«Переменчивый босс» Анатолий

tanja_tank — 01.03.2016 «Переменчивый босс» Анатолий

Давно хотела поосновательнее поднять тему служебного абьюза, и вот как по заказу подоспела вдумчивая, богатая деталями, история.

Спустя два года пахоты на износ героине пришлось уйти с руководящей должности и в никуда - несмотря на то, что ей нравилась и работа, и коллеги, и успехи у нее объективно были. Но остаться было уже нельзя — в голову лезли мысли о суициде. Читательница буквально бежала — по собственному признанию, абсолютно разбитая и опустошенная, с разрушенной самооценкой и потерянной связью с «другой» жизнью - той, что за пределами компании. Героиня считает: если бы она решилась оборвать все это годом раньше, последствия были бы менее серьезными.

Отдельно обратите внимание на приметы бизнеса, во главе которого стоит деструктивный человек: неэффективно, «бестолково» организованная работа, штурмовщина, фаворитизм, стремление босса замыкать на себе решение не ключевых вопросов, неадекватная перегрузка сотрудников, больше похожая на эксплуатацию рабов...

Внимание: ввожу новый тэг «токсичный офис» и жду рассказов о пережитом вами служебном абьюзе.

...Думаю, что читай я этот ЖЖ до этого случая, я бы решила, что такое бывает только вне работы. Но это точно абьюз и точно эмоциональная зависимость. Абьюз – потому что мой руководитель Анатолий намеренно добивался моего полного подчинения под видом дружеских отношений, как бы на равных, но сам вкладываться в отношения не планировал, а сформировав зависимость от общения, устранился. Запрещал мне выражать недовольство происходящим. Распознал, как влияют на меня те или иные трюки в его поведении, и в дальнейшем, похоже, уже сознательно пользовался ими. Было ощущение, что меня дрессировали, причем жестко. И непонятно зачем – я не требовала особых условий, не капризничала, не навязывалась сама.

Вчера тебе были рады, тебя обнимали и целовали по-дружески при встрече, интересовались делами, на завтра – забыли поздороваться и смотрят сквозь тебя. Послезавтра опять светятся от радости, что ты здесь, послезавтра - опять холодное и непроницаемое лицо и нет времени даже на коротенький разговор…

Если б не мое знакомство с материалами о ПН, я бы решила, что мой визави – просто придурок. И что я тоже не вполне адекватна. Сейчас у меня ощущение, будто я выбралась из лап маньяка.

Признаться, периодически меня посещают сомнения, что это сознательно творящий козни злодей – настолько неестественно и нелогично выглядит многое в его поведении. У меня постоянно было ощущение, что надо мной ставят какой-то эксперимент – периодически меняют условия существования и смотрят, что дальше будет делать эта морская свинка (я). Невозможно поверить, что взрослый человек не понимает, что так себя не ведут, если хотят конструктивных отношений и сотрудничества. То, что я имела дело с нарциссом - это бесспорно.

На всякий случай отмечу – я прекрасно понимаю, что очень большой вклад в случившееся я сделала сама. Своими ожиданиями, недостаточной активностью в прояснении ситуации. Но то, как себя в отношениях вел себя мой партнер – весьма значимый фактор. Даже если бы я попробовала что-то выяснять, ничего внятного бы не добилась.

Мужчинам быть абьюзерами (особенно в России) сильно помогают гендерные стереотипы. В моем случае это совершенно точно – я долго стыдилась своего дискомфорта, думая о том, что я какая-то неправильная женщина, истеричка, что не могу взаимодействовать с «нормальным мужиком».

Когда я начала чувствовать дискомфорт, понимание я нашла в лице подруги, которая переживала то же самое, но в любви. Я хотела все это обсуждать снова и снова – со всеми, кто мало-мальски вызывал доверие. Искала понимания и объяснения, взгляда со стороны.

Люди «не в теме», слушая меня, смотрели недоверчиво – а что, мол, тебе надо от начальника, они все такие, их дело – требовать и брать с подчиненных максимум. Или «все мужики такие – ничего в твоей истории удивительного». Мол, надо было продолжать работать «ради работы», ради зарплаты, в конце концов.

Кто-то меня даже обвинял, что я хотела заполучить его как мужчину, и все дело в том, что у меня не выгорело – «если ты действительно хочешь работать, работай - он тебе не помеха». Мол, «кому ты рассказываешь, что тебе работа очень нравится. Мужик этот тебе нужен – такой всем был бы нужен».

Сестра просто бесконечно слушала и жалела. И понимала, что со мной происходит что-то страшное. Именно благодаря ей (по ее настоянию) я решила порвать окончательно (до этого пробовала девять (!) раз). Потом я жалела о своем решении, опять обдумывала варианты возвращения, но, слава Богу, этот девятый раз был уже в такой форме, что вернуться было нельзя.

Она примеряла эту ситуацию на себя и пришла к выводу, что для нее бы дело закончилось суицидом. Не скрою, мысли о суициде посещают и меня – уже после разрыва. Кажется, что жизнь закончилась, и ничего хорошего меня больше не ждет. Слава Богу, эти периоды сменяются днями с более светлым настроением.

Я забраковала психолога, с которым начала общаться в состоянии полного раздрая, в панике – на каждой из наших трех встреч она настаивала, что я должна продолжать работать в этой компании (и, следовательно, общаться с нарциссом), что кризис - не подходящее время бросать работу, тем более, если я к работе так привязана. Но для меня продолжать означало бы планомерно двигаться в сторону полного саморазрушения.

Психолог навязала мне еще и стыд, что я себя веду как ребенок, не могу совладать со своими эмоциями. Как раз в это время мне попались статьи о том, что единственный способ разрешить ситуацию – выйти из нее. И я прекратила консультации с ней.

Общение с пропущенными страницами

Все происходило очень стремительно – мой взлет в руководство и в «близкие, дружеские» отношения с шефом. При этом я понимала, что так просто друзьями не становятся - на это требуется время. Но Анатолий поначалу действительно много сделал, чтобы установить со мной тесные отношения – много расспрашивал меня о личном, форсировал переход на «ты». Чтобы работа была более эффективной, как он объяснял.

Спустя некоторое время он резко поменял формат общения. Неожиданно стал игнорировать, не отвечать на письма по работе, отстранился, не объясняя причин. В ответ на мое недоумение отвечал в письмах (увидеться не получалось), что все в порядке – «с чего ты взяла?». Когда я предлагала расстаться, отвечал, что повода для этого никакого нет. На самом деле из человека будто вынули батарейки. Мои мучения начались с этого момента и продлились еще полтора года. По силе эмоционального потрясения ничего равного я в жизни не испытывала.

Я многократно обращала внимание на то, что мой шеф как бы обнуляет общение – как будто перед ним не я, с которой уже сложились какие-то отношения, а новый человек, и отношения строятся заново. А о том, что было в прошлом, и не вспоминается. Со временем это стало буквально сводить с ума.

Помните, в школе дают упражнения с пропущенными буквами? Так вот - это общение с пропущенными не буквами – а страницами и целыми главами. Этот недостающий текст (т.е. смысл) мне поневоле пришлось восстанавливать самой. В мутных условиях – при недостаточной «видимости», когда ничего не понятно, ничего нельзя выяснить и прояснить. И это месяцами.

Я изначально не искала любви, личных отношений – в этом я сейчас честна. Я думала, что складывается дружба. Наверное, у меня тоже была «корысть» - я вкладывалась в отношения и с самого начала ждала от них уважения, принятия и поддержки. Сейчас я много читаю материалов по психологии и встречаю оценки, что это детская позиция. Возможно, это так. Но пока я не вижу ничего зазорного в том, чтобы ждать от отношений, в которые инвестируешь себя и свои силы, комфортной для тебя симметрии. Ждать уважения и поддержки.

Для меня до сих пор загадка, как такое было возможно: мужчины такого типа никогда не представляли для меня какого-то серьезного интереса. Да, внешне они очень впечатляющи, но достаточно беглого взгляда, чтобы понять, что это ходок, что серьезно к женщине он не относится.

Одновременно я понимала, что и я не вхожу в круг женщин, представляющих для него интерес – при его стремлении к статусному потреблению интерес ко мне выглядел бы, по меньшей мере, странно. Да, я проявила себя на этой работе, но внешне я абсолютно обычная. И тем не менее – я все равно влипла в эту историю.

Работа мечты

Я замужем довольно долго. Не стремясь особенно делать карьеру, я была довольно успешна в нескольких областях - берусь за сложные задачи и справляюсь с ними, на хорошем счету у клиентов и руководства. Устраиваюсь работать в новую компанию на должность менеджера проекта. К этому времени я, сменив несколько компаний и накопив приличный опыт, понимаю, что в проекте многое можно сделать лучше и эффективнее – предлагаю варианты руководителю. Он принимает и поддерживает, предоставляет свободу, высказывает удивление и радость, что нашел такого специалиста. Вижу я руководителя редко, он бывает наездами – раз в месяц, а то и в два. В основном мы находимся в переписке.

Мое сердце поет, что наконец-то я нашла «работу мечты» - я ее понимаю, знаю, как должен развиваться проект и что для этого нужно сделать. И главное - у меня достаточно свободы для этого. На работу буквально лечу, окрыленная.

Что на этом этапе я понимаю про своего босса:

- это человек внешних эффектов – если мужчина в помещение заходит и какое-то время находится в темных очках, для меня это уже маркер. Похоже, он когда-то понял, что очень эффектен в этом образе и дает полюбоваться собой публике.

Понятно, что своему внешнему виду он уделяет немало внимания. Брендовая одежда, хорошие часы, дорогая машина (и не одна), у машины «красивый» номер - индикаторов статусности достаточно.

При более тесном общении позже выяснилось, что человек постоянно оценивает чужое потребление как «низкое», «некачественное» - высказывается о том, что мы все не то едим, не то пьем, и в целом не разбираемся решительно ни в чем, рвется рекомендовать, где следует бывать (рестораны и прочее).

- в целом дела в компании организованы неважно. Я это вижу по своему участку работы. Таких проектов, как мой, у руководителя много, понятно, что лично он участвовать во всем не должен, но уровень организации работы настолько примитивен, что невольно начинаешь думать, что и высшее звено не в порядке, раз допускает работу на таком уровне.

Он же списывает критическое состояние дел на моих предшественников.

Интуитивно я чувствую какую-то подавленность в коллективе – по непонятным мне причинам, люди работают в мутных и, мягко говоря, не очень совершенных условиях, но не пытаются что-то менять, предлагать.

Анатолий очень любит какое-то время не погружаться в дела (при этом всюду требуется его согласование), а потом совершить административный набег - появиться «в белом» и показать, как он в одно мгновение все проблемы, которые целый коллектив не мог решить неделями/месяцами, эффектно разрешает. При этом уверен, что он лучший в своей сфере, и компания самая выдающаяся, а «профессионализм» конкурентов не выдерживает никакой критики. Могу сказать, что по отдельным параметрам это точно не так.

- с женщинами чувствует себя уверенно, производить впечатление начинает сразу (здесь хочу подчеркнуть «механистичность» момента - это происходит не естественно, а прямо чувствуется, что запускается некая машина, извлекается некий инструмент из арсенала возможностей). Я с удивлением уже во время собеседования отметила оценивающий взгляд – и фокусировался он вовсе не на лице.

В завершение разговора он позвонил кому-то и сообщил, что «завтра выходит красивая и очаровательная девушка, встретьте и расскажите, чем предстоит заниматься». Хотя момент совершенно не требовал упоминать ни красоту, ни очарование. Было ощущение, что тебя сразу взялись очаровывать, причем дежурным и заурядным образом – пока неизвестно зачем. Так, на всякий случай.

Среди его «инструментов» - «плакатная» соблазняющая улыбка, уже упоминавшиеся комплименты, оценивающий или особенно теплый взгляд, громкий вздох - дескать, «эх, почему ты не моя». От всего этого - ощущение какой-то механистичности, ненатуральности. Человек как будто выполняет работу, а не действительно переживает какие-то эмоции.

Позже в моем сознании возникло слово «охмурятор», чтобы назвать этот встроенный в него прибор – вот он сидел с непроницаемым выражением лица, говорил что-то бесстрастное, и вдруг теплеет взгляд и выражение лица резко меняется, как будто запущен какой-то механизм.

- о женщинах в целом даже в рамках делового общения, говорит уничижительно (не переставая восхищаться тем, как работаю я или другие женщины в компании, на них действительно многое держится) – бесконечно оценивая и сравнивая, комментируя, что у кого больше и лучше (грудь и попа), какие «таланты» женщины должны быть востребованы (несложные таланты, прямо скажем), где ее действительное место и прочее.

- использует грубую лексику – «хорошо дает» или «не дает». Это не мешает ему одновременно работать над имиджем а) счастливо женатого более десяти лет и б) глубоко православного человека. При мне отчитывал кого-то из молодых за то, что тот живет с девушкой вне брака - «ты во грехе живешь».

В самом начале моей работы в рамках одного из совещаний спросил меня, смогу ли я выполнить какую-то задачу. Я ответила, что всё могу, но может помешать то-то и то-то. Он с усмешкой оглядел присутствующих (на совещании были только коллеги-мужчины) и сказал, что «в присутствии мужчин не нужно говорить, что вы все можете, а то вас неправильно поймут». Меня это смутило, но возмутиться я не смогла – вроде бы безобидная фраза. Но второй, сексистский смысл считывается легко. И никто из присутствующих тоже ничего не сказал. Это, пожалуй, была первая попытка обесценивания.

- эмоциональные срывы женщины объясняет недостатком секса – «мужика нет», «муж недорабатывает» (можно подумать, любой муж – это гарантия прекрасной сексуальной жизни). Либо гормональными сбоями, ПМС или климаксом. От этого чувствуешь себя виноватой, когда не можешь сдержать эмоции в связи с его очередным вывертом. Этот газлайтинг (а это был он, как я поняла со временем) привел бы меня в клинику неврозов – почти в этом уверена. Я буквально сходила с ума, не понимая, что происходит, думая, что я действительно не вполне адекватна.

Что меня удивляло уже на первых этапах общения:

- оценивающий и откровенный взгляд («ощупывающий», с ног до головы), даже при разговорах на служебную тему. Тут надо отметить, что одеваюсь я неброско, никаких глубоких вырезов, обтягивающих силуэтов. Это вызывало неловкость и смущение. Непонятно было, зачем это делается. Тем более что сотрудники столько говорили о религиозности и крепкой семье руководителя.

- попытки войти в физический контакт – несколько раз отмечала, что человек как бы невзначай перекрывает дорогу, резко останавливается или задерживается на пути, чтобы добиться столкновения, как будто случайного телесного контакта. Потом поняла, что у него это доведено до автоматизма – он часто использует этот прием.

- немотивированные и слишком интимные прикосновения – находясь в отношениях «руководитель-подчиненный», неожиданно начинает гладить по спине или по руке, слишком долго задерживая руку, стремясь, например, привлечь внимание.

Или вообще без причины – вдруг дотрагивается до волос. Особенно это поразило в первый раз, когда мы были едва знакомы. Это не воспринимается как нейтральное прикосновение. Далее поражало, что общей увлеченности тобой не чувствуется, а попытки прикоснуться постоянны.

Позже обратила внимание на то, что прикосновения — странные. Они бесстрастные, даже если человек хочет изобразить увлеченность. Даже рукопожатие – никакое. Прикосновения абсолютно «бессмысленные», безэмоциональные, нейтральные. Роботоподобные.

- говорили с ним о собаках – «собака должна служить. Если ее никуда нельзя использовать – ни для охраны, ни для охоты, если у нее дурной характер, ее нужно выбраковывать». Я оскорбилась – наш пес, конечно, абсолютный дурень, но любим мы его безмерно, это член семьи со своим характером, эмоциями. Он не пользу приносит, а радость. И делает более полным наше счастье.

Что отметила еще:

- часто плохо отзывается о людях, тех, кто с ним работал рука об руку. Они в итоге оказываются неблагодарными, бестолковыми, ленивыми «в ответ на его доброе отношение»;

- много говорит о сексе – прямо или намеками. Если использует в речи слова «член», «даёт», намекает на их многозначность (в разговорах с подчиненными).

В самом начале, когда общение только формировалось, мы вдвоем говорили о работе, о ком-то из коллег. И вдруг он резко переходит на тему секса, как бы продолжая разговор. Хотя связи никакой. Говорит о своем понимании умелости мужчины в постели. Я отворачиваюсь, не знаю, чем на это отвечать.

Вообще много шутит на грани фола. Позже я увидела, что коллектив при этом молчит или поддерживает шутки недружным смехом. Все привыкли к такому стилю. Коллектив почему-то должен быть в курсе, что руководитель любит женщин в чулках, а также с пышными бедрами и хорошей задницей, очень хороши зрелые женщины и тому подобное. Об этом говорится открыто.

По сути это уже харассмент – но в России нет соответствующих законов. Говорить свободно на тему секса, в том числе в разнополой компании – у нас это признак настоящего мачо, мужика. И в этом он тоже проявляет себя как эксперт – это не просто высказывания, это оценки. Он говорит за всех мужчин – что те считают лучшим и правильным в сексе и отношениях. Так сказать, сеет разумное.

Периодически намекает на свои успехи на любовном фронте – из того, как построены фразы, понятно, что брак ему в этом абсолютно не мешает («мне в сексе никто никогда не отказывал», «многое повидал этот кабинет, но такого еще не видел»). Приходит в радостное возбуждение, если получает подтверждение, что его ревнуют – и, похоже, специально создает поводы для этого. Флиртует с другими или говорит о достоинствах других женщин в присутствии тех, кому раньше оказывал знаки внимания.

- имидж «настоящего мужика» для него крайне важен. Не быть кем-то в действительности, но хотя бы казаться – это важно. Не пройдя службы в армии, он часто с апломбом говорит, что в армии бы поступили так-то и так-то (упоминая примеры дедовщины, насилия, в том числе сексуального).

Иногда упоминает, что в прошлом решал конфликты, физически наказывая оппонента – «вспомнить, что ли, прошлое – набить ему морду». В моменты охмурения любит показать себя защитником – «ты меня зови, если что» (разобраться с обидчиками). Хотя ситуация этого абсолютно не требует.

- любит подчеркнуть, как правильно его воспитали («не так воспитан» (чтобы делать что-то неприемлемое), «меня учили, что….»); что его родителям есть чем гордиться.

- на людях подчеркивает, как значимы для него традиционные семейные ценности. Со слов коллег, отрицательно относится к тем, кто разводится, осуждает политиков, разводящихся с женами – «плохо для имиджа». Очень любит рассказывать на публике красивую историю знакомства с женой. Очень часто высказывается и по поводу других женщин, оценивает, какие они в качестве жен, на его взгляд.

- очень любит пафосные речи и роли и месте человека в истории, о «воспитании подрастающего поколения». Морализирует, поучает. Часто использует пристыживание – «кто тебя только учил?», «ты что этого не знаешь?», «куда твоя мама смотрела?».

- любит говорить на большой публике о детях, как он беспокоится об их будущем – речь очень патетическая, полна красивостей. Временами просит, чтобы в этот момент его записывали на видео – чтобы потом переслать знакомым.

- много работает над тем, чтобы составить впечатление загадочной личности, жизнь которой полна тайн, недоступных пониманию обычных людей. Часто недоступен по телефону, не отвечает на смс, объясняет это тем, что бывает в таких местах, где трубку брать и писать смски не принято.

- очень подозрителен – часто говорит о том, что какие-то идеи могут перехватить конкуренты, что иностранная разведка не дремлет, что за всеми нами следят специальные органы, и мы должны быть крайне осторожны.

- сам говорит о своей цели – «я хочу оставить след в истории». На первых этапах общения мне казалось это вполне приемлемой целью – у меня такой цели нет, я порадовалась, что есть такие масштабные люди. Должен же кто-то, в конце концов, делать историю!

Потом я начала понимать, что никакой ценности другие люди не представляют для него в принципе. Вернее, представляют, но инструментальную – с точки зрения их возможностей и приложения к его цели. Это пешки, пришедшие в этот мир, чтобы помочь ему оставить свой след.

- очень много фотографируется, тщательно следит за тем, каким он получается на снимках.

- путает людей и то, что с ними связано – иногда кажется, что намеренно, а не в связи с плохой памятью. Подчеркивает безразличие к деталям, касающимся других. Со временем те, кто работал с ним в прошлом, становятся, например, «женщиной, которая у нас занималась тем-то и тем-то – не помню имени».

Он несколько раз спрашивал, сколько мне лет, сколько лет моему мужу, никак не мог запомнить, из какого я города. Меня это удивляло и обижало. За время довольно тесного общения десятки раз мы упоминали название в разговорах. Потом вдруг обнаруживается, что он забыл эту деталь.

В первое время много говорил о том, что нас так много объединяет – прежде всего, потому что мы одного знака Зодиака. Потом вдруг «забыл» - спросил меня через значительное время после начала общения, кто я по гороскопу. Я была крайне удивлена.

То же самое с другими деталями – много общаемся в WhatsApp, пересылаем друг другу фотографии – по работе или какие-то забавные. Через какое-то время он спрашивает, есть ли я в этом мессенджере. Как будто не было никакого общения до этого. Наверное, это тоже вариант обесценивания.

- с деловыми партнерами (равными по статусу, значимыми – к примеру, из властных структур или зарубежных компаний) МАКСИМАЛЬНО корректен – придраться абсолютно не к чему. Если партнер кажется ему не особенно значимым, он будет часами дожидаться аудиенции, после встречи обещания выполняться не будут.

- его ощущение себя вне общества, над ним, некоторая отстраненность от массы. В языке это выражается таким, например, образом: мы вдвоем, говорим о политике, о России - он, говоря о россиянах, почему-то использует местоимение не «мы», а «вы». «Вы здесь никогда не поймете…». Как будто он - избранный - все давно понял, он над всем этим. Меня это, помнится, удивило.

- часто просит поделиться наблюдениями за кем-то из коллектива, при этом говорит: «хочу получше понять хомо сапиенсов». Как будто сам он другой породы. Говорит о своем интересе к тому, как его видят окружающие (хочет знать, как его отражают).

- часто использует слово «искренний», «искренне», чтобы подчеркнуть чистоту намерений - я же, напротив, чувствую во многих поступках именно неискренность, второй план, искусственность поведения.

- общение создает странное впечатление какой-то игры, ненатуральности, как будто все, что ни делается, делается для создания нужного впечатления.

- странное поведение в общении. Услышав вопрос, он может резко сменить тему – так, что ты сам способен забыть, что о чем-то спрашивал. Либо физически устраняется от общения – задаешь вопрос, а человек разворачивается и уходит, ничего не комментируя. При этом вопрос не относится к щекотливым, нет ни конфликта, ни напряженности. Легко перебивает либо обесценивает собеседника иным образом.

- часто находится как бы вне общения, вне контекста - в присутствии других (на собрании, на совещании да даже один на один) не общается с присутствующими, а пишет смс, принимает звонки или звонит сам. Так происходит до тех пор, пока ему не приходит в голову очередное распоряжение или мысль и он включается в разговор.

- проблемы со временем. Гигантские задержки на встречи – люди ждут не десятками минут, а порой часами, когда он придет. Проблемы в этом он не видит.

- ощущение могущественности и всевластия, требование исключительного отношения к себе. До смешного – до нужного места 400 метров пешком, но он устроил разборки, почему человеку «такого уровня» не подали машину.

- очень любит подчеркивать, что он и его семья должны пользоваться исключительными вещами, питаться отборными продуктами. Ведет себя высокомерно и насмешливо, если сталкивается с образом жизни, отличающимся от того, какой ведет он.

- часто «забывает» благодарить – принимает сделанное для него как должное.

- «подарки» - без зазрения совести передаривает что-то, что было только что преподнесено ему, а сам он взять не хочет, потому что «его дети это есть не должны», например. Или ему это не нужно. То, что это унижает окружающих, в расчет не берется.

- значимость знакомств с известными людьми, сильными мира сего, подчеркивание непринужденности, с которой он входит и вращается в этих кругах. При этом ощущается некий разрыв в биографии – как он туда попал, непонятно. При том, что любит рассказывать истории, как он начинал в своей профессии.

- легкость в присвоении результатов чужого труда. Когда обращаешь его внимание на это, удивляется – о том, что это пахнет не очень, он сам и не задумывался, не видит в этом ничего предосудительного.

- необязательность. «Мы должны обязательно отметить годовщину начала твоей работы в компании – только напомни». Я напоминаю и даже покупаю бутылку, а разговор больше не поддерживают, и в итоге мы никак не отмечаем и больше не вспоминаем об этом. Когда заговариваю об этом приличное время спустя, вопрос игнорируется, тема меняется на другую.

- непредсказуемые эмоции. При встрече может выражать радость – говорить об этом, улыбаться, встречать объятиями (последнее, скорее, исключение). В другой раз встретить с лицом, хорошо, если не выражающим ничего. А то и с выражением озлобленности. При этом никакого повода для таких эмоций нет. В ответ на вопрос о неадекватности эмоций, отвечает, что на его мимику ориентироваться нельзя, он знает эту свою проблему, ему уже кто-то говорил об этом.

В общении двух людей – особенно если оно довольно частое и тесное – так или иначе, возникает некая субкультура: появляются понятные им двоим шутки, слова, можно сослаться на прежний совместный опыт. В данном случае такого ощущения нет – ты постоянно общаешься как с нуля, человек не поддерживает эту «субкультуру». Вернее, какое-то непродолжительное время поддерживает. Потом резко «обнуляет» общение, как будто общего опыта не было. От всего этого человек производит впечатление инопланетянина – с не привычными для человека реакциями, не вполне адекватным поведением.

Для тех, кто не сходится с ним близко – да он не сильно и позволяет к себе приблизиться - он, конечно, душка и хороший человек. Хоть и со сложным характером, ну а у кого он простой. На благотворительность жертвует, вообще внешне очень щедр – в том смысле, щедр, когда это будет кому оценить. У меня же со временем сложилось ощущение даже некоторой скаредности – если можно отжать что-то на халяву, пользуясь своей властью, он сделает это.

Если рассказывать окружающим, что этот человек может сделать с партнером по общению, никто не поверит. Поверят ему. Во всем правильному, спокойному и уверенному. Я долго чувствовала себя обязанной ему, понимала, что он «много терпел и прощал» мне…

А теперь расскажу о пройденных мной этапах деструктивного сценария.
(Продолжение в следующем посте)

Сохранено