Курица - не птица, Польша - не заграница

feline34 — 27.06.2013 - Возможно, нам дадут разрешение на выезд во Францию, - услышала я голос отца. Мама что-то ответила приглушенным бубнением. Я совсем не разобрала что она сказала, да и не прислушивалась. Между мною, уже лежащей в постели и родителями на кухне было две закрытых двери и время, когда я уже должна была спать. Я не подслушивала - это было ниже моего пионерского достоинства, я просто иногда слышала через эти две двери важные для меня фразы, как будто судьба в этот момент дарила мне волшебную возможность слышать то, что не предназначалось для моих ушей. Вон, пару недель назад ведь услышала, что мне хотят купить мороженое, а ведь двери тоже тогда были закрыты. И точно также услышала только эту фразу про мороженое и больше ничего. Я завозилась под одеялом, открыла глаза и уставилась на настольную лампу, освещающую угол моей комнаты. Да, мне уже тринадцать лет, а я до сих пор сплю со светом. Сон не шел и я начала ритмично, но медленно качать пяткой. Это мое собственное ноу-хау, неизменно гипнотически погружающее меня в сон. Я спала и мне снились какие-то размытые города, серые люди с разноцветными зонтиками, прошитые струями дождя и мороженое "Бородино" за двадцать восемь копеек.

На следующий день я пристала к маме с расспросами о Франции. И она призналась, что, возможно, папу отправят работать во Францию, а мы поедем с ним. Но это пока все не точно и очень зыбко и говорить об этом никому не надо. Я чуть не сказала "честное пионерское - никому не скажу", но не решилась. Все-таки, когда клянешься честью пионера - это все равно что для верующего поклясться на библии, а я не была уверена, что смогу носить в себе эту распирающую меня в разные стороны новость. Естественно, я рассказала страшную тайну моим подругам, Оксане и Марине, но уж с них я без всяких сожалений взяла все самые возможные клятвы о молчании.

С Францией что-то не заладилось и по квартире легким шепотом запорхало слово "Куба". Повитав некоторое время, исчезло и оно, сменившись словом "Польша". Оно и задержалось, проросло корнями в чемоданах, нервировало маму сборами, отдавалось в голове чем-то новым, невиданным и почти несбыточным. Мне было тринадцать лет Наконец настал день, когда мы сели в поезд и он застучал колесами, заскрипел вагонами на развилках рельс, запах чаем и темным, продымленным тамбуром на стыках вагонов. И проплывала за окном моя необъятная родина: густыми лесами, зелеными всходами полей, пыльными и шумными станциями, криками торговок огурцами и салом, мужиками с присохшей к губам беломориной.

Для меня словосочетание "за границей" началось с огромного, темного депо, куда медленно въехал поезд и остановился. Потом вагоны начали поднимать в воздух. Папа объяснил, что нам меняют колеса - в Польше колеи уже, чем у нас, в России... Подземный варшавский вокзал поразил не меньше, чем смена колес. Нет, Советский Союз - самая лучшая страна на свете, в этом я даже не сомневалась, но все-таки у нас нету подземного вокзала, а у поляков есть. Нас встретил один из сотрудников торгпредства и мы поехали в наш новый дом. Когда мы вышли из вокзала на улице, я немного расстроилась: город как город, и люди как люди вокруг. Здание торгпредства снова повысило настроение - много-ли ребенку надо. Необычное, стоящее на высоких колоннах двухэтажное здание как будто парило над землей, отражало лучи солнца медного цвета непрозрачными окнами. Решетчатая ограда вокруг территории, калитка, открывающаяся нажатием кнопки в будке охранника, сияющая табличка, привинченная к забору около калитки: "Торговое представительство СССР в ПНР" на русском и польском языках. Говорю же: другой мир, да что там другой мир - для меня это была уже другая галактика.

Свою школу в Варшаве я любила больше всего. По утрам с территории торгпредства выезжал автобус, тряся в своем нутре меня, Катю Фролову, мою подругу, ее брата и еще пару детей, из младших классов. Мы подъезжали к огромному многоэтажному дому, внешне напоминавшему поставленную вертикально раскрытую книгу в котором также жили русские. Там тоже были ворота, но, в отличие от торгпредства и взрослые, и дети могли за них выходить беспрепятственно, не то что мы, торгпредские. Нас выпускали только в группе от двух человек с обязательной записью куда и как надолго мы уходим. Напротив огромного дома, в частной квартире жила со своими родителями Инночка Никитина. Ее папа был, если мне не изменяет память, врачом. Такая свободная жизнь, как у Инны, была вообще верхом мечтания. Автобус заполнялся разновозрастными детьми, становилось шумно и весело. Сзади всегда садился балагур - Коля Козлов, в которого я была тайно и безнадежно влюблена. Он умел выворачивать пальцы на тыльную сторону руки, имел нос уточкой и играл на гитаре. В общем, идеал мужчины.

Школа находилась на углу тихой, зеленой улицы. Особая ее прелесть состояла в том, что школа была международная. В ней учились не только мы советские, но и дети из торгпредств соцлагеря. Болгария, Чехия, Куба, Югославия - все мы варились в одном котле. Новых "Иностранцев" подсаживали к нам русским, чтобы они быстрее могли выучить русский язык. Эги Суарез, знойный, загорелый кубинец, лез носом в мою тетрадь, коряво выводил русские буквы и неизменно вводил меня в ступор своей сногсшибательной белозубой улыбкой. Первое, что он произнес на русском, лукаво глядя на меня: "У тебя корова "му". При чем здесь корова, Эги? Нет у меня никакой коровы. Необыкновенный красавец, черноглазый болгарин Петко Спасов, всегда смотрящий сквозь меня, или, в лучшем случае, скользящий по мне глазами как будто я некий объект, который он никак не мог идентифицировать. Я всегда считала, что он влюблен в Рубан Оксану, красотку нашего класса. Но именно ради него на уроке физкультуры я взлетала на разновысоких брусьях, задыхаясь от страха и удовольствия. Однажды на уроке Петко тихонечко передал мне записку. Там стояло "Аз те обичам". Я решила, что он написал, что я дура. "Сам дурак", подумала я и даже не посмотрела в его сторону. Но я всегда буду помнить эту записку и тепло его ладони, когда он мне ее передавал. И лишь недавно, вспоминая те годы полезла в переводчик: "Я люблю тебя". Надо же. Наша любимая классная руководительница, Гаганова Лидия Сергеевна. Я никогда в жизни, не до нее ни после, не встречала преподавателя, настолько любящего свою профессию и "своих" детей.

Моя подруга, Кристина Херцог, немка. Она прилично говорила на русском языке и мы не могли друг от друга оторваться. Она пригласила меня на Рождество, первое Рождество в моей жизни. Там были свечи, лоснящийся на блюде карп и такая обычная, наряженная елка. Весной Настя Рындина, золотая, красивая какой-то изысканной красотой девочка, изящная как статуэтка, у которой я старательно пыталась копировать каллиграфический почерк и на которую безуспешно пыталась быть похожей, взволнованно оттащила меня и Инну в сторону: "Девочки, в подвале у кошки котята родились. А школу на майские закрывают. Надо разбирать котят, чтобы они с голоду не умерли". Так в нашей квартире, после небольшого тайфуна и истерик появился котенок. Торгпред не разрешал иметь животных и котенок был пронесен контрабандой, в коробке из-под торта. Он был совсем маленький, постоянно искал еду и мне приходилось кормить его чуть-ли не каждые три часа. Для этого была пожертвована игрушечная соска, на обычную у него его рот не дорос. Ночами он спал у меня под мышкой и сосал ее. А летом, когда я была в Москве на каникулах, он умер, и садовник торгпредства, старый, сморщенный временем поляк, похоронил его, опять же, контрабандно, под розовым кустом.

На чердачном этаже, около двери в машинное отделение лифта мы с Катей Фроловой пытались научиться целоваться. А то мало-ли что, вдруг какой-нибудь мальчик поцеловать захочет, а мы как неумехи полные. Было смешно и чуточку неловко, мы постоянно подпрыгивали в страхе, когда за дверью начинал грохотать мотор лифта.

А через два года двери в этот мир закрылись, папин срок работы подошел к концу и мы уехали домой, в Москву. Жизнь разметала нас по всем уголкам земли, и нет дороги назад, но я без колебаний могу сказать, что эти два года были лучшими в моей юности. У этих лет незабываемый запах фрезий, Старого Мяста и скульптуры Шопену посреди паркового озера.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив