Пасхальное, или Наша церковная жизнь

tatiana_gubina — 24.04.2011

Мои дети любят ходить в церковь. Ну, почему  это любит Младшая– мне понятно. Просто если ты с самого раннего детства бываешь где-то, где тебе рады, где на тебя смотрят с улыбкой и говорят тебе всякие приятные вещи – так чего б не любить такое место. А еще там дают  теплый напиток в чашечке и кусочек хлебушка – вкууусно! А  если мама напишет записочек «с просфоркой», то после службы можно будет поесть просфорок вволю – одну, две, а может даже и три сразу! 

Еще в церкви работает крестный нашей Младшенькой. Раньше он был церковным старостой. Нет, не так. Раньше он был военным журналистом. Почему человек, поработав военным журналистом в "горячих точках", идет в церковные старосты, мне лично очень понятно. Ну так вот. Он был церковным старостой, и строил храм. И прислуживал в Алтаре, разумеется.  Младшенькая каждый раз чуть не прыгала от восторга, и замирала от гордости, видя своего собственного любимого крестного, выходящего из Алтаря в чем-то длинном, красивом, упоительно-блестящем. Совершающего важную, таинственную, красивую  работу.

Однажды теплым весенним днем мы стояли у церкви, разговаривая с нашим батюшкой, отцом Михаилом. Младшенькая прыгала рядом, и, чтобы не потерять устойчивости, схватилась за его рясу. О.Михаил посмотрел на нее в задумчивости. «Знаешь, - сказал он, - мне так хочется вместе с тобой попрыгать! Прямо тут, на солнышке. Только ведь не поймут…» 

Когда Младшенькая была совсем маленькая, ее,  как всех младенцев, мы подносили к Чаше на руках. Иногда она принимала причастие с удовольствием. Иногда начинала визжать. «Это капризы, - говорила ее крестная Анастасия Георгиевна, строгая дама семидесяти шести лет от роду, - я никогда не обращала внимания на капризы своих детей. Причащать!!». «Ни в коем случае, - говорил отец Михаил, - не надо ребенка заставлять. Раз откажется, два откажется, потом сама захочет». Отец Михаил оказался прав. 

Потом я не раз наблюдала, как маленькие дети порой отказываются от причастия. И всегда к этому и батюшка, и дьякон относятся с пониманием. Особенно о.дьякон, толстяк и добряк, многодетный, в том числе, приемный отец. «Ничего, ничего, - обычно приговаривает он, - все хорошо будет». 

Надо сказать, что в нашем храме практически нет «зловредных старушек». Тех, кто одергивает молодых девушек, пеняя им на то, что «юбка коротка», или сурово выговаривая молодым (да и не молодым) людям за то, что «не так стоишь, не так руки держишь». О.Михаил успешно борется с подобными «штучками», и даже в одной из своих книжек, помнится, про это писал, цитируя архиерея, называвшего подобных бабушек «нашими православными ведьмами». Так вот, прихожанки наши, независимо от возраста, добры и ласковы. И все же, не могу не вспомнить один забавный эпизод, относящийся как раз ко времени, когда Младшенькая, будучи в возрасте полутора лет, начала категорически отказываться от причастия. 

Эта старушка подошла к нам сама. «Вот что я вам скажу, - начала она сердито, - надо беса булавочкой приколоть. Возьмите булавочки, и приколите ребенку к одежде. Тогда она и плакать перестанет». Мы вежливо покивали. А что можно сказать в ответ? Да и бабулька ведь наверняка – из лучших побуждений… Потом наш крестный, сердито хмурясь, сказал, что «батюшка благословил провести со старушкой разъяснительную беседу на предмет мракобесия».  «И что ты ей скажешь?» - спросила я. «Понятия не имею!» Старушка больше не пыталась говорить нам про «беса», хотя младшенькая еще несколько раз капризничала. А мне почему-то до сих пор грустно. Ведь она добра хотела, старушка-то… Люди так часто говорят и делают глупости, желая добра… И всегда их так жалко. 

Самая Старшая дочка тоже ходит с нами в церковь. Сами мы стали «сознательными прихожанами» десять лет назад, когда Самая Старшая была уже подростком. И мы никогда не настаивали, чтобы она ходила с нами в церковь. Ей самой хотелось. Она ходила, и стояла вечернюю службу и Литургию, исповедовалась и причащалась. «С подростками надо очень осторожно, - говорил отец Михаил, - ни в коем случае не нужно их заставлять». Он просто радовался, когда она приходила в церковь. Сейчас она уже взрослая. Взрослая самостоятельная девушка почти 23-х лет, у которой своя жизнь, свои интересы, друзья, работа, увлечения. Она ходит в церковь не так часто, как мы. Но ходит. И меня это радует. Вчера мы были на службе все вместе – впятером. Мы с мужем, и три наши девицы-красавицы. 

Старшенькая, двенадцатилетняя,  воспринимает дела церковные серьезно и обстоятельно. Церковь нашу она полюбила сразу. Может быть, потому, что тут всегда ей рады, и отец Михаил, завидя ее, благословляет и каждый раз гладит по голове. «Какая ты счастливая», - говорит он ей,  и моя девочка расцветает. А может быть, в церкви ей хорошо потому, что тут она обретает душевное успокоение. Я не раз об этом думала – сколько в душе этого ребенка сложного, страшного, невыговоренного. Сколько боли и непонимания! А ведь то, что больно и непонятно, у ребенка зачастую превращается в чувство вины, ожесточения, злости на этот мир, которые сделал плохое, и равнодушно отвернулся. И вот, оказывается, все это можно разложить «по полочкам». Тех, кто причинил тебе плохое, можно простить. И помолиться за них. Если ты хочешь чего-то, тоже можно об этом молиться. Если в чем-то виноват, то можно покаяться и получить прощение – а это так важно! Можно молиться и благодарить за все, что у тебя есть хорошего. А хорошего ведь так много! 

Не могу не сказать пару слов на тему «просьб». Некоторые выражают сомнение, хорошо ли настраивать детей на «просьбы», ведь Бог не «бюро добрых услуг», и вряд ли «даст» просимое. И тогда ребенок, говорят некоторые, не получив чего хотел, разуверится не только в Боге, но и во всем хорошем в этой жизни. Так вот, лично я отношусь к этим просьбам совершенно по-другому. Это не про то, чтобы «дали». Мне кажется, подобная молитва во-первых, помогает хорошенько сформулировать то, что ты хочешь. А четкое формулирование своих мыслей – вещь весьма полезная. Кроме того, просьба сама по себе накладывает на человека определенную ответственность и заставляет относиться к просимому серьезно. Соответственно, сами собой отпадают «просьбишки» сиюминутные и суетные. Ну и, в третьих, хорошо сформулированное обращение, с осмысленной просьбой, - это уже вполне конкретный шаг, активность на пути к достижению желаемого. 

Церковь Старшенькую успокаивает и умиротворяет. "Давай ходить в церковь почаще, - сказала она мне пару месяцев назад, - давай ходить в церковь, перед тем как будет что-то важное".

Старшенькая открывает для себя в церковной жизни много нового. Теперь она с удивлением узнала, что главное на Пасху – это вовсе не крашеные яйца. «В чем смысл Пасхи?» - спросила я ее на днях. «Смысл Пасхи в том, что Христос воскрес, - объясняет она обстоятельно, с расстановкой, - и все люди обрадовались, что он воскрес». 

В пол-одиннадцатого вечера Великой Субботы – исповедь. Исповедь перед службами к Великим праздникам – быстрая. «Только те, кто постился, в храм ходил, и причащался постом, те допускаются к исповеди. Только прихожане нашего храма могут сейчас исповедаться», – говорит отец Михаил. Почти все, кто находится в храме, выстраиваются в очередь. Отец Михаил вопросительно смотрит на каждого, кто подходит к исповедальному столику – «есть у тебя что-то особенное?» Если нет, накрывает склоненную голову епитрахилью, читает отпустительную молитву. Если «особенное» все  же находится, выслушивает, беседует. Но немножко сердится, видно – что ж ты, христианин, православный-верующий, грешил-грешил, а Великим постом не нашел времени вовремя в храм сходить, толком покаяться? 

Отец Михаил – строгий пастырь, и при этом смешливый человек. «Только не рассказывайте мне на исповеди, сколько вы там чего съели, - напутствовал он как-то, помнится,  молящихся храма перед исповедью, - а то я как будто в гастрономе – "колбасы докторской – двести грамм, котлет мясных – две штуки". Вы уж, давайте, без этих подробностей…» Впрочем, если что-то серьезное – он не станет посмеиваться и попустительствовать.  Это дает опору. 

Исповедь длится полчаса, а иногда больше, если исповедающихся много. После исповеди - Полунощница, которую служат в полумраке. Прихожане молятся, слушают, ждут. Ближе к полуночи потихоньку натягивают на себя пальто и куртки, разбирают свечи.  В двенадцать без трех минут вспыхивает яркий свет, иереи, дьякон и прислужники выносят иконы и хоругви, и с пением выходят из церкви. Пение сначала потихоньку доносится из Алтаря, потом нарастает, становится все громче. Прихожане подхватывают: «Воскресение Твое, Христе Спасе!» Пение заполняет весь храм, выкатывается на улицу. Мы обходим здание по кругу, встаем у крыльца. "Христос Воскресе!" - возглашают по-очереди пастыри. "Воистину Воскресе!" - хором кричат прихожане. Хорошо! Хором, громко, все вместе. Радостно, как в детстве.

"Христос воскресе из мертвых. Смертию смерть поправ. И сущим во гробех живот даровав". Дети поют вместе со всеми. Старшая и Младшая любят петь. Недавно их прослушали в нашем церковном хоре и разрешили «попробовать подпевать». У той и у другой – небольшой диапазон, и совсем разные «певческие манеры». Младшенькая – существо бойкое, радостное, открытое. И голосок  у нее звонкий, громкий. Только вот в ноты она не всегда попадает. Хотя нисколько этим не смущается, а уверенно продолжает вести свою линию. Когда она «пробовалась в хор», ее попросили спеть «В лесу родилась елочка». Она спела. «У тебя своя трактовка этого произведения, - сказала, улыбаясь, регент и солистка Лена, - для хора это не совсем подходит, а для жизни – хорошо». Впрочем, Младшей помогает ее способность к подстройке. Если рядом с ней кто-то поет правильно, она просто подстраивается, и тоже начинает петь правильно. 

У Старшенькой ситуация другая. В ноты она попадает чаще и лучше. Но ее почти не слышно. Голос практически совсем не звучит. «Ты не поешь, ты напеваешь, - сказала ей учительница вокала, которая недавно появилась в нашей жизни, - тебя совсем не слышно». Голос у нее был не просто тихий,  скорее – глухой, я бы даже сказала - задавленный.. Почему «был»? Потому что за последние пару недель ситуация изменилась. Уроки вокала с хорошим учителем творят чудеса.  И я возлагаю на эти уроки большие надежды. Не только для того, чтобы моя девочка пела в хоре – в церковном или любом другом. Мне кажется, что это вообще очень важно – обрести свой голос, во всей его полноте и звучании. Такой голос, который идет из самой глубины нашего «я». Голос, которым можно выразить все то, что нужно выражать в жизни. Пока у моей девочки этого голоса нет. Но он понемножку «прорезается».   

Впрочем, на Пасхальной службе они не пели. Во-первых, потому что все праздничные песнопения – в основном для голосов с широким диапазонам. Мои девочки пока не готовы это исполнять. А во-вторых, они спали по очереди у меня на коленях. Все-таки служба длинная, далеко заполночь. У нас в храме по задней стенке стоят хорошие удобные лавочки, на которых молящиеся могут вдоволь сидеть. На этих лавочках мы и устраивались – сначала одна поспит, потом другая. 

Ну а потом второй иерей, отец Аркадий, освятил наши снеди, загодя расставленные на длинном столе, широко окропив и яркие пестрые яички, и гордые куличи, и щедро посыпанные разноцветьем пасхи. И счастливые прихожане радостно визжали, когда вода окропляла не только столы со вкусностями, но и брызгала на волосы, на лица, на одежду. Праздник! 

В начале пятого утра мы сели дома за стол. И ели красивые сваренные вкрутую яйца, которые не так уж важны, и сделанную вместе с девчонками творожную пасху, и покупной кулич. А потом пошли спать со спокойной душой. Все будет хорошо, Христос-то уже воскрес.

Оставить комментарий

Популярные посты:

nero

Что нужно знать о технологии напыления нитрида титана на различные поверхности

booky_moussy

Контрольная точка: Полночь

nalichnik_ru

Свечкино

aniskin1968

«КАМАЗ» передал 80 низкопольных автобусов НЕФАЗ большого класса в адрес

a_nalgin

О терзаниях обманутого мужа Бороться за «своё» до самого конца?

albinos76

Славгород, центральная столовая

rivka381

Сбили Су-35 над Крымом.

orientalist_v

Совершение марша

everstti_rymin

И это хорошо, товарищи, и это правильно —

• Архив