Моя подруга еще со студенческий времен около двух лет назад
ovsianka — 20.04.2011 Моя подруга еще со студенческий времен около двух лет назад уехала в Штаты. Первые несколько месяцев мы переписывались, а потом постепенно наше общение сошло на нет. На мои письма я получала либо ответы в одно два предложения, суть которых заключалось в том, что «сейчас нет времени, подробнее напишу потом», либо они оставались без ответа. Ну что ж, нет времени, так нет времени: уже почти год ничего ей не писала.Подруга, кстати, уехала «замуж». Насколько я поняла, не работала, но училась на каких-то курсах (учила английский).
Но вчера был ее День рождения, и я написала письмо с поздравлениями и пожеланиями. В ответ я получила несколько строк и множество фотографий.
Суть письма заключалось в следующем: не обижайся, что я не отвечала, но тут совсем другая жизнь, поэтому я даже не знаю, о чем тебе можно писать. И вообще, время так стирает точки соприкосновения….
В подтверждение своей «совсем другой» жизни она выслала фотографии дома (с комментарием «четыре спальни»), машины на фоне зеленой лужайки (комментарий: «это мужа, моя стоит в гараже»), фотографии ее и мужа на пляже (комментарий: «это мы на отдыхе»), фотографии каких-то складских помещений (комментарий: это офис Стива, у него свой бизнес) и даже фотография собаки.
И тут до меня дошел смысл письма. Подруга, которая «всего добилась сама», уехав в Штаты и выйдя замуж, не хочет иметь ничего общего с «быдлом» из прошлой жизни. Наверно мы, ее прежние подруги, слишком живо напоминаем ей о том, кем она была и из чего вышла. Два года оказались достаточным сроком, чтобы она почувствовала себя «другим человеком», который не знает, о чем можно разговаривать с такими, как я.
Похоже на ситуацию, когда в шестидесятые прошлого века, на волне урбанизации, молодые люди из сел и деревень ехали в город и очень быстро становились там «городскими» еще в большей степени, чем сами городские. Именно это поколение все традиционное, что только могло напоминать им о своем происхождении, презрительно называли «колхозом» и «дярэвней», покупали огромные люстры из хрусталя в хрущевки, называли свои дома в деревнях «дачей» и ставили в маленьких комнатах массивные стенки, на которых на видном месте пылились разномастные книги, призванные подчеркивать интеллигентность хозяев квартир, и хрустальные вазы, символизирующие городской достаток.
Выводов никаких не будет. Просто грустно. И не потому, что у подруги есть дом с четырьмя спальнями, а у меня нет.