Как Вавилу Чикомаса в белое пальто переодевали, или Дальше про "Сестру Грибуйя"

mmekourdukova — 06.02.2023 Как я поняла из каментов к предыдущему ликбез-постигу, русскому читателю трудно поверить, что романы графини де Сегюр вообще читаемы могли пользоваться таким успехом, а не истлели доисторическим хламом в далёком девятнадцатом веке (напоминаю, что автор - точная ровесница А.С. Пушкина, он мог бы быть с девочкой Ростопчиной в одной группе детсада).

Тем не менее игнорируемая монорусскоязычным читателем старушка вполне триумфально прошествовала вдоль второй половины девятнадцатого, а затем и вдоль всего двадцатого века с десятком, а то и с полутора десятками своих лучших детских романов, регулярно переиздаваясь (я уж не буду говорить обо всякого рода экранизациях) и обрастая всё новыми и новыми образными толкованиями во всё новых и новых иллюстрациях.
"Сестра Грибуйя" как раз принадлежит к этой пачке графининых не только бест-, но и лонгселлеров.



Нет, Кастелли, конечно, остаётся классиком из классиков, правда, в современных изданиях его гравюры воспроизводят подкрашенными, но роман продолжали художественно толковать и перетолковывать. Я легко нагуглила целый ряд иллюстрированных изданий, начиная с 1920-х годов и практически по настоящее время, и с удовольствием представляю их вашему вниманию.
Вернее, одне обложки, на каждой из которых изображён наш главный герой (потому что, как все уже поняли, это именно он, а не бледный манекен сестра его Каролина, является главной фигурой). И любопытна именно эволюция иконы главгера, при совершенно неизменном тексте.

1.
20-е годы. Грибуй ещё более-менее следует канону Кастелли - это малоприятный староообразный тощий юноша, чей костюм, как и вся обстановочка, более-менее отсылают нас к эпохе создания романа.




2.
1933 год, остаточные явления ар-деко и даже ар-нуво, похоже на нашего Добужинского, только лучше.
Грибуй сохраняет кастеллиевский типаж - он тощий, нескладный, патлатый, с острыми малоприятными чертами лица, замкнутый, странный бедолага-аутист.
Стилистика картинки отсылает даже не к ампиру, а прямиком к барокко, это явно книжка про странного старинного мальчика из тоже странной старинной жизни.




В 50-е годы всё внезапно меняется.
3.
Это тоже издание Ашетт, и традиция ещё некоторым остаточным рудиментом восходит к первообразу, но Грибуй более не неприятен! он бесспорно и преднамеренно превращён в симпатичного. В глазах загорелся ум, движения из судорожных стали танцевальными, стиль не несёт никаких признаков архаизации.



4.
Тоже 50-е.
Герои стремительно молодеют, и их костюмчики уже скидываюся скорее на нехитрые нейлоновые, на живую нитку, переодежды для школьного спектакля, с условно-подстаринным реквизитом "из подбора".  Грибуй - вполне нормальный здоровый и румяный двенадцатилетний мальчик, Каролина - его ровесница.



5
60-е - линия продолжается.
Халтурная обложка дешманского масс-издания.
Герои - дети пионерского возраста, на историческую достоверность костюма и антуража положен болтъ. Чепец, так сказать, заброшен за мельницу. Дети должны воспринимать героев как своих ровесников и современников.
У Грибуйя на обложке нет лица (аффтару влом было создавать убедительный тип), а кроткая, трудолюбивая, богобоязненная Каролина стала условной слатенькой куколкой.



6
Тут я даты не нашла, но явно 80-е.
Уже заметно, что автор ловко владеет искусством сводить контуры с фоточек, но гораздо меньше озабочен необходимостью складывать персонажей в единую композицию. Это просто халтурный коллаж из отдельных портретов героев, никак не привязанный к никакому эпизоду, с безобразно придезигненной абыкуда шрифтовой плашкой. Героям здесь шашнадцать лет, да! но костюмы лишь с намёком на "несовременность", а характеры не имеют вообще никакой связи с текстом, вернее, это уже и не характеры, а манекены. Каролина превратилась в обычную чувиху с танцплощадки, а Грибуй - в совершенно полноценного, сияющего здоровьем и светлым разумом парня без комплексов, незнакомый с текстом зритель прочтёт его как любовника героини. И можно с уверенностью сказать, что оба были тупо срисованы с журнала мод, или нарисованы выпускником швейно-модельных курсов.



7
Ну, тут уже вовсю оттопталась культура комиксов. Внаглую. Или даже был такой комикс по роману? я не нашла, но мог быть. Эпизод выбран не ключевой, а нарративно-проходной, случайный кадр. Характеры героев снова нивелированы до манекенности, костюмы - "условно-старинные", интерьер опять же никакой - в то время как герои романа живут в ампире или в ранней высококачественой эклектике.



8.
Тоже 80-е, картинка яркая, с претензией на "улучшенный натурализм". Грибуй придурковат, но как-то понарошку, скорее грубо загримирован под придурковатого.




8.
Вот тут (даты не нашла) действительно придурковат и неприятен. Правда, одет скорее по моде 1920-х.



9.
Опять рисование с фоточек и коллаж. Грибуй - современный и вополне здоровый мальчик, скорее приземистый и упитанный (в романе он тощая бледная оглобля). Простоволосая и стриженая девка с вытаращенными глазами не имеет вообще ничего общего с Каролиной. Почему эпизодический герой, бандюк-любовник Розы, тоже выбран для обложки, вместо любого из "более главных" - загадко. Вероятно, для саспенса, чтоб все думали, что графиня писала вестерны.



10
Это, возможно, комикс.
Занятно, что главгероиня (стриженая! простоволосая!!) - на отдельной иконке, а обложку занимает нарративная сцена.
Грибуй, даже при закрытых глазах, - симпатичен и совсем не слабоумен. Это скорее тип послушного пай-мальчика, аккуратиста и святоши.



11
Эту розовенькую криворукую махру, по-моему, рисовал аффтар, не читавший романа и знакомый с персонажами только по иллюстрациями в предыдущих изданиях. Грибуй и его сестра помолодели на десять лет и нарядились в костюмчики героев народных сказок.



12
Ну и на закуску вот эта вконец отвязная клюква, для которой у меня нет слов, кроме нецензурных.
Впрочем, это и не роман, а дайджест.
Адаптация. Роман предназначался (согласно спискам конца 19 в.) для детей от пяти до четырнадцати лет, а сейчас нам предлагают адаптированный варьянт классики. Вероятно, для двухлетних?



Эту пачку обложек - а можно было и больше -  я наскоро надёргала в Сети с несложной целью продемонстрировать неослабевающую популярность романов современницы Пушкина, бабушки европейской детской литературы. Но на примере этой подборки имеет смысл также  сделать небольшое наблюдение, справедливое и для других детских текстов позапрошлого и даже прошлого века.

Для франкофонной культуры графиня де Сегюр - бесспорный, непоколебимый, бронзовомраморный классик. Переиздавали и будем переиздавать! Но в действительности мир графини всё более и более отдаёт доисторической эпохой динозавров, и, раз уж невозможно смягчить текст, - смягчают (меняя на противоположное!) образное его истолкование.

Кастелли в древности подошёл к тексту весьма серьёзно и ответственно, я бы сказала, что он прочёл "СГ" глубже, чем задумала его авторша.

Дело в том, что Грибуй у графини - тот ещё слабоумный. Он вполне сообразительный молодой человек, когда дело касается его непосредственных шкурных интересов и удовлетворения его страстей. Неполноценность его скорее нравственная, нежели умственная. Из всего списка глупостей и бед, которые он творит в течение романного периода, только одна, одна-единственная! совершена им из благих намерений - украшение гостевого стола садовым мусором и живым попугаем. Все прочие гадости и безобразия, совершаемые Грибуйем, суть акты мести и наказания, прекрасно осознаваемые как таковые, сопровождающиеся соответствующими (внутренними и вслух) монологами, полными злорадства и уверенности в своём праве на месть и наказание. Он прекрасно понимает, что причиняет людям и животным ущерб и боль, неудобства и унижения, прекрасно и воистину вдохновенно импровизирует с выбором средств и обстоятельств для причинения боли и унижения. Умственная его несостоятельность проявляется разве что в том, что мальчишечка не умеет просчитывать последствия своих выходок для своей же собственной безопасности и благосостояния. Для него всякий раз является сюрпризом, что его жертвы и свидетели его выходок проявляют к нему, в зависимости от их воспитания и прочности положения, всякие негативные чувства - от ненависти до холодной решимости держаться подальше. При каждом таком сюрпризе он "кается", т.е. резко превращается из торжествующего агрессора в труса, лжеца и подхалима. В самооправдании Грибуй разумен, красноречив, по-своему логичен, я бы сказала, наделён ярким талантом демагога. Его жертвы всегда сами виноваты - облитая компотом хозяйка зря напялила высокий чепец, замученный попугай сам выбрал сдохнуть, избитая и доведённая до сердечного приступа подруга хозяйки - стара, безобразна и невовремя зашла в гости, а уж о согнанной с места, в никуда, без всяких социальных рессор, служанке Розе и говорить нечего, она вполне заслужила смерть на тюремной койке. Ни грамма эмпатии, только животный страх, что ему прилетит за содеянное, что сестра потеряет место и не сможет его кормить (это при том, что они с Каролиной унаследовали и хорошо меблированную недвигу, и некоторые, месяца на три прожитку, сбережения). Все враги Грибуйя и все, кто не нравится Грибуйю, должны быть наказаны и в идеале убиты, но его благополучие должно быть нерушимо, он ни при каких условиях не должен быть отправлен в больничку или приют, потому что онжэ слабоумный и поэтому ему по умолчанке можно всё.

Вот эту сущность Грибуйя и передал в своих картинках Кастелли. Его Грибуй, вопреки замыслу графини (она явно хотела показать мимимишного жалисного дурачка, но просто нешмогла, сюжет не срасталсо вокруг дурачка безобидного), вопреки замыслу, но в полном соответствии с тем, что вышло из-под ея пера, - подлец и трус, садист и манипулятор, гнус и лицемер.



А последующие иллюстраторы, поколение за поколением, всё смягчали и смыливали, лакировали и пудрили. Роман уже не читался, а стоял некой верстой в культурном сознании. Тезис "слабоумные суть солнышки" насильно вчитывался в текст, где слабоумный представлен сукиным сыном, насильно вчитывался при помощи всё более и более мимимишных картинок.

Захотелось взглянуть на вот этот последний варьянтик, на тот, где и самый текст уже переписали - под вчитанную в него картинку, потому что вилка между оной и исходным текстом сделалась ну совсем уж нестерпимой.
Останется ли жив попугай? Выгонят ли вон в никуда, на путь преступления и смерти, бедную глупую Розу? Впадёт ли в прединфарктное состояние подруга мадам Дельмис? Будут ли называть безобразными старухами сорокалетних дам? и тэдэ.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив