
Пышки. Конспиративный этюд

- Слышала? Перелом наступает, - равнодушно озираясь по сторонам, сообщил знакомый джентльмен. Мы с ним столкнулись случайно на тротуаре.
- Дай, Бог, - ещё более равнодушно обронила я и вытащила из сумочки пудреницу.
- Гаага? – джентльмен сохранял английскую невозмутимость, обшаривая глазами окрестности.
-Дай Бог, дай Бог, - я вытащила из сумочки салфетку и попыталась вернуть на место помаду, нагло съехавшую набекрень. После посещения кафе.

- Но радоваться пока рано, - не унимался джентльмен. - Конечно, мы все надеемся, но радоваться пока рано!
- Как можно? - я искренно возмутилась. - Какая радость? Только возмущение и осуждение! Осуждение и возмущение!
- А чего это у тебя такое лицо довольное? - с подозрением спросил джентльмен.
- А я в кафе была. Пышки ела.
- Много?
- За кого ты меня принимаешь? – я стёрла помаду и громко обиделась. – Что я тебе, обжора что-ли какая … Штук пять. Или шесть. Или восемь? Не помню…
- Сколько? Восемь? Восемь кусков жирного теста? За один раз??
- Ой, да ладно, я задумалась… А когда я задумываюсь, я вообще не помню сколько и чего ем. Это у меня особенность такая. Я не могу делать два дела сразу. Я или глубоко задумываюсь, или ем.
Мы помолчали. В природе начиналась весна. Снег уполз с газонов и дорог, уступая место чахлой травке и собачьим какашкам. Бледноватое голубое небо сверкало безмятежностью, одинокое лёгкое облачко парило над землей.
- Да уж, события нарастают… Каждый день новости.
Джентльмен проводил взглядом длинноногую девицу в коротком пальто.
- А ты что будешь делать, когда – всё? – спросила я, разглядывая ту же девицу. Мало того, что она была в коротком пальто, платье на ней было тоже очень короткое. А вот ноги в длинных сапогах и на высоких каблуках. Весна!
- Напьюсь. А потом начну учить китайский.
- Думаешь, уже пора?
- Не помешает. А ты?
- А я, наконец, позову друзей на вечеринку. Тематическую. С прошлого года обещаю. Вот-вот, говорю, потерпите еще немного и всё, скоро. Совсем скоро.
Мы оба замолчали, каждый думая о своём, но об одном и том же.
- Блин, Егорова, - вдруг сказал джентльмен, - у тебя лицо неприлично счастливое, смотреть невозможно, пойти, что ли пышек налопаться, что бы уж тоже…
Джентльмен резко развернулся и быстро ушёл. По-английски. Не попрощавшись.
|
</> |