К дискуссиям "Чё делать с мумией Ульянова-Бланка?"

Накануне сто сорок седьмого дня рождения Владимира Ильича Ленина закономерно и предсказуемо начал раскручиваться всероссийский информационный маховик по преданию тела Великого Вождя земле. Не переставая озвучиваются уже многократно обкатываемые и успевшие изрядно поднадоесть за многие-многие десятилетия «доводы»: незачем увековечивать память «душегуба» на Красной площади; не нужен нам «культ личности»; Ленин – «спорная фигура»; Ленин сам хотел, чтобы его похоронили на Родине, и прочее подобное, уже всем прекрасно известное и всеми неоднократно слышанное.  Самое печальное, что вся эта мозгодробильня, при всей ее явной содержательной и технологической нелепости, - по сей день весьма успешно разжижает мозги граждан. По данным «Левада-Центра», на сегодняшний день только 31% граждан России хочет оставления Ленина там, где ему и посулила находиться история, а именно – в Мавзолее. Пока еще большая часть населения против сноса памятников Великому Вождю, но это именно пока: мозгодробильню ведь можно прицельно направить и на уничтожение в принципе какой бы то ни было памяти о Ленине.

Почему же Ленин всенепременно должен находиться в Мавзолее – и нигде более еще? Хотя бы потому, что он ничем не уступает ни величайшим императорам и царям, ни грандиознейшим полководцам, ни мудрейшим фараонам. Впрочем, «ничем не уступает» - это мягко сказано: на самом деле многократно превосходит каждого из них. Почему Ленин ни в коем случае не должен быть предан земле? Хотя бы потому, что он значительно более значимая фигура, нежели кто-либо преданный земле.  В чем же историческая уникальность и исключительность Ленина? Вопрос глупый, потому как ответ, казалось бы, очевиден. И тем не менее, ввиду интенсивной работы означенной мозгодробильни, придется в энный раз обосновать величие Вождя. Во-первых, именно Лениным был в первый (и, пожалуй, на сегодняшний день покамест в единственный) раз продемонстрирован пример эффективной и подлинно народной борьбы за собственные интересы. Во-вторых, именно Лениным была создана подлинная демократия, демократия Советов, - в противовес аристократической западной псевдодемократии, не имеющей никаких точек соприкосновения с реальным народовластием. В-третьих, впервые в истории был реализован принцип пресловутой «дружбы народов» - в противовес шовинизму и фанаберии. Наконец, в-четвертых, была разработана и успешно претворена в жизнь новая экономическая политика, умело сочетавшая в себе народовластие с рыночной экономикой.  Вряд ли хоть при одном правителе во всей известной нам человеческой истории был проделан подобный по грандиозности цивилизационно-технический и духовно-идейный путь – да так, чтобы при этом страна за неполные семь лет изменилась радикально и, что характерно, сугубо конструктивно.

Так отчего же так настойчиво хотят десакрализовать память именно Владимира Ильича? Почему хотят в буквальном смысле втоптать ее в землю? Дело тут, по всей видимости, в рафинированной психологии.  Общеизвестно, что посредственность больше всего на свете ненавидит гениальность. А уж гениальность, которую толком нельзя вывалять в собственных смердящих фекальных массах, - и вовсе вызывает у посредственности поистине конвульсивные припадки животной ярости.  Но у посредственности  есть, тем не менее, единственный шанс сравняться с гениальностью – это равно с ней уйти по смерти в землю.  Когда идешь по кладбищу, видишь только ровный почвенный слой, надгробные плиты и кресты. На кладбище все равны – и посредственности, и гении. Идеальная «демократия», которой, собственно, и грезят эгалитарные посредственности. Вопрос предания тела Ленина почвенному слою либо оставления тела Ленина в священном и царственном зиккурате на Красной площади – это не вопрос рутинерства и формализма, это вопрос нашей исторической перспективы: быть нам вселенскими героями или же быть вселенским мусором.  Дело и Дух Ленина бессмертны, да и тело – как доказала история, тоже. Только до Дела и Духа Ленина не дотянешься грязными, дрожащими и потными ручонками, ибо это уже явления из области метафизики, тогда как дотянуться до физического тела Вождя твари все-таки способны. Вот через физическое тело и показывают свое отношение к высоким метафизическим категориям, а по-другому-то ничего сделать и невозможно.

Сегодня нам предстоит разрешить дилемму: либо мы соглашаемся с посредственностями и с их ценностными ориентирами – и тем самым возводим посредственность как таковую в ранг культа, неизбежно при этом капитулируя перед всеми внешними и внутренними угрозами, либо мы соглашаемся на великие свершения – с неизбежным же возложением на себя почетной обязанности систематически приумножать таковые. Третьего не дано.  И также можно ни секунды не сомневаться в том, что культ посредственности у нас будет заботливо поддержан заокеанскими «коллегами», с их неуемной органической экстенсивностью.  Несмолкающие ожесточенные дебаты на предмет предания тела Ленина земле (а может, и, не дай Бог, предметные действия по такому преданию) есть лакмусовая бумажка нашего нынешнего выбора и нашего последующего исторического пути. Сегодня для нас как никогда важно правильное решение.