«Кошачий дом» Паноники Ротшильд, или: Должен ли гений быть голодным?
Alex Sss — 16.02.2011
Не знаю, откуда
взялась эта дурацкая поговорка о том, что настоящий талант, чтобы
проявить себя во всей красе, должен быть несчастным и голодным.
Почему-то эту поговорку обычно употребляют те, кто, во-первых,
никогда не голодали и делать этого не планируют, а, во-вторых, и
талантом никаким вааще не обладают, то бишь, судят о том, в чем ни
бельмеса не понимают. Ну, это все равно как если бы какой-нибудь
африканский вождь племени вдруг стал рассуждать о нобелевских
премиях по физике.
Я вспомнил об
этой поговорке, прослушав передачи Радио Свобода «Время джаза»,
посвященные замечательной женщине баронессе Панонике Ротшильд, посвятившей
часть своей жизни и отдавшей свое немалое состояние именно тому,
чтобы гении не чувствовали себя несчастными и голодными. Вспомнил я
также и про другую женщину, имя которой никому практически не
известно, которая не является ни баронессой, ни миллионершей, и тем
значимей, имхо, то, что она сумела сделать…
Итак, сначала
именно о той, второй, не баронессе, а нашей современнице из России.
Я имею в виду жену и многолетнего менеджера Петра Мамонова Ольгу
Николаевну. Несколько месяцев тому назад я видел по каналу
«Интер» передачу,
посвященную Мамонову,
где ведущая беседовала с ним и, отдельно, его женой. Дословно и
очень точно передать все не смогу, поэтому заранее извиняюсь, если
чего запамятовал или напутал, однако, суть отложилась в памяти
четко. Ольга
Николаевна рассказала о первой встрече с будущим супругом.
Было это на квартире у одного из общих знакомых, где часто
собиралась большая шумная компания. И вот на одной такой вечеринке,
где была и Ольга, тогда еще молодая барышня из артистической среды,
появился Петр
Мамонов. Его знали и любили многие из гостей, и для них ничего
необычного в появлении Мамонова не было, но вот для Ольги это было
настоящим шоком. Она знала, что Петр очень известен в музыкальном
андеграунде, и тем удивительнее было увиденное. По словам Ольги
Николаевны, дело происходило в холодную промозглую погоду (осень
или зима, я не помню), и в квартиру зашел человек, одетый в
протертые туфли на босу ногу и легкий плащик, накинутый на что-то
вроде футболки… По ее словам, она тут же поняла все: и что он
пропадет без нее, и что она должна быть с ним, потому что это
именно тот, кто ей предназначен. С тех пор они вместе. История, по
современным меркам, просто невообразимая!
Практически нищий музыкант, которому даже одеться не во что, с
непонятными перспективами, совершенно не приспособленный к реальной
жизни и не стремящийся преодолеть это свое состояние,
злоупотребляющий спиртным, и не только… но, безусловно,
талантливый, гениальный, малопонятный, странный, нестандартный, не
вписывающийся ни в какие привычные рамки… И Ольга взваливает на
свои хрупкие женские плечи все его житейские проблемы, становится
не просто женой, но настоящей опорой в жизни. Чего стоит ее первая
попытка выступить в качестве менеджера, когда при переполненном
зале касса была практически нулевая… хорошо, что были друзья,
которые подсказали, в чем проколы, и как надо вести дела, чтобы не
вылетать в трубу, а зарабатывать… В общем, если бы не эта
замечательная женщина, я совсем не уверен в том, что были бы сняты
фильмы «Остров» и
«Царь», что Мамонов
вообще выстоял бы в борьбе за место под солнцем. Он до сих пор
признается, что не умеет ничего покупать, не разбирается в денежных
вопросах, беспомощен в простейших бытовых ситуациях, и что всем
этим ведает Ольга Николаевна, и именно это позволяет ему заниматься
тем, что у него получается – творчеством. И быть голодным и
несчастным ему совершенно не нужно, – он не гонится за роскошью,
богемными выкрутасами, а живет именно так, как считает нужным и
правильным…
Ну а теперь о
другой женщине, у которой были бОльшие возможности, но которая и
сделала несопоставимо больше, – хотя можно ли сравнивать и
взвешивать количество добра, отданного другим?
