Может ли Еврей любить Россию?

Дмитрий Быков, едва очнувшись после больничного забытья, сразу принялся писать в "Новой газете" сатирические стихи, высмеивая долгожданную раздачу русским паспортов России.

Стихи длинные и очень плохие, приведу только один фрагмент:

Ведь знал же Крым, куда он лезет,
И признавалось большинство,
Что не о славе русской грезит,
А чтоб решали за него.

Есть колоссальная прослойка
Людей, боящихся свобод,
Причем боящихся настолько,
Что это прямо их гребет.

Про русский мир на их бы месте
Я вообще бы помолчал —
Не столько из понятья чести,
А из совсем иных начал.

Таким угодливым и сирым,
И приблатненным, Бог, прости,
Не стоит зваться русским миром:
Им долго до него расти.

Зачем он занимается этим позорным "творчеством"?
Вопрос не менее интересный, чем навязчивое стремление Прилепина оправдать Колыму.
Я знал Быкова много лет.
И я хорошо помню, что в нулевые годы его взгляды не имели ничего общего с тем, что он горами выдает сейчас.
Больше того, в разгар первого Майдана Быков оценивал происходящее так трезво и скептично, что журналист Панюшкин - идеологически находившийся тогда примерно там, где Быков находится сейчас - даже пытался вызвать его на дуэль, усмотрев оскорбление в реакции Быкова на какие-то его тексты, полные любви к соседней стране.
Сложно себе это представить, но пятнадцать лет назад мы с Быковым, Крыловым и Холмогоровым некоторое время издавали вместе газету, игравшую роль этакого молодежного "Завтра".
Что же случилось потом?
Откуда взялось все это безумие про "я больше никогда не поеду в Крым, он оккупирован" (а Быков обожал Крым, постоянно ездил в Артек, и самые замечательные страницы его весьма недурного - кстати, рекомендую - романа "Орфография" посвящены именно Крыму) и "таким угодливым и сирым не стоит зваться русским миром" (автор так самозабвенно фигачит халтуру и пропаганду, что даже забывает элементарное: слово "сирый" в русской культуре имеет сугубо положительный христианский смысл).
Я расскажу вам, откуда это взялось.
И это история совсем не только про Быкова, но и про многих, многих журналистов, писателей, художников etc.
Дело в том, что здравомыслящего, политически терпимого и не заряженного еще нелепой русофобией молодого Быкова терзала одна проблема.
Он - хоть и москвич, образованный человек, всем известный, многими любимый, уже автор нескольких книг - комплексовал перед высокомерной либеральной интеллигенцией, вышедшей из больших квартир и советских элит.
Ему казалось, что он - сын учительницы, далекий от "своего круга", не имевший влиятельных родственников и яркой родословной, трудно зарабатывавший деньги в разных редакциях, ценимый прежде всего народом за "Времечко", "куртуазных маньеристов" и хорошие, но слишком "понятные" рифмованные стихи, - представляет собой что-то обидно несовершенное по сравнению с этими балованными снобами.
Ему казалось, что они презирают его, не принимают его, смотрят на него сверху вниз.
Примерно так оно, кстати, и было на самом деле.
Замечу в сторону, что ровно то же самое чувство свойственно и Захару Прилепину, но, поскольку исходные биографические свойства Быкова все же более "мягкие", чем у Захара, он органически не мог в качестве мести этим людям полюбить Сталина и ограничивался более умеренным диссидентством.
Как и я.
Думаю, это умеренное инакомыслие нас и сближало, помимо прочего.
А потом что-то произошло.
Что именно - лучше всех описал Хармс.

"Но вот как-то утром у Абрама Демьяновича что-то отскочило от правого глаза.
Абрам Демьянович потер этот глаз и вдруг увидел свет. А потом и от левого глаза что-то отскочило, и Абрам Демьянович прозрел. С этого дня Абрам Демьянович пошел в гору.
Всюду Абрама Демьяновича нарасхват.
А в Наркомтяжпроме, так там Абрама Демьяновича чуть не на руках носили.
И стал Абрам Демьянович великим человеком".

В случае Быкова это произошло примерно в 2010-2011 году, когда они с Ефремовым и Васильевым начали исполнять комические куплеты на злободневные политические темы - и этот проект внезапно сделался бешено популярным именно среди той самой публики, на внимание которой Быков тщетно претендовал до этого, публики на полдороги между телеканалом "Дождь" и Барвихой.
Дальше - больше. Дальше Болотная площадь, где он оказался буквально в гуще тех самых людей, которых до этого вроде бы терпеть не мог, которых справедливо критиковал, над которыми так смеялся, и - о счастье! - все состоялось, случилось, срослось.
Мажорно-либеральная аудитория приняла его и признала, он добился того "элитного", а не "массового" успеха, которого ждал столько лет.
И он начал стремительно подстраиваться под то, что там носят (привет "угодливости" русского мира).
Научился верить во все самые глупые, пошлые, истеричные мифы вожделенного "хорошего общества" - и сам начал выдавать их с таким рвением, словно бы всегда таким был.
Проклял некогда любимый Крым. Объявил многих прежних друзей "умершими".
И, я надеюсь, будет жить долго и счастливо, под громкие и непрекращающиеся аплодисменты - тех, кого надо, а не кого попало.
Почему я об этом пишу?
Как я сказал выше, это история совсем не только Быкова.
Их - таких - много.
И каждый раз, когда вы читаете очередные тексты про "рабский менталитет" , "империю", которая душит "свободные народы", "угодливость русского мира" и тому подобное, - помните, что многие их авторы выдают всю эту понесуху просто потому, что рыба ищет, где глубже, а человек ищет, где лучше.
Он, человек, не хочет быть с сирыми, он хочет быть за одним столом с самыми благополучными, приличными, высокомерными, с самыми правильными во всех отношениях, с теми, у кого на лбу печать: "мир за меня".
И, чтобы попасть за этот стол, а потом, не дай Бог, не быть оттуда изгнанным, он готов на многое - и на "империю", и на "менталитет", и на сатирические стишки про ненужных русских.
И он по-своему прав.
А как иначе?
Ведь в Наркомтяжпроме именно за это на руках носят.

+++++

А вот некоторые комментарии:

Ибрагим Графов Как-то у тебя очень уж рационально-матеарилистически получается. А экзистенцию куда девал? Трагедию? Еврейский вопрос, в конце концов?! Я тебе так скажу: у Быкова и у тебя, и даже у меня одна и та же проблема. И это, будешь смеяться, но пятый пункт. Еврей не может по-настоящему любить Россию, хоть ты тресни. И не потому что еврей плохой или Россия плохая, или еще что-то там. А проще, гораздо проще: для того, чтобы что-то любить, нужно чувствовать его СВОИМ. Иначе это не любовь, а отдаленная влюбленность: ну как на чужую жену фетишить, которая в дорогое авто садится и уезжает. Можно пофантазировать, подрочить, можно теоретически даже попробовать завести с ней роман на стороне. Можно, на худой конец, изнасиловать (как сделали троцкие-свердловы, например). Но все равно - Она. Никогда. Не будет. Твоей. Это вот такое досадно довольное чувство. А дальше каждый его каждый переживает как умеет. Быков вот по-детски обиделся и сказал "ну и не нужна ты мне такая, буду про тебя гадости на заборе писать "Машка из пятого подъезда - сосет". Ты, наоборот, придумал себе что-то романтическое про русское национальное чего-то там и березки. А я просто отъехал во внутреннюю эмиграцию и вотку пью, к женщине в автомобиле стараюсь относиться с отстраненным уважением "Хороша Маша, да не наша". Но все мы из одного корня эти разные реакции вывели, и корень этот тот самый, ага.

Дмитрий Ольшанский Ну все-таки, старик, справедливости ради, еврейский вопрос занимает в моей жизни примерно в сто раз меньшее место, чем в твоей, ну а Быков где-то посередине, но он всегда не любил Израиль.

Ибрагим Графов Дмитрий Ольшанский Митя-Митя. Если ты не занимаешься еврейским вопросом, ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС ЗАЙМЕТСЯ ТОБОЙ. А также: кто не хочет кормить свой национальный вопрос, тот будет кормить чужой!

Дмитрий Ольшанский Ибрагим Графов Слушай, старик, ну это правда не мой национальный вопрос. Я, во-первых, по отцу, во-вторых, православный. То есть ну никак ваще) Хотя люблю очень ваш народ и своим с ним родством горжусь (ну за вычетом демшизы)

Ибрагим Графов Дмитрий Ольшанский Я придерживаюсь мнения, что этот клятый вопрос влияет на юзеров, безотносительно того, что они сами об этом думают. И совершенно неважно по маме, по папе, процент крови, крещение и т.п. Это просто бы такая фича, которая когда есть, она будет влиять. Дальше каждый с ней разбирается как умеет.

Anna Novikova Ибрагим Графов а у Розенбаума с Кобзоном этой проблемы получается нет?

Ибрагим Графов Anna Novikova Разумеется, есть. Просто они ее решили по-своему. И довольно эффективно, надо признать. Кобзон, например, умело сочетал в себе способность быть русским патриотическим символом и при этом оставаться очень еврейским евреем. Снаружи об этом мало знают, но внутри, в общине, причем в настоящей, религиозной еврейской общине, в синагоге, а не на условном "Эхе Москвы" Кобзон был очень уважаемым и влиятельным человеком.

Владимир Петров "Ход лечения контролирует министр здравоохранения Российской Федерации Вероника Скворцова...", "о ситуации знает и президент РФ..." - о каком ещё дурно пахнущем "русском литераторе" такое произнесут? Так что "элита" не между Барвихой и "Дождём", а уже где-то меж кремлёвских башен. И герой сюжета здесь - лишь такая же дурно пахнущая иллюстрация. "Вы разберитесь, чья это элита" - запоминающиеся слова.

Petr Savchenko Спасибо, хорошо написано. Но вот очень интересен такой вопрос. А на чем основана власть этого "хорошего общества", "мажорно-либеральной публики" из "больших квартир и советской номенклатуры"? Каков механизм их влияния? Что и как они контролируют? Для меня это загадка.
Не могли бы Вы об этом написать?

Дмитрий Ольшанский Petr Savchenko на монополии связи с сакральным миром запада - при убитой здесь национальной элите, национальной экономике и полуживой национальной культуре.

Dmitry Radich Самое в этом деле забавное, что эта же самая "высокая элита", благорасположения которой он с таким трудом добивался, испытывает совершенно дикие комплексы перед условным Западом, где они никто, и перед старой имперской элитой, наследниками которой им так хотелось бы быть.

Колпаков Алексей Интересный анализ. Скажите, Дмитрий, что это за "круг", перед которым Быков комплексовал? Кто его репрезентативные персоны? Может, этот круг где-то в литературе описан?

Дмитрий Ольшанский Сегодня наиболее репрезентативно будет ответить "Пархомбюро". Хотя тогда это были и другие совсем персоны, которых я сейчас называть не буду, поскольку многое меняется, да и Быков много фантазировал, конечно, о том, кто и что из себя представляет.

Виктория Шохина Дмитрий Ольшанский а Пархом, он чем мажор, чем элита? Отец - какой-то там малоизвестный журналист, мать - совсем неизвестный музработник...

Natalie Jel Дмитрий Ольшанский именно что - просишь имена, пусть два-три, и вся властная элита оказывается одним Пархомом)) ах да, наверно еще и Альбац))