поездка в школу

germafrodita — 20.02.2010 Ну что, утром я встала бодряком, заплела Соню, выпила кофию и пошла греть машину. В тонусе, так сказать.

Машина, несмотря на -25 градусов, посмотрела на меня и завелась. Потому что – ну кто же поедет на разборки пешком и будет пугать окружающих красным носом?

Подъехали к школе, уже вышли из машины и я ее закрыла, тут ребенок мне напомнил, что я подогревалку сиденья не выключила. Вот склерозница, с этим трудно бороться. Поэтому я отправила Соню в школу с мороза, а сама опять полезла в машину, сделала все как положено и пошла за ней. В благости, как вы понимаете. Заодно позвонила Татьяне Владимировне, их классной руководительнице, и узнала, что она сегодня работает и с первого урока. Удача же какая. Она тоже очканула, потому что я строго ей сказала, что ей придется уделить нам десять минут и я уже в школе.

Соньку я нашла в гардеробе. Как ни странно, гардеробщица меня помнила и помахала рукой в нужный угол. Подхожу – Сонька переобувается, а рядом – тот самый Никита, да еще и дружок его Артем. Подхожу к ним, смотрю ласково. Не мигая. Говорю: «Доброе утро, молодые люди.» Молодые люди молчат, как воды в рот набрали. Пришлось поинтересоваться, почему они игнорируют приветствие. Они мне так, нестройно: «Доброе утро». «А вскорости мы все поймем, насколько оно доброе», - нежно пообещала я младенцам и отправила Соню проверять, пришла ли уже ТВ на место.

А сама стою и жду у выхода из гардероба. Тут и Никита с Артемом выходят. Я тут Артему и говорю, что он вполне может быть свободен и может начинать готовиться к истории, а вот с Никитой у нас срочное дело, поэтому Никита будет некоторое время занят.
«Пойдем, дружок.», - это я уже Никите и складываю руку ему на плечо. Легко-легко.
Как показывает практика – телесный контакт – это очень неприятно. Можно схватить со всей дури ребенка за руку, буквально заломить ее, дитя будет вырываться и сучить ногами.
И вот мы идем по длинному коридору, как шерочка с машерочкой. Сзади тащится Артем. Пришлось остановиться и обернуться. Руку с плеча не снимаю.
«Артем, - говорю, - я все больше сомневаюсь в твоей способности понимать простые слова. Я тебе велела идти готовиться к уроку. Почему ты еще здесь?».
Артем присел и сдриснул вверх по лестнице. А мы пошли дальше молча. И наконец дошли до кабинета, где ждала Сонька.
Я отправила Соньку, чтобы она передала через кого-нибудь из одноклассников, что они задержатся на десять минут, а сама стала беседовать с Никитой.

«Видишь ли, Никита, - говорю я ему, - у взрослых очень тяжелая жизнь. Я не могу поговорить с тобой один на один, потому что потом ты можешь обвинить меня в том, что я тебе угрожала, применяла к тебе физическое воздействие, запугивала.
Никита подобрался: «Я не такой!»
На что я Никите и говорю: «Пока я про тебя знаю только то, что ты подлец. Потому что ударить девочку без причины по лицу может только подлец. Может, конечно, в глубине души ты благородный рыцарь, но пока я жду от тебя только подлых поступков. Поэтому, пока ждем ТВ, я поговорю с тобой о другом.
Так вот, Никита, речь пойдет о ненормативной или обсценной лексике. Сомневаюсь, что ты в курсе значения этих слов, но я говорю о мате. Употребление матерных выражений учащимся школы не указывает на его таланты, способности, взрослость и крутизну. Тем более, если бы ты знал хотя бы 100 ненормативных выражений, это было бы хотя бы интересно. Боюсь, ты знаешь их не больше трех. Которые и используешь – скучно и неизобретательно, оскорбляя одноклассников». (я знаю, что я зануда. Тут пришла ТВ и мы продолжили беседу в кабинете, пока ждали Соньку. ТВ с интересом слушала).
Еще пару пассажей о матюгах и я уже готова была перейти к основному, тем более ТВ была так и не в курсе, чего я приперлась.
«А пришла я сюда для того, чтобы выяснить один вопрос.
Никита, я хотела бы наказать Соню за то, что она тебя оскорбила.
Но хотелось бы знать – чем.»
Никита молчит, опускает голову, потом выдавливает из себя: «Ничем.»
Татьяна Владимировна становится вообще уже похожа на лемура – глаза по блюдечку.

«Видите ли, Татьяна Владимировна, - говорю я, - ни разу в жизни я не тронула Соню пальцем. А вот Никита взял на себя смелость ударить ее по лицу. Очевидно, у него была очень веская причина.».

Короче, дословно не буду, но я им коротенько изложила, что дело это я так не оставлю, первую беседу мы проведем сейчас в таком составе, потом я пойду к Татьяне Робертовне (директору), потом я буду ставить вопрос о переводе Никиты в другую школу.
Вот если родители не могут справиться с ребенком, то я считаю, должны организовать ему домашнее обучение, индивидуальное с педагогами. И экстернат. А если молодой человек в двенадцать лет позволяет себе то, что позволяет Никита, при этом терроризируя не только учеников, но и не давая возможности работать учителям, то перевоспитать его трудно. Нужно искать другие пути.
Но я сделаю все возможное, чтобы условия работы моего ребенка были нормальными.

Татьяна Владимировна в разговор не вступала, а только сидела, периодически открывая рот. Тут я сказала Соньке, что она может быть свободна и идти на занятия. Никита тоже дернулся, пришлось скомандовать ему: «Сидеть.».
«И если после нашего сегодняшнего разговора ты попытаешься или Соню ударить, или обматерить, или обозвать и вообще как-то расстроить, то я буду говорить с тобой по-другому. Обещаю, что тебе это очень не понравится», - сказала я добрым голосом, нависая над сидящим за партой Никитой.
- Понял?
- Понял.
- Тогда можешь быть свободен. Чтобы через минуту был на истории, - сказала я и отпустила парня.

Дальше пришел черед ТВ. Я ей объяснила, что дала Соне карт-бланш. Если Никита как-то ее заденет, то я ей разрешила защищаться всеми возможными и невозможными методами. С применением подручных средств.

И тут ТВ пришла в себя и заговорила. Оказывается, вчера утром состялась беседа Никиты, его родителей и директора. И его оставили в школе до первого предупреждения. Через пару часов он двинул Соньку. Я ТВ опять-таки нежно намекнула, что ей бы хорошо отследить ситуацию, а то и ее положение как классного руководителя выглядит не очень устойчиво, если у нее в классе такое происходит.

Потом я пошла и убедилась, что директора сегодня не будет. Записала телефон, двадцать четвертого позвоню. А потом подъеду.

Когда Сонька пришла из школы, я стала спрашивать, как там дальше было дело. Оказывается, на перемене Никита подошел к ней, извинился и предложил его ударить. Соня бить его не захотела, извинить извинила, но попросила к ней больше не приближаться.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив