На своей первой официальной работе, а это была приличная

soba4ki — 18.10.2018 На своей первой официальной работе, а это была приличная работа в хорошем месте, головной офис крупной компании, солидная должность сразу, без вот этого унизительного шарканья по карьерной лесенке (спасибо папенькиным связям) почтеннейшая заработная плата, как пресловутый снег свалившаяся на молодого, беспечного разгильдяя, ещё вчера угоравшего на доморощенных концертах, и вдруг поменявшего тёртую косуху на костюм и галстук — так вот, на этой работе я вначале немного стыдился.
Стыдился того, что по сути по своей я ничего не делаю. Не произвожу. Работа же! Настоящая! И тут вдруг ничего. Абсолютно. Не пашу целину и не сею хлеб, не кую сталь и не воспитываю чужих малышей, обучая их премудростям грамоты и азам обращения со счётными палочками.
Нет, я сижу целыми днями, оттачивая мастерство бумажного пинг-понга, умело принимая и грациозно отшвыривая в другие отделы какие-то бессмысленные распоряжения, приказы по отделу и служебные записки с факсимиле, виртуозно раскладываю пасьянсы на новом, ещё даже не плоском мониторе, и, позёвывая, поминутно взираю на недавно купленные часы в жёлтом корпусе, стрелки которых как приклеило к циферблату и заветные восемнадцать ноль-ноль никак не желают наступать.
Я нажимаю кнопку «старт» на факсе и говорю красивым голосом невидимой девушке, воркующей на том конце провода — стартую. Факс проходит нормально и средневековым свитком навеки оседает в каких-то ящиках серого цвета. Я отдаю курьеру документацию и получаю её же у него же. Ставлю роспись и иду пить кофе. Я в жизни не пил столько безалкогольных напитков как на этих приличных работах! Я выпил тонны кофе и чая! И выкурил большую часть сигарет в своей жизни в офисных курилках.
Даже подрабатывая в ночном киоске в студенческие годы я что-то делал. Снабжал страждущих сигаретами «Магна» в мягкой пачке, о которой, кстати, ходили какие-то крайне недобрые слухи, мол свинец там содержится и импотенцию, покуривая оные сигаретки — очень даже запросто можно обрести себе в чресла. Индийскими презервативами бойко шла торговлишка. «Сангрию» бабам брал народишко, причём чаще всего сразу в комплекте с индийскими средствами защиты. Бабы, кстати, тоже брали и тоже, понимая не простую свою бабскую долю, брали сразу с гандонами, ибо чего уж тут выкаблучиваться то.
Водку «Асланофф» и «Петрофф» хорошо брали люди, «Белый медведь» вообще был хит, на закусочку — тушёнка «Великая стена».
Сам ей оперировал в деле пития и каждое утро, перебрав и чувствуя неистребимый этот китайско-тушёночный привкус, заполняющий собой всё похмельное моё бытие, клялся с излишним жаром неведомо кому, более никогда подобного не допускать, и регулярно потом погружался в грех клятвоотступничества, за что и был в дальнейшем снова справедливо и жестоко наказан бесстрастной судьбой. Молодость, хули.
Одним словом - кипела работа. А тут — ничего. Пустые какие-то фразочки, напечатанные на хорошей бумаге, три дня потратишь, чтобы очередной Полыхаев (ну вы понимаете) подписал какое-то постановление, а получив заветный росчерк, несёшь это финансистам или мордастому главбуху, и что-то там куда-то зачисляется, а ты всё смотришь и смотришь на часы и не понимаешь — как так всего два часа дня то?
И вот это безделье меня немного прямо так тяготило, но потом, присмотревшись, я понял, что и все так. Никто ни черта не делает. Нет, все заняты страшно, ни к кому не подступись, у бухгалтерии полугодовой отчёт, у аналитиков аналитика, у маркетологов напряжённое изучение сегмента очередного и составление сводного портрета предполагаемого клиента на выбранную группу товаров, водители вообще страшные люди, они либо только что откуда-то вернулись, либо вот прямо сейчас куда-то поедут и им срочно необходимо восполнить уровень чая в организме, в отделе кадров сильно пахнет женскими сапогами и тортиком, у охраны героические лица и пузико, уборщицы весело размазывают грязь и три заместителя генерального директора решительно прохаживаются по коридорам, демонстрируя дорогие костюмы и галстуки и с неким даже недоумением поглядывают друг на друга, как, наверное должны поглядывать молодые наложницы в гареме на своих товарок.
И всё это на несколько этажей, и каждый поминутно смотрит на часики, вздыхает, сокрушаясь черепашьим темпам течения времени, старается не попасться вышестоящему на глаза, дабы не получить внезапную порцию «работы», и все заняты-заняты, а спросишь кого — чем, и сразу забегали глазки и пошли пространные рассуждения про дебет, никак не сходящийся сами понимаете с чем.
И я матерел, и всё больше разбираясь в этой вашей взрослой жизни, пришёл к убеждению, (каковое не поменял и по сей день) что любой руководитель любого предприятия может смело выгнать к чертям собачьим процентов семьдесят тире девяносто своих сотрудников и не испытать при этом никаких затруднений, а даже напротив, получит определённый доход от сэкономленных средств на содержание оных дармоедов.
И я потом сменил массу работ, и уже спокойно отдавая себе отчёт в том, что и я ничего особо не делаю, и окружающие меня люди выполняют телодвижения бессмысленные и более ритуальные, нежели практичные, постепенно пришёл к тому, что схема работы в ночном киоске образца 1996 года — самая верная для меня.
И я по прежнему снабжаю людей условным «Амаретто» и трансцендентным «Бондом» в мягкой пачке,
и это мне нравится больше, чем великосветское безделье с девяти до шести. Не пропагандирую. Но рекомендую.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив