Жизнь и удивительные приключения скульптора Королькова (+ иллюстрации к роману Тихий Дон)

Сим — 02.03.2011 В колонках играет - Калинов Мост - Азиатская

Разглядывал я тут иллюстрации к Тихому Дону авторства Сергея Королькова и прочитал биографию автора... и она сама по себе достойна романа. Сколько в ней легенд и противоречий... Гениальный художник, неприменимый враг советской власти, отказавшийся лепить бюст Сталина, но якобы вылепивший бюст Гитлера. Сын казака он закончил жизнь востребованным американским художником.

Михаил Александрович Шолохов долго подыскивал достойного художника. В беседе с Максимом Горьким он жаловался, что поиски эти безуспешны. Алексей Максимович заметил: тема романа тесно связана с колоритным казачьим бытом, и воспроизвести его может только талантливый художник-казак.
-Откуда же мне его взять? - ответил Шолохов. - Дон художниками не богат…
-Нашелся писатель, найдется и иллюстратор, - ответил Горький. Он же и посоветовал вешенцу связаться с Корольковым.

У Шолохова с Корольковым установились теплые отношения. "Дорогой Королек" - называл Сергея Григорьевича Шолохов в своих письмах. Самое интересное, что упоминание о казаках Корольковых и их "королевских лошадях" есть и в "Тихом Доне".

Исполненные Сергеем Григорьевичем рисунки полностью удовлетворили Михаила Александровича. Его поразило знание Корольковым казачьего уклада. Шолохов называл художника ласково – Королек. Говорят, правда, что однажды писатель указал Корольку на неточность в изображении сбруи коня. На что художник резко заметил: "Михаил Александрович, я тебя учу писать? Вот и ты не учи меня рисовать! Извинившись, писатель обнял товарища...

До войны изданий с корольковскими иллюстрациями вышло несколько: «Тихий Дон» Гослитиздата, 1935—1937, издание «Тихого Дона» в 4-х книгах, Ростов-на-Дону, 1939—1940 и первое полное однотомное издание романа в Москве в 1941 году. После книг с иллюстрациями Королькова не издавали. Почему? Сейчас расскажу. Ниже его краткая биография, вперемешку с иллюстрациями к Тихому Дону.


Сергей Корольков родился в 1905 году на Тихом Дону, в хуторе Павлов станицы Константиновской, в зажиточной семье казаков-старообрядцев. Род Корольковых был известен своими конными заводами в сальских степях. С самого детства Сергей не расставался с тетрадкой, в которой рисовал казаков, коней, бытовые сцены ... Потом революция и Гражданская война. Своих коней Корольковы передали на нужды Белой армии, но белые потерпели поражение. За ним последовало расказачивание, раскулачивание, голод, эпидемия тифа. ... Некогда цветущий край, житница России обезлюдел и обнищал. Род Корольковых был почти полностью уничтожен. Сергей вместе с матерью подался подальше от боев, на хутор Шмат. Здесь пятнадцатилетний подросток устроился в рыбацкую артель. Но и здесь он не перестал рисовать. А однажды вылепил из глины фигуру рыбака в полный рост.

Эта фигура попалась на глаза группе ростовских художников, выехавших на этюды в низовья Дона. Познакомившись с Корольковым и содержанием его тетрадок, восхищенные художники пригласили его учиться в Ростов. В Ростов Корольков пришел пешком уже в зиму. Переходя Дон, провалился под лед, но сумел выбраться.

В школу казак-самородок ввалился в огромном тулупе, в рыбацких сапогах, подпоясанный кушаком из обрезка сети. Вступительные экзамены давно прошли, и для Королькова устроили специальную проверку. Он должен был сделать рисунок наглядного пособия - человеческой фигуры, с которой снята кожа, а потому видны все мышцы. Сергей внимательно разглядел натуру и вышел в другую комнату, где воспроизвел на бумаге образец. А уже через год в Ростове с успехом прошла выставка талантливого казака.

Вместе с Корольковым, на одном курсе учился другой замечательный скульптор - Евгений Вучетич, будущий автор мемориала на Мамаевой кургане, в Трептовом парке и многих других произведений. После окончания учебы Корольков и Вучетич поступают в Ленинградскую академию художеств, однако через некоторое время профессора академии заявляют Королькову "Вас нам нечему учить. Талант настолько отшлифован, что дальнейшее обучение может только навредить". Корольков возвращается в Ростов, где создает цикл рисунков и скульптур, посвященных истории казачества и Гражданской войны. Работая в ростовском краевдческом музее, он знакомится с М.Б. Краснянским - известнейшим донским историком-краеведом.

Иллюстрации к роману "Тихий Дон":
Книга 1, часть 1, глава 03:


Книга 1, часть 2, глава 08:


Книга 1, часть 2, глава 11:


Книга 1, часть 3, глава 01:


Книга 1, часть 3, глава 05:


Книга 1, часть 3, глава 24:


В начале 30-х архитекторы Щуко и Гельфрейх строят в Ростове здание Драматического театра. Это колосальное сооружение в форме трактора сейчас входит во все учебники архитектуры как самый яркий образец конструктивистского стиля в архитектуре. Для скульптурного оформления здания они привлекают Королькова и Вучетича. Королькову поручается самое важное - создание скульптурных композиций на фасаде здания, Вучетич создает скульптурную группу фонтана с западной стороны.

С корольковскими горельефами связан не один скандал, о которых в начале тридцатых говорила вся городская интеллигенция. Первоначально тела участников гражданской войны были без одежд. Как на Пергамском алтаре. Когда чиновница из краевого культурного ведомства увидела обнаженных бойцов Красной Армии, сражающихся с обнаженными же белогвардейцами, разразился скандал. Мало того, что неприлично, а как без формы различить, где наши, где чужие? Ещё и без оружия. Говорят, что Корольков выгнал чиновницу из мастерской. Тем не менее бойцы обрели одежды. Но винтовок в руки так и не получили.

Но и потом созданные Корольковым горельефы вызывают серьезные нарекания у приемочной комиссии. В них нет пролетарского пафоса и победного шествия советской власти. В них ужас и страдания междуусобной войны. Да и само название - "Гибель Вандеи", проводящее аналогию между мятежным регионом революционной Франции и казачьим Доном не нравится комиссии. Не вступая в пререкания, Корольков берет лопату и несколькими ударами отбивает от горельефа две фигуры, вызывающие наибольшие споры. Эти горельефы, со следами корольковской лопаты, до сих пор украшают фасады Ростовского Драматического театра.

Была у Сергея Королькова одна особенность. Всеми фибрами своей души он ненавидел Советскую власть. Причем, не считал нужным свои чувства скрывать и поэтому часто оказывался "гостем" донского ОГПУ. И даже там, на допросах у чекистов Сергей Григорьевич не стеснялся в выражениях: "Советскую власть я рассматриваю как неприемлемую для народа, и в первую очередь для себя. Особенно возмущает меня политика правительства по коллективизации. На мой взгляд, крестьянин должен иметь индивидуальное хозяйство, ибо по психологии своей всегда является собственником. Только совокупность подобных сельских индивидуальных хозяйств могла бы обеспечить благосостояние страны... мои политические симпатии были на стороне казачества"
Вот здесь некоторые материалы по допросам Королькова.

Лепящий для выставок и строений многочисленные фигуры колхозников и доярок, Корольков категорически отказвается от изготовления скульптуры Сталина. "Не дорос я еще" отвечает он на все уговоры и угрозы. Милиция задерживает выпившего Королькова за публичное исполнение старого гимна "Боже, царя храни" на одной из центральных площадей Ростова. Корольков демонстративно не участвует в выборах, не признает себя гражданином СССР, не вступает в профсоюзы и партию. За ним устанавливают слежку. Что же спасло «монументального антисоветчика»? По преданиям, за талантливого художника якобы заступились друзья - архитекторы Щуко, Гельфрейх и сам Михаил Шолохов. Однако, скорее всего, заступничество Шолохова - всего лишь красивая сказка, не подтвержденная документально. Властям Корольков был необходим как гениальный скульптор.

Иллюстрации к роману "Тихий Дон":
Книга 2, часть 4, глава 03:


Книга 2, часть 4, глава 17:


Книга 2, часть 5, глава 01:


Книга 2, часть 5, глава 10:


Книга 2, часть 5, глава 14:


Книга 2, часть 5, глава 22:


Книга 2, часть 5, глава 31:


Помимо Шолохова Корольков иллюстрирует Серафимовича и Николая Островского. Оформляет советский павильон на международной выставке в Флашинч Медоу под Нью-Йорком, вместе с Вучетичем оформляет гостиницу "Ростов" в Ростове-на-Дону и фонтан "Богатырь" на углу Буденновского и Красноармейской. продолжает работу над циклом рисунков и скульптур из истории донского казачества. У Королькова был удивитеьный дар - один раз, мельком увидев кого-нибудь, он, по прошествии времени, мог безошибочно, по памяти изваять скульптурное изображение или написать портрет.

Началась Великая Отечественная. Корольков отказывается от эвакуации и остается в Ростове. Вместе со многими другими представителями донской творческой и научной интеллигенции, он приветствует немецкие войска, видя в них освободителей казачества от большевиков. Вместе с историком Краснянским Корольков даже входит в состав марионеточного Донского правительства.

Очевидцы рассказывают, что в период немецкой оккупации Корольков вел замкнутый образ жизни. Как пишет племянник Сергея Григорьевича Владимир Быкадоров, «сам Корольков рассказывал мне, что для приобретения хотя бы каких-нибудь средств, ему приходилось продавать знакомым с русским искусством немцам личные зарисовки, в том числе и несколько оригинальных иллюстраций к роману «Тихий Дон». Жена Сергея Григорьевича — Лиля держала собственный салон, куда приходили высокопоставленные немецкие чиновники. Наверное, среди них и были знатоки русского искусства.

Известно, что художника приглашали в Германию — на преподавательскую работу, но он отказался. Уезжать в Германию вместе с отступающими немецкими войсками Корольков не хотел. Очевидцы рассказывают, что на отъезд его толкнула жена Елизавета: "Тебя же повесят"... Мать Сергея на отрез отказывается ехать, но сына с невесткой на бегство благословляет. Корольковы уходят вместе с немцами, которые даже выделили им грузовик для перевозки работ.

В последствии родилась легенда, что по личному приказу фюрера «донскому Родену» немцы выделили два вагона только для перевозки работ. А в Германии Корольков лепит бюст Гитлера и этот бюст так понравился немецким властям, что его изображение попало на марки нацистского почтового ведомства, напечатанные миллионным тиражом. Таким образом, любимый художник Шолохова становится любимым скульптором фюрера.

Однако нет сомнения, что два вагона, любовь со стороны фюрера и «марка Гитлера» — это фантазия, придуманная советскими следователями на тот случай, если Королькова удастся выманить из заграницы. Чтобы факт предательства без лишних слов был очевиден каждому советскому гражданину. Во-первых, кто бы доверил русскому, пускай даже гениальному, изготовление бюста фюрера? Разве поручили бы в СССР немцу портрет Сталина? Во-вторых, все марки занесены в каталоги, и авторство их установлено. Королькова среди авторов немецких марок нет. К тому же родственники Сергея утверждают, что он и в Берлине-то не был...

После окончания войны, Корольков содержится в лагере для перемещенных лиц. Ему удалось избежать выдачи Советскому Союзу, благодаря заступничеству своего родственника - Николая Евдокимовича Королькова - члена Донского Казачьего круга в изгнании, эмигрировавшего во время Гражданской вместе с войсками Врангеля. И это несмотря на то, что спецслужбы вели на него настоящую охоту. Корольков переезжает в США, где создает громадное полотно - "Выдача казаков в Лиенце", воспроизводящее избиение и выдачу казаков советским властям в Лиенце в 1945-м году

Иллюстрации к роману "Тихий Дон":
Книга 3, часть 6, глава 09:


Книга 3, часть 6, глава 27:


Книга 3, часть 6, глава 41:


Книга 3, часть 6, глава 50:


Книга 3, часть 6, глава 61:


Книга 3, часть 6, глава 65:


В США Корольков работает на трикотажной фабрике, создает образцы рисунков для тканей. Вскоре его талант становится востребованным и в США. Корольков иллюстрирует различные издания, делает барельефы американскиз президентов, становится признанным мастером, одним из лидеров американской ассоциации скульпторов. Именно Корольков выполнил надгробный памятник на могиле президента США Рузвельта по просьбе его вдовы Элеоноры, а затем создал памятник президенту Аврааму Линкольну. Впоследствии Сергей Григорьевич был избран председателем Ассоциации скульпторов США, принимал участие в реставрации Галереи знаменитых людей Великобритании.

Однако, Советская власть не забыла о Королькове. Бывшие соученики и коллеги, друзья от имени советских властей уговаривают его вернуться, гарантируют прощение. Вера Мухина, Вучетич и Михаил Шолохов. Как-то в разговоре с Анатолием Софроновым (советский драматург, редактор журнала «Огонек». — «Главный».) Шолохов упомянул об иллюстрациях к новому изданию «Тихого Дона» и попросил земляка: " Какие иллюстрации были у Королькова, да вот, дурак, уехал в Америку! Напишите ему письмо, может, вернется"

Письмо написали друзья Королькова по Ростову — Черных, Глуховцев, Вучетич. Корольков ответил резко. В письме Черныху (от 1 октября 1959 года) он пишет: «Дорогой Саша! Безмерно был поражен, прочитав на конверте адрес отправителя, но, распечатав письмо, понял, что зря обрадовался… „Неужели и на чужбине умирать будешь?“ — пишешь ты… Ушел я на Запад не затем, чтобы передумать и возвратиться обратно, ползать раком, вымаливая себе прощение у палачей и убийц многих и многих миллионов невинных людей. Пытались они заполучить меня силой в 1945–1946 годах, но номер не удался (американцы не отдали)… Лучше доживу свой век в свободной стране. О своей жизни здесь могу сказать, что живу в достатке, в довольстве и в покое за завтрашний день».

Сергей Григорьевич отклоняет и другие предложения и иллюстрирует цикл расказов о сибирских лагерях НКВД в журнале "Тайм". Когда друзья предлагают Королькову посетить советскую выставку в Нью-Йорке на котрой экспонируются его же работы довоенного периода, Корольков с негодованием замечает, что с советской властью у него никакого сношения быть не может, и своим денежным взносом за входный билет валютой субсидировать советские заграничные авантюры не намерен.

В конце 1959 года в США приехал Хрущев. Вместе с ним в Америку отправился и Шолохов. От встречи с будущим Нобелевским лауреатом и своим бывшим другом Корольков отказался.

Умер Сергей Корольков в 1967 году. Похоронен на казачьем кладбище под Нью-Йорком.

Иллюстрации к роману "Тихий Дон":
Книга 4, часть 7, глава 04:


Книга 4, часть 7, глава 07:


Книга 4, часть 7, глава 10:


Книга 4, часть 7, глава 11:


Книга 4, часть 7, глава 15:


Книга 4, часть 7, глава 19:


Книга 4, часть 7, глава 24:


Книга 4, часть 8, глава 12:


Осенью 2005 года на фасаде ростовского Драматического театра им. Горького была установлена мемориальная доска в честь замечательного скульптора Сергея Королькова.

А в ноябре 2005 года 28 работ художника поступили в фонд Шолоховского музея-заповедника станицы Вешенской. Эти картины, акварели и карандашные наброски были приобретены у наследников друга художника Виктора Михайлова. Среди них есть и неизвестные иллюстрации к «Тихому Дону» - «Григорий Мелехов спасает Степана Астахова в бою», «Сидящий за столом Григорий Мелехов», «Старший урядник».

Однако о полном возвращении говорить пока рано. Большая часть художественного наследия «донского Родена» на родине неизвестна. Нет ни альбомов, ни выставок, ни монографий о знаменитом художнике, графике и ваятеле.

Вот одно из самых знаменитых полотен американского периода – картина Королькова «Выдача казаков в Лиенце» (Музей Кубанского Казачьего войска, штат Нью-Джерси). О выдаче казаков


Пара ссылок:
Запись о Тихом Доне
Книга о романе Тихий Дон
О жизни Королькова
Интервью сына Сергея Королькова
Статья о жизни Сергея Королькова
Еще статья о Сергее в Независимой газете

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив