Гянджа (Кировабад, Елизаветполь). Часть 2: заречье и Старая Гянджа

varandej — 27.05.2020

В последнем посте про "материковый" Азербайджан продолжим знакомство с его вторым по значению городом. В прошлой части был рассказ про общий (и весьма неприглядный) колорит бывшего Кировабада и Елизаветполя и прогулка по его холёному центру. Теперь отправимся за Гянджачай, к церквям армянским и немецким (см. пост про соседний Гёйгёль) и на суровое городище Старой Гянджи с удивительной мечетью в окружении промзон.

В прошлой части мы начинали прогулку на перекрёстке проспектов Низами и Алиева, и тогда пошли по второму на юг, в Народный парк и Ханский сад с окрестностями. Теперь же свернём на проспект Низами и пойдём на восток - через несколько кварталов он выводит на Новую площадь у берега Гянджачая. Вернее, как таковой площади тут нет - несколько ТРЦ в ойкумене близлежащего базара, а между ними весьма забористый новый памятник Низами Гянджеви, персидскому поэту, самому известному земляку этого города и всего Азербайджана.

2.


Памятник интересен тем, что здесь сам поэт совершенно теряется на фоне своего творения. Пять столпов - это Хамсе, Пятикнижие главных поэм Низами. Тут в кадре слева "Хосров и Ширин" (правда, без самой Ширин почему-то - может, потому что армянкой была?), посредине - "Искандер-наме" (Искандер в крылатом шлеме прилагается), а справа - "Лейла и Манджун" (хотя у прозвища Манджун есть перевод - Безумец).

3.


А вот, видимо, философские "Сокровищница тайн" и "Семь красавиц". И как заметил в своём посте viktorbobrov89, "делите Низами как хотите, главное, выучите хотя бы несколько его стихов".

4.


Новая площадь расположена на берегу Гянджачая - по-закавказски быстрой и маловодной речкой, через которую переброшены десятки проезжих и пешеходных мостов. Романтический памятник дополняется небольшим водопадом:

5.


А сходив за мостик, я мог бы набрести на Дом офицеров в сталинском стиле 1930-х годов - весьма, на самом деле, актуальное заведение советского Кировабада, где располагались многочисленные части "летающих" войск от стратегических бомбардировщиков до ВДВ. Там же стояла 23-я мотострелковая дивизия, оставленное которой оружие, оказавшись в 1993 году в руках мятежного генерала Сурета Гусейнова, привело Гейдара Алиева на бакинский трон. По карте добрая половина заречья - различные воинские части, как бывшие, так и действующие - город в углу между Арменией и Нагорным Карабахом своего оборонного значения не потерял. Но за мост сходить и посмотреть на культурный центр всего этого великолепия (см. вот тут последнее фото) я не догадался, зато заснял роскошную советскую мозаику на его торце:

6.


Вид вверх по реке, на следующие мостики и хребты Малого Кавказа в смутной дымке:

7.


У дальнего мостика - ещё один памятник Низами (1946), на этот раз строго советский. И кому кажется странным наличие двух памятников одному лицу в километре друг от друга - пусть вспомнит аналогичные коллизии с Лениным. Напротив поэта через улицу Аббасзаде - Гянджинский драматический театр, буднично расположенный к проезжей части боком, а фасадом в яму. Но тут сказывается история, которую можно начать издалека. Елизаветполем свежезавоёванная Гянджа в 1804 году стала совершенно по разнорядке, получив "имперское" название в честь Елизаветы Алексеевны, супруги Александра I, в девичестве известной как Луиза Мария Августа фон Баден. А уж в городе имени немки её землякам селиться сам Gott велел. Из основанных в 1817 году немецких колоний самой крупной и богатой стал Еленендорф, ныне Гёйгёль - город-спутник Гянджи, а самыми богатыми здешними немцами сделались виноделы Фореры из числа его первых поселенцев. И вот в 1880-х годах Кристофер Форер построил себе дом с видом на Гянджачай, а в 1899 году пожертвовал его городу как театр. Впрочем, вот здесь это же здание явно подписано как "Губернское правление", и как всё это соотносится - поди теперь разберись: возможно, театр собирался в актовом зале правления или это и вовсе было два разных зданиях, позже пересроенных в одно. Как бы то ни было, в 1906 году в Елизаветполе оформилась любительская труппа с экзотическим названием Гянджинская мусульманская драматическая ассамблея. Причём "мусульман" в данном случае надо понимать без религиозного оттенка: татарами здешние тюрки себя не считали, но и название "азербайджанцы" себе ещё не нашли. Пьес на азербайджанском, однако, к тому времени было написано немало, сцены под них были редкостью, а потому жизнь в Елизаветпольском театре кипела. Как я понимаю, та труппа не пережила Гражданской войны, Гянджинского восстания и последующей мусульманской эмиграции в Турцию, но в 1932 году здание (видимо, тогда же перестроенное в нынешнем облике) занял новый, уже советский театр, переехавший из Баку.

8.


С другой стороны от памятника, на заставленной машинами неухоженной улочке - пожалуй, самый запоминающийся внешне домик Старого Елизаветполя. Глухой фасад наводит на мысли, что это была первая городская электростанция:

9.


Через Гянджачай здесь перекинут бетонный мост, видимо довоенной постройки:

10.


На месте старого персидского моста 17 века, коих не так уж мало было построено тогда на закавказских реках. Самые роскошные такие мосты на Араксе ведут из Нагорного Карабаха в Иран, а другой мост я покажу ещё под Эрзурумом. В целом, мог бы это мост быть в числе главных достопримечательностей Гянджи, но увы - разобрали его ещё до революции, построив на замену деревянный мост наподобие нынешнего.

10а.


За рекой встречает ещё одна церковь, которую обычно называют Кирхой (1885). Учитывая обилие немецких колоний вокруг, это кажется совершенно логичным, вкупе с башней над входом. На самом деле, как пояснил albokarev, это была вполне себе русская церковь, скорее всего Троицкая...

11.


...либо Кирилла и Мефодия - такие посвящения носили две другие церкви Елизаветполя кроме показанного в прошлой части собора Александра Невского.

11а.


С 1941 года "Кирху" занимает кукольный театр, рядом с которым расположена парочка памятников, по стилю больше похожих на соседнюю Грузию, один другого чудней.

12.


Перед фасадом - кажется, просто фонтан с абстракцией в духе сказок:

12а.


Ещё одна композиция в похожем стиле - у апсиды, и на викимапии она отмечена как памятник Мирзе-Шафи Вазеху (азербайджанский поэт начала 19 века), однако по соответствующему запросу гугль покажет что угодно, только не её.

13.


Столь же не понятно и всё остальное, даже время постройки и происхождение обеих скульптур. Но менее зрелищными от этого они не становятся:

14.


Ещё одна "вещь в себе" - вечно запертая будка с гордой надписью "Канцелярия Джавад-хана" (2012), то есть видимо музей последнего местного монарха, погибшего при штурме Гянджи русской армией с оружием в руках. Но в целом дефицит информации об отдельных достопримечательностях Гянджи мало того что удручающий, так ещё и такой же неоднородный, как и она сама: о Бутылочном доме или Джума-мечети гугл выдаёт десятки путевых заметок и статей, а об отдельных домиках если и есть в интернете какие-то крупицы сведений, то в бесконечных и всё равно под копирку одинаковых обзорах главных достопримечательностей они тонут без следа.

15.


А над "канцелярие" и "Кирхо" нависает бывшая мужская гимназия (1881), ныне занятая аграрным университетом:

16.


Напротив, вдоль Искандерова, расположился пожалуй самый целостный кусочек Старого Елизаветполя. Вот например отмеченная высокой трубой Европейская баня, называвшаяся так видимо в противоположность старинным хамамам:

17.


А в остальном - просто донельзя краснокирпичные домики, ни малейшей информации о которых я так не смог найти. Но сдаётся мне, скорее их хозяева носили фамилии на -ян, -ов или -ер, чем на -оглу и -заде.

18.


А судя по тому, что здесь же на карте отмечен Губернаторский сад, один из домиков мог принадлежать губернатору:

19.


В целом же, если основным стройматериалом Русского Туркестана и даже Баку был жёлтый кирпич, то в красном кирпиче Елизаветполя есть что-то очень родное - обычный уездный городок где-то в бескрайней чернозёмной степи, хоть в Новороссии, хоть на Кубани, хоть за Волгой...

20.


В иных домах - старые подворотни:

21.


И даже целые дворики - в других местах Гянджи для таких просто не хватит цельности среды:

22.


Но что ещё роднит этот квартал с городками Поволжья - с реки его не видать, на Гянджачай глядят советские пятиэтажки в "алиевской" гюшевой облицовке:

23.


Между тем, вверх от моста мимо "Кирхи" ведёт улица Аббасзаде, и через квартал по ней вновь встречает бывший христианский храм. На этот раз - Албанская церковь (1633), под которой скрывается конечно же армянский храм Сурб-Ованнес (Иоанна Крестителя), на момент постройки подчинявшийся Албанскому католикосату, что саму Кавказскую Албанию пережил на много веков. Здесь, однако, в "албанскость" даже хочется верить - армянских церквей с подобной архитектурой я не встречал. На самом деле это была местная архитектурная школа, и в горах под Дашкесаном (километров 40 от Гянджи) сохранилось немало подобных руин. В том числе даже знаковый для армянской истории монастырь Святых Переводчиков (Таргманчац), где в 411 году Машроп Маштоц и Саак Партев впервые перевели на армянский Библию. И мне кажется, замена "-рмя-" на "-лба-" - вполне сносная плата за то, чтобы эти памятники культурного наследия продолжили жить, подобно многим русским церквям, сохранённым при Советах как "музеи атеизма". С 1988 года в Албанской церкви действовала филармония, а что теперь - я и не знаю, огромное новое здание филармонии я показывал в прошлой части:

24.


Отсюда мы поехали вглубь старого заречья, представшего целым лабиринтом узких одноэтажных улиц, в большинстве своём даже без асфальта. И в советские годы молодые азербайджанцы старались без надобности не плутать в этот лабиринт, а в Перестройку его преграждали баррикады и народные кордоны. Армянские кварталы за рекой сопровождали Гянджу всю её историю, а их расположение аккурат между Новой и Старой Гянджами намекает, что в 1616 году шах Аббас переселил под стены турецкой крепости лишь мусульманское "ядро" горжан, эти слободы же неспешно переползли следом - просто их дальняя от города сторона сделалась тогда ближней. В ханской Гяндже и царском Елизаветполе, как я понимаю, христиане и мусульмане сосуществовали мирно, а вот Кировабад давал людям выбор, интернационально или национально жить. Вновь прибывавшие в промышленный город армяне спокойно селились в разных его районах, бок о бок с азербайджанцами, а вот старожильческий квартал с 30-тысячным населением со времён Гражданской войны держался особняком, храня память о былой (и взаимной) резне. По воспоминаниям старожилов, в отличие от демонстративно-космополитичного Баку в Кировабаде национальная рознь была всегда, и обычные для советских подростков драки "район на район" здесь тоже обретали межэтнический оттенок. Когда в феврале 1988 года полыхнул Сумгаит, кировабадские армяне стали готовиться к погромам. Армяне из других районов подобру-поздорову стали перебраться сюда, азербайджанцам же, напротив, пришлось эти кварталы покинуть. Когда же в ноябре погромы действительно начались, узкие малоэтажные улицы Гянджи оказались куда как более удачным местом для самообороны, чем просторные микрорайоны Сумгаита или проспекты Баку. Дозорные посты на входах в кварталы, система оповещения наподобие набата, постоянное дежурство крепких мужчин с припасёнными палками и кастетами - погромы здесь оборачивались массовыми драками, достаточно жестокими для убийств и серьёзных увечий. Советская армия в Кировабаде уже не демонстрировала того благодушия, как в Сумгаите, но ещё не перешла к насилию, как в Баку: постепенно, с продажей домов государству на невыгодных условиях, народ эвакуировали в Армянскую ССР. В основном - в декабре-январе, но последний младенец-армянин благополучно родился в Гяндже летом 1989 года, а в октябре последние армяне покинули город. Подробнее вся история изложена здесь, а азербайджанских источников по ней, конечно, не найти, как например и армянских по погромам в Капане. Из Капана, Еревана, Гокчая, Шуши, скорее всего, и нынешние жители этих кварталов:

25.


Тем не менее, сердце старого Гандзака (армянское название Гянджи) сохранено - в самой глубине квартала ещё стоит заброшенная церковь Сурб-Григор:

26.


Считается, что она построена в 1853-69 годах, но на фасаде училища красуется дата "1909", скорее всего относящаяся и к храму. Училище было рассчитано на сотню учеников, мальчики и девочки посещали его посменно. Что было здесь при Советах - не знаю, а в дни Кировобадской обороны оно служило приютом для беженцев из других районов и пригородных сёл:

27.


А огромная, едва ли не самая крупная из сохранившихся в Азербайджане, церковь была просто символом тех, кто тут жил:

28.


И даже исписанной и заброшенной, всё же здорово, что она уцелела. Исторически в Гандзаке было 4 армянских церкви, но ещё две - Сурб-Саркис и Сурб-Геворк, - видимо были утрачены в советское время. Про Саркисову церковь вики пишет, что она функционирует как музей, но ничего подобного среди музеев Гянджи я не нашёл ни на местности, ни в гугле.

28а.


Что здесь теперь - не очень ясно: и церковь, и школа выглядят заброшенными, но во дворе стоят машины и... лодки! В нынешней Гяндже церковь и лодка кажутся в равной степени чужеродными.

29.


Ну а напоследок мы отправились в Старую Гянджу - городище на промышленной окраине ниже по Гянджачаю. Лабиринты улочек быстро сменились микрорайонами и сталинками военных городков:

30.


После пары подсказок местных жителей дорога привела нас в совсем уж жуткие кварталы:

31.


Вдоль Гянджачая тянулся вал битого асфальта, словно украденного с гянджинским улочек. С другой стороны куда-то спешила гара ("чернушка", то есть тюркоязычная шиитская цыганка) вида такого, будто путь держала прямо из Средних веков:

32.


Тот город, о котором я рассказывал в прошлых полутора постах - на самом деле Новая Гянджа: в 1588-1606 годах в одной из персо-турецких войн Османы взяли над Сефевидами верх и заняли всё Закавказье. Когда же они отступили, шах Аббас обнаружил на левом берегу Гянджачая первоклассную турецкую крепость, под защиту которой в следующие десять лет и переселил горожан. Ну а Старая Гянджа, достоверно известная то ли с 7, то ли с 9 века, осталась в стороне, и теперь её древнее городище - это мрачный пустырь на окраине. Но именно на этом "пустыре" правили курды Шедаддиды, грузины грабили развалины после страшного землетрясения 1139 года, жил и творил Низами, вынашивал планы мести Чингисхану хорезмский принц-изгнанник Джалаладдин Мангуберти и бунтовала против него беднота... На фоне железных цехов, где промышленная вонь запоминается вне зависимости от своего наличия, все эти призраки прошлого особенно пронзительны, и цыганка с кадра выше словно уходит с остатками пожитков из послемонгольских руин. На краю Старой Гянджи была и могила Низами, новый мавзолей над которой я показывал издали в позапрошлой части. А в середине городища среди цехов и труб здорово смотрится миниатюрный мавзолей Джомард-Кассаб, воссозданный в 2004 году над чтимой могилой некоего мясника, с тысячу лет назад геройски погибшего в очередной обороне.

33.


Старая Гянджа, как и новая, стояла на двух берегах, причём крепость располагалась именно на левобережье - вроде как там даже остались фундаменты стен с необычной кладкой из чередующих кирпича и булыги. Вообще, судя по находками, Старая Гянджа была очень красивым городом белых домов, украшенных резьбой по алебастру да изразцами голубых, зелёных да сине-фиолетовых тонов. Из ремёсел здесь особенно процветали керамика, кузнечное и ювелирное дело, и многочисленные находки из городищ теперь можно видеть в Гянджинском музее. Я же не сходил в музей и ничего похожего на развалины стен не приметил, но к счастью, в википедии о Старой Гяндже есть очень подробная статья.

34.


Мы же, пробираясь по городищу-промзоне, упёрлись в железную дорогу, и переезды через насыпь не просматривались, а под мостом, где по малой воде бывает проезд, плескались речные пороги. Бросать машину в таком месте тоже не улыбалось, и в итоге мои спутницы остались ждать, а я перебрался через рельсы (между прочим, первой в Азербайджане железной дороги, пущенной в 1883 году) и дальше пошёл пешком.

35.


На самом деле Старая Гянджа не зря похожа на сталкеровскую Зону - это именно тот случай, когда "прямой путь не всегда самый быстрый", а нормальная асфальтовая дорога к главной её достопримечательности описывает натуральную спираль. За железной дорогой обнаружились посадки подрастающего леса, который закроет вид на промзону, и ещё один мостик чуть ниже по реке:

36.


На воротах у которого увековечены великие земляки эпохи Старой Гянджи. Вот например Мехсети Гянджеви - почти что современница Низами, поэтесса и музыкант. Впрочем, биография её слишком уж чудна для женщины той эпохи - свои главные поэмы она писала в 20 лет, пожить успела в Балхе, Мерве, Нишапуре и Герате, в её поэмах много образов городских низов вроде ремесленников, бродячих музыкантов или суфиев, так что весьма вероятно, что юная красавица была лишь чьим-то псевдонимом, а то и вовсе дитём коллективного творчества.

37.


Впереди же показались высокие изукрашенные минареты. Тюркский культ предков обернулся тем, что от покинутого города лучше всего сохранились кладбища, и если на южной окраине обрёл вечный покой главный земляк Низами, то на северной - самый чтимый святой, местный имамзаде (то есть потомок одного из 12 праведных имамов шиизма) Хосров Гянджеви, более известный как Гёй-имам. Старинное кладбище с купольными мавзолеями тут разрасталось не одно столетие:

38.


А в 2010-14 годах вокруг мавзолей Имамзаде был выстроен паломнический центр - пожалуй, самый грандиозный мусульманский объект во всём Азербайджане:

39.


И от его внешних изукрашенных ворот...

40.


...до внутренних ворот около мечети я шёл едва ли не дольше, чем до внешних ворот от моста:

41.


Непосредственно во внутренних воротах узнаётся старинная кладка:

42.


Но пройдя за них, я почувствовал лишь разочарование да стыд перед своими спутницами за то, что уговорил их ехать в древнюю грязь - Имамзаде оказался пусть и огромным, но новоделом, коим в Азербайджане или Средней Азии вряд ли можно кого-нибудь удивить.

43.


Разве что гигантская мечеть со спиральным орнаментом минаретов явно построена по мотивам мечетей Шуши и Агдама - здесь всё же хоть и Равнинный, но тоже Карабах!

44.


Увидев на крыше мечети людей, я всё-таки зашёл в её ворота, понадеявшись, что это не рабочие крышу ремонтируют (но оказалось - как раз-таки они), а наверху смотровая площадка есть. За воротами ждал впечатляющий сюрприз - здание в здании!

45.


Священная могила на этом месте появилась в 737 году, в годы арабских завоеваний, на пол-пути между двумя вероятными датами основания Гянджи (659 и 859). И скорее всего, похороненного здесь человека чтили как проповедника, принесшего учение Пророка в Арран. Другая надпись, однако, гласила, что здесь покоится Хосров Гянджеви, убитый "монголами" (то есть, видимо, воинами Тамерлана) в 1393 году. И видимо с тех же времён сохранился нынешний мавзолей, капитально отреставрированный 1878-79 годах на средства азербайджанца-генерала царской армии Исрафил-бека Ядигарзаде. Ну а ныне властям хватило ума не ломать древний памятник под корень ради строительства храма "больше и лучше", а построить новую мечеть так, чтобы он стоял посреди её зала.

46.


В мавзолее - ещё и саркофаг. Такие же я видел в гробницах имамзаде Сари и Решта, то есть делают их видимо в Иране на весь шиитский мир. А что за поверье связано с висящими в оконцах платками - увы, я снова не смог разобраться...

47.


...Дальше за Гянджей по тбилисской дороге есть город Газах (23 тыс. жителей). Или Казах - но основали его не казахи, а казахлы - "вольное племя" в шиитском союзе кочевых азербайджанцев-кызылбашей. Тем не менее вполне по-казахски город славился конями местной дельборзской породы, но по-азербайджански - ашугами и мастерами ковров. В 1747-1801 году Газах был центром не ханства, но султаната, вассального причём не Гяндже, а Грузии. Там сохранились Джума-мечеть (1899), армянская церковь Сурб-Вардан (1901, ныне кафе) и русская церковь (ныне спортзал), и остатки уездного города, в том числе дом Ибрагима Мешади (1910), куда в 1918 году перебралась из Гори первая азербайджанская учительская семинария.

В округе Газаха руины армянских монастырей и древняя Дидиванская башня на скале. Ещё есть Кедабек - горняцкий городок, на рудниках которого в 1884-1914 годах действовала первая в Азербайджне узкоколейка, а в окрестных горах сохранилась сельджукская Девичья башня, или Намерд-Кала крайне нестандартной многолепестковой формы.

В тех же краях - Башкенд, бывший Арцвашен, единственная по состоянию на 1991 году территория Армении, по итогам той войны оставшаяся за Азербайджаном: помимо Карабаха у двух стран было ещё и несколько анклавов, но в основном азербайджанских в Армении, и только здесь - наоборот. Там была даже пара церквей Сурб-Ованнес (1610) и Сурб-Минас (1872), но уцелели ли они? Местная пресса не напишет о них, а туристы туда не ездят...

И даже граница Азербайджана с Грузией по той дороге нетривиальна - она называется Красный Мост по-азербайджански и по-грузински, и два берега пограничной речки Храми действительно связует мост 17 века...

48.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив