Политика - дело взрослых
artyom_ferrier — 14.09.2019Немало общаясь с «цивилитиками», сиречь простыми обывателями, не перестаю удивляться, насколько у них всё же наивные, инфантильные представления о политике.
Вот всегда за шашлычками, после энной банки пива или бокала вина, начинается игра «кабы я была царица».
«Будь я президентом, обязательно предписал бы то-то и то-то, и категорически запретил бы то-то и то-то».
Меня это забавляет. Иду навстречу, предлагаю: «Президентская гонка — дело хлопотное, а в России — и вовсе сродни велотренажёру. Но и не нужно так приморачиваться. Если хочешь кому-то чего-то предписать или запретить — можешь начать с меня. Здесь и сейчас. Давай, запрети мне делать то, что я хочу делать, и предпиши делать то, чего не хочу. Вперёд».
Люди тушуются, смущаются: «Тём, ну причём тут ты? Ты — и так правильный, сознательный парень. Дороги нам устроил, воду раздаёшь».
Спрашиваю: «Ты понимаешь, что я бы этого НЕ делал, если б меня попытались обязать(!) это делать? Ты веришь, что я сумею отбояриться от «барщины» и «оброка», пусть хоть десять раз они в законах прописаны будут?»
Конечно, верят.
Вообще, в этом анекдот. Наивные лохи требуют повышенных налогов с «богатеньких буратинок» и ещё больших поборов с корпоративных прибылей, не понимая, что своей жадностью они в действительности лишают себя и того, что могли бы поиметь от чужого успеха.
Ну, богатые люди — они, обычно, не идиоты. И когда они хотят уйти от налогов (каких-то иных социальных обременений) — они изыщут способ. Чем богаче — тем легче.
То же — касается и корпораций. Чем крупнее — тем проще им скрывать прибыли, тем проще класть болт на требования законов.
У них стаи лойеров, готовых годами мурыжить дела в судах с нулевым выхлопом. У них террабайты внутренней документации — что требует армий высококлассных ревизоров, чтобы просто понять, что там к чему в делах этой корпорации, не говоря уж про «уличить в махинациях».
И именно крупный бизнес — может себе это позволить. Тот, которые помельче — оказывается в пролёте. Его — обременения действительно душат. А реально жирные коты, уже заматеревшие, способные тратиться не только на лойеров, но и на политическое лобби — они, конечно, выигрывают от популистских законов, предписывающих богатым заботиться о бедных. Поскольку сами — имеют естественный иммунитет от таких законов, которые становятся «раундапом» для более мелкой поросли конкурентов. Поэтому и нет сюрприза в том, что ребята вроде Джорджа Сороса спонсируют социалистов.
Ну и есть, надо признать, некий психологический барьер, определяющий, какую долю собственных средств человек готов пожертвовать на помощь другим людям.
Если десять процентов дохода, чтобы помочь детям-инвалидам получать качественное специальное образование и не быть изгоями — то это одно дело. К этому, в общем-то, нормального человека и не надо принуждать под дулом пистолета, на такие затеи всякие Рокфеллеры да Вандербильты и вполне добровольно жертвовали обильно.
Если же отдавать шестьдесят процентов дохода на то, чтобы привечать в своей уютной стране буйных дикарей из всяких shitholes с тем, чтобы поколениями нихера не делали полезного, а только сидели на велфарах да засирали среду обитания, да при этом ещё служили электоральным мясом тех демагогов-политиканов, которые подобным замечательным образом распоряжаются деньгами налогоплательщиков — ну, рано или поздно успешные люди станут делать так, чтобы в бюджет попадало как можно меньше их денег.
Поскольку же они умные — у них это получится. Фирмы-прокладки, фиктивные убытки — ничего сложного, и хуй подкопаешься, если грамотно всё сделать.
Они бы не стали морочиться такой «мошеннической» фигнёй, если б государство не борзело, не пыталось откусить слишком много от чужого успеха. Но — безусловно станут, когда сочтут, что прогибаться под этот рэкет уже оскорбительно, а уходить от налогов — напротив, высокоморально. И охотники до чужих денежек остаются у разбитого корыта.
Но даже не только в этом дело, что умный и волевой человек изыщет способы послать нахер чужие хотелки до своего кармана, когда они становятся слишком назойливы.
Дело в том, что в мире нормальных, взрослых людей, если ты чего-то от кого-то требуешь — тебе рекомендуется очень хорошо подумать над тем, как бы обосновать само твоё право чего-то требовать от другого человека (если он не твой ребёнок или раб, конечно, хотя и там обосновывать приходится).
Если вдуматься, это довольно серьёзная вещь — выдвижение требований другому свободному человеку. Чуть-чуть ошибёшься в тональности — и это могут счесть за наезд. Как если ты ставишь себя выше него, как если ты можешь указывать ему, что делать, а чего нет — и призываешь его согласиться с подобным положением вещей.
В мире взрослых и свободных людей подобная постановка вопроса, сама по себе, вне зависимости от того, с какой малозначительной херни начался конфликт, может запросто обернуться перестрелкой через десяток секунд и пяток реплик.
Поэтому я, честно говоря, предпочитаю, по возможности, вообще не лезть к людям без крайней необходимости. Если есть хоть какая-то возможность сказать: «Это не моё дело» или «Мне за это не платят» - я ею воспользуюсь. Но когда всё-таки приходится вмешаться — я точно смогу обосновать, каким образом это моё дело, но постараюсь вразумлять очень корректно и деликатно.
То есть, я — довольно влиятельный и довольно резкий парень, без ложной скромности. Я большую часть жизни провёл в мире тёрок, разборок и крышевания. У меня ствол всегда при себе — и я очень хорошо умею им пользоваться.
Но когда я вижу компанию подгулявших тинейджеров, мешающих ночью спать людям — я обращусь к ним очень вежливо.
«Господа, обращаю ваше внимание на то обстоятельство, что сейчас в Москве полночь. Младенцы должны спать в своих колыбельках — но не спят по причине вашей безусловно прекрасной, однако же слишком громкой музыки. Оттого у младенцев могут развиваться всякие психозы-неврозы, а через пятнадцать лет, глядишь, такой поехавший бедолага устроит стрельбу в своей школе — и оно кому надо?»
Ну, как-то так.
Хотя мог бы просто подойти и рявкнуть: «А ну шарманку прикрутили — и брысь отсюда!»
Но это будет — наезд. Они взбрыкнут, кто-то полезет под куртку за мобилой, я решу, в своей паранойе, что за оружием, что это вообще провокация, понаделаю дырок в их тушках — неудобно получится. Может, не такие они и плохие ребята — просто, будучи бухими или удолбанными, резко среагировали на то, что вполне закономерно показалось им наездом.
Поэтому, понимая, что в случае даже бытового конфликта, ставки могут моментально взметнуться до «жизнь и смерть» - я стараюсь предпринимать все разумные шаги, чтобы сохранять взаимоуважительный тон беседы. И логически объяснять, почему я считаю возможным навязывать что-то другим людям, а не просто «Я так решил, я так сказал!»
Но, конечно, если я в принципе решился чего-то требовать от других людей — это значит, что основания у меня есть. И я — не отступлюсь. Я — отношусь к этому делу достаточно серьёзно, чтобы, в крайнем случае, быть готовым пустить в ход и смертельное оружие, и быть готовым умереть самому.
Не самый, конечно, желательный вариант (ни убивать, ни умирать), но если ты чего-то требуешь от других людей — то либо ты готов к этому, либо просто дурак, который не понимает, куда лезет.
И вот на личном уровне — любому из моих милейших приятелей-цивилитиков вполне понятно, что нельзя подойти к другому человеку (не только ко мне, но и к кому попроще) и сказать: «А ну по-бырому дал мне половину дохода!»
Это будет наезд, это будет разбой — за это тебе сразу в морду могут двинуть, если не чего покруче.
И вообще чего-то требовать от человека с позиции «А вот мне так хочется!» - это тоже наезд, это беспредел, который может повлечь силовой ответ.
Да, на бытовом, конкретном уровне — это, вроде, всем понятно (у кого хоть какие-то мозги есть).
Но на политическом — начинаются чудеса «туговизны».
«А вот будь наша власть — мы бы приняли закон, по которому обязали бы к тому-то, запретили бы то-то».
Но что изменилось-то? Просто — вы получили своё представительство в парламенте, большинство даже, и только на этом основании считаете возможным навязывать другим людям свою волю под дулом пистолета (ну, раз это закон, раз его инфорсит полиция)?
Как по мне, подходить к людям самолично и требовать то ли денег, то ли нужного вам поведения — это хоть честнее и смелее, нежели прятаться за обезличенный «закон». Да, это беспредел, требовать от других людей удовлетворять свои хотелки, наставляя на них пистолет — но это всё же моральней, чем наставлять на них пистолет руками копа, подвергая опасности его жизнь, а не свою.
Вообще, чего многие люди не понимают, политика — это не про то, как «сделать всем хорошо и справедливо».
Политика — это про то, как распределять возможности принуждения, основанные на насилии. Как балансировать интересы тех, кто де факто обладает такими возможностями — с тем, чтобы избегать полномасштабной бойни, чтобы как-то договариваться по-хорошему. И это очень деликатная, очень стрёмная тема.
Это всегда — хождение по лезвию бритвы. Это всегда может рвануть не по-детски, даже в стране, кажущейся очень стабильной (вернее, там-то сильнее всего и рвёт). Ибо политика — это насилие, в коренной и сердечной сути своей.
Общественные отношения, не требующие насилия — они и складываются внеполитически, сами собой, по согласию сторон, по осознанию спроса и предложения.
А политика, как формирование модусов социального поведения, через запреты и предписания под угрозой каких-то кар — это насилие, это принуждение. И ты должен это очень хорошо понимать, когда ратуешь за каждое очередное предложение в духе «А давайте запретим, а давайте заставим».
И я лично готов поддерживать лишь те предписания и запреты, которые сам мог бы инфорсить по жизни, с пистолетом в руке, будучи готов убивать или умирать.
Вот если я увижу, как какие-то уроды тащат в кусты орущую девчонку с явным намерением как-то паскудно обойтись с ней — я вмешаюсь. Даже если мне не платят за охрану конкретно этой девчонки или за поддержание безопасности конкретно в этом городке.
Но меня в принципе не устраивает наличие на улицах уродов, способных так обижать хоть каких-то девчонок. И я могу обосновать, почему это моё дело, почему я считаю себя вправе применить насилие к насильникам. Хотя бы потому, что сегодня они заловили какую-то безымянную девчонку (до которой мне, объективно, и дела нет, не будем преувеличивать мою эмпатию), а завтра — на её месте может оказаться моя подруга. Если насильники решат, что теперь можно орудовать безнаказанно.
Мой интерес — в том, чтобы урок для них (конкретно этих насильников и любых иных) был иной. Что если будешь так безобразничать — то запросто можно нахватать свинца и томпака от случайного прохожего, и не факт, что доживёшь до суда, где за тебя сумеет замолвить словечко твой папа, кто бы он ни был.
Ну и инвестиционный климат, конечно, - тоже дело немаловажное. И цена недвиги, если я вложился в неё так или иначе, прямо или косвенно.
В местах, где невозбранно орудуют банды насильников, мародёров, разбойников — инвестиционный климат и цена недвиги обычно не очень радостные. И, может, лучше-то, конечно, судить таких персонажей и отправлять на каторгу, но если и грохнуть in flagranti – тоже ничего. Хотя сначала, конечно, нужно убедиться, что это именно опасное посягательство, а не прикол.
Короче, когда имеет место именно опасное агрессивное посягательство — да, я всецело готов и лично такое пресекать, и содействовать законам, вводящим запреты на агрессивное поведение.
То же — и касательно защиты собственности, которая как бы продолжение личности. И хотя я против того, чтобы вешать воришек за кражи свыше 13 пенсов, как то было в Англии шестнадцатого века, я признаю, что что-то с воришками всё-таки делать нужно (Решение «Ограбить налогоплательщиков и раздать из бюджета всем потенциальным воришкам столько денег, чтобы им не было нужды воровать» - так себе вариант, как показывает скандинавский опыт).
Но где нет посягательства ни на личность, ни на собственность — я стараюсь быть очень осторожен в вопросах предписаний и запретов. В конце концов, по понятиям взрослого мира — это просто хамство, трогать тех, кто не трогает тебя. Либо — изволь обосновать, каким образом они тебя трогают.
Но то, конечно, я. Топ-менеджер крупнейшей в мире Корпорации силового профиля, миллиардер, латифундист, почётный генерал ФСБ. Для меня — это всегда дилемма, допустимо ли вмешиваться в тех случаях, когда чьё-то поведение мне просто не нравится, чисто эстетически, чисто по-человечески, но не образует агрессии.
Честно, у меня своих заморочек хватает, по всем фронтам, чтобы искать, где кто чего сделал «неправильно» - и принуждать его делать «правильно». И в каждом случае, когда выпячивается некое явление и предлагают возмутиться и требовать запретов-предписаний — моя мысль бывает одна: «Моя ли то печаль?»
Другое дело, конечно, условный Вася Пупкин (не только русский), у которого печаль всегда вселенская и всеохватная. И по каждому поводу — своё мнение имеется.
И у него голова так устроена, что будто бы всюду он поучаствовать обязан, рекомендовать какие-то меры к «наибольшему добру». Он будто бы и просто не умеет говорить: «Это не моё дело, я этого не знаю и знать не хочу, и не считаю себя вправе кому-то чего-то навязывать, когда меня это никаким боком не касается».
Возможно, издержки школьного образования, где
полагается, что «настоящему мужчине учащемуся
всегда есть, что сказать», но вот, реально, у этого Васи всегда
имеются если не конкретные предписания или запреты, то, по крайней
мере, убеждённость, что всё надо зарегулировать законами, всё
расписать, и он имеет право в этом поучаствовать.
Ах, если б люди научились проще и чаще говорить волшебные слова вроде: «Это не мои проблемы!» или «Mind your own business!” и, в особенности, «Кого ебёт чужое горе?»
Этому миру явно не хватает равнодушия, эгоизма, цинизма — зато слишком много свободного времени и слишком беззаботная роскошная жизнь у современных обывателей, когда они слишком много думают о судьбах наций и планет :-)
|
</> |