Национализм и еврейство. Лион Фейхтвангер (ii)

ukhudshanskiy — 04.08.2021 10

Постепенно люди всей планеты начинают понимать, что объединяющая сила книги иной раз может оказаться больше силы общего клочка земли. Поразительно, что как раз в то время, когда евреи начали с энтузиазмом трудиться над созданием в Палестине новой родины, во всем остальном мире стала все больше снижаться вера в связующую силу родины, общего клочка земли.

Да, так оно и есть. На протяжении тысячелетий как особую добродетель мы превозносили связь со своей землей. Ограниченность индивидуума определялась небольшим куском земли, собственником которой он был. Проблема снабжения своей страны продуктами питания, сложнейшая проблема всех народов, решалась сословием крестьян, кормильцев маленькой страны. Жизнь народа строилась на производимых крестьянами продуктах питания. И неудивительно, что крестьянина особенно сильно ценили, отдавали ему предпочтение перед кочевником.

С развитием техники и совершенствованием средств передвижения это положение коренным образом изменилось. Продукты питания, которые прежде приходилось производить с чудовищными усилиями на собственной земле, нынче можно в 10 раз дешевле и с меньшими усилиями доставить из других стран, из других частей света. Внешняя и еще более внутренняя значимость оседлого крестьянина оказалась поколебленной. Тяжелая, неуклюжая мораль, сформированная суровым образом жизни оседлых людей, потеряла смысл для свободно и легко передвигающихся с места на место людей современных городов. Как нынешнему солдату стал бы помехой железный панцирь прошлых столетий, так и оседлость явилась скорее обузой, чем преимуществом, для современного человека. Человеку нашего времени, человеку машины, промышленности, развитых средств сообщения подвижность, независимость от земли становится одной из важнейших добродетелей. Кочующий из страны в страну человек стал теперь более жизнеспособным, более важным, чем крестьянин, пустивший глубокие корни в земле своей родины.

Впрочем, следует сказать, что переоценка понятия родины и собственного клочка земли — не завоевание последнего времени. Уже просвещенный космополитический XVIII век очень много потрудился над разрушением этих ценностей. В XVIII веке был выдвинут тезис «Ubi bene, ibi patria» (где мне хорошо, там моя отчизна). Самый выдающийся, самый блестящий мыслитель классической немецкой литературы Готхольд Эфраим Лессинг осмелился сказать: «Я вообще не имею никакого понятия о любви к отчизне, эта любовь представляется мне пределом героической иллюзии, я весьма охотно отказываюсь от нее». И примерно в то же время Вольтер заявил: «Желать величия собственной стране значит желать, чтобы соседняя страна была хуже. Высоконравственным может быть лишь гражданин мира». А один из современников Вольтера, сотрудник Энциклопедии, на вопрос, что такое тоска по родине, ответил: «Насколько мне известно, швейцарская национальная болезнь».

Итак, воззрение, которое наиболее сильно препятствовало правильному пониманию еврейского национализма, все больше теряет свое значение. Подвижность нынче кажется многим скорее достоинством, нежели недостатком. Мир находится на пути к пониманию, что категории «нация» и «территория» не всегда обязательно должны быть связаны друг с другом.

11

Как относится национализм, который я пытался описать, к тому еврейскому движению, которое претендует на то, что именно оно наиболее полно выражает еврейство? Как относится еврейский национализм к сионизму?

Тот национализм, о котором я говорил, космополитичен. Но при этом он признает сионизм. Центром же признаваемого им сионизма является не какая‑нибудь правительственная структура, а университет Иерусалима. Для достижения всех своих целей истинно еврейский национализм использует одни лишь духовные средства; не победить противника он хочет, а убедить его. Да, истинный еврейский национализм мечтает даже о некоей еврейской гегемонии, но лишь о гегемонии мысли. Он мечтает о том, чтобы однажды Иерусалим стал для мира тем, чем должна была бы стать, по мысли учредителей Лиги Наций, Женева.

Сионизм имеет смысл до тех пор, пока он остается на позициях основной идеи еврейства, идеи его мессианской миссии. И здесь — большие опасности для сионизма. Хватит ли у него самообладания, терпения, чтобы выполнить эту миссию?

Некоторые евреи часто оказываются перед проблемой, какой путь им выбрать, — путь власти или же путь духа. Многие шли по первому пути, иные — по второму, и немногие, очень немногие были в состоянии соединить власть и дух. «Власть оглупляет», — говорил Ницше, великий идеолог власти. В моих книгах «Еврей Зюсс» и «Иудейская война» я попытался показать путь евреев, идущих от власти к духу, нашедших путь от Ницше к Будде, путь к соединению современного Запада с древней мудростью Востока, путь от Самсона к Исайе.

Если смотреть на это с учетом правильной исторической перспективы, то убедимся, что евреи нынче решают, какой же путь им выбрать. Но ведь ничего не может быть бессмысленнее противопоставления еврейского фашизма какому бы то ни было другому — немецкому, например, или польскому.

Правда, еще и поныне страны завоевываются только силой, государства создавались и создаются именно силой. Прежнее население страны частью уничтожалось, частью превращалось в рабов. И мы, евреи, в первый раз завоевав Палестину, поступили так же. Мы уничтожили и превратили в рабов коренных жителей страны и стали жить в городах, которые построили не мы. Позже нам пришлось пережить очень горькие времена, когда уничтожали нас, превращали в рабов нас, занимали города, построенные нами. Сейчас мы переживаем третье завоевание Палестины. Если мы хотим, чтобы это завоевание имело смысл, его следует осуществить средствами, отличными от средств силы. Третий Израиль не имеет ничего общего с Третьей Италией, ничего общего с Третьим рейхом немцев.

До сих пор белым лишь однажды удалось без применения силы создать духовный национализм. Это удалось грекам. Политически побежденные, они завоевали мир своей культурой и на протяжении 500 лет были господами мира. Задача Третьего Израиля мне представляется такой же. И решить ее можно только без применения силы. В этом особенность истинного еврейского национализма: его смысл заключается в преодолении самого себя. В противоположность любому другому национализму, он стремится не утвердить себя, а раствориться в едином мире. Раствориться, словно соль в воде, которая, растворившись, становится невидимой и в то же время — вездесущей и вечно существующей.

Усовершенствованный таким образом сионизм соответствует основной идее еврейства, мессианству, концепции Б‑га, высказанной Спинозой, концепции, над которой противники философа издевались, отождествляя его Б‑га с газом. Целью истинного еврейского национализма является насыщение материи духом. Он космополитичен этот истинно еврейский национализм, он — мессианский.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив