Первый туристический путеводитель

НЕВЕЖЕСТВО (НЕ) ЕСТЬ АРГУМЕНТ ?

Думаю, всем людям следует признать, что образы других народов, живущие в их душе, зависят от того, как их учили истории. Причем, учили, как правило, довольно давно. Образы из книг, прочитанных опять-таки в детстве, остаются навсегда. Ведь именно то, что удовлетворяло нашу любознательность, пробуждало первые эмоции, и остается неизгладимым в памяти.

Вот поэтому мы искренне надеемся увидеть у подножия пирамид древнего египтянина, того самого, из старого учебника истории, желательно несущего на плечах каменный блок для постройки.

Что в далёком аэропорту южного полушария вместо пронырливого гида нас обязательно встретит сам Великий Инка         

 Ну а уж в Индии то, точно не обманут и покажут церемонию жертвоприношения богине Кали. Причем настоящую, иначе, за что такие деньги взяли? 

Если разобраться, мы здесь не сильно и виноваты. Просто возим с собой в модных чемоданах невидимый и тяжелый груз не развенчанных исторических ошибок и заблуждений. И всё это притом, что земной шар давно сжался в размерах, став игрушечным и не страшным, и многие уже всерьёз начали интересоваться, а не существует ли и в правду, другого глобуса? А если автор книги путешествовал только во сне, что может получиться? Ориентироваться на Жюля Верна не стоит. 

         Это писатель большой и штучный. Только уникальной личности расстояния не помеха, и написание хороших романов о странах и континентах на основании лишь собственной картотеки и газетных новостей под силу человеку не столько с широким кругозором, сколько с полной свободой от предрассудков своего времени и круга. 

А у прочих получится, скорее всего, что-то похожее на творение миссис Фавелл Ли Мортимер, созданное в середине позапрошлого века. Названное «путеводителем» или «туристическим справочником» это произведение действительно имеет в своей основе слово «натворить», и то, что оно столь единодушно было принято на родине автора, и прошло незамеченным в прочих странах, говорит лишь о том, что остальной мир был слишком занят собственным переустройством и не прореагировал на «откровения» высокомерной британки, искренне считавшей, что жители империи, над владениями которой никогда не заходило солнце могли себе позволить быть спесивыми. И соглашаться с подобными опусами.

 Ведь приятно же получать подтверждение личным потаённым мыслям о том, что именно твоя семья избрана Господом для жизни в самой благословенной стране мире. А эти страшилки о тёмных народах так хорошо читаются в холодные вечера у камина. Печатное слово уже набрало к этому времени достаточную силу. Едва ли мы узнаем, что удержало миссис Мортимер от копирайта древней иудейской молитвы «Спасибо, что не сотворил меня женщиной…». В её интерпретации могло звучать: «Спасибо, что сотворил нас англичанами». Только так. 

Потому что уже ближайшие соседи или окажутся «грязнулями» как шотландцы   

или «с дырками на одежде», как ирландцы.

Что поделать, если они тоже оказались территориальными британцами! А что же тогда творится за проливом, этим непреодолимым барьером, где лежит совершенно иной мир?!

 Психология островитянина – вот корень присущей англичанам настороженности, подозрительности и подспудной неприязни к иностранцам. Почтенная миссис с самого начала литературной деятельности не очень заботилась о том, чтобы описываемые ею факты хоть немного совпадали с реальными, хотя возможности для сравнения уже имелись.

Её тексты воплощают в себе врожденное представление обо всех заморских народах как о существах иного сорта, подобно тому, как жители Срединного царства тысячелетиями считали варварами всех, кто обитал за Великой китайской стеной. Кстати, о китайцах. Недостаток цивилизованности леди прощает им за изобретение пороха и компаса, оказавшихся полезными также и Британии.

   Этнографы более позднего времени даже нашли у англичан одну общую черту с китайцами - считать свой образ жизни неким эталоном, любое отклонение от которого означает сдвиг от цивилизации к варварству. То есть, у каждой из этих наций существует собственный «английский» или «китайский» аршин, отражающий склонность подходить ко всему лишь со своей меркой, игнорируя даже возможность существования каких-то других стандартов. Только в подобных условиях могли появляться книги, подобные «путеводителям» миссис Мортимер.

Опиумные войны середины XIX века, в которых принимала участие и Британия, бесспорно, не могли добавить Китаю популярности в глазах населения островного государства, но для соблюдения видимости исторического равновесия стоило бы ознакомиться и с воспоминаниями настоящего путешественника. Такого как Марко Поло.

Ведь он давно рассказал человечеству, что первыми бумажными деньгами были далеко не фунты стерлингов, и что нет равных в мире именно китайскому шёлку и много, много других чудесных историй. И ещё, Марко, приехавшего в Китай из страны одной религии – католического христианства, поразило, что китайский правитель позволял своим подданным исповедовать разные религии… «Среди его стражников были и христиане, и буддисты, и иудеи, и индуисты, и мусульмане…» Воистину, дикари…

Правильно, что леди этого не читала! Она же и так знает, что «Даосизм делает людей сумасшедшими, буддизм учит вести себя по-идиотски – не думать ни о чем; конфуцианство учит быть мудрыми, но бездушными».

На «Описаниях европейских стран» автор не останавливается, ведь мир ещё совсем не изучен. Кругозор жителей метрополии предполагалось расширять и далее. Создатель популярной литературы для викторианских обывателей, не могла, конечно, слышать высказывания знаменитого русского флотоводца С.О.Макарова о правдивости записей в морских журналах. Его требования к подчиненным заключались в одной, ставшей исторической фразе: «…пишем, что наблюдаем, а чего не наблюдаем, того не пишем…».

Но даже если бы миссис Мортимер и перевели это высказывание, оно вряд ли возымело бы действие. Слушать русских? Тех, у которых «к вечеру на улице не встретишь ни одного трезвого»? Полноте.

«Приятная ли страна Россия? – спрашивает миссис Мортимер читателей.– Сейчас вы сами скажете... " Варварское слово «водка» настоящая леди употреблять в тексте отказалась, а может, попросту его не знала. Поэтому наша национальная гордость, которой мы потчуем даже младенцев, называется у неё «бренди» и уравновешивается единственной из приличных русских привычек – чаепитием. И не забываем, господа, про «kwas», такой экзотичный напиток диких народов. Квас - общеславянское слово того же корня, что и "кислый", "киснуть".   

Представьте, с каким праведным ужасом взирали «просвещенные» островитяне на наших предков, пьющих вот э т о кислое и живущих без колокольчиков для прислуги. Цивилизацией на русских просторах и не пахло)

«Некрасиво» одетые женщины в меховых сапогах, отгоняют волков от гуляющих детей, а потом волокут с рынков мороженые туши животных, и, приготовив из них еду, поют и пляшут до утра. Вам ещё не страшно? Наутро, оставшиеся в живых, толпами валят приложиться к ручке вдрызг пьяного священника. Одним словом, медведи по Красной площади у нас с тех пор так и шатаются, причём, «развлечения в Москве на каждом шагу» их как-то не стесняют.

С тезисом, что «большинству русских нельзя доверять…» соотечественники писательницы часто соглашаются и сегодня. Выяснять «кто виноват?» здесь не будем.

Ну, а лучше представителя титульной нации сам о себе никто не отзовётся. Варфоломей Зайцев, незаслуженно забытый ныне публицист журнала «Русское слово», современник нашей героини и основатель нигилизма в русской литературе примерно в те же дни сказал: «Насчет терпенья и говорить нечего. Это наша коренная добродетель, в которой мы за пояс заткнем всех ослов и дворняжек. 

 А вот её то и не заметили, сильный был туман на Альбионе… Вот так потихонечку и оказалось, что фактически не покидавшая пределов родного острова англичанка, стала проводником знаний о мире, о далёких и великих городах и народах, большим авторитетом в страноведении для множества своих соотечественников, читавших и видевших в жизни ещё меньше. Парадокс. Нет. Банальная житейская леность. Она и сейчас с нами. Ну-ка, что Вы сегодня расскажите о Зимбабве? 

С некоторыми из произошедших за 150 лет изменениями миссис Мортимер, возможно, и смирилась бы. Можно допустить, что её не привели в ужас индийские кварталы Лондона, ибо господа обязаны «заботиться о своих несчастных слугах». "Этому народу всегда не хватало физической силы, дисциплинированности, организованности, поэтому-то великая Империя и взяла на себя заботу об Индии!"

 Мысль, что кастовое разделение индусов отличается от кастовости англичан в большинстве своём, лишь формами внешней обрядности, не пришла бы голову миссис и спустя полтора века. Но вряд ли ею было бы одобрено планируемое включение законов шариата в законодательство теперешней Великобритании, ведь «самое главное зло – магометанская религия» пришло прямо на её благословенную землю. 

К бесконечному сожалению автора «Описания европейских стран», её соотечественников, продолжающих считать, что «британские законы должны основываться на традиционных британских ценностях» с каждым годом становится всё меньше…

И, возможно, сегодняшняя Англия потеряла бы для миссис Мортимер всё очарование, поскольку её жители перестали быть «самыми счастливыми в мире людьми, потому что нет другой страны, где так много Библий»…