Государства Северной Италии процветали не в последнюю очередь с помощью торговли с Востоком. И как только Византия стала мешать процветанию, то ее сразу же угробили — в 1204 г. IV Крестовый поход позволил так опустошить Ромейскую империю, что она не восстановила свои силы и за 250 лет. Но победа привела к печальному результату — турки отрезали восточную торговлю от Венеции и Генуи. В 1453 г. при обороне Константинополя от турок большую роль играли выходцы из Генуи, но было уже поздно…

«Византийский проект» развития Европы умер (сбылись мечты поэта Франческо Петрарки!), остался только «западный» (но он еще находился в стадии разработки). «Долгий XVI век» стал периодом окончательной кристаллизации последнего. Историки начали отмечать, что развитие капитализма (именно он превратился в стержень «западного проекта») в Англии началось не без влияния венецианцев и генуэзцев. Западные элиты великолепно обошлись бы и без капитализма, но феодализм перестал выполнять свои функции.

Власть предержащие не могли уже спокойно присваивать результаты труда производящих классов (Лахман). В результате междоусобных войн часть элитариев Запада была выкошена. На смену же им пришли другие, держащиеся не за честь и землю, а за торговлю и деньги. Ни о каком свободном рынке никто и не думал. Сказка о свободном рынке была придумана для идеологической обработки населения, поскольку государства открыто покровительствовали свои купцам, предпринимателям и ростовщикам или же не своим, но ссуживающим королей и иных властителей деньгами. Протекционизм в отношении нужных людей являлся делом обыденным.

Смерть экономической свободы

Законодательные ограничения в экономической сфере при капитализме — дело вообще обыденное. Кстати, Ф. Бродель, например, считал, что капитализм — это смерть свободного рынка. А ведь по-другому и не могло быть. В Венеции еще при протокапитализме творилось следующее:
«Все торговые галеры строились в Арсенале и были государственной собственностью, республика объявила монополию на большинство товаров и торговых маршрутов. Те корабли, что еще оставались в частной собственности, соответствовали жестким ограничениям, наложенным сенатом. Польза от таких мер была очевидной — все суда, даже корабли сопровождения, были надежно сертифицированы, в случае шторма на них можно было полагаться, скорость их движения и сроки прибытия можно было точно рассчитать, в агентствах точно знали количество товара под загрузку и могли его подготовить заранее. Вовремя и в нужном объеме готовился запас для военных кораблей сопровождения. К концу XIV века обычно отправлялось шесть торговых конвоев в год, каждый состоял из 500 кораблей, иногда бывало больше. Каждый шел по определенному маршруту и в определенные сроки. Большая часть судов была государственной, к командованию ими допускались только представители благородных семейств, выигравшие аукцион. Каждый купец и каждый капитан, не важно, владелец или арендатор, строго выполнял требования сената и обязан был поддерживать «честь святого Марка» (Норвич Д. «История Венецианской республики»).

Решающий шаг к капитализму был сделан. Государство стало на защиту сугубо частных интересов.

Первая англо-голландская война (1652-1654) была порождена чисто торговым соперничеством и введенными голландцами ограничениями. Вторая, Третья и Четвертая тоже имели сходные причины. Англо-французская война (1627-1629) случилась прежде всего из-за желания Франции иметь мощный флот, а сие не вписывалось в интересы англичан, итак к этому моменту боровшихся за торговую гегемонию с Нидерландами. А как же принципы свободной торговли и рынка? Да всем было наплевать!

Если внимательно рассмотреть устройство современных нам ТНК, то неожиданно обнаруживается, что здесь господствует чуть приукрашенный принцип вассалитета. Пламенный привет феодализму!

Капитализм как галлюцинация

И вдруг в XX веке обнаружилось, что капитализма-то и нет, и не было никогда.
В «Британской энциклопедии» читаем: «Капитализм (рыночная экономика, свободное предпринимательство) — экономическая система, доминирующая в Западном мире после крушения феодализма, в которой большая часть средств производства находится в частной собственности, а производство и распределение происходят под воздействием рыночных механизмов».

Где «рыночная экономика» и «свободное предпринимательство» («Apple» спокойно засуживает в США «Samsung Electronics»)? Где «производство и распределение происходят под воздействием рыночных механизмов» (санкции против России носят отнюдь не только политический характер заинтересованности, но и экономический, в первую голову!)?

Капитализм, получается, совсем не система, а некое идеолого-экономическое марево, наброшенное на реальность. А либерализм обеспечивает идеолого-культурное прикрытие капитализму.

Однако, все проходит и уходит. Капитализм держался, только эксплуатируя тягу людей к «дару» (свободную отдачу своих сил, времени и труда ради какой-то цели), тягу, доставшуюся от традиционного, то есть нормального, в прямом смысле, общества. Когда же он заместил «дар» отношениями «купли-продажи», развитие завершилось (по А. Панарину).

Другими словами, «джинн капитализма накрылся медным тазом». В этих условиях элите современного мира — глобтроттерам — ничего и не осталось, как сбросить покрывала и попытаться стать подобным элитам древности, ввести аналог кастового строя, где принадлежность к высшей касте подтверждает и интеллектуальное превосходство перед низшими. Глобтроттерам ведь иначе поступать и нельзя, как только создавать новую иллюзию.

Брошены на это все средства, особенно в сфере масс-медиа. Попутно происходит разрушение массового образования и борьба со странами, имеющими национальные элиты, которые могут претендовать на свой кусок всемирного «пирога». Мир оказался в некоей точке перехода.

Наяву капитализм является извращением природы, социально-экономической галлюцинацией. Он — «то, чего не может быть». И родился данный строй из другого, который сам по себе был абсолютно уникальным и совсем не обязательным моментом в общечеловеческой истории. Западноевропейский феодализм не повторяется более нигде, разве только ему находятся аналог в раннечжоуском Китае (по данным историка Л. С. Васильева).

Варвары и буржуа

Ситуация сложилась так, что в Западной Европе достаточно малочисленные воинственные варварские племена подчинили себе население и территории, кои контролировать стало делом сверхсложным. Феодализм возник как реакция на сложившееся положение вещей. Васильев пишет: «Единственным выходом из такого рода ситуации становилось создание феодально-удельной социально-политической системы, в рамках которой каждый из родственных или приближённых к правителю государства удельных властителей фактически оказывался хотя и зависимым от призрачного центра, но практически самостоятельным титулованным наследственным владельцем своего удела».

В среде этих-то «независимых владельцев» и начали формироваться социально-психологические основы перехода к капитализму. Атомизация как признак состоятельности, независимость как признак успешности и в то же время откровенное недоверие к государственной машине, — эти принципы способствовали генезису и либерализма, и капитализма. Далеко не случайно, что первые протобуржуазные государства стали возникать в Италии и Провансе. Ведь именно там было сделано открытие, что отстоять свою власть и самостийность помогает не столько военное искусство, сколько деньги, торговля и кредит. Ренессанс тоже пришёл в Европу из Италии. Культура Возрождения возникла не спонтанно, она стала инструментом внедрения буржуазных социальных принципов в головы людей. А обращение к Античности тоже закономерно: Древняя Греция породила идеал «человека-корабля» (по М. К. Петрову) — человека атомизированного и независимого ради самого себя.

И.Л. Солоневич отлично подсмотрел душу-душеньку Европы и европейского капитализма: «В немецких деревнях не купаются в реках и прудах, не поют, не водят хороводов, и добрососедскими отношениями не интересуются никак. Каждый двор — это маленький феодальный замок, отгороженный от всего остального. И владельцем этого замка является пфениг — беспощадный, всесильный, всепоглощающий пфениг».

И что же выяснилось? Революция 1917 года в России произошла не просто так. Капитализм разрушает наше естество и нашу культуру. Он убивает монархию. Ибо он дробит общество на атомы, склеивая одновременно эти атомы в противоестественные группы. Россия, не знавшая национализма по-европейски, получила его. Россия, не ведавшая о правах различных меньшинств — правах ради которых следует угробить чаяния и жизнь большинства, — получила и эту проблему.

Формации и «измы»

Огромной нашей бедою является зациклинность на социально-формационном подходе к истории, который, к вящему сожалению, практикуют не только «левые», но и «правые». Пора бы от этого и отойти, если желаем возродить нормальное бытие России и нормальное управление и нормальную власть, то есть монархию.

В истории человечества существовало всегда всего два типа общества (какие «измы» им не приписывай): солидарное и конкурентное. Если оперировать понятиями биологии, то второе строилось на борьбе видов за существование («слабый обречен»), а первое на симбиозе. В природе симбиоз, кстати, встречается гораздо чаще борьбы. При этом не надо забывать, что в чистом виде ни один из типов невозможен, они пересекаются друг с другом.

Так вот, капитализм — это бред разлагающегося конкурентного общества, наивысшая степень его распада (с «денежным фетишизмом» и потерей человечности). Конкурентное общество считает людей винтиками системы. Как хотите, но социализм — обратная сторона капитализма. В капитализме работает система «собственность — власть», в социализме — «власть — собственность». Почему ныне многим социализм кажется привлекательнее капитализма. Только по одной причине: социализм — это капитализм с господством государственной собственности, где элита присваивает статусы. Грубо говоря, материальные блага секретаря обкома выше тех же благ, положенных секретарю горкома.

Капитализм предполагает, что имеющий большие деньги на управление страной оказывает меньшее влияние, чем тот, кто имеет очень большие деньги.

Конкуренция в социалистическом обществе не снижена. Она просто перенесена в другую сферу. Причем патернализм в отношении трудящихся необходим. Иначе, как, позвольте, присваивать статусы?

Безбожие при социализме — важнейший атрибут. Нельзя позволить оторвать человеку глаза от корыта (то бишь, материальных благ) и обратить глаза к небу. Освоение космоса — это четко показало. Героика освоения космического пространства заместилась практицизмом в использовании космоса. Кстати, сие любопытно отразилось и на присвоении космонавтам звания «Герой Советского Союза». Стали вычислять за сколько полетов присваивать и т.д. Что явилось профанацией идей Королева и Циолковского.

Безбожие при капитализме нарастало медленнее, чем при социализме. Это объяснимо. Частная собственность господствует. Частная жизнь доминирует. Безбожие распространяется на уровнях бытовом. Государство только подталкивает его. Больше усилий и не требуется. Атомизация выше чем при социализме. И безбожие приходит через раздробление религиозного общества на тысячи сект. Не может быть столько тропинок на пути к Богу. Неоязычество — это тоже вариант продвижения безбожия.

Потребитель важен при капитализме. В шоп не побежит вприпрыжку тот, кто стремится к храму.

Солидарное общество и монархия

Солидарное общество, в отличие от капитализма, не является утопией или мечтой идиота. Солидарное общество всегда монорелигиозно, с допущением свободного, но не сектантского религиозного бытия в ограниченных пределах.

Монархия — непременное условие существования солидарного общества. Монарх — высший арбитр между сословиями. И это показывает, что солидарное общество без сословий — миф и не более.

Монарх владеет собственностью на недра страны, некоторую часть земель. И, конечно, казне должны принадлежать ведущие военные производства.

Нефть, которую считаю проклятьем России, вполне помогла развиваться Норвегии, тому же Оману и Саудовской Аравии. Доходы от нефти и газа в Норвегии получает государство (не все, правда, но львиную долю точно) и за счет них обеспечивает один из самых высоких уровней жизни. Норвегия все же липовая монархия. Но что есть, то есть.

Граждане Султаната Оман имеют тоже отличные показатели уровня жизни. Султан, владея нефтедобычей, распределяет доходы и среди подданных, что позволяет им, например, учиться за плату в Оксфорде или Кембридже. Ни одна пресловутая «демократия» этого не обеспечивает. Даже и Норвегия (не то королевство, не то «демократия»). Можно так же взять пример, Ливии, где Муаммар Каддафи играл роль монарха (неважно как монарх называется. Важно есть ли он или нет).

Солидарное общество не может не быть монархически управляемым. Если вы хотите справедливости в России, то сперва верните Cамодержавие.
И верните сословную структуру…

Но ни в коем случае нельзя ориентироваться только на прошлое, хотя в качестве образца можно взять единственное сохранившееся сословие — духовенство. Митрополитом может стать и сын слесаря, а сын производителя макарон оставаться простым иноком.

Итак, предложим некий вариант. Три сословия: дворянство, мещанство и духовенство. А над всеми — Государь. Иначе раздрай неизбежен.

Сословия и будущее России

Дворянство — управляющая элита. В его состав попадают люди, скажем, отслужившие в армии; выполнявшие государственные задачи, женщины; родившие трех детей. Дворяне становятся министрами, выбирают Думу и участвуют в земском самоуправлении. Дворянство передается по наследству только сыну или дочери. Внуки сами заслуживают дворянство. Они не лишаются наследства и собственности, но переходят в разряд мещан. Лицедей и прочие творческие лица дворянства за свои занятия не приобретают. «Денежные мешки» тоже. Наличие капитала — не основание для присвоения дворянства. А вот содержание на свой кошт, например, детских домов, может послужить основанием, но решает император и Сенат (назначаемый им).

Мещане. Обладают любым объемом собственности. Могут открывать фирмы, трудится в частных компаниях, но избирать и избираться в Думу и земские органы не могут. Так же и проходить на министерские должности.

Духовенство занимается своим важнейшим делом. Но члены Синода, автоматически, входят и в Сенат. Патриарх обладает правом духовной цензуры при прохождении постановлений Думы, законов и т.д. Указы государя в сфере религиозной жизни подлежат этой же цензуре. На остальные указы императора она не распространяется.

Вмешательство государства в религиозные дела воспрещается. Но государь имеет право участия в заседаниях Синода и Соборах.

Права и долг

В отдельных случаях, особо важных для страны, созывается Земский Собор. Принцип формирования: часть членов назначает государь, часть Синод, примерно 50 процентов избираются. Единица, выполняющая функции избирательного участка: православный приход, умма, дацан и т.п.

Все формы собственности священны и неприкосновенны. Частная собственность может быть любого размера. Банковская система имеет не только государственный характер. Но ростовщический процент для частных банков не допускается. Налоги платят все. Налог на жилье и земельный участок при нем не взымаются. Только доход является основанием для приписывания суммы налога.

Дворянин не может не служить (срок не менее 5 лет) в армии, на флоте, спецслужбах, полиции и в ВКС. Отказ ведет к лишению дворянства.

Мещанин и представитель духовенства не обязаны в мирное время привлекаться к отбыванию воинской повинности. Но и прав дворянства не имеют.

Дворянин при совершении одинакового преступления с мещанином, преследуется строже. Дворянин — это образец для подражания другим сословиям.

Образование и медицина бесплатны в казенных учреждениях. Но возможно существование и частных практик в этих сферах.

Государство строится на поддержке социально слабых категорий населения, дабы предоставить им равные условия для сословного продвижения. Но не более.

Семья священна и неприкосновенна. Каждый имеет право воспитывать и обучать своих детей по-своему. Государство вмешивается, исключительно, в случаях уголовного характера.

СМИ являются либо государственными, либо могут принадлежать лишь дворянам. Предварительная цензура обязательна, но проходит при участии трех цензоров: от дворянства, от мещанства и от духовенства…

Впрочем, далее в детали углубляться не следует. Жизнь гораздо сложнее теоретических схем и построений.

Солидарное общество (общество долга и чести) — единственная возможность выживания России в современном обществе. Но до него надо еще и дозреть. Психологически не подготовленный и, тем паче, насильственный переход ничего не даст. Солидарное общество не приходит через революцию. Она ему противопоказана.
http://www.segodnia.ru/content/186859
Позаимствовано у irina_fadeewa в Как совместить дореволюционный и советский опыт построения государства?..

Мнение: Можно подавать монархию под любым соусом, но при этом она останется высшей формой феодального строя, а значит оговаривает возврат человечества по эволюционной шкале.  И все попытки реформировать РИ образца 19-20 веков, так и ли иначе но приведут Россию к очередной революции.

Вся фишка в том, что спор демократии и монархии вечен и окончательно выбрать и остановиться на одном либо другом не получится. И пока существует государство свою насильственную функцию оно выполнять обязано.

Но выполнять исключительно в целях передачи своих полномочий обществу. Обществу, при условии что оно способно управлять собой без применения насилия. Это и есть высшая форма самоуправления.