Камчатка. Часть 5. Коварная Ольга и Тюшевское сидение.
dimorfant — 29.01.2014Продолжаю свой рассказ о прошлогодней поездке на Камчатку.
Подъём на плато у мыса Ольга.
Убедившись, что понизу прохода нет, мы обратили свои взоры к верху. Плато обрывалось крутыми склонами, местами переходящими в скалистые обрывы. Нависающие толстенные снежные карнизы, в любую минуту готовые сорваться лавиной, делали подъём ещё более затруднительным. Солнце перевалило за полдень и снег, плотной массой лежащий утром, становился мягким и рассыпчатым. Найдя более-менее удобное место, попробовали взойти по склону. С приличным весом рюкзаков за спиной взбираться было нелегко. Снег почти не давал опоры, и приходилось упираться всеми четырьмя конечностями. Несколько раз побарахтавшись, соскальзывая вниз, мы отступили. Ничего не оставалось, как идти обратно, искать более подходящий подъём. Напоследок я всё же ещё раз решил попробовать влезть наверх и мне это удалось. В шаге от меня склон обрывался отвесными скалами. Вдаль расстилалась потрясающая панорама побережья.
Побережье Кроноцкого полуострова между мысом Ольга и мысом Козлова.
Забавно, но в тот момент мы все забыли про верёвку, лежащую на такой случай в моём рюкзаке, вспомнив о ней лишь под вечер. Мои спутники взобрались на плато, лишь вернувшись на километр, я же в это время нашёл подходящее место для обеда и развёл костёр. Отдохнув, мы продолжили путь, но время было потеряно.
Вид с плато на мыс Ольга.
Передвигаться по плато было гораздо хуже, чем побережьем. Ходьба в снегоступах по засыпанным кедровым стланикам оказалась делом нервным и трудозатратным. Наст над ними не так сильно спрессован и временами предательски обрушивается. Снегоступы цепляются за ветки, и высвобождать их крайне неудобно. Пожалев, что отправились в маршрут не на лыжах, мы медленно двигались вдоль обрыва, выбирая наиболее плотные участки. Солнце садилось за горизонт, а подходящего места для ночлега поблизости не наблюдалось. Исчерченная застругами снежная плоскость с торчащими макушками кустов расстилалась в оба края, и лишь в километре от обрыва темнели редкие куртины старых берёз, способных обеспечить дровами на ночь. Сильно утомившись, уже в сумерках ставили лагерь, занимались бивуачными заботами, спать легли поздно.
Место второй ночёвки, рассвет.
Слегка подмёрзнув, поднялся довольно рано. Растопив печь, вскипятил воды и приготовил завтрак. Сегодняшнее меню состояло из геркулеса и сухофруктов, впрочем, завтраки наши разнообразием не отличались.
Рассвет, так и не разгоревшись, быстро погас. Небо постепенно заволокло тучами, и редкие снежинки закружились в воздухе. Спустившись по руслу ручья Вилка, вышли к океану и продолжили путь. Вдоль побережья тут и там располагались живописные кекуры, выглядевшие весьма фотогенично, и в благоприятную для съёмок погоду у них стоило бы задержаться.
Начинается пурга.
Однако снегопад усилился, к обеду завьюжило, и фотоаппарат пришлось убрать, изредка доставая для маршрутных снимков. Благо до избушки в устье Тюшевки оставалось немного. Миновав кекуры Топорковые, свернули с берега и напрямую двинулись к маячившей в долине реки избе.
Подходим к устью Тюшевки.
Пурга разошлась не на шутку, дальнейшее движение пришлось отложить до улучшения погоды. Растопили печь. Пока готовился обед, располагались на постой, попутно занимаясь хозяйственными делами и мелким ремонтом – кое-где вывалились стёкла, и их пришлось заменить фанерой. В целом же избушка имела довольно опрятный жилой вид.
Усть-Тюшевская избушка.
Печь дымила безбожно изо всех щелей, и пока полыхал огонь в топке, пришлось держать входную дверь распахнутой. Разобраться же с этим явлением удалось лишь на следующий день. Надышавшись углекислоты, спать легли только полностью протопив печь и проветрив избу. Утро началось с реставрационных работ. Пурга не утихала. Теряя драгоценное время, пришлось устраивать ещё одну днёвку.
Снежная позёмка в долине Тюшевки.
Прощупав трубу (за ночь кирпичи прогрелись лишь до определённого места), обнаружили примерное место препятствия. Выбить кирпич оказалось не так просто: видимо из-за регулярных землетрясений, печи на Камчатке посажены на цемент. Спустя полчаса, всё же удалось расковырять пазы и проделать отверстие. Дымоход оказался забит кирпичными обломками, ссыпавшимися за последние несколько лет (по журналу посещений мы определили время возникновения проблемы). Оттуда были изъяты около двух вёдер мусора и останки виновника пробки – фрагменты шкуры с перьями, крыло и ещё несколько частей завалившейся в трубу птицы, определённой как кедровка. Заново растопленная печь загудела, долгожданное тепло разлилось по избе.
Фрагмент побережья между устье Тюшевки и мысом Ольга.
К вечеру погода улучшилась: снег прекратился, тучи постепенно растащило и выглянуло солнце. Однако сильный ветер продолжал свирепствовать, гоня позёмку и вытачивая узоры застругов на снежных сугробах. Оставшуюся часть дня прогуливался вдоль моря, пытаясь что-нибудь сфотографировать. Однако птицы и звери не спешили попадать на глаза, пришлось ограничиться лишь снежно-ледовыми пейзажами побережья.
Вечер на побережье.