О Сурайкине и Долоеве
anlazz — 25.02.2018 Вот уж, volens nolens, а придется снова писать о российской политике. Более того, о, прости Бог, том явлении, которое принято именовать «выборами». Наверное, все понимают, почему это слово заключено в кавычки. Впрочем, не все – к примеру, совсем недавно Яна Завацкая – Синяя Ворона – написала пост, посвященный одному из кандидатов в, простите, президенты России. А именно, гражданину Сурайкину и его организации «Коммунисты России». Да, именно гражданину, а не товарищу – хотя сама Яна думает по другому. Но ей простительно – она живет в совершенно другой стране (Германии), что, разумеется, не отменяет возможности интересоваться российской политикой и права говорить о ней. Но при этом следует понимать, что в данном случае неизбежно будет накладывание «матрицы восприятия» одного культурного поля (немецкого) на другое (российское).Тем более, что сама Яна активно участвует в германской политике – причем, в коммунистическом ее секторе. Однако, как раз это и становится причиной непонимания. Дело в том, что современные российская и германская политика – это явления несколько различного плана. Хотя бы потому, что Россия – это страна «моноэкономическая», в том плане, что основой ее экономики выступают экспортноориентированные отрасли. Я уже столько раз писал про данный феномен, поэтому скажу кратко: емкость внешних и внутренних рынков различается настолько, что мощь (финансовая и организационная) ориентированного на экспорт сектора банально задвигает на второй план всех остальных. В результате чего условный нефть и газ с небольшой «примесью» зерна, металла-удобрений и оборонки – то, что составляет «путинский центр» - в плане реализации своих интересов оказываются однозначно выигрывающими при любых раскладах. (В том смысле, что может обеспечить голосования за «своего кандидата» + наличие кормящихся с экспорта бюджетников/полицейских/армии.)
В подобном случае ни о какой политике в «европейском понимании» - то есть, о конкуренции разных капиталистических «проектов» - речь быт не может. Проект – реальный, разумеется – для России может быть один: качать нефть и газ и продавать их за границу. Все остальное – фантазии. В том числе, и разного рода «левые повороты» - которые по какой-то (а точнее, совершенно очевидной) причине придумываются левыми и коммунистическими силами. Самой забавной тут, разумеется, являлась в свое время идея о том, что Путин на самом деле «криптокоммунист» (а как же, в КПСС состоял, хотя реально это признак как раз антикоммуниста) – и вот-вот начнет восстанавливать СССР. Слава Богу, что сейчас об этом практически никто не вспоминает. (Впрочем, нет: есть такой политолог Александр Рождерс –так вот, он «топит» именно за указанную модель. Впрочем, ему простительно – он с Украины.) Да и вообще, количество людей, уверенных, что «российская политика» может быть повернута на 180 градусов, постепенно падает – хотя и не такими быстрыми темпами, как хотелось бы. («Я сам обманываться рад…» - ну, и далее по тексту.) Особенно поражает тот факт, что «левым прожектерством» занимаются люди, которые позиционируют себя, как марксисты – и, в общем-то, должны знать, что определяет политическую ситуацию в государстве…
* * *
Однако указанная особенность российской политики – ее «моноцентричность» - является только одной стороной медали. Существует и другая ее особенность, которая не менее сильно определяет «облик» данной стороны нашей жизни. А именно – то, что вся современная политическая система нашей страны происходит исключительно из факта развала СССР и формирования антисоветской идеологии. Это относится даже к левым, даже к коммунистическим, даже к просоветским силам – поскольку до условного 1989 года никакой «политики» в привычном понимании в нашей стране не было. (И слава Богу, как говориться!) Пресловутая КПСС в позднесоветское время была чем угодно, но не политической партией – равно, как профсоюзы и прочие общественные организации. В результате чего вся «политическая повестка» зародилась исключительно в момент развала страны – ну, и определяется им до сих пор. Что же касается «просоветских» и прокоммунистических сил, то они при этом выступают «вторичной волной», порождаемой реакцией на указанный антисоветизм. К примеру, столь популярный теперь «сталинизм», например, является почти исключительно «обратной стороной» антисталинизма. Который, в свою очередь, порождается антисоветизмом – являясь при этом его важнейшей составной частью. (То есть, ненависть к Сталину вторична относительно ненависти к «совку» - что объясняет, например, то, что антисталинистами являются люди, родившиеся после смерти Иосифа Виссарионовича.) Впрочем, то же самое можно сказать и о «троцкизме» - который к товарищу Троцкому и его идеям имеет такое же отношение, какое морские свинки имеют к морю…
Ну, и разумеется, помянутый выше Сурайкин представляет собой практически чистый «продукт» указанного процесса. Именно отсюда происходит, например, постоянное упоминание термина «сталинский» в его программе – которое, понятное дело, лишнее при трактовке «сталинизма», как «ортодоксального марксизма». (Которой, к примеру, придерживается Яна Завацкая и западные «сталинисты».) Но «ортодоксальному марксисту», понятное дело, нет никакой нужды постоянно выпячивать свой «сталинизм»: Сталин для него великий политический деятель и талантливый руководитель государства, у которого надо учиться – а вовсе не «великий вождь» и «магический царь», одно имя которого увеличивает количество «политической маны» в десять раз. То же самое касается и пресловутой буденовки, столь любимой Сурайкиным. (Кстати, тот же Геннадий Андреевич Зюганов так же любит в ней появляться.) Ну, наверное, на торжествах, посвященных Революции 1917 года эта шапка уместна – и то, довольно условно – как символ прошедших событий. Но в «нормальной жизни» зачем все это? Коммунисты «марксистского толка» ведь потому и сильны, что умеют «работать» с реальностью посредством совершенно иных механизмов, нежели «симпатическая магия». И поэтому переход их к подобным «играм в бисер» - это уход на поле противников, крайне снижающий возможности.
Собственно, уже отсюда можно понять, что никаких марксистских сил в антисоветском культурном поле быть не может. То есть – пока не будет создано собственное культурное пространство, связанное с совершенно иными моделями реальности – ни о какой коммунистической, да и вообще, левой политике говорить в России невозможно. В этом плане Германия – да и вообще, Европа – как это не странно звучит, находится в более выгодном положении. Да, там так же существует, в основном, правая повестка – однако политическая система происходит, все-таки, не из идеи отрицания равенства людей и других социалистических завоеваний. (Именно явного отрицания – понятно, что в «Разделенном мире» ничего, кроме господства «успешных» быть не может.) И левым не приходится стараться походить на представление о них, существующее у правых – как это делается в России. (Разумеется, в Европе у коммунистов есть свои проблемы – но речь тут не о них.)
* * *
То есть, никакой – еще раз, НИКАКОЙ – реальной левой политики, способной оказывать хоть какое-то влияние на судьбу страны, в России сейчас нет и быть не может. Поскольку для ее пояувление потребуется огромная работа вначале по выстраиванию уже помянутого выше «культурного поля» - и по трансляции его в сознание трудящихся. А уж потом – начало формирования массового левого мировоззрения, по воссозданию самой идеи «равенства людей». (Уничтоженной в позднесоветское-постсоветское время.) И уж только потом – создание массовой левой, социалистической и коммунистической силы. Той, что сможет бросить вызов крупному капиталу – то есть, сделать то, что сделала сто лет назад. Именно поэтому пресловутый «интернет-коммунизм» - столь не любимый Завацкой - в современной РФ выступает явлением более важным, нежели «реальные» политические партии и движения. Поскольку эти самые «реальные» движения существуют в «виртуальном» пространстве. (Это, к величайшему счастью, относится не только к левым – те же националисты так же барахтаются в своих «мечтах» о мощной и великой нации. Или, например, «имперцы» со своей концепцией «Русского мiра». О монархистах и «либералах» тут и говорить нечего.)
Собственно, именно поэтому тот же, столь не любимый Завацкой Долоев является для истории гораздо более ценным субъектом, нежели все эти Сурайкины и Ко: он как раз и формирует указанное культурное пространство. (Причем, поскольку по своему возрасту Долоев «не попадает» в период утверждения господства антисоветизма, он вполне может оказаться более успешным в данном плане, нежели более «старые» писатели.) Впрочем, сама Яна Завацкая занимается тем же самым – и тем так же оказывается причастной к строительству будущей основы коммунистического движения. Поэтому стоит, наконец, признаться – хотя это очень и неприятно: мы – то есть, коммунисты и вообще, левые – находимся только в самом начале пути. Пути выхода из той катастрофы, в которую провалился поздний СССР и весь остальной мир в 1991 году. (Впрочем, по совершенно объективным причинам, о которых уже не раз говорилось.) А значит – реального политического успеха ожидать не следует. Тем более, что примеров тщетности ожиданий за последние три десятилетия было немало: все «всплески энтузиазма», начиная с октября 1993 года и заканчивая «Русской весной» - оканчивались примерно одинаково.
Впрочем, как можно увидеть, время работает на нас – с каждым годом ткань антисоветского культурного и политического пространства изнашивается и рвется, однозначность антикоммунизма давно уже потеряло силу. (Достаточно вспомнить, как относились к левым идеям лет двадцать назад – и как относятся сегодня.) А значит – нет ничего удивительного в том, что чем дальше – тем актуальнее будут становиться совершенно иное представления, нежели сейчас. Да, это период оказывается гораздо длиннее, нежели хотелось бы нам – но что поделаешь: крот истории роет медленно, но верно – и свернуть его с заданного пути не получиться никому. На этой оптимистической ноте и позволю себе закончить…
|
</> |