"И когда мы уже услышали, что правда, стреляют, и падают вот эти ребята с

hippy_end — 03.04.2018 Видео взято с американского ресурса Ютуб

Это -- уникальное пока видео официального допроса первого свидетеля защиты на судебной процессе против Виктора Януковича, который проходит вот сейчас в столице Украины городе Киеве

И очень мне, наивному, интересно: кто же все-таки сподобил украинскую власть этот судебный затеять и до сих пор проводить

Ведь на нем же все показания свидетелей фиксируются в официальный протокол, приобретая тем самым статус юридических документов

В общем, когда я начал слушать показания этой первой свидетельницы стороны защиты... как бы сперва ушам своим не поверил, а потом начал вкладывать свое время в расшифровку этого вполне официального видео Генеральной прокуратуры Украины от 21 марта 2018 года

Ушло у меня на это времени очень много, хотя до конца еще больше осталось -- потому что микрофон стоит так, что речь свидетельницы часто становится плохо разборчивой, а то и вообще не разборчивой. При этом отматывать назад видео крайне сложно -- оно ведь многочасовое и потом всякий раз приходится прослушивать сколько-то минут то, что уже расшифровано

Как бы то ни было -- основная часть показаний свидетельницы Оксаны из Крыма о событиях на майдане 18--19 февраля 2018 года и по дороге из Киева в Крым в Черкасской области 20 февраля 2018 года уже расшифрована

Начинаю ее ставить с продолжением и очень рекомендую прочесть -- потому что эти вот показания были официально запротоколированы украинским судом, а видео выложено от Генеральной прокуратуры Украины



Начиная с 35:00 – показания свидетельницы Оксаны от стороны защиты, звук плохой, так что с купюрами

Свидетельница: «18 числа мы утром проснулись, позавтракали, -- в Мариинском парке, -- это было 18-е получается. Сказали, что с майдана идет народ… Пришло очень много. И впереди стояла милиция, за ними – еще какие-то сотрудники. Т.е. они между нами, между теми, кто в Мариинском парке и теми, кто пришел с майдана.

Сначала они пришли с лозунгами разными, кричали… А после этого начали бросать мелочь. Начали бросаться копейками на эту сторону. Потом полетели… Ну, мы стояли ближе всего, получается, к этим событиям… После того, как они начали бросать камни, люди  начали уже прикрываться, отходить подальше, потому что… Они начали бросать петарды сначала, ну, зажигательные смеси и, знаете, такие квадратные, как салюты, прямо зажженные салюты перелетали в нашу сторону. Т.е. вот это все летало.

Мы находили, ну, уже после того, как это всё произошло, петарды, которые не разорвались. К ним были привязаны пакетыики с такими маленькими гвОздичками, такие я даже не видела, не знаю, почему они… Потом… после того, как мы начали отходить, чтобы не пострадать от этого всего, они начали драться с сотрудниками милиции, нападали на них. И когда уже милиция не смогла удержать эту толпу, толпа к нам прорвалась, получается, побили очень многих ребят.

Я видела, как полицейского, ну, милиционера несли, он в такой черной форме был, гранату или что, такое круглое бросили в него возле… прямо кусок ноги висел, ребята его подняли, несли куда-то…

Но потом почему-то они отступили, эта толпа… вроде как опять милиция стала между нами. Они опять кричали лозунги, что мы предатели, не на той стороне стоим. После этого они опять пытались прорваться, но ребятам некуда деваться было, тем, что было, бились, какие-то деревяшки, вроде передняя часть ребята начала отбиваться, и вся эта толпа, которая пришла, они опять разбежались и ушли… на майдан.

… В первых рядах стояли, ну, обычные люди, как в деревнях, да, в шапочках обычных. А вот некоторые стояли – были такие железки, на них цепь, как булава, знаете, … пробита такими большими гвоздями…  не знаю, может, просто покрасили, может, была в крови. Очень много. Всякие дубинки у них были, какие-то железяки, а у одного мужчины был… большой серый топор. Т.е. много всякого такого было.
<�…>
19 числа приехали автобусы, -- из Крыма. – 20-го утром мы проснулись , пошли завтракать. Сказали, что с майдана идут люди, полицейские кричали: бегите быстрее в автобусы… -- после прения сторон. -- 20-го утром мы проснулись, позавтракали, сотрудники милиции бежали и сказали: бегите в автобус, там поднимаются с оружием.

Но мы-то не поверили: какое оружие? С чего…? Но все равно пошли посмотреть, нам же было интересно, что там. И правда, стояли впереди ребята, ну, сотрудники внутренних войск… видела, как шла прямо колонна, сколько людей я не скажу… но вот эти первые ряды на всю дорогу растянулись, они шли с оружием, стреляли. И когда мы уже услышали, что правда, стреляют, и падают вот эти ребята с внутренних войск, мы естественно, жить-то хочется,  испугались, убежали в автобусы и начали уезжать, из Киева выезжать.

По дороге, когда начали выезжать из Киева, заметили, что очень много машин снимают на видео. Сначала мы не придали этому какого-то значения, ну, мало ли, возле дороги кто-то стоит с камерой, снимает… В жизни всё бывает. А потом оказалось, когда мы приехали почти уже к Белой Церкви, стоял так называемый блокпост. Т.е. стояли очень много людей, перекрыли дорогу. Горели вот эти шины у них…

Когда мы подъезжали, шины особо не горели, т.е. … когда мы уже остановились, они сразу зажгли, пошел черный дым, -- отвечает на вопрос, сколько автобусов было. – Семь. Семь автобусов.  Мой – пятый. Мы остановились. Вышли узнать, почему не пропускают наши автобусы. Естественно вышли все ребята. Там стояли люди. Нам навстречу с той стороны вышел взрослый один мужчина лет так шестидесяти, наверное. пятидесяти. С ним два молодых парня и женщина. Они сказали, что нас не пропустят. Мы с ними начали вести переговоры, что мы домой едем, пропустите, что вы нас не пускаете, что здесь такого?

Они объяснили, что давайте, мы вас пропустим, сядете в автобусы и поедете. Мы знали, что происходило в Киеве, естественно было очень страшно садиться в автобусы и проезжать мимо. Мы их просили: давайте, проедут наши автобусы, мы пешком за автобусами пройдем, чтоб там ничего не сделали с нашими автобусами ипоедем себе дальше.

В этот момент с ихней стороны прозвучало пара выстрелов, и опять мы испугались, опять мы побежали назад в наши автобусы. Я увидела, как упали два мальчика. Они были не из моего автобуса, из какого-то другого. Побежали все. Они как-то упали, лежали, никому не нужные. Естественно я попросила ребят, которые были со мной, мои знакомые с нашего, моего автобуса, помочь, хотя бы затащить их в наш автобус.

В нашем автобусе была женщина тетя Света. Она взрослая уже, на пенсии, медсестра бывшая. Вот. И я попросила: тетя Света, ну, хоть сделай, у одного там куда-то в ногу ранили, как правильно сказать, в бедро, да, внутреннюю часть бедра. Он еще очень переживал, чтоб ему не отстрелили что-то другое. Ну, тетя Света обработала раны, мы начали разворачиваться, автобусы же большие, а так получается: дорога разделена на две части. Ну, одностороннее движение… Развернуться мы не могли…

В это время мы подбегали к нашим автобусам… Был мост… Не знаю, то ли машины по нему ездили, то ли люди ходили. С моста, сверху начали бросать большие камни, палки, ребятам уже стало попадать. Кому-то по телу, по голове. В общем, мы забежали в автобусы, двери закрылись, автобусы начали разворачиваться в ту сторону. Выбегали люди с чем-то в руках, они бросали в лобовое стекло, разбивалось, там была краска. Т.е. целенаправленно бросали нам в лобовое стекло, и у них были большие, я даже не знаю, цепи, и они этими цепями разбивали тоже лобовые именно стекла.

Мы отъехали, не знали толком, как ехать, ничего. Потому что у нас бензин был заправлен в автобусы только в Киев и назад… Поехали обратно в сторону Киева… Мы развернулись, поехали назад в сторону Киева. Была развилка. Мы решили, что направо скорее всего ехать нам не надо. Мы поехали налево на развилке, заехали в какой-то населенный пункт. Скорее всего, это был поселок, -- неразборчиво. – Высоких домов не было, но там была заправка.

Мы с ребятами скинулись денежек… на семь автобусов насобирали, у кого что есть, чтобы заправиться и спокойно доехать домой. Пришли на заправку, перепуганные, попросили на заправке бинты, потому что а автобусе у нас же маленькая аптечка, особо не хватило, чтобы ребятам вот этим двум обработать раны.

Нам всё предоставили на этой заправке. Нас даже заправили, но директор, а может, он сотрудник этой заправки -- он нам сказал: ребята, вы отсюда уезжайте побыстрее, потому что буквально за пару часов до того, как мы приехали, приезжали люди, говорили о том, что едут крымские автобусы, если вы только их увидите, что люди должны сказать, где нас увидели. Нас искали какие-то люди – крымские автобусы.

Он говорит: если я им не позвоню и не скажу, что вы были у меня, они [расправятся…] Поэтому вы уезжайте, а я минут через пять скажу этим людям, что вы здесь проезжали. Он говорит: вам вообще лучше избавиться от автобусов и добираться домой… -- неразборчиво. – Мы не поверили ему. Мы ничего плохого не сделали.

Значит, мы поехали дальше. Проехали какое-то определенное количество времени и километров, и опять же населенный пункт был, не могу сказать, как он назывался, стояло вот так, перегородило нам вот так… То ли «Мерседес»… не могу сказать, на одиннадцать мест, большой автомобиль… И с этого автомобиля стреляли люди...»


Нет, правда, вы понимаете, что вот это -- заносится в марте месяце 2018 года в столице Украины в официальный судебный протокол, снимается на камеру и потом... размещается в сети от Генеральной прокуратуры Украины (!!!)

Буднично, тихо и незаметно, пока общее внимание приковано к очередным акциям национал-патриотов, аресту Савченко и т.д.

Не знаю, как вы, а я себе это объяснить пока что не могу

Только задаюсь вопросом: почему они вот это делают?


Продолжение следует

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив