Маленькое омское «Собачье сердце»

nickmix01 — 03.12.2021 Есть в центре Омска улица Березовского. Про неё вспоминают лишь когда говорят о ТЦ «Триумф», да любители истории вспомнят о сносе дома Гольцова в 2018 году. Незаметная улица, никак не связанная с Борисом Абрамовичем. Названа она была в честь родившегося в Омске прозаика Феоктиста Березовского.
Писал он… своеобразно, именно его имели в виду Ильф и Петров, когда в романе «Золотой телёнок» пародировали писателей-почвенников: «Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился». Но в знак уважения к нему в Омске и улицу назвали, и памятный камень на бульваре Мартынова поставили в 2012 году.

Надо ему отдать должное – был он настоящий большевик, подпольщик, ненавидевший «всякую контру». И в качестве подтверждения этих двух его сторон – небольшая заметка в «Советской Сибири» 6 декабря 1919 года в разделе «Местная жизнь»:
«Довольно миндальничать!
Дело Колчака бесповоротно проиграно. Буржуа это великолепно учитывает и уже дальше не бежит. Для нас, пролетариев, это великое несчастье, лишние рты. До сих пор происходило естественное классовое очищение занимаемых нами местностей. Весь буржуазный контрреволюционный слой бежал; оставался сочувствующий, благожелательно настроенный к революции трудящийся класс. Сотни тысяч беженцев – буржуев запрудили сибирские города, рассказывая про «ужасы большевиков». Этих беженцев сибирский рабочий и крестьянин знает и ненавидит всеми силами своей души. Теперь с дальнейшим нашим продвижение вглубь Сибири, буржуа не бежит, а бежавшие с Урала и Поволжья, оседают. В Омске их осталась масса. Вид омского буржуа – сытый, блестящий. Буржуа прекрасно одет, хорошо ест, имеет свой выезд, прекрасную квартиру – держит себя непринужденно, с презрением посматривая на красноармейцев и рабочих. Мало этого, он уже как незаменимый специалист, конечно, пробрался в наши учреждения. Превратившийся в «советского работника» он становится ещё непринуждённей, окончательно осваиваясь с положением. – теперь можно и саботажем заняться!
На днях со мной был случай. По ордеру иду с товарищами занимать комнату к врачу на Банную, ул., д. № 18. У него в квартире 6 комнат и передняя.
Занимает сам с женой и 2-мядетьми с няней. Потесниться, — так не то что одна, а три комнаты освободятся. Но буржуа — врачу очень уютно и тепло устроившемуся в своем гнёздышке, не хочется этого и пускать каких-то красноармейцев. Отговорка: он специалист — врач, ему нужен отдых и т. д. Ему тепло, хорошо, а ты хоть на улице околевай! Все это однако вяжется с понятием буржуа и ничего лучшего от него я не ожидал. Но каково мое было удивление, когда буржуа показал охранное свидетельство на квартиру и имущество, подписанное одним из членов Сибревкома.
В дальнейшем разговоре врач сказал, что если его уплотнят, то он и все врачи Омска откажутся работать.
- «Ага, организованный саботаж», решил я уходя, не солоно хлебавши.»
А право, с большевиками жить можно, простой народ! Даже охранные грамоты при умении от них получить можно.
И гуляют по улицам довольные, сытые, одетые буржуа.
Довольно миндальничать! Беженцев, буржуазию – в концентрационный лагерь! Вон их с квартиры! Осторожность к специалистам от Колчака! Очистить от них наши учреждения, профильтровать их предварительно через особые отделы и чрезвычайные комиссии, и не выдавать им охранные бумаги.
БЕРЕЗОВСКИЙ»
Странно, но не вижу я здесь журналиста и писателя, а вижу Клима Чугункина и маленькое омское «Собачье сердце»…

Ленин в своей статье «Удержат ли большевики государственную власть?» так описывал порядок уплотнений: «Пролетарскому государству надо принудительно вселить крайне нуждающуюся семью в квартиру богатого человека. Наш отряд рабочей милиции состоит, допустим, из 15 человек: два матроса, два солдата, два сознательных рабочих (из которых пусть только один является членом нашей партии или сочувствующим ей), затем 1 интеллигент и 8 человек из трудящейся бедноты, непременно не менее 5 женщин, прислуги, чернорабочих и т. п. Отряд является в квартиру богатого, осматривает её, находит 5 комнат на двоих мужчин и двух женщин.

— «Вы потеснитесь, граждане, в двух комнатах на эту зиму, а две комнаты приготовьте для поселения в них двух семей из подвала. На время, пока мы при помощи инженеров (вы, кажется, инженер?) не построим хороших квартир для всех, вам обязательно потесниться. Ваш телефон будет служить на 10 семей. Это сэкономит часов 100 работы, беготни по лавчонкам и т. п. Затем в вашей семье двое незанятых полурабочих, способных выполнить легкий труд: гражданка 55 лет и гражданин 14 лет. Они будут дежурить ежедневно по 3 часа, чтобы наблюдать за правильным распределением продуктов для 10 семей и вести необходимые для этого записи. Гражданин студент, который находится в нашем отряде, напишет сейчас в двух экземплярах текст этого государственного приказа, а вы будете любезны выдать нам расписку, что обязуетесь в точности выполнить его».

Ну и классик:
« — Мы, управление дома, — с ненавистью заговорил Швондер, — пришли к вам после общего собрания жильцов нашего дома, на котором стоял вопрос об уплотнении квартир дома…
— Кто на ком стоял? — крикнул Филипп Филиппович, — потрудитесь излагать ваши мысли яснее.
— Вопрос стоял об уплотнении.
— Довольно! Я понял! Вам известно, что постановлением 12 сего августа моя квартира освобождена от каких бы то ни было уплотнений и переселений?
— Известно, — ответил Швондер, — но общее собрание, рассмотрев ваш вопрос, пришло к заключению, что в общем и целом вы занимаете чрезмерную площадь. Совершенно чрезмерную. Вы один живете в семи комнатах.
— Я один живу и работаю в семи комнатах, — ответил Филипп Филиппович, — и желал бы иметь восьмую. Она мне необходима под библиотеку.
Четверо онемели.
— Восьмую! Э-хе-хе, — проговорил блондин, лишенный головного убора, — однако, это здорово.
— Это неописуемо! — воскликнул юноша, оказавшийся женщиной.
— У меня приемная — заметьте — она же библиотека, столовая, мой кабинет — 3. Смотровая — 4. Операционная — 5. Моя спальня — 6 и комната прислуги — 7. В общем, не хватает… Да, впрочем, это неважно. Моя квартира свободна, и разговору конец. Могу я идти обедать?
— Извиняюсь, — сказал четвёртый, похожий на крепкого жука.
— Извиняюсь, — перебил его Швондер, — вот именно по поводу столовой и смотровой мы и пришли поговорить. Общее собрание просит вас добровольно, в порядке трудовой дисциплины, отказаться от столовой. Столовых нет ни у кого в Москве.
— Даже у Айседоры Дункан, — звонко крикнула женщина.
С Филиппом Филипповичем что-то сделалось, вследствие чего его лицо нежно побагровело и он не произнес ни одного звука, выжидая, что будет дальше.
— И от смотровой также, — продолжал Швондер, — смотровую прекрасно можно соединить с кабинетом.
— Угу, — молвил Филипп Филиппович каким-то странным голосом, — а где же я должен принимать пищу?
— В спальне, — хором ответили все четверо».

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив