Грязная работа «тихих американцев»

fan_project — 08.02.2024

или Заметки о тайной войне, которую ведет ЦРУ против спортивного движения

В огромном холле отеля «Гавана Либре» в 1978 году шла пресс-конференция - одна из многих в рамках проходившего в кубинской столице XI Всемирного фестиваля молодежи и студентов.

На ту пресс-конференцию я попал, можно сказать, случайно. Конечно, мне было небезынтересно, о чем будут рассказывать Филип Эйджи, бывший сотрудник Центрального разведывательного управления, нашедший в себе силы порвать со своим прошлым. Однако казалось, что к моим непосредственным обязанностям спортивного журналиста и специального корреспондента газеты «Советский спорт» пресс-конференция все-таки не имеет прямого отношения.

Внешне Эйджи понравился. Выше среднего роста. Умное, энергичное лицо, чуть грустные глаза, взгляд много повидавшего, во многом разуверившегося, но не сломленного человека. Понравилось, точнее захватило, и то, о чем рассказывал экс-разведчик. Честно, без утайки (а ведь известно, что ЦРУ не могло простить Эйджи его разоблачений в книгах и периодических изданиях) он говорил о буднях работы в Центральном разведывательном управлении, о тех подрывных акциях, в которых ему приходилось принимать участие. Говорил о своих собственных функциях в резидентурах Эквадора, Уругвая и Мексики, где он провел не год и не два - больше десятилетия.

- Одно время я работал в Уругвае, - рассказывал Эйджи, и в огромном зале было тихо, сотни журналистов затаили дыхание. Если что и нарушало тишину, то только моторы кинокамер. - В конце 1965 года уругвайское правительство дважды вводило в стране чрезвычайное положение после серии мощных забастовок, организованных профсоюзами. Эти забастовки были ответом на политику правительства, согласившегося на унизительные условия экономической помощи со стороны Международного валютного фонда. В тот период мы надеялись воспользоваться чрезвычайным положением в Уругвае, чтобы создать впечатление, будто советское посольство в Монтевидео и его учреждения замешаны в организации забастовок.

Я разработал план, целью которого было «доказать», что некоторые советские дипломаты направляли действия забастовщиков через Национальный конвент трудящихся. Мы отобрали имена наиболее видных дипломатов из посольства Советского Союза и составили список лиц, якобы вовлеченных в подрывную деятельность. Был написан целый сценарий приблизительно на двадцати страницах, который связывал представителей СССР с профсоюзным движением в Уругвае. В частности, с людьми, которые учились на курсах в Праге, в штаб-квартире Всемирной федерации профсоюзов…

Эйджи вместе с другими сотрудниками Центрального разведывательного управления подготовил несколько фальшиков. Незадолго до этого было перехвачено письмо одного из руководителей профсоюзов Даниэля Ваксмана, напечатанное на бланке оргкомитета профсоюзного семинара. Специалисты ЦРУ воспроизвели бланк и подделали копию подписи Ваксмана. Так родилось «письмо», в котором Ваксман благодарил советского атташе за «ценную помощь и руководящие указания в ходе подготовки семинара». Письмо-фальшивка было составлено таким образом, чтобы создавалось впечатление, будто это Советский Союз помогал финансировать семинар, преследуя при этом цель осложнить и без того непростое положение в стране.

В период острого кризиса в декабре 1965 года, - продолжал Эйджи, - мы передали это письмо через подставных лиц в редакции уругвайских газет. Первой его опубликовала вечерняя «Плата» под огромным заголовком через всю первую страницу: «Документы, подтверждающие советскую интервенцию!» Используя фальшивый документ и другие фальшивые материалы, мы добились того, что из Уругвая были высланы в течение года шесть советских дипломатов, два представителя ГДР, один - Чехословакии и несколько других…

Да простит меня читатель за пространную цитату, на первый взгляд имеющую самое отдаленное отношение к вопросам, о которых идет речь в этой книге. Рассказ Филипа Эйджи тем не менее важен, поскольку убедительно демонстрирует, какими грязными делами занимался в Уругвае сотрудник ЦРУ Эйджи вкупе со своими коллегами. «Тихими американцами», как назвал их в своем знаменитом романе писатель Грэм Грин. О, на их счету немало грязных операций. Разгорались военные конфликты, совершались удачные и неудачные покушения на президентов, премьер-министров и народных лидеров, происходили реакционные перевороты, в печати появлялись непристойные пасквили, фальшивки. И всегда за кулисами событий находились «тихие» рыцари плаща и кинжала из ЦРУ.

- Что же все-таки происходило в вашей душе, если вы смогли отказаться от прошлого? Ведь не сразу же пришло решение порвать с Центральным разведывательным управлением? - задал вопрос один из репортеров.

- Постепенно я начал задумываться над тем, насколько аморально и бесчеловечно то, что я делаю, - ответил Эйджи. - Я увидел четкую параллель между операциями, участником которых был, и войной во Вьетнаме. Я был убийцей, хоть сам никого и не убивал. Во мне происходила постепенная политическая трансформация.

- Когда же вы, мистер Эйджи, окончательно решили уйти из ЦРУ?

- В 1967 году. Да точно, в шестьдесят седьмом… Именно в это время я получил новое задание. В соответствии с решением боссов ЦРУ был назначен олимпийским атташе Соединенных Штатов Америки в Мексике, где предстояли старты Олимпийских игр…

Стоп, читатель. Мысленно прокрутим последнюю фразу Эйджи еще раз. Вдумаемся: человек, назначаемый Национальным олимпийским комитетом (в данном случае американским) для того, чтобы на месте (в данном случае в мексиканской столице) решать многочисленные вопросы размещения спортсменов, их питания, условий для тренировок, обеспечения транспортом, был сотрудником разведывательного ведомства!

Тогда, в холле «Гавана Либре», эта весть буквально поразила журналистов. Сенсация рождалась на глазах, и Эйджи забросали вопросами:

- Что входило в ваши обязанности?

- Если вы имеете в виду мои обязанности олимпийского атташе, то это многочисленные встречи с представителями Организационного комитета Игр, спортивных федераций, Международного олимпийского комитета. Что же касается моих тайных функций сотрудника ЦРУ, о которых, естественно, мало кто догадывался, то я должен был познакомиться как можно с большим числом лиц, что могли представлять для нас определенный интерес, завязать с ними дружеские контакты и затем кое-кого завербовать. Другое дело, что у меня самого были уже иные намерения. Хватит быть наемником, решил я. И осенью шестьдесят восьмого, когда Олимпийские игры в Мехико закончились, навсегда порвал с ЦРУ.

- Являлась ли ваша работа олимпийским атташе исключением в практике ЦРУ или же «компания», как называют тайное ведомство Соединенных Штатов его сотрудники, систематически внедряет своих людей в олимпийское движение?

- ЦРУ интересовалось олимпиадами и в прошлом. Цель всегда была следующая: побудить людей бежать из их страны, создать внутри спортивной делегации атмосферу раздоров и распрей.

- Ограничивается ли деятельность Центрального разведывательного управления в спорте лишь олимпийскими играми? Или, может быть, сфера интересов «компании» шире?

- ЦРУ всегда интересовало и интересует все, что имеет политическое значение. Если можно нажить определенный политический капитал, ЦРУ может включать в сферу своих интересов другие международные спортивные мероприятия и организации. Во всяком случае, так было раньше, и, честно говоря, я не думаю, что что-либо изменилось со времен, когда я работал в «компании»…

Когда пресс-конференция закончилась, я подошел к Эйджи. Попросил о личной встрече, объяснив, что хотел бы уточнить кое-какие вопросы. Эйджи согласился, но предупредил, что очень занят (он выступал в качестве свидетеля на заседаниях Международного фестивального трибунала «Юность обличает империализм»), поэтому сможет уделить минут десять-пятнадцать. Что ж, я был рад и этому.

Мы встретились на следующий день в перерыве между заседаниями трибунала. Времени, действительно, оказалось в обрез - даже меньше, чем обещал Эйджи. Вот запись того интервью:

- Знали ли руководители Национального олимпийского комитета США, кого они утверждают на должность олимпийского атташе?

- Не будьте наивным. Конечно же, они, во всяком случае руководители НОК, были в курсе. Моя кандидатура удивления у них не вызвала, и утверждение на должность прошло быстро, быстрее, чем я ожидал.

- Кого бы вы могли назвать среди тех деятелей Оргкомитета Олимпийских игр в Мехико и других спортивных органов, кто представлял для Центрального разведывательного управления особый интерес?

- От меня, в частности, требовали чтобы я завербовал Алехандро Ортега Сан Висенте, генерального секретаря Оргкомитета. До назначения на эту должность он возглавлял отдел политических и социальных расследований Министерства внутренних дел Мексики…

Наша встреча, напомню, проходила в семьдесят восьмом, и я спросил Эйджи: готовится ли, по его мнению, ЦРУ и к Олимпийским играм в Москве?

- Без сомнения. Так что можете написать в вашей газете: бывший сотрудник ЦРУ призывает советских людей к бдительности!

В этот момент раздался сигнал, означавший, что начиналось очередное заседание трибунала. Эйджи развел руками:

- Извините, мне пора. С остальными вопросами вам придется подождать до следующей нашей встречи.

Увидеться нам так и не удалось. Но спустя год после гаванского фестиваля в одном из московских издательств вышла на русском языке книга Эйджи «За кулисами ЦРУ. Дневник сотрудника американской разведки». Там я нашел строки, являвшиеся как бы продолжением нашего с ним разговора:

«15 октября 1966 года… В шифровке из резидентуры в Мехико говорится о предложении, которое сделал недавно посол Фултон Фримэн. Он предложил ЦРУ назначить своего сотрудника для выполнения обязанностей олимпийского атташе американского посольства.

Комментируя эту шифровку, резидент Уин Скотт отмечает, что назначение сотрудника на эту должность было бы полезным по нескольким причинам. Во-первых, у резидентуры появится возможность активизировать работу, так как только трое из пятнадцати-двадцати сотрудников, находящихся под прикрытием посольства, имеют статус дипломата. Такое положение ограничивает возможность общения с представителями дипломатического корпуса, правящей политической партии, министерства иностранных дел и других правительственных органов и общественных организаций, являющихся важными объектами резидентуры для проникновения и проведения в них тайных операций.

Сотрудник - атташе по Олимпийским играм будет иметь широкие возможности выявлять, разрабатывать и вербовать новых агентов во всех этих объектах. Во-вторых, такой сотрудник будет находиться в достаточно близком контакте с некоторыми олимпийскими атташе из коммунистических стран. В-третьих, сотрудник резидентуры на Олимпийских играх сможет получать сведения о тренерах из коммунистических стран, работающих с мексиканскими спортсменами…»

И еще одна запись:

«25 октября 1966 года…Сотрудники ЦРУ работали на каждых Олимпийских играх с тех пор, как русские появились в Хельсинки в 1952 году. Мельбурн, Рим, Токио - и теперь Мехико. Провокации, склонение к невозвращению на Родину, пропаганда, вербовка американских спортсменов для работы в Олимпийской деревне, на зимних и летних Играх - всем этим занималось ЦРУ».

Провокации, склонение к невозвращению… Американское разведывательное ведомство всегда отрицало свою неприглядную деятельность в рядах международного олимпийского и спортивного движения. Бывало, боссы ЦРУ выступали даже с широковещательными заявлениями, клялись в верности идеалам спорта. Факты, однако, упрямая штука. Вот лишь некоторые данные о грязной работе «тихих американцев», получившие скандальную огласку.

…В октябре 1976 года вблизи побережья Барбадоса потерпел катастрофу самолет авиакомпании «Кубана». Экипаж и пассажиры, находившиеся на борту, - все 73 человека - погибли. Заключение комиссии, проводившей расследование причин катастрофы, подтвердило первоначальные подозрения: в багажном отделении самолета произошел взрыв бомбы.

На территории кубинского Национального института спорта и отдыха установлен небольшой обелиск в память о жертвах взрыва. Сюда, на тихую зеленую лужайку, окруженную деревьями, часто теперь приходят кубинские спортсмены, атлеты из других стран. Ведь среди тех, кто погиб в катастрофе, были и члены кубинской спортивной делегации, возвращавшиеся из Каракаса с IV чемпионата стран Центральной Америки и Карибского бассейна по фехтованию. Все шестнадцать спортсменов - надежда и гордость Кубы - возвращались на родину с золотыми медалями.

Мы стояли у обелиска с неоднократным чемпионом мира, фехтовальщиком Александром Романьковым. Молчали. Потом Романьков сказал:

- Большинство из них я знал. Великолепные ребята, замечательные спортсмены. Каждый из них мог в будущем стать звездой первой величины. Не станут… Они погибли на боевом посту. Стали для юных кубинцев символом подвига, преданности революции…

Следствие, проведенное властями Тринидада и Тобаго, Барбадоса и Венесуэлы, пришло к однозначному выводу: злодейское преступление было совершено агентами ЦРУ вкупе с бандитами из контрреволюционного кубинского отребья. Исполнители кровавой операции были арестованы и судимы. Они признались в том, что самолет со спортсменами на борту был выбран не случайно: те, кто разрабатывал террористическую акцию в штаб-квартире ЦРУ, рассчитывали, что в сердцах кубинских болельщиков смерть их любимцев-фехтовальщков отзовется особой болью.

Выяснено было и другое: взрыв самолета призван был стать первым звеном в целой серии террористических актов, кульминацией которых явился бы взрыв авиалайнера с Фиделем Кастро на борту.

…В 1978 году печать сообщила о грязных проделках ЦРУ в Гималаях. Агенты тайного ведомства Соединенных Штатов, под видом спортсменов-альпинистов проникшие в Индию, должны были установить на вершине Нандадеви, недалеко от границы, специальную автоматическую станцию для сбора разведывательных данных.

Случилась непредвиденная заминка: во время восхождения альпинисты-шпионы потеряли взятую для обеспечения питания станции портативную установку с радиоактивным плутонием-238. Американский журнал «Аутсайд» писал по этому поводу: «В округе возникла опасность радиоактивного заражения местности, которая может сохраниться в течение длительного времени - от трех до пяти столетий».

Вся эта история, став достоянием гласности, вызвала волну возмущения в Индии. Правительство этой страны выразило послу США в Дели протест от своего имени, а также от имени парламента и всего индийского народа. Во многих городах прошли массовые демонстрации, участники которых требовали положить конец противозаконной деятельности ЦРУ на индийской земле.

Изощренны и разнообразны действия ЦРУ против СССР, советских спортсменов. Еще в 1952 году во время Олимпийских игр в Хельсинки агенты тайного ведомства Соединенных Штатов пытались сорвать митинг, в котором принимали участие члены советской спортивной делегации. В Мельбурне ЦРУ устроило настоящую охоту за героем Олимпиады Владимиром Куцем. В Токио, Мюнхене на средства ЦРУ организовывались антисоветские сборища, где верховодили представители радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа» (ни для кого не секрет, что эти диверсионные радиоцентры находятся на содержании Центрального разведывательного управления), в Монреале кто-то подбрасывал в боксы советским журналистам литературу провокационного содержания, неизвестные звонили Валерию Борзову, угрожая убить его, если наш знаменитый спринтер выйдет на старт. Наконец, в Лейк-Плэсиде наемники ЦРУ (им платили по десять долларов в день) жгли Мишку - талисман Московских игр.

В начале 1980 года в Женеве состоялась «международная конференция», целью которой была организация соревнований, альтернативных Олимпиаде в Москве. Рассказывая затем об этой провалившейся «конференции» в палате общин британского парламента, депутат Том Дейлейлл привел весьма любопытные данные. Оказывается, верховодил в Женеве кадровый сотрудник ЦРУ Ленски, который, по словам парламентария, оставил о себе «пренеприятное впечатление еще с Олимпийских игр в Мехико в 1968 году». Еще тогда этот «советник» американской спортивной делегации занимался исключительно психологической обработкой спортсменов из социалистических стран, побуждая их к измене Родине и другим неблаговидным поступкам.

Можно вот еще что добавить. Накануне Игр-80 на деньги Центрального разведывательного управления были открыты двухмесячные антиолимпийские курсы, где обучали методам подрывной работы и провокаций в условиях олимпийской Москвы. Американские спецслужбы не жалели сотен тысяч долларов на издание всевозможной антисоветской, антисоциалистической литературы, которую пытались провезти в Советский Союз подготовленные ЦРУ «туристы».

Весной восьмидесятого в Москву прибыла делегация американских, канадских и пуэрториканских журналистов, тренеров и спортсменов. Целью их поездки было выяснить на месте, как относятся советские люди к попыткам Вашингтона организовать бойкот Московской олимпиады. Что ж, поездка многим из них открыла глаза. Помню, к примеру, корреспондент нью-йоркской газеты «Ньюсдэй» Джей Вайнер предложил мне провести эксперимент: выйти на улицу и спросить первых попавшихся прохожих, что они думают о бойкоте. Естественно, хотя Вайнер ожидал совсем иного, москвичи были единодушны в своем осуждении вашингтонских антиолимпийских махинаций. Джей поступил, как подсказывала ему совесть: вернувшись на родину, он честно рассказал о том, что видел в Москве. Более того, журналист и сам изменил свои взгляды, встав в ряды тех, кто выступал против использования спорта в нечистоплотных политических играх.

Я писал репортажи о пребывании делегации в Москве, о тех, кто входил в состав группы. Среди других писал и об Эндрю Стренке, внешне симпатичном, добродушном парне, бывшем в свое время пловцом. Он утверждал, что знаком со многими советскими спортсменами по былым встречам в бассейнах мира. Я ему поверил, да у меня и не было причин не верить, и в одном из репортажей предоставил Стренку слово. В «Советском спорте» появилось интервью с Эндрю. Он рассказывал, как ему нравится в СССР, что он противник бойкота и что, вернувшись на родину, приложит все силы для того, чтобы американские спортсмены приехали на Игры.

Мне до сих пор стыдно за то интервью, хотя, наверное, вины моей и нет. Ну разве я мог предположить, что все, сказанное Стренком, ложь? На первой же пресс-конференции в Штатах он заговорил по-иному. Мол, в СССР поддерживают бойкот, выступают в поддержку антиолимпийских действий Вашингтона и считают эти действия единственно правильными. Да, он лгал, и это вызвало возмущение у других членов делегации. Вот тогда-то они и признались: Стренк попал в их группу с помощью ЦРУ.

Самое удивительное, что Стренк этот факт с готовностью подтвердил, заявив, что был, так сказать, «приставлен» к группе журналистов, спортсменов и тренеров, а теперь должен написать соответствующий отчет о пребывании в СССР.

Я видел Стренка и потом - в ложе прессы на Олимпийском стадионе в Лужниках. Он был аккредитован на играх в качестве корреспондента американской газеты. Хотя, скорее всего, это было лишь ширмой - отчеты Стренка, вполне возможно, вновь адресовались узкому кругу читателей в Лэнгли, штаб-квартире ЦРУ.

Так ли это, уточнять я не стал. И руки ему не подал, когда Стренк, увидев меня, бросился навстречу как к ближайшему другу. Теперь он вызывал у меня, признаюсь,

чувство омерзения. Потому что в моих глазах он был представителем ведомства, которое в течение десятилетий пыталось разорвать пять переплетенных олимпийских колец.

Это такие, как он, крутились вокруг участников заседания Национального олимпийского комитета США в апреле восьмидесятого. Заседания, которое должно было решить: будет ли присутствовать американская олимпийская делегация на Играх в Москве. Членам НОК тщательно промывали мозги, уговаривали, пытались подкупить их самих и членов их семей. В Колорадо-Спрингс - там собрался НОК - прибыли «специалисты» по Советскому Союзу, выступали перед делегатами с пространными сообщениями. И в результате добились своего…

Апофеоз деятельности ЦРУ направленной против олимпийского движения, - Игры в Лос-Анджелесе. Еще никогда приготовления «парней из Лэнгли» к Олимпиаде небыли столь изощренными. В ход были пущены буквально все средства.

Печать сообщала: спецслужбы США сформировали особые «олимпийские подразделения», «секторы» и «группы» для проведения провокаторской работы в отношении граждан из социалистических стран - спортсменов, туристов, журналистов. Общее руководство (а в этой работе должны были принимать участие около пятисот кадровых сотрудников ЦРУ и ФБР) возложили на одного из заместителей директора Центрального разведывательного управления. Кроме того, по признанию шефа ФБР Уэбстера, слежку за гражданами СССР должны были осуществлять 150 сотрудников ФБР. Планировались и операции по обвинению в шпионаже во время фотографирования достопримечательностей олимпийской столицы. На специально закупленной в социалистических странах кино- и фотопленке заранее снимали военные объекты: оставалось лишь подбросить эту пленку в нужном месте и в нужное время. Были разработаны планы захвата и психологической обработки советских спортсменов для склонения их к невозвращению на Родину.

Целей своих разведывательным ведомствам добиться не удалось. Конец им положило решение Национального олимпийского комитета СССР о невозможности участия советских спортсменов на Играх-84 в Лос-Анджелесе.

Точку, однако, ставить рано. Впереди - новые соревнования, и есть все основания полагать, что олимпийцам разных стран предстоит вновь столкнуться с провокационной, диверсионной деятельностью Центрального разведывательного управления и других спецслужб Запада.

Значит, всем, кому дороги благородные идеалы спорта, кто видит в спортивных поединках воплощение стремления молодежи планеты к миру, предстоит по-прежнему быть настороже.

В кабинете у одного из руководителей советского Национального олимпийского комитета хранится своеобразный «сувенир». Довольно-таки солидный брусок полированного дерева, на котором выгравировано: «Советским баскетболистам на память от их американских друзей». Такие бруски с надписями получили наши спортсмены во время одного из поединков с заокеанскими баскетболистами.

«Сувенир» с секретом: нажмешь в одном месте - открывается крышка. Внутри - в тайнике - лежала антисоветская литература. Ничего себе подарочек… Для меня он - символ той провокаторской деятельности, которую на протяжении уже многих десятилетий ведут против советского спорта реакционные круги Запада.

Во время пресс-конференции в холле «Гавана Либре» бывший сотрудник ЦРУ Филип Эйджи, обращаясь к присутствующим, призывал народы мира не терять бдительность. По-английски это звучало так: «Откройте глаза пошире!»

Что ж, откроем глаза пошире…

«Кто посягает на олимпийский огонь?», Владимир Моисеевич Гескин, 1986г.

Оставить комментарий

Популярные посты:

cardemua

Аппаратная замена масла в автомобиле: преимущества вакуумной технологии над традиционными методами

svetla_k

Лиственичный кельтский крест

von_hoffmann

О жилищных условиях в СССР 1989 года

augean_stables">

a

“Мотолыги» идут гуськом.

volynko

Уличная фотография

ametist_w

Лаванда и бабочки

dart_maus

Топор / Hatchet (2006)

royal_news

Король Абдалла II простудился

helenkasmolenka

Осенняя палитра в поселке