Краткая
биографическая справка:
Баронесса
Катлин Анни Паноника
Ротшильд (пра-пра-правнучка основателя семьи Натана Майера) родилась 10
декабря 1913г. в семье Charles Rothschild и Rozsika Edle Rothschild
(von Wertheimstein). Необычное имя
Pannonica –
ласкательное прозвище, которое дал дочери отец, страстный любитель
бабочек (так назывался редкий вид, обитающий в местности, где семья
жила). В 1935 Паноника выходит замуж за
французского дипломата Baron Jules de Koenigswarter, с
которым много путешествует. В годы 2-й Мировой супруги активно
участвуют в движении Сопротивления, а муж Паноники признан одним из
героев этого движения. На рубеже 40-50х годов Паноника страстно
увлекается джазом, в 1951 году расстается с мужем и направляется в
Нью-Йорк. Там она отдает все свое время, силы и личные средства в
помощь темнокожим музыкантам, стоящим у истоков новых направлений
джаза.
Приведу выдержки из передачи «Свободы», которые не требуют комментариев:
«
Все джазмены,
игравшие в Нью-Йорке, обязаны были иметь профсоюзную или, как это
официально называлось, «клубную карту». Без карты играть в
Нью-Йорке было запрещено. Полицейские охотились именно за черными
джазменами, считая, что все они, без исключения, наркоманы.
Монк лишился карты в
1951 году, и не по своей вине. Он сидел в машине с пианистом
Бадом Пауэлом и его
друзьями. У Монка болела мать, и друзья не могли подняться в
крошечную квартиру Телониуса. Машина же должна
была отвезти Пауэла в аэропорт: он улетал в Европу на гастроли, до
отлета было несколько часов. К машине подошли полицейские из
бригады по борьбе с наркотиками. Монк был спокоен, он был чист как
стеклышко. Но когда полицейские предъявили свои жетоны, Монк
почувствовал, что что-то скользнуло по его брюкам. На полу машины,
рядом с его ботинком, блестел в луче фонаря пластиковый пакет. Бад
Пауэл не только сам сел в тюрьму, но и усадил Монка на целых
шестьдесят дней. Когда Телониус вышел на свободу, у него отобрали
карту. Он больше не имел права играть в Нью-Йорке. Оставались
пригороды: Бруклин, Бронкс и Квинс. Но пригородные клубы не
пользовались популярностью, и пианист впал в тяжелую депрессию…
Монк не имел права играть в клубах Нью-Йорка, но он мог
записываться. Игра в клубе была бы постоянным доходом. Ангажементы
длились по три месяца, по полгода. Жена Монка, Нелли, зарабатывала копейки.
Подчас всего лишь 45 долларов в неделю. Но в 57 году «баронессе джаза» Нике де
Кёнигсвартер удалось помочь Телониусу получить отобранную у
него карту. С этого момента началось самое плодотворное десятилетие
пианиста.
Вот три желания
Телониуса Сфиэ Монка:
Первое, чтобы моя музыка пользовалась успехом. Второе, чтобы моя
семья была бы счастлива. И третье, чтобы мне подарили такую
гениальную подругу, как ты… = Монк и Ника стояли на террасе. На
Телониусе была темно-синяя тибетского покроя рубаха, на голове
плоская шапочка, гигантский перстень-печатка на безымянном пальце
левой руки, самокрутка в правой. Он смотрел через Гудзон на башни
Манхеттена. Выслушав три желания Монка, Ника воскликнула:
«Телониус, но это все у тебя есть!». Монк сдержал улыбку и начал мерить террасу, как он это любил делать, медленными шагами с резкими поворотами…
Ника Ротшильд, она же
Ника де Кёнигсвартер,
отправилась однажды на свидание с мэром Нью-Йорка Джоном Линдсеем. Она кипела и
выкипала. И все по поводу профсоюзных, клубных карт. Дело в том,
что и у Майлса
Дейвиса, Каунта
Бейси, Сатчмо
или у Дюка Эллингтона
при выдаче карт брали отпечатки пальцев. Как у преступников. Ника
выступила против социальной дискриминации джазменов. Она написала
петицию и собрала двести тридцать подписей музыкантов, возмущенных
существованием в стране подобного закона. В 1967 году
профессиональные карты для джазменов были отменены.
«Многие джазмены,
- пишет Надин де
Кёнигсвартер, - жили в тяжелых условиях и из-за расовой
дискриминации, и из-за того, что хозяева клубов или же владельцы
фирм звукозаписи более чем часто беспощадно их эксплуатировали...
Отсюда и две главные проблемы: деньги и жилье. Ника познакомилась с
пианистом Барри
Харрисом в эпоху, когда она переехала в «Кошачий дом». Барри, который с
трудом приходил в себя после тяжелого воспаления легких, получил от
Ники приглашение поселиться в «Cathouse». Он и поныне там
живет». В свое время журналисты спросили Монка, где бы он хотел
жить. Монк ответил: - Кроме Нью-Йорка – только на луне. Но в 73
году Телониус Монк окончательно переехал в Нью-Джерси к Нике, в ее
«Кошачий дом». Монк
прожил в «Кошачьем
доме» девять лет, практически не выходя на улицу. Исключение:
три концерта, которые он сыграл в Нью-Йорке в 73 и в 76 году. Он
умер в Никином доме в феврале 82 года.
Надин де Кёнигсвартер пишет,
что в последний раз ей довелось говорить с Никой за год до её
кончины. Она позвонила в «Cathouse» и договорилась о
встрече вечером в клубе. Но Ника перезвонила и сказала, что не
может приехать: ее электрическая открывалка консервов сломалась, и
ей нужно было открыть 122 банки для 122 котов и кошек!
В ноябре 88 года Ника, Паноника Ротшильд была госпитализирована. Ей должны были сделать тройное аортокоронарное шунтирование. Она умерла во время операции, не дожив несколько дней до своего семидесятипятилетия. Ее отпевание состоялось в Манхеттене, в лютеранской церкви Св. Петра, знаменитой джазовой церкви Нью-Йорка. Церковь была переполнена джазменами. Сын Монка посвятил Нике трогательную речь. Оркестр, которым руководил Барри Харрис, исполнял любимые вещи баронессы.
Последним желанием Ники было – развеять ее прах ровно в полночь над Гудзоном.
В полночь,
Miles Davis - 'Round
Midnight…»
В передаче цитируется книга Надин де Кёнигсвартер «Три желания» (2006) = к сожалению, я не смог найти в инете ничего, кроме французского издания в магазинах (автор программы Дмитрий Савицкий как раз в Париже и обитает)…
Невозможно переоценить важность всего, что сделала эта женщина. Она не сочиняла музыку и даже не играла сама, но, тем не менее, ее имя навсегда вписано золотыми буквами во все энциклопедии джаза, уже написанные или те, что еще ждут своего часа. Такие гении, как Телониус Монк или Майлс Девис, смогли достичь практически невозможного, в том числе, и благодаря Панонике.
Огромный взрослый ребенок, как бы заокеанский аналог нашего Мамонова – такой же совершенно неприспособленный к обыденности (до Паноники все проблемы также лежали на плечах жены музыканта), – Телониус в конце жизни утратил всякий интерес к окружающему, даже к музыке, и только доброта и забота баронессы позволили ему спокойно дожить отпущенный срок в компании кошачьего царства в «Cathouse».
Ну а ставшая уже давно классикой композиция Майлса «'Round Midnight» – могла ли Паноника мечтать о лучшем памятнике?!
зы. «Кошачий дом», в котором, кроме музыки и гениальных музыкантов, обитали 122 катейки – и это в бурлящем городе конца 20 века! В фильме, посвященном Телониусу Монку («Thelonious Monk - Straight No Chaser» (1988)), есть сцена, снятая в этом доме, где Монк с одной из кошек. Наверное, кошки здорово помогли ему прожить эти 9 лет добровольного затворничества…
Источники =
http://blogs.mail.ru/bk/polerum/34468220A64DD1BA.html
http://www.worldlingo.com/ma/enwiki/ru/Nica_de_Koenigswarter
http://www.thejazzbaroness.co.uk/
http://www.svobodanews.ru/content/transcript/2224959.html
http://www.nytimes.com/2008/10/19/arts/music/19sing.html
24.11.2010
Чем застеклить лоджию: пластиковыми окнами или алюминиевыми? 
Весна... 
10 слов русского языка, которые невозможно перевести на английский 
моторный голод как он есть 
Окошко для кошки 
Мiр театр, а люди в нём актёры 
продолжать борьбу? или, на фиг? 
Молодые специалисты уходят на обед и не возвращаются... 
Трагическая жизнь и смерть пигмея Ота Бенга, живого экспоната из зоопарка 
