Не смешивать и не взбалтывать

anairos — 20.11.2019 Давным-давно – в апокалиптическом 2012 году – на экраны вышел мультфильм «Хранители снов», одна из самых красивых, добрых и волшебных виденных мною сказок.



В прокате картина провалилась, несмотря даже на Алека Болдуина в роли Деда Мороза* и Хью Джекмана в роли Пасхального Кролика.


В России фильму особо досталось от православных критиков – даже таких, как Гоблин, чьё православие достаточно условно. Действие происходит на Пасху, это важно и неоднократно озвучивается персонажами. Один из героев – Дед Мороз, хранитель Рождества. И при этом во всей картине – ни единого упоминания, собственно, Христа, в честь которого существует и Рождество, и Пасха. Только «языческие» хранители – волшебные существа, некогда бывшие людьми.

Более того, в начале есть момент, когда главный герой – Ледяной Джек – сидит на куполе храма, подозрительно напоминающего собор Василия Блаженного... но на храме этом нет крестов.

Ох, как всё это не понравилось ревнителям православия! Гоблин зашёл так далеко, что даже обозвал Ледяного Джека упырём – тот-де восстал после смерти с волшебными силами, а значит, есть не кто иной, как неупокоенный мертвец. Можно подумать, сам он не почитает как Бога совершенно другого персонажа, который тоже восстал после смерти с такими силами, какими и при жизни не обладал.

При этом сама сказка пусть и не христианская в полном смысле этого слова, но не учит ничему такому, что христианин не мог бы одобрить. Вера, самопожертвование, дружба, способность мечтать, умение радоваться каждому мгновению – что в этом плохого?


А знаете, где ещё ни разу не упоминается ни Христос, ни крест, и никто из персонажей не произносит ни единой канонической христианской молитвы?

В «Хрониках Нарнии» – самом что ни на есть христианском цикле, автора которого даже православные уважают, хоть он и был «еретиком» по их канонам. Там нет ни Бога, ни Христа – есть только Аслан и его Отец, великий Император-за-Морем.

Понятно, почему христиан нет среди нарнийцев – у них тут совершенно другой уклад, и вообще они не люди. Но и гости из нашего мира будто никогда не слышали о Христе.

В первой же книге Аслан жертвует собой ради спасения жизни Эдмунда, умирает униженным и связанным на жертвенном столе и восстаёт из мёртвых более могущественным, чем был – и герои, восторгаясь свершившимся чудом, ведут себя так, словно оно ни о чём им не напоминает.

Даже там, где Аслан прямо говорит, что на Земле его знают под другим именем – он не называет этого имени. Только на последних страницах «Последней битвы» один из персонажей, увидев целый мир внутри маленького сарая, вспоминает, что и у нас однажды хлев вместил того, кто больше всего мира. Но снова – никаких имён, просто намёк для читателя, которому это и так известно.

В «Космической трилогии» Льюис поступил почти так же. Там есть ангелы-эльдилы. Есть их повелитель Малельдил Младший, в котором без труда узнаётся Бог-Сын. Но это для нас он без труда узнаётся, герои же книг такой параллели не проводят вовсе. В трилогии словно бы нет христиан, есть только верующие в Малельдила и эльдилов. Есть ещё их враги, поклонники Мерзейшей Мощи – но и дьявола Льюис никогда не называет по имени.

Семикнижию «Гарри Поттера» от ревностных православных доставалось тоже изрядно. Между тем книги буквально пронизаны христианской символикой и образностью. К седьмому тому она становится уже настолько явной, что поворотные события сюжета привязаны к Рождеству, Крещению и Пасхе, а на могилах волшебников появляются евангельские цитаты.

И при этом никакого христианства в кадре нет. Оно подразумевается – ученики Хогвартса празднуют Рождество, Гарри пишет сочинение о сожжениях ведьм в средние века, у него есть крёстный, да и сам он впоследствии становится крёстным маленького Тедди Люпина. Но только подразумевается. Христианские смыслы выражены там иными средствами.

Всё это следствие правила, которое, по-моему, никто ещё в явной форме не озвучивал, но которому каждый хороший автор неукоснительно следует.

В произведении может быть только одна действующая метафизика.


Разные религии? Сколько угодно. Борьба вер – иногда даже в сердце протагониста – может добавить происходящему напряжения и динамизма.

Разные идеологии? Очень желательно. Противостояние между героем и его противником лучше работает, если сталкиваются не просто несовместимые цели, а непримиримые взгляды на мир. У настоящего мастера поражение врага становится крахом и его веры: герой побеждает именно так, чтобы показать её несостоятельность.

Но весь этот плюрализм возможен, только пока действие происходит среди людей и только их одних касается. Стоит в сюжете появиться активной сверхъестественной силе, как всё меняется. Теперь у мира есть другая сторона, и именно она определяет, как оно тут на самом деле.

А ведь у каждой реально существующей религии – особенно у авраамических – есть свой миф, собственное представление о географии и обитателях Той Стороны. Есть свои сказания о чудесах и чудотворцах. Если ты помещаешь эту религию в свой сеттинг, у тебя остаётся только два варианта – либо выстраивать всю потустороннюю часть мира по её правилам, либо же выступать против неё, объясняя, что в твоём мире она и её представления ложны.


Представьте себе фундаментального христианина в Нарнии. Как бы он реагировал на нимф, речных богов, фавнов с сатирами? Что бы он подумал, увидев Аслана? Помогли бы ему молитва и крестное знамение против магии Белой Колдуньи – или против того же Аслана, если на то пошло?

Допусти Льюис такую встречу – и ему пришлось бы посвятить остаток текста только разбору клубка противоречий. В результате книга превратилась бы либо в примитивную христианскую агитку а-ля Вознесенская, либо в антихристианский памфлет.

Если в этом и состоит цель автора – прекрасно. Но в планы Льюиса очевидно не входило ни то, ни другое, и он избежал проблем самым простым способом.

Лукьяненко чуть было не напоролся на тот же риф. В его «Дозорах» религиозные темы обычно обходят стороной – у Иных свои верования и даже своё посмертие. Но в какой-то момент двое персонажей всё-таки обмениваются мнениями на тему, был ли Христос Иным.

На этот вопрос не существует правильного ответа. Если был – то что делать с апостолами, которые тоже творили чудеса? Что делать с проповедями самого Христа о чудесах, творимых Богом по вере? Придётся тогда объявлять всё христианство очередным проектом Светлых по реморализации человечества, как он это сделал с коммунизмом и нацизмом. Если же не был – это удар по базовому условию всего цикла: сверхъестественные силы происходят только из Сумрака и доступны только Иным. Придётся тогда объявлять Христа обманщиком, который на самом деле не творил чудес.

К счастью, Лукьяненко, вероятно, понял, во что вляпался, поскольку не стал развивать тему и вообще сделал вид, что этого разговора попросту не было.

По этой же причине, надо полагать, и популярен «протестантский» вариант охотника на ведьм. Бог не проявляет Себя чудесами, у Него нет других рук, кроме человеческих. Если для победы над силами Тьмы понадобится магия, её придётся брать из той самой Тьмы – больше неоткуда.

Метафизика мира, в котором живёт такой охотник, может быть какой угодно. Это даёт автору свободу манёвра.


Впрочем, ревнителей православия подобные меры всё равно не успокаивают. Они слишком уж привязаны к родной системе символов, так что не воспринимают даже свои же христианские смыслы, если они высказаны непривычным языком.

Ну а если для выражения смыслов использованы образы, в их системе относящиеся к «нечисти», и вовсе пиши пропало. Некоторые умудрялись протестовать не только против Гарри Поттера, но даже против очаровательного, очень по-христиански смиренного «Чертёнка №13».

Но то такое.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив