Матрешки, балалайки и генезис «национальных культур»

anlazz — 02.01.2020 У Олега Матвеичева вышел интересный материал «Частушки, матрешки, балалайки... Когда появилась эта "древняя Русь"?» . Интересный он двумя вещами: во-первых, упоминанием достаточно широко известного факта, состоящего в том, что весь этот «русский колорит» был придуман в конце XIX –начале XX века. (О японских корнях той же матрешки я читал, кажется, еще в «Пионерской правде».) Ну, а во-вторых, тем, что то же самое можно сказать и про все другие «национальные традиции» - начиная с шотландских килтов (ведущих свою «родословную» из XVIII столетия), и заканчивая американским Санта-Клаусом, придуманном в 1823 году преподавателем Колумбийского университета.

То есть – тут мы имеем место не с одной из особенностей не национальной, а мировой истории. (Невнимание к чему со стороны «ведущего политолога и аналитика» удивляет. Точнее сказать – не удивляет, поскольку для человека с «правым мышлением» никаких глобальных закономерностей существовать не может.) Состоящей в том, что те явления, которые сейчас принято именовать «нациями», выступают не некими «примордиальными сущностями», и не «сконструироваными» некими внешними силами конструктами (как утверждают некоторые «конспирологи»), а формируются вследствие того процесса, который принято именовать «развитием производительных сил».

Да, именно так: вначале система общественного производства, а потом – «культура» (в узком смысле слова), а не наоборот, как это принято сейчас считать. Поэтому появление пресловутых матрешек и балалаек, о которых пишет Матвеичев, а равно – и всех остальных «базовых признаков русской нации» в действительности выступает следствием ни чего-нибудь, а вполне определенного состояния производственной системы нашей страны. Состоящей в переходе от традиционного производства к производству индустриальному. Ну, а поскольку указанный процесс начался как раз в конце XIX столетия, а закончился к началу 1960 годов, то именно тогда эта самая «национальная культура» и была создана.

Разумеется, это не значит, что до указанного момента никаких особенностей «русского образа жизни» не существовало. Конечно же, нет – они были. Однако, в подавляющем числе случаев, они очень тесно были завязаны на имеющийся тогда производственный базис – на традиционное крестьянское хозяйство. Можно даже сказать, что отделить «культуру», как таковую – и крестьянское производство – не получится вообще. В том смысле, что все эти народные песни, верования и праздники, все виды народных одежд и способов постройки жилищ, приготовления пищи и воспитания детей – в общем, все, что сейчас принято считать «культурным бытием» - служило единственной цели: обеспечению обработки земли. (Что было основой жизни человека вплоть до индустриальной эпохи.)

Впрочем, опять-таки, речь идет не только о нашей стране, но об особенностях, присущих человечеству вообще. Другое дело, что в странах с высоким уровнем «прибавочного продукта» - связанном с удачным климато-географическим положением (выражающимся или в высокой продуктивности сельского хозяйства, или в удобстве осуществления торговых операций) – могла существовать ничтожная «прослойка» людей, с производством практически не связанных. Которые, собственно, и могли осуществлять то, что сейчас принято именовать «культурным процессом» в узком смысле – т.е., создавать вещи, «малопригодные» для хозяйственной деятельности, относящиеся к неким «отвлеченным» сферам. (Скажем, античные статуи или пьесы Шекспира.) Эту самую ничтожнейшую – и по влиянию на современное ей общество, и по уровню распространения среди населения – категорию и принято именовать «высокой культурой».

В нашей стране, понятное дело, ситуация очень долго была иная – в том смысле, что до определенного времени создать подобную «прослойку» было невозможным. (Собственно, зарождение российской интеллигенции в узком смысле – то есть, указанных лиц, могущих «забить» на производственную систему и заниматься некими «отвлеченными вещами» - можно датировать со знаменитой «Жалованной грамоты» Екатерины.) Однако к концу позапрошлого столетия можно было сказать, что указанная «высокая русская культура» вместе с генерирующей ее «прослойкой» была создана.

И вот тут мы подходим к наиболее интересному. Состоящему в том, что – несмотря на свою слабость – как раз указанная «прослойка» с ее «высокой культурой» парадоксальным образом обладает способностью переживать все происходящие с социумом изменения. Тогда, когда культура основной массы населения, как уже было сказано, благодаря своей тесной связанной с особенностями производства при изменении их практически исчезает навсегда. (Причем, это касается не только эксплуатируемых, но и значительной части эксплуататоров.) И вот тогда происходит крайне забавный момент, состоящий в том, что именно указанные «крупицы высокой культуры» создают… культуру народную.

Собственно, именно это происходило в Европе во время «Утра Наций» - массового создания буржуазных национальных культур в XVIII -XIX столетиях. Когда переход от традиционного к индустриальному производству буквальным образом «переформатировал» общественное сознание практически всех жителей европейских стран. Именно в это время и были созданы основные «народные традиции, идущие из глубины веков» - начиная с ирландского Самхейна и заканчивая испанской корридой. (Разумеется, «зачатки» указанных вещей могли существовать задолго до этого – но они всегда были «местечковыми», локальными и глубоко связанными с конкретной производственной ситуацией.) Причем, созданы чуть ли не конкретными людьми (А для многих вещей – именно конкретными людьми. Скажем, та же «Калевала» была чуть ли не целиком и полностью придумана финским языковедом Элиасом Леннротом), и в конкретное время. Что, собственно, и порождает известное представление о «нациобилдинге». Т.е., о том, что пресловутую «нацию» можно легко «сконструировать» путем создания нужных культурных ценностей – начиная с языка и заканчивая «народными песнями».

В свое время (во второй половине XIX века) этот самый «нациобилдинг» оказался крайне популярным – к нему прибегали самые различные правители и иные деятели. (Начиная с Николая Второго, пытавшегося «выехать» на концепции «Третьего Рима» с его православием и самодержавием, и заканчивая японским императором Муцухито.) Однако реальную составляющую данного процесса – в виде необходимости создания индустриального капиталистического (а тогда другого быть не могло) производства смогли увидеть «не только лишь все». А точнее, мало кто смог ее увидеть – поэтому у одних «нациобилдеров», вроде Муцухито, все получилось. (Поскольку одновременно получилось построить указанную промышленность.) А у других – скажем, у несчастного Николая или у последних представителей китайской династии Цин и «примкнувшего» к ним Юань Шикая – нет. Впрочем, если брать более широкие временные дистанции, то и Россия, и Китай все же смогли пройти этот путь, создав связку «индустриальное производство – «народная культура». (У нас данный процесс завершился к концу 1950 годов, в Китае – вообще, к 1980-м.)

В общем, никакого «национального менталитета» и прочих, столь любимых нашими современниками, конструктов – одно развитие производства и прочие прозаические вещи. В том смысле, что хотя все эти «народные сказания», «народные танцы», «народные песни» - да и все остальное, включая анекдоты – придумывалось именно представителями указанной выше интеллигенции. Однако превращение всего этого в действительно «народную культуру» - а так же сама возможность существования данной интеллигенции – определялось ничем иными, нежели потребностями функционирования индустриальной экономики с ее требованием «единого национального рынка» и прочих вещей, нужных для функционирования заводов и фабрик.

И наоборот – разрушение указанной производственной системы со стопроцентной вероятностью вело и ведет к разрушению указанной «культуры». Последний процесс мы очень хорошо видим на постсоветском пространстве – где, забавным образом, как раз сторонники «национальных культур» пришли к власти под… «антипроизводственными знаменами». Да, именно так – одним из главных принципов всех антисоветских движений была борьба с «совковой неэффективной промышленностью»: со всеми этими «загрязняющими родную природу» заводами, шахтами и индустриальным сельским хозяйством. (Вроде хлопководства в Средней Азии.) Причем, эта самая «борьба» в действительности оказалась чуть ли не единственно выполненным «пунктом» всех обещаний данных «культурных бойцов». И тем самым, совершенно закономерным образом привела …к уничтожению той самой «национальной культуры». С замещением ее или пресловутой «американизированной массовой культурой», причем, крайне низкого –на порядок ниже, нежели в США или Европе – уровня. Или же – если брать азиатские страны – т.н. «радикальным исламом», причем, так же до предела примитивным.

А все потому, что нечего разрушать собственные корни –которые состоят вовсе не в «веками существующих традициях» вкупе с выкопанными из нафталина редкими «культурными ценностями» и «деятелями культуры» (о которых до 1920-1930 годов никто даже не вспоминал), а в созданной при СССР мощнейшей промышленной и инфраструктурной основе. Которая, собственно, и порождала указанные «национальные культуры»!

Впрочем, об указанном процессе надо говорить уже отдельно. Тут же, завершая вышесказанное, хочется только еще раз указать на то, что описанная особенность – т.е., тот факт, что именно общественное производства является базисом всей системы функционирования общества, всех его механизмов, включая самые, казалось бы, отвлеченные – а равно, ее полное непонимание пресловутыми «лицами с правым мышлением» (т.е., всеми этими аналитиками, политологами, экономистами и т.д.), собственно, и лежит в основе нарастающего кризиса современного общества. В том смысле, что, с одной стороны именно она сейчас испытывает колоссальные проблемы. (Почему – говорилось не раз, а так же будет еще не раз сказано.) А, с другой – что решение этих проблем оказывается невозможным в связи с описанной выше особенностью.

Однако это, понятное дело, уже отдельная большая тема…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив