Миссионерские мечты

diak_kuraev — 31.08.2021 В историю русской православной миссии крепко вшит ее полицейский функционал.

В 1897 г. в Казани прошел Третий миссионерский съезд. С ним связана печальная история.

Во время заседаний съезда в либеральной печати (газетах Русские Ведомости, Неделя, Новости), по выражению нынешнего заведующего кафедрой миссиологии ПСТГУ А. Б. Ефимова, «началась травля миссионеров и миссионерского съезда» .

Украинский сектант Сергий Журавлев и в наши дни уверяет, что «Одним из главных докладчиков на Третьем Съезде был митрополит Мелетий, управляющий Рязанской епархией. Именно он предложил вниманию участников Съезда свой чудовищный проект создания специальных концлагерей за полярным кругом для «штундо-баптистов». Мелетием Рязанским были продуманы условия содержания евангельских христиан в специальных бараках. Был им продуман и минимальный рацион питания, позволяющий с одной стороны верующему не умереть от голода, но с другой не жить нормальной жизнью. Этот убеленный сединой «святитель» позаботился и о пулеметных вышках и о рядах колючей проволоки вокруг деревянных бараков для мужчин и женщин» .

В общем, это вранье. В материалах этого съезда нет ничего про бараки, концлагеря, «специальный рацион» и пулеметы .
Что было на самом деле? Своя партийная неправда и у Ефимова, и у Журавлева.

Съезд не говорил о пулеметах. Но он сам натравливал полицию на тех, кого счел сектантами и раскольниками.

Деяния 3-го Всероссийского миссионерского съезда в Казани опубликованы (Киев, 1897).
http://dlib.rsl.ru/viewer/01003641863#?page=43

Вот выписки из предложений этого как бы апостольского собрания:

«В России не малое число евреев; опять сила, истощающая наши русские общества. Кагал – это великая сила их космополитизма поддерживается сборами, а страсть к стяжаниям известна всему свету. Где ни появятся евреи, всюду выжимают достояние у честных граждан и доводят их до обеднения и безвыходного положения. Видно, не стало уже никакой возможности выносить это зло, что евреев стали ограничивать в правах их местожительства» (с.35).

«Никакая сила не убедит очумелого сектанта, пока не ограничат его имущественных прав и не будут конфисковать кагальных касс, имеющих миссионерское противогосударственное значение» (с.37).

«Комиссия съезда постановила просить г. Обер-прокурора св. Синода ходатайствовать пред кем следует о признании адвентистов наравне со штундою особо вредной сектой с безусловным воспрещением адвентистам общинных собраний» (с. 138).

«Съезд признал, что Толстовство, сходясь со штундой в отрицании Церкви, в политическом отношении заключает в себе преступные противогосударственные стремления и потому является сектой религиозно-социальной, для борьбы с которой недостаточно одного духовного увещания, а необходимы решительные меры ограничительного правительственного воздействия и не только в отношении распространителей, но и последователей секты, которые должны нести ответственность перед законом за самую принадлежность к Толстовству» (с.182).

«Съезд не вправе был обойти молчанием вопросов внешнего правительственного воздействия на расколы и секты» (с. 197).

«Наши либералы в среде пишущей интеллигенции желали бы, чтобы православные миссионеры в православном Русском государстве находились бы в положении наших же миссионеров в Китае и Японии, т.е. чтобы с миссией не соприкасались бы никакие меры содействия правительственной власти в способах пресечения преступных деяния злой и корыстной воли и тупого фанатизма распространителей сект» (с.198).

«Всеми признано, что шестидесятые и семидесятые годы, со всеми их либеральными затеями, оставили в жизни нашего народа такой глубокий след, который долго даст себя чувствовать» (с.253). (Отмечу, что в те же годы архиепископ Харьковский Амвросий Ключарев этот тезис формулировал определеннее: «Для прекращения этого зла нужно нашему просвещенному обществу прежде всего отрешиться от двух ложных понятий — о свободе совести и всепрощающей любви» ).

«Съезд находит возможным для миссионера в случае систематического злонамеренного уклонения раскольников явиться на собеседования с миссионером просить законного содействия гражданского начальства» (с. 203).

Съезд счел нужным «наблюдение со стороны священнослужителей за книгоношами, которые нередко распространяют учение сектантов, и донесение епархиальному начальству о каждом случае распространения этими лицами сочинений и брошюр, противных православию, равно мнений, оскорбительных для достоинства православной Церкви и ея пастый (так в тексте; очевидно, имеется в виду – пастырей)» (с. 252-253)
«Раскольники и сектанты живут невенчанными законным браком; следовательно, их дети - незаконные, неимеющие права наследовать имущество» (с. 37).

«Статья 190 подвергает немалой ответственности (от 8 месяцев до 1 года и 4 месяцев тюремного заключения) родителей, обязанных по закону воспитывать своих детей в православии, если они будут приводить их к обрядам другого исповедания; над детьми же устанавливается опека. Но вопрос о распространении этого закона на родителей-сектантов не ясен и судебная практика страдает здесь неопределенностью» (с. 231).

«Киевский суд при обвинении одного вожака штунды в некрещении детей своих обвинил за сие родителей на 8 месяцев тюремного заключения… В Самарской губернии в виде опыта дети нескольких семейств штундистов были администрацией водворены на воспитание и обучение - мальчики в мужской и девочки в женский монастыри. Выслушав изложенные сообщения, съезд, не подвергая осуждению последней меры, высказался, что подобная мера как отобрание детей, хотя и предусматривается законом, но на практике не может считаться желательной для миссии» (с. 232).

Миссионеры поделились своими трудностями: по их научению православные сёла порой изгоняют сектантов, но полиция не принимает мер. Тогда «более консервативные из православных прибегают к народному самосуду». Их власти наказывают, а сектанты ходят мучениками, что затрудняет миссию. Вывод съезда: а) надо обязать полицию исполнять решения сельских сходов по выдворению сектантов б) суд по таким делам надо изъять из ведения судов присяжных, так как те склонны оправдывать сектантов и осуждать православных активистов (см. сс. 243-244).

Важно, что съезд установил «коллективную ответственность»: преступна сама принадлежность к известному исповеданию, даже если не доказано участие данного человека в каких-либо преступлениях (с. 108).

«Наш долг предостеречь стражей отечества, что сектанство представляет собой и в государственном отношении горючий материал (с.32).

А главное, что свои благочестивые речи эти миссионеры обретали в правильных источниках.
Например – в «Высочайше утвержденном 4 июля 1894 г. положении Кабинета министров и циркуляре МВД от 3 сентября 1894 о воспрещении собраний штунды».

В этом циркуляре министр МВД Дурново отчеканил: «имея в виду, что последователи секты штунд, отвергая все церковные обряды и таинства.. не признают никаких властей и не только восстают против присяги и военной службы, но и проповедуют социалистические принципы, как, например общее равенство, раздел имуществ и т.п., и что учение их подрывает в корне основные начала православной веры и русской народности, я, согласно сообщенному мне ныне статс-секретарем Победоносцевым определению Св. Синода, и с своей стороны признаю штунд одною из наиболее опасных и вредных сект в церковном и государственном отношениях… Всякие общественные молитвенные собрания отнюдь не должны быть допускаемы под опасением привлечения виновных к строгой судебной ответственности» (с. 340).

Не прошло и трех лет, как Третий миссионерский съезд от своего имени дословно воспроизвел эти обвинения: «последователи этой секты (донские штундисты) проповедуют социалистические принципы, например, общее равенство, раздел имуществ и т.п.; их учение подрывает в корне основные начала православной веры и русской народности» (с.152).

Съезд призвал:
- запретить сектантам служить при открытых окнах,
- следить за иностранными проповедниками,
- запретить ввоз иностранной религиозной литературы на русском языке,
- запретить меннонитам и лютеранам молиться на русском языке (с. 157);
- запретить создание раскольниками и сектантами своих школ,
- закрыть староверческий храм на Рогожском кладбище в Москве
- запретить раскольникам крестные ходы и колокольный звон
- запретить носить длинные волосы раскольническим попам.

Но был и позитив: съезд выразил пожелание. чтобы священнику платилось жалованье 600 рублей а епархиальный миссионер должен получать 1200 рублей (сс. 215 и 250).

Мне же больше всего понравилось одно словечко: «в монастырях было бы полезно организовывать из монашеской братии чичероне-руководителей, которые бы удовлетворяли религиозной любознательности массы при посещении святынь местных» (с.227). Чичероне (итальянское cicerone) это от латинского Cicero — Цицерон. Также узнал, что в ту пору было в ходу слово «плантации» применительно к России (съезд обращал особое внимание на работу с теми, кто трудился на плантациях).

«Говорят, что сам Победоносцев был возмущен нетактичностью съезда. Отказавшись от рассмотрения постановлений съезда, он будто бы заявил, что при своей жизни не допустит более ни одного миссионерского съезда. И всероссийских миссионерских съездов, действительно, больше ее было»
(Мельгунов С. Вместо церковных реформ // Мельгунов С. Церковь и государство в России. Вып.2. В переходное время. Сборник статей (1907-1908 гг.). М., 1909, с. 136).

Резюме в дневнике генерала Киреева: «Август 1897. На Казанском съезде противораскольнических и сектантских деятелей договорились до чепухи. Выступил, между прочим, Рязанский епископ Мелетий с проектом отбирать у раскольников и сектантов их детей и воспитывать последних в монастырях».

А ведь начинал этот Мелетий как совестливый человек. Михаил Кузьмич Якимов (1835 — 1900) обучался в Казанской Духовной Академии, но был отчислен вследствие причастности к делу о панихиде по казненных в селе Бездна Казанской губернии.
Там было восстание. Руководивший карательной экспедицией граф Апраксин приказал сельскому священнику увещевать крестьян. Тот усиленно призывал их не верить стоявшему во главе восстания Антону Петрову и выдать его царским властям. Восстание охватило большой район. Крестьяне всюду отказывались выполнять барщину, грозились перебить священников и помещиков. При подавлении были убиты и умерли от ран 91 участник восстания; Антон Петров был казнен.
Эта расправа вызвала в стране широкое возмущение.
400 Студентов Казанского университета и Казанской духовной академии во главе с профессором А.П. Щаповым провели панихиду по жертвам расстрела сбор денег для помощи семьям расстрелянных крестьян.
Расследование этой политической демонстрации было поручено московскому митрополиту Филарету. Он послал в Казань своего представителя, архимандрита московского Данилова монастыря Иакова, туда же был направлен и обер-секретарь Синода Олферьев. Следствие проводилось под непосредственным наблюдением Филарета, который обвинил Щапова в том, что он в своем выступлении исказил учение Христа и сделал его «из духовного, нравственного, душеспасительного – политическим и демократическим». Филарет настаивал на суровом наказании Щапова. Однако правительство, опасаясь взрыва общественного недовольства, прекратило дело. Щапова исключили из Казанской духовной академии, наложив значительное денежное взыскание. Участник демонстрации студент Яхонтов попал в Соловецкую тюрьму, где находился под строгим надзором в течение нескольких лет.

Но, став епископом, бывший правозащитник поменял взгляды.

К изданию материалов Третьего миссионерского съезда были приложены решения Второго миссионерского съезда (1891 г.), который определил:

«Выселение более упорных и вредных сектантов представляет одно из решительных средств в пресечении пропаганды. Вожаки сект были высылаемы административным порядком по представлению губернаторов министру внутренних дел и по надлежащем сношении с духовным начальством в места, кои правительство признает для этого удобнейшими. Съезд полагает со своей стороны, что наиболее влиятельных сектантов всего лучше было бы заключать в такие монастыри как Соловецкий и Спасо-Евфимиев, где не только будет пресечена им всякая возможность влияния на народ, но и открыт способ к их собственному вразумлению» (с. 312).

«Съезд полагает, что секту жидовствующих следовало бы отнести по закону к разряду наиболее вредных, а акт обрезания над детьми - к преступлениям, предусмотренным статьей 1482 уложения о наказаниях (о членовредительстве)» (с. 315)

«Великим соблазнением служит то обстоятельство, что духовенство австрийской секты в воссоединенном участке Бессарабии пользуется такими же в отношении богослужебных собраний правами, какие предоставлены клиру нашей Церкви» (с. 325).

«Раскольничьи лже-попы прибегают ко всяким мерам, не исключая и нравственно насилующих совесть последователей раскола, каковы наложение епитимий и проклятий» (с. 295).
«В видах поднятия уровня религиозно-нравственного состояния православного населения. съезд нашел весьма желательным, чтобы в воскресные и праздничные дни была воспрещена продажа спиртных напитков, а также вообще торговля и базары, которые желательно перенести с праздничных на будние дни» (с. 313).

Что тут комментировать…

Это и есть реализация одной моей мечты, которой я уже не раз делился: собрать вместе людей разных взглядов (то есть собрать их все же порознь: каждая группа в отдельном помещении) и предложить помечтать: какой вы видите Россию вашей мечты? Что и кому вы запретите? Не стесняйтесь, Его Величество доверяет вам и исполнит все ваши мудрые рекомендации…

А по результатам этих мечтаний и определить, какая секта все же наиболее агрессивна и опасна.

И ведь все эти мечтания вполне поддерживаются и в современном духовенстве и "миссионерском антисектантском движении". Не случайно ведь руководителем сектора Синодального миссионерского отдела Русской Православной Церкви является полковник полиции.

И еще - советская власть просто предложила этим «миссионерам» пройти на Соловки ровно по тем граблям, которые те аккуратно и долго подкладывали другим…

***
Это я переписываю свою книгу "Перестройка в Церковь"...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив