Как съесть дракона?

nikolamsu — 11.05.2010 Когда я был молодым и глупым, то несколько раз участвовал в подобных спорах , пытаясь опровергнуть расхожее утверждение о преимущественно ордынских корнях Московского Царства.
И одним из наиболее неприятных аргументов в этом споре были вот такие изображения московских всадников XVI века:
Совсем весело становилось, когда добавляли многочисленные цитаты из наблюдений XV и XVI веков:

(Перкамота) Русские «пользуются легкими панцирями, такими, какие употребляют мамелюки султана, и наступательным оружием у них являются по большей части кривая сабля (scimitarra) и лук».
(Герберштейн) У русских «узда самая легкая; затем седла приспособлены у них с таким расчетом, что всадники могут без всякого труда поворачиваться во все стороны и натягивать лук… Обыкновенное их оружие – лук, стрелы, топор… Саблю употребляют те, кто познатнее и побогаче… Хотя они держат в руках узду, лук, саблю, стрелу и плеть одновременно, однако ловко и безо всякого затруднения умеют пользоваться ими».
(Ченслер) Русские «всадники – все стрелки из лука, и луки их подобны турецким».
(Флетчер) «Вооружение ратников весьма легкое. У простого всадника нет ничего, кроме колчана со стрелами под правой рукой и лука с мечом на левом боку, лишь немногие берут с собою сумы с кинжалом, или дротик, или небольшое копье… Их сабли, луки и стрелы похожи на турецкие».

Оставалось только отбиваться, указывая на то, что явно ориенталистский вид московской поместной конницы еще «ничего не означает».
И лишь недавно я сообразил, ЧТО именно означают все эти картинки и описания. Для этого оказалось достаточно сложить два хорошо известных факта. Итоговый вывод, сразу признаю, на редкость тривиальный, и не будет ничего удивительного в том, если всем читателям он был известен и без меня.
Но все же.
Факт первый. Заметная ориентализация вооруженных сил Северо-Восточной Руси вместе с распространением дистанционного «стрельного» боя произошла довольно поздно и без всякой связи с НАШЕСТВИЕМ XIII века. И до этого нашествия, и непосредственно после него «царицей полей» во всех армиях северо-восточных княжеств была тяжелая и дорогая конница, а основным приемом в бою – таранный копейный удар. В качестве иллюстрации к этому тезису можно рассмотреть два момента из боевой биографии широко известного владимирского князя Андрея Юрьевича (Боголюбского).
1 В 1149 году, в битве под Луцком Андрей впереди своей дружины на лихом коне врезался в строй вышедших из города пешцев и «изломи Андреи копие свое въ супротивне своемъ» [Киевский летописный свод]. В итоге горячий князь залез в самую гущу вражеского строя и продемонстрировал нам серьезность своей брони: «двума копиема под ним [был поражен] конь а третьимъ въ переднии лукъ седелнъ?и . а с города яко дождь камение метаху нань. единъ же Немчичь хоте просунути рогатиною». Броня выдержала, и будущий Боголюбский показал уже навыки владения мечом в дикой свалке: «князь же Андреи вынзе мечь свои и … все радовахуси . видивше жива . и мужи похвалу ему даша велику зане мужьскы створи».
2 В 1151 году во время позорной для Юрия Долгорукого битвы на Руте Андрей повторил свой коронный заход на таран уже против конных противников: «Андреи же Дюргевичь възме конье и еха на передъ . и съехаси переже всихъ. и изломи копье свое тогда бодоша конь под нимъ в ноздри конь же нача совати под нимъ и шеломъ спаде с него и щитъ на на немъ уторгоша Бжьемъ заступлениемъ и млтвою родитель своихъ схраненъ бе без вреда». ( Здесь, благодаря ув. hevding, желающие могут найти комплексный обзор различный свидетельств применения "таранного удара" копьем в сражениях по всей Руси, не только в исполнении отрядов с Северо-Востока. Красивые картинки присутствуют!)
Не претерпела на серьезных изменений на Северо-Востоке такая тактика и стратегия и после 1237 года. Более того, А. Н. Кирпичников ( как и ряд других исследователей ) утверждает, что со второй половины XIII века доспех здесь в рамках общеевропейских тенденций «прибавил в весе», причем кольчуга начала уступать позиции различным разновидностям панцирей [Кирпичников А. Н. Древнерусское оружие. Выпуск 3]. Эти данные археологии вполне согласуются с показаниями нарративных источников. И на Куликовом Поле в 1380 году «досп?хы же русскых сыновъ, аки вода въ вся в?тры колыбашеся, шоломы злаченыя на главах ихъ, аки заря устраняа въ вр?мя ведра св?тящися, яловци же шоломовъ ихъ, аки пламя огненое, пашется». Дмитрий Донской «вс?де на избранный свой конь и, вземъ копие свое и палицу жел?зную»; во время демонстрационных боев перед строем противники «ударишася кр?пко копии, едва м?сто не проломися под ними, и спадше оба с коней на землю и скончашеся»; в ходе самой битвы «силнии плъци съступишася, из нихъ же выступали кровавыа зари, а в них трепеталися силнии млъниа от облистаниа мечнаго. И бысть трускъ и звукъ великъ от копейнаго ломления и от мечнаго с?чения» [Сказание о Мамевом побоище].
Ну а новые «ордынские» подходы и к формированию армий, и к организации полевых сражений возникли довольно поздно, в середине XV века, когда и политическая власть Степи, и сила её примера утратили свою актуальность. Причем эти подходы завоевали путевку в жизнь очень быстро и (в основном) в границах лишь московского княжества, что наводит на мысль о сознательно проводимой военной реформе. Убийственной иллюстрацией к этому тезису стала битва у Старой Руссы в 1456 году между тяжело вооруженной новгородской конницей и «новой» московской ратью:

«Вои же великого князя видевшее крепкиа доспехи на новгородцех и начаша стрелами бити по конех их. Кони же их, яко возбеснеша, и начаша метатися под ними и с себе збивати их. Они же [новгородцы]… копиа имяху долга и не можаху воздымати их тако, яко же есть обычаи ратныи, но на землю испускающее их…» [ПСРЛ, т. 8, стр. 145-147].

Факт второй. Масштабная «реформа» московской армии в 50/70 годах XV века странным образом совпала во времени с глобальными политическими изменениями на Северо-Востоке Руси. Именно начиная с этой эпохи, Василий II начинает регулярно именоваться царем при живом легитимном Чингизиде в Большой Орде [Слове избраном от святых писаний, еже на латыню, Попов А. С. Историко-литературный обзор древнерусских полемических сочинений против латинян (XI—XV вв.)]. Именно в эту эпоху происходит первое не санкционированное Ордой наследование великого княжения. Именно тогда начинается масштабная наступательная война в Поволжье против – сюрприз – очередного вполне легитимного Чингизида. Наконец, именно в 1450-1470 –ые имеет место беспрецедентная до тех пор масштабная война с самой Большой Ордой . Действительно, поход на Москву, возглавляемый самим правящим ханом Орды — явление не просто редкое, но исключительное. Со времен Батыя я знаю лишь один подобный пример – это поход Тохтамыша в 1382 году. И вот мы имеем сразу три таких «больших» похода за всего 18 лет после вокняжения Ивана III, да еще походы Орды времен «позднего» Василия Темного.
Ясно, что в середине XV века московская элита решила покинуть «союз» «нерушимый», что сплотился «навеки» вокруг Золотого Рода Чингизидов, и Иван заменил классическую формулу княжеских докончаний – «А переменитъ Богъ Орду» -- на лозунг новой политики: «Аколи яз, князь велики, выхода в Орду не дам, и мне у тебе [удельного князя] не взяти» [Подборку цитат из ДДГ см. у А. Горского, в работе Русь. От славянского расселения до Московского Царства, ч. 5]. Все прекрасно понимали, что право «наций» на самоопределение нерушимо, равно как и нерушимы европейские границы. А значит – любые желающие имеют право на свою попытку сепаратизма. Но и любая «центральная» власть имеет полное право втоптать «распускающиеся цветы свободы» в песок, такова жизнь. А значит, неизбежность большой войны со Степью сразу после любой попытки сепаратизма была очевидна всем адекватным представителям московской элиты. Вот для ведения наступательных и оборонительных действий в такой большой войне и понадобилась московскому князю дешевое многочисленное маневренное конное войско. Ведь как съесть дракона, не отрастив себе крылья и метровые клыки? А вместе с созданной чуть позднее ядреной бомбой серьезной артиллерией поместное дворянское ополчение сделало Москву на пару десятилетий одной из опаснейших держав Восточной Европы.
Выводы. «Ориенталистский» подход к формированию армий и ведению боевых действий не является чем-то «природным» для «московитов», но был реализован во второй половине XV века именно для ведения боевых действий в первую очередь на южном и восточном направлениях.

З.Ы. Обратил внимание на споры вокруг возможности/невозможности отделить победу в важной войне от личности верховного главнокомандующего. Так вот, традиция такого отделения (не скажу, что почетная, но весьма понятная) имеет богатую историю и в России, и в мире :-) Обсуждаемый пример военной реформы и «степной войны» в середине XV века – из той же оперы. Мало того, что эта война и эти реформы отсутствуют в общественном сознании, так и в историографии они очень часто отделены от имен основных организаторов. И ничего :-) Такова жизнь.

З.Ы. И с Праздником всех-всех-всех!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив