Отцы и деды (сумбурное, про митинг 26 декабря)
smilegorynych — 26.12.2010 Итак, митинг "Москва для всех". Сперва нас было мало - ну, может, сотни полторы подмёрзшего народца, в основном пенсионеров. Все мы были пропущены через металлоискатели и как следует огорожены-оцеплены милицией со специальными автобусами.Наша милиция нас берегла от возможных нападений.
В сером сыром воздухе разливались песни Окуджавы и Высоцкого, на подмостках топталась и мёрзла инициативная группа. Я специально не стала лезть с фотокамерой на Шендеровича и К, тк и без меня они были в плотном кольце тех, у кого камеры куда качественнее.
Я не буду говорить про большое количество светлых, добрых, очень человеческих лиц - особенно потом, когда этих людей стало где-то ближе к тысяче. Мы пересматривались и улыбались друг другу.
Некоторые стояли с заранее заготовленными плакатами, про это я тоже не буду, про это как-нибудь все потом скажут.
А сказать хочу о другом: видя возрастной признак этих людей и сопоставляя его с теми, на Манежке, сразу констатируешь это как "Отцы и дети". Там бесновались молодые, здесь улыбались под Окуджаву убелённые сединами - даже и не отцы, а деды.
И тут один из ораторов сказал вот это - то, к чему я, в общем, была гготова: "Я призываю вас к ответственности! Ведь та толпа на манеже - это не просто сборище подонков, это же дети! Наши с вами дети! Которых мы не удосужились правильно воспитать! Нам надо всем крепко подумать об этом. И что-то сделать!"
Я мёрзла, переминаясь на протекторах, выдыхая глухое раздражение: моих детей (я знаю это доподлинно) на Манежке - НЕ БЫЛО. Потому что я их воспитала - ПРАВИЛЬНО. И твоих, оратор, там тоже не было. И я готова присягнуть, что никто из детей тех, кто сегодня собрался на Пушке, не выкидывал 11 декабря зиги.
А вот это "покаяние", "вина" и прочие бранзулетки, так остро характеризующие нашу интеллигенцию, я слышать не могу. Потому что РЕАЛЬНО за этими словами не стоит НИЧЕГО. Потому что испытывать вину за то, что воспитанные отнюдь не тобою имбецилы - на самом деле якобы твои, это - сладострастное курлыканье. За которым не стоИт ничего. И пока мы будем красоваться друг перед другом в таком ключе - ничего и никогда тут не изменится.
Через час после начала я ушла. Слышала: Шендеровича, Тодоровского, Чирикову, Быкова, ещё двух-трёх ораторов. А потом как следует замёрзла, рассердилась на пропедалированное вхолостую чувство вины и ушла домой, в горячую ванну.
Нго впредь - всё равно пойду. Потому что мне нравится находиться в среде таких милых, добрых, очень человеческих лиц - особенно когда счёт подваливает к тысяче. Надо, чтобы счёт этот шёл на десятки тысяч. И вот тогда - что-то изменится. Как это было во Франции, когда к власти пёр Лепен.
А выступил лучше всех - Дима Быков. Гораздо лучше, чем можно было ожидать.