перелетела из Инстербурга на столичный аэродром Малми 19 июня, а всего до конца месяца был получен 41 самолет. Еще восемь машин прибыли в Финляндию за первую неделю июля. Сразу после прибытия самолеты передавали в боевые части и посылали в бой – 54 из 100 боевых вылетов, которые произвели истребители ВВС Финляндии над Карельским перешейком за 26 июня, были выполнены на Мессершмиттах прибывших в Финляндию 19-25 июня.
Задача по прикрытию наземных войск ставилась перед финскими и немецкими истребителями только в исключительных случаях. Основным содержанием их боевой работы были вылеты на перехват, свободную охоту и сопровождение ударных самолетов. Финские истребители, кроме того, совершали заметное количество вылетов на разведку. Действия ударной авиации противника были организованы таким образом, чтобы минимизировать угрозу со стороны советских истребителей. 26 июня удары по советским войскам на Карельском перешейке нанесли две группы финских бомбардировщиков, для сопровождения которых были выделены истребители сразу двух финских эскадрилий – HLeLv 24 и HLeLv 34. Всего на сопровождение первой группы вылетало 13 истребителей, а второй – 10. Пикирующие бомбардировщики I./SG 3 в течение дня выполнили четыре вылета группами по 20+ Ju 87, каждую из которых эскортировало от четырех до восьми истребителей FW 190A. Самостоятельно, без истребительного прикрытия, действовали только истребители-бомбардировщики 1./SG 5. Для малочисленных патрулей советских истребителей защитить свои наземные войска от таких ударов было практически нерешаемой задачей. Даже в случае своевременного обнаружения вражеской ударной группы, советская шестерка или четверка, как правило, оказывалась втянута в бой с равным или превосходящим количеством вражеских истребителей и не успевала прорваться к бомбардировщикам до момента нанесения ими удара.
Всего за 26 июня 1944 самолеты 13-й ВА, включая оперативно подчиненный ей 2 ГИАК ПВО, выполнили 269 боевых вылетов (ВВС КБФ в этот день действовали только над Финским заливом и Ладожским озером). Финско-немецкая авиация за этот день над Карельским перешейком совершила порядка 250-270 боевых вылетов. Капризы погоды, а также особенности базирования и организации боевой работы 13-й ВА привели к тому, что в этот день ее истребители оказалась не способны удовлетворительно решить ни одну из стоящих перед ними задач – ни прикрыть наземные войска от налетов вражеской авиации, ни обеспечить боевую работу своих штурмовиков. Впрочем, работа над исправлением ситуации уже велась – вечером 26 июня два полка 275 иад были перебазированы с аэродромов, расположенных к югу от Ленинграда, на запад Карельского перешейка – 29 гиап перелетел из Сивориц в Макслахти, а 191 иап из Тормы в Хейниоки. Днем позже в Макслахти прибыл и 196 иап. Борьба за господство в воздухе над Карельским перешейком была в самом разгаре.
Из пяти истребительных полков 275 иад только три к утру 26 июня базировались на западе Карельского перешейка. Однако 196 иап, который еще 22 июня перелетел на аэродром Бабошино, весь день "Находился в готовности № 1-2. Занимался офицерской учебой." (На следующий день полк перебазировался на аэродром Макслахти, расположенный всего в 20 км к западу от Бабошино, откуда с 28 июня начал активную боевую работу. Можно предположить, что бездействие полка 26 июня было вызвано неготовностью аэродрома.) Поэтому все задачи, возложенные на истребительную авиацию 13-й ВА, в этот день пришлось решать всего двум полкам – 14 гиап Героя Советского Союза гв. подполковника Николая Свитенко, 1-я и 3-я эскадрильи которого были вооружены Як-9Т, а 2-я эскадрилья – Як-9Д, и 159 иап на Ла-5, командовал которым дважды Герой Советского Союза гв. подполковник Петр Покрышев. Основная часть их усилий была потрачена на организацию патрулирования над фронтом 21-й армии. Большую часть дня вблизи от линии фронта барражировала одна шестерка или четверка советских истребителей. В районе Выборга, в 2-3 км от переднего края, был развернут ВПУ (вспомогательный пункт управления) 275 иад, с которого командир дивизии мог наводить патрулирующие группы на самолеты противника, информировать их об обстановке в воздухе, а в случае необходимость поднимать в воздух дежурные группы. Однако стоявшая 26 июня низкая облачность сократила зону визуального наблюдения с ВПУ до нескольких километров, в еще большей степени были ограничены возможности для наблюдения за воздухом экипажей истребителей, патрулировавших под нижней кромкой облаков. Обеспечить с помощью одного наземного пункта управления и одного воздушного патруля своевременное обнаружение вражеских самолетов в небе над фронтом протяженностью в десятки километров в таких условиях было попросту невозможно. Неудивительно, что в вечернем боевом донесении 30-го гвардейского стрелкового корпуса, сражавшегося в центре боевого построения 21-й армии, действия советских истребителей получили неудовлетворительную оценку: "Авиационное прикрытие боевых порядков силами нашей истребительной авиации явно недостаточное". Нехватка истребителей сказалась и на обеспечении боевой работы своей ударной авиации. В течение дня на сопровождение штурмовиков вылетали три шестерки 14 гиап, каждая из которых прикрывала девятку Ил-2, и одно звено 159 иап, эскортировавшее шесть (по другим данным четыре) Ил-2. Таким образом, непосредственным сопровождением истребителей были обеспечены только 30% боевых вылетов штурмовиков, выполненных 26 июня. В остальных случаях летчики ударных групп могли рассчитывать только на себя и на возможную помощь истребителей патруля.
К началу советского наступления наиболее боеспособная часть финской истребительной авиации уже была сосредоточена на Карельском перешейке. Она была объединена в 3-й авиационный полк (LeR 3), три истребительные эскадрильи которого насчитывали 50 истребителей (HLeLv 34 – 16 Bf 109G-6, HLeLv 24 – 16 Bf 109G-2, HLeLv 26 – 18 Brewster B-239). Однако после первых же массированных налетов 13-й ВА, проведенных 9-10 июня (9 июня 13-я ВА произвела 1173 боевых вылета, а 10 июня – еще 901, LeR 3 смог выполнить около 60 боевых вылетов за 9 июня и 34 боевых вылета на следующий день), командование ВВС Финляндии стало предпринимать все возможные меры для наращивания численности своих истребителей, действующих над перешейком. 11 июня в HLeLv 34 были переданы четыре Bf 109G-6 с экипажами из HLeLv 30, обеспечивавшей ПВО Хельсинки и южной Финляндии (после этого в HLeLv 30 осталось только четыре боеготовых истребителя). На следующий день из состава действующей на петрозаводском направлении HLeLv 28 в Лаппенранту были переброшены 10 Моран-Солнье MS.406, сведенные в группу Совелиуса (Osasto Sovelius). Не испытывая иллюзий относительно боевой ценности этих самолетов, финское командование не собиралось использовать их над линией фронта, в зоне активности советских истребителей. Задачей группы Совелиуса стало ПВО тыловых районов Карельского перешейка – к северо-западу от линии Антреа – Выборг – Сяккиярви. Было вполне очевидно, что эти меры не способны оказать сколько-нибудь заметного влияния на воздушную обстановку над Карельским перешейком, но ничего более существенного выкроить из своих скромных ресурсов командование ВВС Финляндии не могло. Поэтому финское командование решило обратиться за помощью к Германии. Вечером 12 июня Гитлер принял решение удовлетворить просьбу маршала Маннергейма о выделении авиации для отражения советского наступления на Карельском перешейке, а уже 16 июня на аэродром Иммола перелетела авиагруппа Кульмай (Gefechtsverband Kuhlmey), названная так по имени своего командира – оберст-лейтенанта Курта Кульмая. Управление авиагруппы группы было сформировано на базе штаба SG 3 (3-й штурмовой эскадры), которой командовал Кульмай, а ее боевой состав включал неполную истребительную группу (Stab II., 4., 5./JG 54) вооруженную FW 190A, штурмовую группу I./SG 3 (пикирующие бомбардировщики Ju 87D), штурмовой отряд 1./SG 5 (истребители-бомбардировщики FW 190F), отряд ближней разведки 1./NAGr. 5 (истребители Bf 109G) и часть транспортной группы TGr. 10, оснащенной итальянскими транспортными самолетами S.M. 81. В тот же день, 16 июня, HLeLv 34 перелетела из Иммолы в Лаппенранту, HLeLv 24 была переброшена туда же еще 14-15 июня, а ставшие лишними Мораны группы Совелиуса были отправлены в Утти – теперь их задачей стало ПВО района Коуволы и тыловых районов южной Финляндии.
Истребительный компонент авиагруппы Кульмай возглавлял командир II./JG 54 майор Эрих Рудорфер, по итогам войны ставший 7-м по результативности асом Люфтваффе (от 219 до 224 воздушных побед по разным подсчетам). К моменту переброски в Финляндию на его счету было не менее 131 воздушной победы. Постоянным ведомым Рудорфера был унтер-офицер Курт Тангерманн, уже одержавший 18 побед (всего до конца войны – 45). Командиром 4./JG 54 был гауптман Герберт Алои, однако 21 июня он погиб в бою с истребителями 275 иад (на момент гибели одержал 35 воздушных побед). После этого отряд возглавил лейтенант Хайнц Вернике (50 воздушных побед на дату прибытия в Финляндию, общий счет за войну – 117). Еще один ас отряда – обер-лейтенант Хельмут Гроллмус (68 воздушных побед) был сбит и погиб 19 июня. Командир 5./JG 54 обер-лейтенант Вильхельм Шиллинг имел на своем счету 47 воздушных побед, другими результативными летчиками этого отряда были лейтенант Герхард Тюбен с 44 воздушными победами (всего за войну 157) и унтер-офицер Хериберт Коллер с 19 воздушными победами (всего за войну 49). Высокую оценку уровня подготовки прибывших в Финляндию немецких летчиков можно найти даже в отчетных документах 275 иад: "Противник на Кар. перешейке для противодействия нашим наземным войскам и нашей авиации увеличил свою авиацию за счет переброски последней с Нарвского направления, причем надо отметить, истребители противника имели достаточный боевой опыт и хорошую оттренированность по ведению воздушного боя."(Сводка № 11 обобщения боевого опыта частей 275 истребительной авиационной Пушкинской краснознаменной дивизии за период с 15 июня по 20 июля 1944 года.)
Не меньшее значение для усиления группировки истребительной авиации противника имело возобновление поставок из Германии в ВВС Финляндии Мессершмитов Bf 109G-6. Первая партия из 14 истребителей перелетела из Инстербурга на столичный аэродром Малми 19 июня, а всего до конца месяца был получен 41 самолет. Еще восемь машин прибыли в Финляндию за первую неделю июля. Сразу после прибытия самолеты передавали в боевые части и посылали в бой – 54 из 100 боевых вылетов, которые произвели истребители ВВС Финляндии над Карельским перешейком за 26 июня, были выполнены на Мессершмиттах прибывших в Финляндию 19-25 июня.
Задача по прикрытию наземных войск ставилась перед финскими и немецкими истребителями только в исключительных случаях. Основным содержанием их боевой работы были вылеты на перехват, свободную охоту и сопровождение ударных самолетов. Финские истребители, кроме того, совершали заметное количество вылетов на разведку. Действия ударной авиации противника были организованы таким образом, чтобы минимизировать угрозу со стороны советских истребителей. 26 июня удары по советским войскам на Карельском перешейке нанесли две группы финских бомбардировщиков, для сопровождения которых были выделены истребители сразу двух финских эскадрилий – HLeLv 24 и HLeLv 34. Всего на сопровождение первой группы вылетало 13 истребителей, а второй – 10. Пикирующие бомбардировщики I./SG 3 в течение дня выполнили четыре вылета группами по 20+ Ju 87, каждую из которых эскортировало от четырех до восьми истребителей FW 190A. Самостоятельно, без истребительного прикрытия, действовали только истребители-бомбардировщики 1./SG 5. Для малочисленных патрулей советских истребителей защитить свои наземные войска от таких ударов было практически нерешаемой задачей. Даже в случае своевременного обнаружения вражеской ударной группы, советская шестерка или четверка, как правило, оказывалась втянута в бой с равным или превосходящим количеством вражеских истребителей и не успевала прорваться к бомбардировщикам до момента нанесения ими удара.
Всего за 26 июня 1944 самолеты 13-й ВА, включая оперативно подчиненный ей 2 ГИАК ПВО, выполнили 269 боевых вылетов (ВВС КБФ в этот день действовали только над Финским заливом и Ладожским озером). Финско-немецкая авиация за этот день над Карельским перешейком совершила порядка 250-270 боевых вылетов. Капризы погоды, а также особенности базирования и организации боевой работы 13-й ВА привели к тому, что в этот день ее истребители оказалась не способны удовлетворительно решить ни одну из стоящих перед ними задач – ни прикрыть наземные войска от налетов вражеской авиации, ни обеспечить боевую работу своих штурмовиков. Впрочем, работа над исправлением ситуации уже велась – вечером 26 июня два полка 275 иад были перебазированы с аэродромов, расположенных к югу от Ленинграда, на запад Карельского перешейка – 29 гиап перелетел из Сивориц в Макслахти, а 191 иап из Тормы в Хейниоки. Днем позже в Макслахти прибыл и 196 иап. Борьба за господство в воздухе над Карельским перешейком была в самом разгаре.
Наиболее полно и последовательно
(хотя и с заметным количеством опечаток) советская версия
воздушного боя, проведенного группой старшего лейтенанта Серова 26
июня 1944, изложена в уже упоминавшейся Сводке № 11 обобщения боевого опыта частей 275
иад:
Это описание послужило отправной
точкой для выстраивания версии боя, которая будет изложена далее.
Но для того, чтобы проследить за развитием ситуации в воздухе над
Карельским перешейком и определить возможных участников боя со
стороны противника, нам придется познакомиться и с другими
событиями, которые происходили в это время.
В 13:20-13:30 (время везде приведено к московскому) с аэродрома Онттола поднялись в воздух 11 бомбардировщиков Бленим HLeLv 48 под командованием капитана Олави Сиириля для нанесения удара по переправе в районе Тали. Их бомбовая нагрузка состояла из 44 100-кг и 44 50-кг фугасных, а также 44 12,5-кг осколочных авиабомб. Прикрытие этой группы бомбардировщиков обеспечивали в общей сложности 13 Bf 109G-6 из HLeLv 34 и HLeLv 24. В ЖБД HLeLv 34 говорится о том, что на сопровождение Бленимов вылетело восемь Мессершмиттов, однако в книге учета полетов приведены данные о вылетах только семи машин - сначала, в 13:55 с аэродрома Тайпалсаари вылетели пять самолетов 3-го отряда во главе с капитаном Олли Пухаккой, а через пять минут за ней последовала пара лентоместари (старшины) Илмари Юутилайнена, аса № 1 ВВС Финляндии. Между тем с аэродрома Лаппеенранта в 13:45 взлетел лейтенант Йорма Сааринен из 2/HLeLv 24, затем в 14:00 – пара фельдфебеля Нильса Катаяйнена из 3/HLeLv 24. Следующие три истребителя, во главе с финским асом № 2 капитаном Хансом Виндом, поднялись в воздух только в 14:20 – уже после того, как Бленимы сбросили бомбы. Обращает на себя внимание большой боевой опыт финских летчиков, участвовавших в этом вылете – четверо из них входили в десятку самых результативных асов ВВС Финляндии, трое свои первые победы одержали еще во время Советско-Финляндской войны 1939-1940 гг. Даже трое летчиков с наименьшим опытом прослужили в боевых частях более года, остальные десять имели за плечами опыт по меньшей мере двух лет войны. Если провести сравнение с уровнем подготовки и боевого опыта летчиков группы Серова, то приходится признать, что подготовка троих из четырех советских летчиков (за исключением самого Серова), в лучшем случае, соответствовала уровню трех финских летчиков с наименьшим опытом.
В 13:20-13:30 (время везде приведено к московскому) с аэродрома Онттола поднялись в воздух 11 бомбардировщиков Бленим HLeLv 48 под командованием капитана Олави Сиириля для нанесения удара по переправе в районе Тали. Их бомбовая нагрузка состояла из 44 100-кг и 44 50-кг фугасных, а также 44 12,5-кг осколочных авиабомб. Прикрытие этой группы бомбардировщиков обеспечивали в общей сложности 13 Bf 109G-6 из HLeLv 34 и HLeLv 24. В ЖБД HLeLv 34 говорится о том, что на сопровождение Бленимов вылетело восемь Мессершмиттов, однако в книге учета полетов приведены данные о вылетах только семи машин - сначала, в 13:55 с аэродрома Тайпалсаари вылетели пять самолетов 3-го отряда во главе с капитаном Олли Пухаккой, а через пять минут за ней последовала пара лентоместари (старшины) Илмари Юутилайнена, аса № 1 ВВС Финляндии. Между тем с аэродрома Лаппеенранта в 13:45 взлетел лейтенант Йорма Сааринен из 2/HLeLv 24, затем в 14:00 – пара фельдфебеля Нильса Катаяйнена из 3/HLeLv 24. Следующие три истребителя, во главе с финским асом № 2 капитаном Хансом Виндом, поднялись в воздух только в 14:20 – уже после того, как Бленимы сбросили бомбы. Обращает на себя внимание большой боевой опыт финских летчиков, участвовавших в этом вылете – четверо из них входили в десятку самых результативных асов ВВС Финляндии, трое свои первые победы одержали еще во время Советско-Финляндской войны 1939-1940 гг. Даже трое летчиков с наименьшим опытом прослужили в боевых частях более года, остальные десять имели за плечами опыт по меньшей мере двух лет войны. Если провести сравнение с уровнем подготовки и боевого опыта летчиков группы Серова, то приходится признать, что подготовка троих из четырех советских летчиков (за исключением самого Серова), в лучшем случае, соответствовала уровню трех финских летчиков с наименьшим опытом.
К цели Бленимы подошли прямо под
облаками, которые в это время поднялись до высоты 1000 м. Никаких
признаков присутствия в воздухе советских истребителей не было –
над мостом, бомбардировщики встретили только умеренный огонь МЗА и
зенитных пулеметов. Боевое донесение 30 гв. стрелкового корпуса за
26.06.1944 так описывает организацию ПВО переправы у Тали: "В
настоящее время переправа прикрывается батареей МЗА и четырьмя
взводами ПВО дивизий корпуса, батарея МЗА огня по самолетам
противника не ведет из-за отсутствия боеприпасов."
Противовоздушная оборона переправы в этот день и вправду была
организована неудовлетворительно, но не настолько. Непосредственно
переправу обороняла развернутая в районе станции Тали 1-я батарея
1393 зап, вооруженного 37-мм пушками. Однако огневые позиции трех
других батарей и зенитно-пулеметной роты полка были расположены на
расстоянии не более двух-трех километров от переправы, и они так же
вели огонь по атакующим переправу вражеским самолетам. Надо
сказать, что в эти дни зенитчики 1393 зап действовали в
исключительно тяжелых условиях. Обеспечивая ПВО наступающих частей
109 СК, а затем 30 Гв. СК, им приходилось разворачивали свои
огневые позиции в зоне не только артиллерийского, но и пулеметного
огня противника, зачастую расстояние до вражеских позиций не
превышало 1-1,5 км. Дважды, 23 и в ночь с 25 на 26 июня,
предпринимались попытки перебросить одну из батарей МЗА на северный
берег, но оба раза под воздействием мощного огня противника батареи
несли потери и в течение нескольких часов были вынуждены
эвакуироваться обратно на южный берег. Положение с боеприпасами в
1393 зап действительно было напряженным и их приходилось экономить,
но о полном прекращении огня по вражеским самолетам речи не шло:
"Строго соблюдая экономию снарядов, батареи за счет повышения
точности огня отразили все налеты авиации пр-ка на
переправу"(ЖБД 1393 зап, запись за 26.06.1944). Первое звено
Бленимов сбросило бомбы в 14:14-14:15 на южную сторону станции Тали
и шоссе Тали – Манниккала. Целью для второго и третьего звена,
которые произвели сброс в 14:15-14:16, была собственно переправа,
однако ни одна бомба в мост не попала – большая часть бомб упала
между мостом и станцией. Зенитчикам 1393 зап удалось добиться
одного попадания 37-мм снарядом в правое крыло Бленима II BL-173,
что, впрочем, не помешало тому вернуться на свой аэродром.
Разбить советскую переправу удалось пятерке немецких истребителей-бомбардировщиков из состава 1./SG 5, которые нанесли удар в 15:10. Однако, уже через несколько часов переправа была восстановлена, а ее ПВО усилено. Вечером 1393 зап получил распоряжение из штаба 32 зад, разрешающее вести огонь по всем целям без ограничения расхода снарядов. В ночь с 26 на 27 июня две батареи и зенитно-пулеметная рота 1393 зап были переброшены на северный берег и заняли позиции в районах Репола и мыза Тали. Дополнительно для обороны переправы были выделены 1377 зап, вооруженный 85-мм пушками и две батареи 1387 зап (37-мм пушки), а в батареях 1393 зап боезапас был пополнен до 3-х боекомплектов. Принятые меры обеспечили немедленный результат, но это уже другая история.
После того, как финские бомбардировщики ушли домой, истребители сопровождения вернулись к линии фронта. Первым группу из нескольких советских истребителей обнаружил Илмари Юутилайнен и в одиночку атаковал их. В своем рапорте о воздушном бое он написал следующее:
"Время 13:55-15:10, высота 1000-10 м. Сопровождение Бленимов уже было завершено, когда в воздухе появились русские Аэрокобры, Ла-5 и Мустанги. Я обстрелял одну Аэрокобру сзади-сбоку, от нее полетели куски, и она упала в лес. Кроме того, мне удалось обстрелять один Мустанг, который, получив попадания сзади-сверху, загорелся и упал горящим к северу от Тамминиеми, там же неподалеку горел большой танк, а еще несколько других было поблизости. Драка прекратилась до тех пор, пока на нас, как по заказу, не вышли Ил-2. Мы занялись ими, и я обстрелял одного сзади и сзади-сбоку, после чего он загорелся и врезался в скалу недалеко от Юустилы. Бой проходил на высоте 1000-10 м. Мой самолет MT-422."
Гораздо более подробное описание этого боя приведено в его послевоенных мемуарах. Впрочем, пользоваться ими нужно с осторожностью, поскольку достоверность многих приведенных там подробностей вызывает большие сомнения. Однако, по крайней мере в одном вопросе мемуары кажутся более достоверными, чем рапорт. Дело в том, что населенный пункт Тамминиеми находился к югу от Выборга на берегу Выборгского залива. К 26 июня это был глубокий советский тыл, поэтому присутствие там горящего танка кажется маловероятным. В мемуарах в качестве места падения одного из сбитых самолетов (в мемуарах последовательность, в которой сбиваются самолеты, отличается от рапорта) указана северная окраина Таммисуо, которая тоже уже находилась в советском тылу, но была гораздо ближе к фронту, чем Тамминиеми.
Единственной группой советских истребителей, кроме звена Серова, которая могла находиться в воздухе в тот период времени, когда Юутилайнен дрался с Аэрокоброй и Мустангом, была шестерка Як-9Т 3-й эскадрильи 14 гиап, возглавляемая помощником командира полка по ВСС гв. майором Иваном Дубовиком. Судя по всему, именно ее и атаковал финский ас № 1. Группа Дубовика вылетела с аэродрома Майсниеми на патрулирование линии фронта в 13:10-13:11 и уже возвращалась домой, проведя воздушный бой с двумя группами Мессершмиттов (ведущие лейтенант Рейно Валли из HLeLv 34 и лентоместари Виктор Пюётсия из HLeLv 24), в результате которого нашими летчиками было заявлено две воздушные победы – один Ме-109, упавший в лес в 1,5 км к северо-востоку от деревни Рейникка, был записан на счет майора Дубовика, а второй был сбит мл. лейтенантом Павлом Сбоевым в районе Марьямяки. Деревня Марьямяки была расположена примерно в 12 км к северу от Выборга и 10 км к северу от Таммисуо. (Фактически финские истребители в этом бою потерь не понесли, однако после боя фенрик Пентти Палм совершил вынужденную посадку на аэродром Иммола, а Рейно Валли при посадке с боковым ветром в Тайпалсаари не выдержал направления и скапотровал, полностью разбив свой MT-444; по результатам расследования был сделан вывод, что причиной аварии стало попадание левого колеса самолета на участок с мягким грунтом.) Все шесть Яков группы Дубовика произвели посадку на своем аэродроме между 14:13 и 14:19. Учитывая, что Юутилайнен вылетел из Тайпалсаари только в 14:00 и то, что расстояние от обоих аэродромов до места боя составляет порядка 50-60 км (8-10 минут полета при средней путевой скорости 300 км/ч), сама возможность боя между Юутилайненом и группой Дубовика требует определенного обоснования. Юутилайнен мог успеть атаковать эту группу если он и не пытался сопровождать бомбардировщики, а сразу после взлета полетел навстречу возвращающейся группе Пюётсия, либо если время, приводимое в советских и финских документах рассинхронизировано на 5-10-15 минут (другими словами, если часы, используемые при заполнении советских документов, отставали от финских на несколько минут), либо если время в соответствующих советских и финских документах указывалось с некоторой погрешностью. Надо сказать, что все три предположения выглядят вполне правдоподобными, более того, скорее всего все они соответствуют действительности. Что касается путаницы с типами самолетов, то возможная причина по которой Юутилайнен решил, что он ведет бой Аэрокоброй лежит на поверхности – Як-9Т, так же, как и Аэрокобра был вооружен 37-мм пушкой. Вероятно, Юутилайнен увидел характерную трассу крупнокалиберных снарядов, выпущенную одним из советских истребителей, что и послужило поводом для соответствующего умозаключения. Опознание другого Як-9 как Мустанга остается объяснить только скоротечностью боя и богатой фантазией финского аса.
Неожиданное подтверждение приведенной выше версии боя обнаружилось в докладной записке начальника политотдела 13-й ВА полковника Дмитрия Григорьевича Шаншашвили "О причинах больших боевых потерь в частях 275 истребительной авиационной Пушкинской Краснознаменной дивизии за период с 9 июня по 1 июля 1944 года":
"26.6.44 г. группа из 6 самолетов ЯК-9 14 ГИАП, ведущий гв. майор Дубовик, неоднократно атакованная одним МЕ-109, не могла его сбить, а вернувшись на аэродром, летчики "радостно" рассказывали что пришли без потерь.
(...)
Начальнику Политотдела 275 ИАД подполковнику ПЕЛИПЕНКО усилить воспитательную работу по воспитанию наступательного духа и прекратить такие позорные случаи, когда один самолет противника гоняет 6 самолетов наших и после этого, приходя на свой аэродром, летчики с радостью говорят, что пришли живыми."
Интересно, изменилось бы мнение Дмитрия Григорьевича об этом случае, если бы он узнал, что гонял наших летчиков (возвращавшихся домой с пустыми баками) самый результативный ас ВВС Финляндии?
Разбить советскую переправу удалось пятерке немецких истребителей-бомбардировщиков из состава 1./SG 5, которые нанесли удар в 15:10. Однако, уже через несколько часов переправа была восстановлена, а ее ПВО усилено. Вечером 1393 зап получил распоряжение из штаба 32 зад, разрешающее вести огонь по всем целям без ограничения расхода снарядов. В ночь с 26 на 27 июня две батареи и зенитно-пулеметная рота 1393 зап были переброшены на северный берег и заняли позиции в районах Репола и мыза Тали. Дополнительно для обороны переправы были выделены 1377 зап, вооруженный 85-мм пушками и две батареи 1387 зап (37-мм пушки), а в батареях 1393 зап боезапас был пополнен до 3-х боекомплектов. Принятые меры обеспечили немедленный результат, но это уже другая история.
После того, как финские бомбардировщики ушли домой, истребители сопровождения вернулись к линии фронта. Первым группу из нескольких советских истребителей обнаружил Илмари Юутилайнен и в одиночку атаковал их. В своем рапорте о воздушном бое он написал следующее:
"Время 13:55-15:10, высота 1000-10 м. Сопровождение Бленимов уже было завершено, когда в воздухе появились русские Аэрокобры, Ла-5 и Мустанги. Я обстрелял одну Аэрокобру сзади-сбоку, от нее полетели куски, и она упала в лес. Кроме того, мне удалось обстрелять один Мустанг, который, получив попадания сзади-сверху, загорелся и упал горящим к северу от Тамминиеми, там же неподалеку горел большой танк, а еще несколько других было поблизости. Драка прекратилась до тех пор, пока на нас, как по заказу, не вышли Ил-2. Мы занялись ими, и я обстрелял одного сзади и сзади-сбоку, после чего он загорелся и врезался в скалу недалеко от Юустилы. Бой проходил на высоте 1000-10 м. Мой самолет MT-422."
Гораздо более подробное описание этого боя приведено в его послевоенных мемуарах. Впрочем, пользоваться ими нужно с осторожностью, поскольку достоверность многих приведенных там подробностей вызывает большие сомнения. Однако, по крайней мере в одном вопросе мемуары кажутся более достоверными, чем рапорт. Дело в том, что населенный пункт Тамминиеми находился к югу от Выборга на берегу Выборгского залива. К 26 июня это был глубокий советский тыл, поэтому присутствие там горящего танка кажется маловероятным. В мемуарах в качестве места падения одного из сбитых самолетов (в мемуарах последовательность, в которой сбиваются самолеты, отличается от рапорта) указана северная окраина Таммисуо, которая тоже уже находилась в советском тылу, но была гораздо ближе к фронту, чем Тамминиеми.
Единственной группой советских истребителей, кроме звена Серова, которая могла находиться в воздухе в тот период времени, когда Юутилайнен дрался с Аэрокоброй и Мустангом, была шестерка Як-9Т 3-й эскадрильи 14 гиап, возглавляемая помощником командира полка по ВСС гв. майором Иваном Дубовиком. Судя по всему, именно ее и атаковал финский ас № 1. Группа Дубовика вылетела с аэродрома Майсниеми на патрулирование линии фронта в 13:10-13:11 и уже возвращалась домой, проведя воздушный бой с двумя группами Мессершмиттов (ведущие лейтенант Рейно Валли из HLeLv 34 и лентоместари Виктор Пюётсия из HLeLv 24), в результате которого нашими летчиками было заявлено две воздушные победы – один Ме-109, упавший в лес в 1,5 км к северо-востоку от деревни Рейникка, был записан на счет майора Дубовика, а второй был сбит мл. лейтенантом Павлом Сбоевым в районе Марьямяки. Деревня Марьямяки была расположена примерно в 12 км к северу от Выборга и 10 км к северу от Таммисуо. (Фактически финские истребители в этом бою потерь не понесли, однако после боя фенрик Пентти Палм совершил вынужденную посадку на аэродром Иммола, а Рейно Валли при посадке с боковым ветром в Тайпалсаари не выдержал направления и скапотровал, полностью разбив свой MT-444; по результатам расследования был сделан вывод, что причиной аварии стало попадание левого колеса самолета на участок с мягким грунтом.) Все шесть Яков группы Дубовика произвели посадку на своем аэродроме между 14:13 и 14:19. Учитывая, что Юутилайнен вылетел из Тайпалсаари только в 14:00 и то, что расстояние от обоих аэродромов до места боя составляет порядка 50-60 км (8-10 минут полета при средней путевой скорости 300 км/ч), сама возможность боя между Юутилайненом и группой Дубовика требует определенного обоснования. Юутилайнен мог успеть атаковать эту группу если он и не пытался сопровождать бомбардировщики, а сразу после взлета полетел навстречу возвращающейся группе Пюётсия, либо если время, приводимое в советских и финских документах рассинхронизировано на 5-10-15 минут (другими словами, если часы, используемые при заполнении советских документов, отставали от финских на несколько минут), либо если время в соответствующих советских и финских документах указывалось с некоторой погрешностью. Надо сказать, что все три предположения выглядят вполне правдоподобными, более того, скорее всего все они соответствуют действительности. Что касается путаницы с типами самолетов, то возможная причина по которой Юутилайнен решил, что он ведет бой Аэрокоброй лежит на поверхности – Як-9Т, так же, как и Аэрокобра был вооружен 37-мм пушкой. Вероятно, Юутилайнен увидел характерную трассу крупнокалиберных снарядов, выпущенную одним из советских истребителей, что и послужило поводом для соответствующего умозаключения. Опознание другого Як-9 как Мустанга остается объяснить только скоротечностью боя и богатой фантазией финского аса.
Неожиданное подтверждение приведенной выше версии боя обнаружилось в докладной записке начальника политотдела 13-й ВА полковника Дмитрия Григорьевича Шаншашвили "О причинах больших боевых потерь в частях 275 истребительной авиационной Пушкинской Краснознаменной дивизии за период с 9 июня по 1 июля 1944 года":
"26.6.44 г. группа из 6 самолетов ЯК-9 14 ГИАП, ведущий гв. майор Дубовик, неоднократно атакованная одним МЕ-109, не могла его сбить, а вернувшись на аэродром, летчики "радостно" рассказывали что пришли без потерь.
(...)
Начальнику Политотдела 275 ИАД подполковнику ПЕЛИПЕНКО усилить воспитательную работу по воспитанию наступательного духа и прекратить такие позорные случаи, когда один самолет противника гоняет 6 самолетов наших и после этого, приходя на свой аэродром, летчики с радостью говорят, что пришли живыми."
Интересно, изменилось бы мнение Дмитрия Григорьевича об этом случае, если бы он узнал, что гонял наших летчиков (возвращавшихся домой с пустыми баками) самый результативный ас ВВС Финляндии?
(Продолжение следует)
Сохранено
|
|
</> |
Оставить комментарий
Популярные посты:
Архив записей в блогах:
Главная проблема бизнеса в России, как оказалось, не в коррупции, низкой покупательской способности населения и отсутствии квалифицированных кадров. Хотя и в этом тоже. Однако важнее тут психологический фактор. Процитирую резонансное высказывание Шувалова. Первый вице-премьер ...
Вот эта сказочка https://www.kinopoisk.ru/film/496849/ Сказка о многом, но есть то, что она показывает яснее ясного. В сказке видно как работает месть. Месть занимает в истории человечества значительное место, так как её часто оправдывают сатисфакцией. Ну как же, ответить обидчику - ...
В общем-то, для этого поста время не пришло еще, в эту каюту мы попали в самый последний день плавания. Но хронология - такая скучная вещь, что можно ее и нарушить. На 14-ю палубу нашего корабля могут попасть только те, кто там живет, или те, кто пришел к ним в гости. Наш младший сын ...
Многие привыкли думать, что отношение человека, его поведение и обращение с вами зависит от его характера. Он эгоист, поэтому ведет себя так плохо. Он жадина и грубиян. Поэтому и ведет себя как скотина. Надо искать другого, хорошего, который будет заботливым, щедрым и нежным. А ...
