Геополитика Беларуси и России в эпоху глобализации и монополярности

guralyuk — 22.04.2010 Юрий Карманов, основной источник эксклюзива из Бишкека во время революции («Assosiated Press»), о Бакиеве и Л.

Задумался, читая его статью.

В принципе, это перефразированная противником Л. официальная позиция Л. Как определение полустакана воды. Можно сказать, что "боится совместных действий РФ и США", а можно - быстрая легитимизация государственного переворота в Киргизии через признание правительства, свергнувшего законно избранного президента, влечет за собою рост политической напряженности на всем постсоветском пространствет и ставит под вопрос эффективность всех интеграционных образований с участием России и прежде всего ОДКБ. Суть одна и та же.

Интересно, собственно, не это, а констатация нового качества белорусской геополитической игры. Раньше это было игра в рамках дихотомии Россия-Запад, остаток советского еще геополитического мышления. Беларусь отстаивала геополитические и ценностные интеерсы Большой России (эксСССР, восточно-славянской цивилизации, России, Евразии - термин особого значения не имеет) более жестко, чем сама РФ. Сейчас ситуация изменилась: Россия выступает партнером Запада и не противопоставляет себя Западу.

С точки зрения старой геополитической дихотомии Восток-Запад, в рамках которой развивалась много лет успешная внешняя политика Беларуси, то что сейчас происходит - это геополитический крах России: институты, способные противостоять Западу рухнули или почти рухнули: особая российская глобальная идеология, ОДКБ как противостоящий Западу военный блок, фактически - все союзы с постсоветскими странами, которые заключила Россия. Напоминает ситуацию 90-х годов, когда у власти в РФ стояли либералы. Но сейчас Беларусь не имеет возможности стать новым центром силы, вокруг собирались бы желающие продолжить противостояние Западу элементы, как это было во второй половине 90-х годов: Запад стал гораздо сильнее, чем был в 90-х годах, Россия сейчас управляема в отличие от 90-х годов и способна подавлять такого рода тенденции внутри себя в регионах, среди интеллектуалов и политиков в Москве. В рамках старой парадигмы Россия-Европа или Восток-Запад надо говорить о поражении Востока и поглощении его в качестве крупной, автономной, своеобразной единицы Западом. Это ожидалось давно. Это в конце концов и произошло.

Значит, наметилась новая геополитическая идентичность Беларуси, где дихотомия Восток-Запад больше не является основой геополитической системы координат РБ. Эта новая геополитическая ситуация находится в самом начале своего развития, не все еще ясно с новыми трендами. Но в общем, "Москва пала". Надо выживать "в партизанах" без надежды на то, что армия вернется и "возьмет Берлин".

Такие геополитические ситуации характерны для разных стран в разное время. Многие в таких ситуациях искали Третьего пути и формулировали доктрину изоляционализма по модели Северной Кореи, культуной автаркии или чего-то в это духе еще. В случае Беларуси эти старые модели изоляционализма очень ограниченно эффективны.

Видимо, наметившийся новый геополитический курс нацеливается в перспективе на региональное лидерство. Я много писал об этом раньше, лет 7-10 тому назад, когда только наметился развал союза с Россией. Есть разные модели такого регионального лидерства: новая Речь Посполитая, новое Великое княжество литовское, альтернативная Москве фундаменталистская русская Белая Русь, альтернативная Москве европейская Русь, новая Швейцария, протестантская культурная революция, некоторые иные варианты - вариантов выбора много. Мне наиболее реалистичным кажется формирование не очень консолидированного и идеологически не очень единого сообщества периферийных восточно-европейских стран на месте бывшей Речи Посполитой в тени ЕС и ориентированного на ЕС. Со своими общими интересами и политикой в регионе Каспия, Китае, Иране и т.д. В рамках такого тренда, а он может быть долгим, возможно ставить вопрос о региональном относительном лидерстве Беларуси и целой эпохе белорусской геополитической идентичности. Такой тренд позволяет долгое время избегать эесткой идеологической ясности по выбору одной из моделей развития и даже сохранять ослабленный союз с Россией.

Ключик к выбору модели регионального лидерства и ценностной модели развития Беларуси и региона сейчас нахзодится в очень странных, необычных "руках". Модель выбора зависит не только от традиционной для нашего региона дихотомии отношений Запад-Россия. Россия настолько слаба, а Запад настолько сложен, что в Беларусь может прийти достаточно для защиты новой геополитической идентичности ресурса из-вне, не из России и не обязательно из ЕС. Глобализация создала новую геополитическую картину. Раньше внешнего ресврса вне дихотомии Восток-Запад хватало только для устойчивости стран вроде Албании времен Ходжи или Югославии эпохи Тито, хотя в Югославии все таки работал больше ресурс Европы. Монополярного мира не было в истории человечества никогда. У монополярности, конечно, есть свои границы, это не тотально управляемый из единого центра мир, но в общем альтернативного центра в мире ныне нет. И то, что происходит сейчас с Россией - это проявление как раз глобальной монополярности. Но для выживания в рамках регионального противостояния, когда не бросается геополитический вызов глобальному лидеру, ресурс может прийти откуда угодно. И этого ресурса для региональной политики может хватить. Будь то, например, венесуэльская нефть, китайские финансы или технологии ряда транснациональных корпораций.

В этом смысле Юрий Карманов абсолютно верно, просто политически ангажированными оппозиционными терминами, описывает казус с Бакиевым в Минске. Да, это игра Минска в рамках нового понимания вызовов, которые встали перед Беларусью по мере разрушения Россией союза с нею и ухода под очень устойчивую "власть" "Запада". Теперь устойчивость Беларуси обеспечивется не однозначной опорой на Россию и советские, русские, евразийские силы внутри России. Эти силы остаются союзниками, но их влияние больше недостаточно для попыток реально восстановить глобальную роль большого "русского" государства. Теперь союзников у Беларуси должно быть больше. Они могут быть по отдельности слабее в абсолютной политической "массе", но за счет диферсификации геополитических точек устойчивости в разных регионах планеты Беларусь может обеспечить себе устойчивое положение в своем регионе и относительно внешних вызовов.

Кстати, с этой точки зрения оппозиционность Юрия Карманова в этой версии его взглядов, где нет ценностной ориентации на наш местный национализм, - это не оппозиционность в том смысле, в котором мы с нею сталкивались много лет. Это то, что можно назвать конструктивом: совершенствовать политическую систему действительно надо, выращивать эффективные институты демократии - надо безусловно. Главное, чтобы это не влекло за собою самоубийственную идеологическую политику, когда ради каких-то абстрактных или деструктивных идей разрушаются общество, государство и экономика. Еще недавно, в рамках дихотомии Запад-Восток в конечном счете ни о какой демократии речи не шло. Все было в глубине своей завязано на идею возрождения Востока и противостояние Западу. Демократия в рамках такой задачи была излишеством, роскошью. Но нынешняя ситуация диверсификации точке геополитической опоры Беларуси требует использования новых ресурсов, которыми раньше могли пренебрегать, рассчитывая на то, что если "Россия\СССР восстановится, то ракеты, громадные природные ресурсы и население компенсируют недостаток управленческой культуры или ограничение инициативы снизу. Новая геополитическая ситуация Беларуси требует более эффективно использовать "человеческий капитал" и управленческие решения должны быть более эффективны. Если демократия этому будет способствовать - демократия действительно теперь уже может востребована.

Конечно, есть большой соблазн вырастить в Беларуси не то чтобы "остров Крым", "остров Крым" был бы "Тайванем", малое зависимое периферийное государство. Есть соблазн вырастить в Беларуси демократическое, но с культурной сильного политического центра, глобально действующее общество-образец для всей Большой России. Со своим спокойным подходом и к европейским ценностям и к европейской интеграции и к трактовке глубинных вопросов истории России и Европы. Потому что курс на малое хотя и очень активное европейское государство в рамках белорусской националистической идентичности - в культурной и геополитической ситуации Беларусии просто неэффективен и даже опасен для страны. Не очень ясная определенность белорусской госудаарственной идеологии позволяет еще долго не определяться четко по важному для восточной Европы вопросу "мы - особая нация или нет?". Но в общем, выбор в пользу государства-образца для Большой России в рамках новой геополитики всей планеты, общества-образца для всей России для эпохи глобализации и монополярности - реально соблазнителен. Эта эпоха когда-нибудь, конечно, закончится, но если войти в следующую эпоху с возможностью стать ядром для восстановления сильной большой европейской модернизированной глобально устойчивой Большой России - это реально интересно...

***

«Лукашенко испугался, что этот сценарий может быть повторен и в Беларуси»

— Расскажите сначала, как вас занесло в Кыргызстан?

— Уже восемь лет я работаю в “Assosiated Press” и это не первая моя поездка в Кыргызстан. О том, что я отправляюсь в Бишкек, узнал всего за полтора часа до отлета. 8 апреля мы оказались там. Уже было известно о расстреле демонстрантов на площади перед Белым домом, об убитых и раненых. Сам Бакиев к тому времени бежал на юг. Поэтому мы плотно стали работать с временным правительством, которое возглавляет Роза Отунбаева. А мой коллега из Ирландии и наш фотограф Сергей Гриц караулили Курманбека Салиевича в его родовом селении Тейит под Джалал-Абадом. Следующей кульминацией стали события, связанные с отлетом Бакиева из Кыргызстана.

— Вы первыми сообщили об этом и были единственными, кто вещал из здания, где заседало временное правительство…

— Мы тогда практически прорвались на экстренное заседание правительства. И были единственные из журналистов, кому это удалось. Благодаря этому у «Assosiated Press» были полные эксклюзивы: о том, что Бакиев улетел вместе с женой и детьми, что приземлился в казахском городе Тараз, про арест в Джалал-Абаде министра обороны Кыргызстана. Мы пробрались к приемной Розы Отунбаевой, откуда выходили министры. Их мы вылавливали и получали информацию. И когда в час ночи пришел факс от Бакиева с отречением, мы были первыми и единственными, кто это снял. Так что это была такая наша журналистская победа.

— И все же, как удалось прорваться на заседание?

— Все это происходило в здании министерства обороны, которое тщательно охраняется. Пришлось прибегнуть к хитрости. Подошли к солдату, который стоит на вахте и говорим: мы, мол, идем снимать заседание правительства. А он: «Мне никто ничего про вас не говорил». Мы ему: «Звоните — спрашивайте!» Он звонит. Естественно, в это время идет заседание правительства. Он: «Все на заседании». — «Вот видите, — говорим, — из-за вас мы опоздаем и не снимем это заседание». Он оробел, а мы с нашей группой очень браво вошли в здание.

Кстати, эти материалы признаны Assosiated Press лучшими за неделю и я был номинирован на премию. Это очень почетно. Так Assosiated Press из 220 агентств по всему миру выбирает тех, кто лучше всего работал. Собственно, для меня это третья номинация. Я уже выигрывал ее за работу на Дальнем Востоке, а также за интервью с Ющенко, где он впервые озвучил, кто и как его отравил. На этот раз мы раздели премию с теми, кто освещал землетрясение в Китае и извержение вулкана в Исландии.

— Будучи в Кыргызстане, наверняка задавались вопросом: почему события разворачивались именно в таком ключе?

— Ситуация вот в чем. За пять лет Курманбек Бакиев смог поставить своих людей на все посты в Кыргызстане. Причем не просто своих людей, а своих родственников. Бакиев происходит из южного рода ичкилик. Они и составляют 80% кыргызского правительства. Тем же самым в свое время занимался и Аскар Акаев, которого выгнали из Кыргызстана в 2005 году. По этому поводу существует хороший анекдот: «Вы знаете, чем отличаются революции в Кыргызстане? Тем, что на смену родственникам плохого президента в правительство приходят родственники хорошего президента». Это и произошло после Акакева, когда Бакиев назначил своих ичкиликов.

Кланово-родовое устройство киргизского общества общеизвестно. После развала СССР эта родовая система реанимировалась и они стали делить между собой ресурсы. Мало того, что Бакиев назначил на все ключевые посты своих родственников, так еще его сын Максим развил активную предпринимательскую деятельность и по сути обложил весь Кыргызстан данью. По этому поводу тоже существует анекдот: «Едет Курманбек Бакиев по Бишкеку, видит ресторан, спрашивает: «Чей это ресторан?» — «Как чей? Вашего сына Максима». Едут дальше: «А чей это завод?» — «Вашего сына Максима». Далее: «Чей это дом?» — «Вашего сына Максима». Бакиев (возмущенно): «Слушайте, так в этой стране еще кто-нибудь, кроме Максима, работает?». Этот фактор тоже был раздражающим. И вот племенная вражда между севером и югом проявилась. Северяне, которые раньше всегда были при власти, и сделали эту революцию.

— Вы ранее общались с Бакиевым? Какое он на вас производит впечатление?

— Я с ним общался во время событий 2006 года, когда его пытались свергнуть первый раз. Довольно харизматичный человек. Типичный представитель своего рода, который действовал в рамках родовой парадигмы. Как представлял власть, так и реализовывал. То есть искренне полагал, что власть — это замена плохих родственников на хороших.

— Почему Бакиев оказался именно в Минске?

— В чем подоплека кыргызских событий? Кремль попросту договорился с Вашингтоном, и они совместно реализовали сценарий по устранению Бакиева. Естественно, при посредничестве Кыргызстана. Вот почему так разволновался Лукашенко. До этого он активно использовал риторику: мол, если вы мне не дадите газ и нефть, я буду дружить с Западом, и наоборот: не дадите кредиты — толкнете в объятия России. Это противостояние ему было выгодно. Но сейчас, когда он увидел, что те могут договариваться между собой, очень сильно испугался. Испугался, что этот сценарий может быть повторен и в Беларуси. Поэтому и позвал сюда Бакиева.

Ведь посмотрите, еще ранее Бакиев своей же рукой написал заявление и собственно уже смирился, что он не президент, говорил, что не хочет кровопролития, не хочет гражданской войны. И вдруг в Минске он делает диаметрально противоположные заявления. Думаю, что его просто подстрекают. Если, например, в Кыргызстане начнется гражданская война или он разделится на север и юг, Лукашенко скажет: «Вот, посмотрите, к чему приводят ваши сценарии». Это Лукашенко и хочет показать.

http://gazetaby.com/cont/print.php?sn_nid=28186

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив